Увидеть Париж и построиться

Российское государство намерено построить в столице Франции крупнейший православный храм. Смета растет, протесты ширятся

В феврале 2010 года Российская Федерация выиграла тендер и стала обладательницей чрезвычайно дорогого участка парижской земли на набережной Бранли, рядом с мостом Альма и менее чем в километре от Эйфелевой башни. На территории почти в 4250 квадратных метров наша Родина собралась развивать культуру и религию.

Предполагалось, что на участке, купленном за сумму не менее 60–70 миллионов евро, Россия построит культурный центр, православный храм и семинарию. Посол России во Франции Александр Орлов оценил стоимость строительства в 20–30 миллионов евро и рассказал, откуда их удастся получить. «Русские меценаты проявляют большую щедрость, – сказал он, – когда речь заходит о строительстве православной церкви». Был объявлен конкурс, жюри которого возглавил руководитель Управления делами президента Вадим Кожин. Победителем стал проект испанского архитектора, живущего во Франции, Мануэля Нуньеса-Яновского и российского агентства Arch group. В окончательном проекте культурный центр уже не предусматривался. Было решено возвести храм, административное здание, помещения семинарии, общежитие для семинаристов, библиотеку. Все это предполагалось накрыть стеклянной крышей, из-под которой будут выглядывать купола с крестами. Цена вопроса к этому времени выросла до 35–50 миллионов евро. 18 ноября 2011 года премьер-министр Владимир Путин рассказал, что работы по возведению храма начнутся в январе 2012 года. Исчезли таинственные меценаты: по словам Путина, деньги на реализацию проекта выделены из бюджета Российской Федерации.

Проект резко раскритиковал мэр Парижа Бертран Деланоэ. Он назвал его показухой и пародией на храм и потребовал не выдавать разрешения на строительство.

Париж – город, как сказали бы в России, федерального подчинения, решение принималось на уровне президента Франции, поэтому россияне не приняли всерьез демарш парижского мэра. Однако не принять к сведению позицию столичного мэра, тем более такого популярного, как Деланоэ, невозможно. А тут еще Николя Саркози проиграл выборы. В министерстве культуры Франции тоже произошли кадровые изменения. Теперь и министр поддержал эстетические претензии столичного мэра.

Обиженные российские чиновники выдвигают экзотические версии происходящего: например, что таким образом мэр Деланоэ протестует против запрета гей-парадов в Москве. Более простые объяснения – скажем, забота о сохранении исторического облика собственной столицы – им в голову не приходят. Хотя чего проще – представить себе реакцию на то, что Франция начала строительство в Москве, не согласовывая свои действия ни с мэрией, ни с местными жителями.

Между тем место для строительства действительно выбрано не очень удачно. Этот район – абсолютно не русский район. Русские никогда здесь не селились. VII округ Парижа, где планируется строительство, населен людьми богатыми, влиятельными и родовитыми. Они не очень любят чужаков и не готовы общаться с соседями-нуворишами только потому, что те купили роскошную квартиру в их доме.

Публично такие вещи говорить не принято, но думать про себя никто не запретит. Чужое государство строит в сердце Парижа культовое здание. Если можно русским, то почему арабам нельзя построить мечеть с минаретом выше Эйфелевой башни?

Репутация современной России также многим внушает опасение. Влиятельная газета Le nouvel observateur опубликовала материал об обеспокоенности Центрального управления внутренней разведки (контрразведки. – Ред.) Франции. Оно вызвано тем, что вплотную к зданию, где расположены штаб-квартира Высшего совета магистратуры, почтовая служба президента, а также 16 служебных квартир высших чиновников страны, ведет строительство иностранное государство. Сотрудники этого ведомства также отмечали, что «такого числа российских шпионов в Париже не было с 1985 года».

Впрочем, при президенте Саркози российско-французской дружбе ничего помешать не могло. Проблемы начались при социалистах. Проект отправлен на доработку и, если верить российскому послу, его доработанный вариант будет представлен для обсуждения в начале 2013 года.
Корреспондент «Совершенно секретно» встретился с парижанами, которые по-разному относятся к этой проблеме.

Наталья Горбаневская, поэт, журналист:

– Mania grandiosa. Это красивее звучит, чем просто «мания величия». Выдумалось им занять такое место и выстроить там пародию на православный храм. Это не стилизация, это пародия. Россия – светское государство, в котором живут люди разных вероисповеданий. И любая религия, любая конфессия отделена от государства. Ну уж если государство хочет показать, что оно такое духовное, что оно многоконфессиональное, то пристройте на купол рядом с крестом и полумесяц, и шестиконечную звезду, и буддистскую символику. Я не знаю, как это сделать, и считаю, что этого делать не надо, но если кто-то хочет представить духовную составляющую новой России, то она должна быть обязательно многоконфессиональной. Не будем забывать, что в России живет много атеистов и агностиков. Как отразить их духовность? В любом случае, эти пародийные луковицы на стеклянной волне ничего не отражают

Никита Кривошеин, публицист, переводчик:

– Если выбирать между финансированием международного рабочего движения и компартий, которое велось Советским Союзом, и строительством храма для православных, причем не только русских, но и украинцев, молдаван, я выбираю храм.

Почему началось строительство? На это есть чисто церковный ответ: после того как обрушились железный занавес и советский режим, в странах СНГ произошел экономический обвал, а сюда хлынул поток людей, желающих зарабатывать. Эти люди оказались духовно неокормленными, а Константинопольский патриархат не смог их ни принять, ни приютить, ни согреть. Эти люди собираются в практически единственном соборе Русской православной церкви в такой тесноте, какая была на праздники в храмах советской столицы в 70-е годы. Что же до строительства, в Мадриде, к примеру, строится сейчас большой собор и все довольны, в Риме тоже построен большой собор и все тоже довольны. После того как коммунистическое государство 80 лет уничтожало, разоряло, расстреливало церковь, произведя мучеников больше, чем Римская империя, на мой взгляд, маленькой компенсацией от преемников этого государства было бы строительство нескольких церквей.

Представленный проект, возможно, не оптимален, но, мне кажется, не стоит повторять приемы классического русского церковного зодчества. У мэрии возникли возражения эстетического порядка? Я думаю, что после изменений, которые внесут в проект, они будут сняты.

Анн Нива, независимый журналист, писатель:

– Я уверена в том, что строительство в том виде, в котором оно было задумано, не разрешат. В первую очередь из-за архитектуры. Во-вторых, те публикации, которые уже были на эту тему, широкой публикой не были замечены, но через несколько недель или месяцев появятся новые, большой скандал впереди. И несмотря на то что земля принадлежит России, построить на ней что-то будет очень непросто. У меня есть своеобразный барометр – мой муж. (Муж Анн – известный французский тележурналист Жан-Жак Бурдeн). Он заранее чувствует острые темы. На днях он спросил меня как будто невзначай, что я думаю об этом строительстве. Значит, скоро об этом будут говорить все.

Георгий Шепелев, преподаватель кафедры славистики Университета Париж-VIII:

– Большинство вопросов вокруг российского проекта – совсем не архитектурные. Осталось непонятным, почему в нарушение Конституции России на государственные, бюджетные деньги строится церковь? И это огромные деньги – более ста миллионов евро. Если это действительно духовный центр – почему он планируется в таком туристическом, тусовочном месте? Почему в одном из самых дорогих районов Парижа? Почему такие преференции для одной конфессии?
Много вопросов и у местной русской православной общины. Если это акция по возмещению того ущерба, который понесла церковь в годы советской власти, то почему только одна ветвь российского православия получает эти репарации? Этот вопрос мне довелось слышать от представителей русских православных Франции, традиционно связанных с Константинопольской патриархией. Они ощущают себя объектом экспансии Московской патриархии, которая только что отобрала у них церковь в Ницце. Идет борьба и за другие церковные здания во Франции – на этом фоне строительство «московского» собора в Париже вызывает у многих местных православных негативную реакцию

Даниил Струве, доцент Университета Париж-VII:

– Я понимаю, что в связи с тем, что русское население растет, есть необходимость в строительстве новых церквей, но именно в этом проекте очень много непонятного. Начнем с того, что непонятно, что именно хотят строить. Нам говорили, что по просьбе прихожан Трехсвятительского подворья в Париже, которое находится на улице Петель, хотят строить церковь, но для этого выбирается этакое парадное место на берегу Сены. Выбирается оно не церковью, а государством. Занимались этим по очереди президенты Медведев и Путин, их администрации. Договаривались они не о строительстве церкви, а о постройке некоего культурно-духовного центра – странное название. Строиться это сооружение будет на деньги государства, занимаются всем, что происходит вокруг этой стройки, чиновники Российской Федерации. Говорят, что и содержание этого центра будет финансироваться из денег российских налогоплательщиков. Так что же это строят? Государственное учреждение Российской Федерации или церковь для православных верующих Парижа?