Гиены Ясира Арафата

Автор статьи. 1985 год
Журналисты-телевизионщики. Храм в Баальбеке
Храм в Баальбеке

Как палестинские боевики пытались шантажировать СССР

В начале 1980 года председатель КГБ СССР Юрий Андропов вызвал к себе самого секретного человека госбезопасности – начальника Управления «С» Первого главного управления (внешней разведки) КГБ Юрия Дроздова. Он высказал ему свои соображения о необходимости создания у нас в стране секретной спецгруппы особого назначения для проведения спецопераций за пределами СССР. Дроздов согласился, и в 1981 году Политбюро ЦК КПСС приняло решение о создании такой группы. В 1984 году спецгруппа была сформирована и получила название «Вымпел». В неё входило около тысячи офицеров, имевших опыт боевых действий, одно или несколько высших образований и владевших иностранными языками. На подготовку одного бойца группы уходило от трёх до пяти лет и сто тысяч рублей в деньгах того времени. Андропов хотел, чтобы это подразделение было самым лучшим в мире.
В других странах такие отряды были созданы лет на 15–20 раньше, поэтому приходилось «догонять» потенциального противника. И «вымпеловцы» не только его догнали, но и перегнали. Достаточно сказать, что некоторые бойцы «Вымпела» даже прошли на нелегальных условиях разведывательно-диверсионное обучение в лучших спецподразделениях стран НАТО. При этом выяснилось, что их «домашняя» подготовка была намного сильнее и эффективнее. В случае войны этот спецотряд мог бы уничтожить лидера воюющей с СССР державы, взорвать в глубоком тылу противника военные и промышленные объекты, включая АЭС, захватить подводную лодку, вести агентурную работу и многое другое. Подразделение могло действовать только с письменной санкции председателя КГБ и решения Совета обороны государства. Группа «Вымпел» неоднократно использовалась для решения спецзадач за пределами СССР, в том числе и в Ливане в 1985 году.
В 1991 году, как подозревают, по предложению Анатолия Чубайса, эта группа была расформирована, переформатирована и подчинена МВД. Естественно, что после этого почти все сотрудники группы уволились и ушли в частные агентства безопасности, некоторые уехали за границу.

Командировка на войну
В марте 1984-го меня командировали на очередное задание в столицу Сирии Дамаск. Там меня представили советнику командира Десятой мотопехотной дивизии Сирийской армии генералу Шубкину Владимиру Ивановичу, и с ним вместе я уже на следующий день отбыл в Ливан.
Десятая мотопехотная дивизия дислоцировалась в Ливане и находилась в обороне по отношению к войскам Израиля. Она составляла основу Межарабских сил по поддержанию мира в Ливане. Генерал Шубкин был активным боевым командиром и показался мне приличным и умным человеком.
Участие советских военных, да ещё в высоких званиях, в войне в Ливане старались не афишировать. Офицеры были оформлены советниками. Основу всех войск в Ливане составляли сирийские части общей численностью до 70 тысяч человек. А межарабскими они назывались потому, что содержались за счёт арабских стран, таких как Саудовская Аравия и Объединённые Арабские Эмираты.
Многие богатые ливанцы бежали от войны в Европу, поручая управляющим присматривать за своими дворцами, гостиницами, винными складами, садами и виноградниками. Часть оставленных богатых домов заняли высокопоставленные военные. Командир Десятой дивизии занимал большой дворец из розового камня с садом и бассейном. Командиры бригад, особенно отдалённых от центра, от него не отставали и жили или в гостиницах, или в шикарных ресторанах, которые напоминали о бушевавшей страстью и танцами прежней жизни Ливана.

Героин под охраной армии
Однажды на севере страны я увидел совершенно необыкновенную картину, достойную кисти импрессионистов. Огромная долина, покрытая чем-то ярко-красным: по бокам долины – горы, вершины которых в снежных шапках и лёгких белых облаках. Генерал сказал, что мы видим миллиарды долларов для казны сирийского президента Хафеза Асада и его cподвижников. Это цвёл мак, из которого делают героин. По периметру маковых полей была развёрнута концертина – это колючая проволока, вытянутая в трубу, через которую чрезвычайно трудно пробраться. Вдоль концертины ходили вооружённые автоматами Калашникова сирийские солдаты. Так регулярная сирийская армия охраняла будущий героин для Европы.
Поначалу зрелый мак прессовали и отправляли на Сицилию и в Марсель для выработки из него героина. Через некоторое время сирийцы сами научились делать героин и стали торговать им почти на государственном уровне.
Наша разведка об этом знала, но тогда у нас на распространение героина смотрели сквозь пальцы – мол, пусть империалисты травятся, нам-то какое дело.
Вдруг из-за вершины гор буквально выскочили шесть израильских самолётов, от каждого отделились по две ракеты, направленные на сирийские позиции. За каждой ракетой шёл красивый белый шлейф, смотревшийся живописно на фоне синего неба. При этом самолёты резко ушли вверх и далее через боевой разворот – скрылись за горой – на свою территорию . Двенадцать взрывов одновременно раздались в районе дислокации сирийских войск. Генерал сказал, что вот так, с немецкой педантичностью, дважды ежедневно бомбили израильтяне сирийские войска. Кстати, районы, где находились советские советники, не бомбили.

Казнь в Дамуре
В сентябре 1970 года Хусейн, как король Иордании, выгнал со своей территории всех палестинцев. По решению Лиги арабских государств, почти полмиллиона из них обосновались в Ливане, около Бейрута. И Ливан стало будоражить, поскольку подавляющее большинство палестинцев были бойцами Организации освобождения Палестины.
В июле 1982 года правительство Израиля под руководством генерала Бегина ввело на юг Ливана войска, которые стали производить зачистку территории. Тогда же в Ливан ввела свои вооружённые силы и Сирия, обозначив их как Межарабские силы по поддержанию мира. Чтобы не нагнетать обстановку в регионе лидер ООП Ясир Арафат согласился вывезти до 15 000 своих бойцов на Кипр, однако оставил в Ливане ещё значительные силы. А в так называемых лагерях палестинских беженцев Сабра и Шатила оставалось до 600 палестинцев, проповедовавших Интифаду и вооружённых советским оружием.
Маленький городок Дамур на юге от Бейрута считался полностью христианским. Во время Ливанской гражданской войны палестинские отряды из ООП и их союзники взяли 9 января 1976 года Дамур в осаду, перекрыв поставки воды, продовольствия и медикаментов. ООП не пустила в город Красный Крест для эвакуации раненых после артиллерийских обстрелов. А потом палестинцы захватили Дамур. Городок защищало всего 20 бойцов христианской милиции и около 300 местных ополченцев. Палестинцы действовали, как фашисты: вырезали в тот день 1800 христиан. Причём мужчинам отрезали головы, женщин насиловали прямо на улицах, затем убивали и отрезали руки и ноги. Здесь же убивали детей. Об этом преступлении мало писали. Гнев израильтян и христианских фалангистов был настолько велик, что ответ был почти молниеносен: уже на следующий день они провели зачистку лагерей Сабра и Шатила.
Эти лагеря совсем не были мирными, как писали в советской прессе. Там жили террористы из «Красных бригад», экстремисты из Йемена, Ирака, Алжира и Ливии, неоднократно прятались здесь «террорист №1» Карлос Шакал и его сообщники.
Военная операция Израиля имела большой международный резонанс, но в средствах массовой информации не сообщалось, что это был ответ на действия палестинских «борцов за независимость».
В городке Дамур погибло 1800 человек. В лагерях Сабра и Шатила погибло 800 человек. Но все дружественные СССР мировые средства массовой информации представили эту трагедию как зверство христианских фалангистов и израильской военщины. Арабские и советские средства массовой информации, не жалея сил, клеймили Шарона, но на самом деле это был «ветхозаветный» ответ израильтян, верных принципу «Око за око, зуб за зуб». Но палестинцы действовали не только против Израиля. Вслух они заявляли, что хотят мирно жить на ливанской земле, и вводили в заблуждение весь мир:
– 1982 год. В Бейруте убиты все члены французской военной миссии, 58 военнослужащих. В том же году в Бейруте были убиты 200 американских моряков. Этой вылазкой руководил Карлос Шакал.
– 1984 год. В Бейруте палестинцы повесили американского полковника, одного из руководителей военных наблюдателей США. Он имел дипломатический паспорт и по соглашению о пребывании американских военных наблюдателей в Ливане обладал дипломатической неприкосновенностью, но ООП это не остановило.
– 1985 год. В аэропорту Бейрута палестинскими террористами захвачен авиалайнер компании TWA с пассажирами на борту. Они потребовали освобождения 500 палестинских заключённых из тюрем Израиля, а также 17 палестинцев из тюрем Кувейта, арестованных по подозрению в организации взрыва посольства США. Один из пассажиров, военнослужащий ВМС США, был убит, и его выкинули из самолета на лётное поле. Израиль, который принципиально никогда не вёл переговоров с террористами, на этот раз освободил несколько палестинцев в ответ на освобождение женщин, детей и знаменитого певца Демиса Руссоса, также находившегося в самолёте.
Сирийские власти официально старались отмежеваться от палестинских террористов, несмотря на то, что подготовку они, в основном, проходили в Сирии или в Советском Союзе. Однако палестинцы оказались неблагодарными не только в отношении сирийцев, но и в отношении нашей страны.

Операция «Баальбек»
Однажды утром генерала Шубкина вызвали к главному военному советнику, потом позвали и меня. На балконе кабинета Главного советника я увидел корреспондента советского радио и телевидения, известного политического комментатора Фарида Сейфуль-Мулюкова. С ним стоял неизвестный человек, как потом оказалось, тоже наш корреспондент радио и телевидения на Ближнем Востоке Андрей Рогов (фамилия изменена. – И.Л.). Я не слышал всего разговора, но, когда генерал подошёл ко мне, я понял, что ничего хорошего Главный советник им не сказал. Затем генерал Шубкин объяснил, что нам приказали подстраховать работу телевизионщиков, которым нужно снять храм в Баальбеке. Этот район находился в зоне ответственности нашей дивизии, но фактически был занят палестинцами и бойцами их только что созданной экстремистской группировки «Хизболла» – партия Аллаха. Эти бойцы вообще не признавали мирных методов решения палестинского вопроса и собирались уничтожить всех евреев.
Задача была непростой, но, как сказал генерал, приказ дан, и надо его выполнять. Первая попытка наших корреспондентов закончилась тем, что их остановили палестинцы, забрали машину и всю аппаратуру, а их самих сильно избили, потом поставили к стенке и начали стрелять из автоматов поверх их голов. Ощущение, говорили журналисты, не из приятных.
Поскольку мы находились на территории Ливана, мы решили сначала встретиться с ливанским командованием, прежде всего, с начальником разведки ливанской армии. А так как мы собрались на территорию, которая занята палестинцами, и они там командуют, значит, нам надо встретиться и с палестинским командованием и, в первую очередь, с начальником разведки ООП. Кроме того, нужно было договориться и с сирийским командованием – прежде всего с командиром дивизии и начальником разведки дивизии, поскольку мы просили охрану у Сирийской армии. Было бы лучше всего, если бы с командиром дивизии встретился наш генерал и сообщил, что просьба исходит от Главного, но он уклонился от вопроса и переложил всё на меня. Генерал учитывал мои хорошие личные отношения с командиром дивизии – я с ним играл в настольный теннис, а иногда мы вместе ужинали.
Наш советник по разведке должен был встретиться с начальником разведки дивизии и уже с ним поехать и к палестинцам, и к ливанцам. Начать операцию решили через пять дней.
В течение четырёх дней подготовки я навестил сначала командира Десятой дивизии, выпил с ним виски и сказал: «Вот, так мол и так, обратились к нам через Главного советника (всё-таки я не хотел, чтобы он совсем устранился) корреспонденты радио и телевидения. У нас есть передача «Клуб кинопутешественников», и они хотели бы снять минут на 20–30 фильм про Баальбек». Хорошо помню, как он хитро улыбнулся и говорит: «Значит для передачи? А по телевизору покажете?» Я ответил: «Они обещали обязательно показать!» Командир пригласил начальника разведки, объяснил ему суть вопроса и говорит: «Обеспечь, пожалуйста, машину охраны и позвони своему палестинскому коллеге, что к нему приедет капитан Лукашев, офицер связи от советского главного военного советника. И позвони в ливанское командование, что к ним тоже приедет Лукашев».
После этого ко мне присоединился наш советник по разведке. В течение двух дней мы навестили палестинского и ливанского начальников разведки, которые согласились разрешить съёмку, но каждый из них выделил по два своих человека, то ли для того, чтобы охранять нас, то ли для того, чтобы нас контролировать.
Особенно трудно было разговаривать с палестинским начальником разведки, потому что он знал больше всех и, конечно, догадался, с чем на самом деле связана наша просьба. Тем не менее, он сказал: «С вами будут два наших офицера, вооружённых, и, надеюсь, никаких эксцессов не произойдёт». Я говорю: «Да что вы, что вы, нам бы снять знаменитый храм в Баальбеке».
А храм и его история, действительно, интересны. В основание здания уложены три камня длиной 24 метра, шириной 5 метров, высотой 6 метров. Ещё два камня, больше чем на половину выточенные из скалы, так и остались в этих скалах. Так вот: даже современные технологии не позволяют изготовлять такие камни из цельной скалы и перемещать их на такое расстояние, а, главное, поднять их на высоту 10–12 метров и уложить с такой точностью, что между этими камнями монетка не проходит, что мы и продемонстрировали потом телезрителям. Этот мощный фундамент под храмом некоторые смелые учёные рассматривали как стартовую площадку для инопланетных кораблей. Такая работа, полагали они, под силу только более высокой цивилизации, чем наша. И это является одним из доказательств того, что на Земле до нас были более развитые, чем мы, цивилизации, обладавшие такими технологиями, какими мы сейчас ещё не обладаем. Вот это мы хотели снять.
Все вместе мы встретились через пять дней. Генерал Шубкин отдал мне свой «уазик». Наш советник начальника разведки дивизии был кадровым офицером ГРУ. Он, видно, получил своё задание от резидента ГРУ. У него была отдельная машина и оружие. Оружие разрешили иметь только ему и мне, потому что мы, собственно говоря, прибыли в Ливан как военнослужащие Сирийской армии, а журналисты – это гражданские люди, которые не должны иметь оружия.
Но того оружия, что было у нас, при случае хватило бы на всех. Мне генерал положил в «уазик» два автомата, сзади был ящик с гранатами и ещё один автомат. У меня был свой пистолет, а на ремне навешены были две или три гранаты.

Таинственная телесъёмка  
Перед отъездом генерал мне всё-таки рассказал, что не в «Клубе кинопутешественников» дело и мероприятие, которое предстоит, совсем не мирное: «Печёнкой чувствую, что случилось что-то очень серьёзное. Ещё учти, палестинцы очень не любят гостей с теле– и фотоаппаратурой. С другой стороны, неужели ты не понимаешь, что дело не в памятниках культуры и даже не в Центральном телевидении. Дело в том, что Андрей Рогов тоже не совсем корреспондент и снять Баальбек он хочет не совсем для телевидения».
Напоследок он сказал, чтобы я взял нашу машину без шофёра и сам сел за руль. «Там у тебя ещё один автомат и много боеприпасов. Как только будет малейшая угроза, плюй на корреспондентов и немедленно возвращайся. Если нужно стрелять, выбивай переднее стекло и стреляй, не бросая руля, перед собой – не бойся, ругать не стану. Ты сам осознай, что вы едете на военную операцию. Главное – вернуться живым», – сказал мне напоследок генерал, сел в другой «уазик» и уехал в Дамаск.
Прав был генерал, и неспроста хитро улыбался начальник палестинской разведки. Я и сам почувствовал, что здесь что-то не так. Совершенно очевидным для меня было то, что хотят заснять Баальбек и те здания и строения, где размещается командование палестинского движения сопротивления и «Хизболлы». Там же находилась школа подготовки шахидов-смертников.
Мы двинулись в Баальбек колонной из пяти автомобилей: два наших «уазика», журналисты, палестинцы и ливанцы. Впереди колонны ехали палестинцы, потому что большинство постов было от них. Мы замыкали колонну, имели перед собой всю картину движения, чтобы открыть огонь в случае опасности. Хотя что бы мы могли сделать, кроме как подать сигнал и умереть с честью?
После первой безобидной съёмки скалы, из которой делали гигантские камни, мы поехали в центр города и остановились на покрытой травкой площадке перед входом в храм. Рядом находилась штаб-квартира «Хизболлы». Раньше на этой площадке устанавливались стулья и устраивались концерты самых известных звёзд: сюда приезжали Фрэнк Синатра, Демис Руссос, здесь выступала знаменитая Фейруз, символ всего арабского мира Ум Кальсум и множество других арабских и иностранных артистов. Теперь здесь были палестинцы, для которых Ливан был просто лагерем временного пребывания.
Широкая и хорошо сохранившаяся на протяжении тысячелетий лестница вела на площадку храма, откуда палестинские позиции хорошо просматривались. Было видно, что они основательно укреплены: по обоим флангам размещались специально оборудованные из мешков с песком позиции для крупнокалиберных пулемётов. Ещё две такие позиции были с другой стороны. Мы забрались на площадку храма. Журналисты развернули оборудование и приступили к съёмке. Андрей Рогов начал запись:
– Дорогие телезрители, мы находимся на территории одного из самых древних сооружений на нашей планете. Этому храму больше десяти тысяч лет. Как раз в основание храма уложены те громадные камни, которые мы видели сбоку. А теперь посмотрите, с какой точностью они уложены, – сказал Рогов и попробовал просунуть монетку между камнями.
И я увидел, что в это время его оператор повёл камеру уже совсем не на него, а пошёл вокруг всей площадки, снимая панораму Баальбека.
А Рогов продолжал комментировать:
– Смотрите, дорогие телезрители, какая красивая природа вокруг, как она органично смотрится вместе с храмом!
Вижу, арабы насторожились. И я говорю оператору:
– Володя, ты смотри, не очень-то вокруг крути, а то сейчас товарищи не выдержат.
Но в этот раз всё, слава Богу, закончилось хорошо. После окончания съёмки Андрей вынул из портфеля две бутылки «Джонни Уокер», и мы разлили виски всем сопровождающим. В Ливане везде есть маленькие кафе. Мы подозвали официанта, он принёс всем пива в высоких кружках. Володя, как полагается, долил виски в это пиво. Арабы выпили и сразу стали добрые и весёлые. Я говорю: «Ты, Володь, смотри, эти-то арабы выпили виски, поэтому они добрые и весёлые, а вот те, которые за пулемётами сидят, они виски не пили, так что давай отсюда быстрее сматываться».
Журналисты выполнили своё обещание и подарили нам ящик виски «Блэк Лейбл». Мы пожали друг другу руки и разъехались с чувством выполненного долга и очень уставшие. Никто ничего больше не сказал.

Месть Гиене
Я узнал о том, что именно произошло, только через неделю. С советником начальника разведки мы были в хороших отношениях, и однажды, в конце рабочего дня, полковник подошёл ко мне и сказал, чтобы я подождал его после работы. «Генералу скажем, что я хочу купить видик, а ты мне присоветуешь, какой выбрать». Однако мы поехали не в магазин за видеомагнитофоном, а в маленькое кафе, откуда начинали своё путешествие в Баальбек, сели за столик, заказали моё любимое пиво Heineken. После чего он мне рассказал, что произошло на самом деле и что он всё знал с самого начала, но никому, и прежде всего мне, сказать не мог.
А случилась настоящая преступная трагедия.
Сентябрьским днём 1985 года машины с неизвестными террористами подрезали две машины советского посольства в Ливане с находившимися в них врачом Николаем Свирским, вице-консулом Аркадием Катковым и сотрудниками резидентуры внешней разведки Олегом Спириным и Валерием Мыриковым. Их затолкали в машины и увезли в неизвестном направлении, причём Аркадий Катков был ранен, ему вовремя не оказали помощь, у него началась гангрена, и его расстреляли. Наши спецслужбы определили, что исполнителями похищения были палестинцы и, возможно, заложники содержались в Баальбеке.
Заправлял палестинскими бандитами помощник Ясира Арафата по прозвищу Гиена, имя у него было Имад Лугние. Вскоре Гиена вышел на наше посольство и выдвинул ультиматум: Советский Союз должен надавить на президента Сирии Хафеза Асада, чтобы он прекратил операции в Северном Ливане и оставил эту территорию за палестинцами. В то же время здание посольства окружили палестинские боевики. Они заявили, что начнут штурм и расстреляют не только тех, кого похитили, но и всех сотрудников посольства. Вот такие верные «друзья». Посол доложил об этом на самый высокий уровень, после чего вышел на телефонный разговор с Ясиром Арафатом и спросил его, как же он может так поступать со своими друзьями:
– Кроме того, господин Арафат, вы же представляете, что ваша угроза насчёт штурма посольства просто нереальна, потому что в Ливане располагается, как вы знаете, около ста тысяч бойцов регулярной сирийской армии, которые в любую минуту придут нам на помощь. Прошу учесть этот фактор и более в таком непозволительном тоне со мной не разговаривать. И передайте это вашему помощнику Гиене (посол специально раскрыл Арафату, что знает боевую кличку Лугние), чтобы он забыл слово «ультиматум» в отношениях с представителями Советского Союза.
Разговаривал наш посол нарочито резко. Потом он в приказном тоне потребовал освободить наших дипломатов и снять осаду с посольства. Специальная аппаратура позволяла слушать и после того, как положили трубку. Арафат об этом не знал.
После разговора, уверенный в том, что мы его не слышим, он сказал своим подчинённым, чтобы они ни в коем случае заложников не отпускали, посольство не разблокировали, пока сирийские войска не выйдут с севера Ливана.
Советник начальника разведки продолжал свой рассказ:
– Именно поэтому Андрею Рогову было поручено провести рекогносцировку местности на предмет нахождения заложников в Баальбеке для обеспечения возможности проведения силовой операции по их освобождению, а Рогов после первой неудачной попытки обратился к нашему главному, и уже он решил задействовать нас.
Я возмутился:
– Как же Ясир Арафат решился пойти на такие действия против нас, ведь мы его и в руководители ООП выдвинули, и в большом объёме оказываем экономическую и военную помощь? Сколько миллионов мы в него вложили! Его боевики используют только наше оружие, которое, в основном, было им поставлено безвозмездно.
– Никто этого не понимает, даже наше высшее руководство. Но в то же время терять контроль над палестинским движением нам никак нельзя.

«Вымпел» в Ливане
Именно по этой причине наше высшее руководство приняло смелое и беспрецедентное решение. По приказу Юрия Андропова выполнение этой задачи решили поручить только что созданной группе «Вымпел». Контролировать операцию он поручил генералу Юрию Ивановичу Дроздову. Группа из десяти человек тайно прибыла в Ливан. Впервые для нашей военной доктрины и разведки решили действовать по методу устрашения. Как и с кем они общались, до сих пор неизвестно. Есть предположение, что разведка получила данные от лидера друзской общины Валида Джумблата. Он сообщил места, где находятся лидеры группировки, захватившей наших заложников. А может, наша служба связалась с израильской разведкой МОССАД, такое тоже могло быть. Потому что принципы действия группы «Вымпел» вполне соответствовали принципам действия спецгрупп МОССАД.
Неожиданно для палестинцев кто-то вдруг стал убивать ближайших соратников Ясира Арафата и Гиены. Одного за другим уничтожили больше десяти командиров. А потом Гиене прислали письменный ультиматум, причём письмо принёс ему какой-то мальчик, то есть дали понять, что знают, где он находится. В этом письме было написано, чтобы Гиена сам выбрал следующую жертву, если он не отпустит советских заложников. И Гиена понял, что, поскольку вышли на него, жертвой, скорее всего, станет он сам. И в один прекрасный день в ворота советского посольства в Бейруте постучали три бородатых человека – наши дипломаты. Осада с посольства тоже была снята.
После этого спецгруппа исчезла так же незаметно, как и прибыла.
Насколько я знаю, Ясир Арафат рвал и метал от злости и бессилия, но ничего сделать уже не мог. Он понял, что Советский Союз – друг, но друг такой, что и зубы показать может, а значит, с ним надо дружить крепче. И это была наша политическая победа в отношениях с ООП.
– А наша миссия была связана с тем, – сказал полковник, – что, по данным разведки, заложники находились в тюрьме в Баальбеке. Потом их, возможно, перевели в палестинский лагерь Шатила, хотя, может, они оставались до конца операции в Баальбеке. Во всяком случае, сначала предполагался силовой вариант освобождения этих заложников, а для этого нужно было знать, где располагается тюрьма и как охраняется. И наша группа, проникнув, собственно говоря, в самое сердце этого палестинского движения сопротивления, практически полностью обеспечила видеосъёмку местности, применяя новейшую цифровую разведывательную аппаратуру, связанную непосредственно со спутниками. Когда они снимали панораму Баальбека, да ещё с высоты храма, информация передавалась через космос в Москву, в Центр. Там были видны мельчайшие детали всех нужных для нашей разведки построек. Поэтому наше путешествие в Баальбек было необходимо, и все мы сыграли большую роль. И хотя всё кончилось без силового варианта, мы свою миссию выполнили.
Для отвода глаз недели через две в рамках программы «Клуб кинопутешественников» показали фильм «20 минут по Ливану», снятый корреспондентами Центрального телевидения. А мы с удовольствием разделили дюжину бутылок виски между собой, не забыв и нашего генерала.
Юрий Иванович Дроздов в 90-х годах был уволен со службы, а группа «Вымпел» перестала существовать. После 2000 года решение о расформировании группы будет признано неправильным и будет набрана новая группа «В», но это будет уже другая группа и другая история.