Чавес, президент нетрадиционных расчетов

Сколько миллиардов долларов потеряла Россия на дружбе с бывшим лидером Венесуэлы и кто за это будет платить?

Уго Чавес умер. Отсюда и вопрос: кто будет платить за все те игрушки, которые Уго успел набрать с прилавков большого оружейного супермаркета «Россия»? Ведь хотя его преемник, Николас Мадуро, и декларирует неизменность курса, это вовсе не означает, что у него есть деньги и что он готов платить.  Обычная, кстати, проблема с нашими «братьями по оружию»: нахватают, а платить потом некому – ау, Саддам, ау, Каддафи. Либо со временем товарищи застенчиво прячут глаза – всем, кому должен, прощаю – Buenos dias, Фидель! Marhaba, Асад! Annyoung hasimnikka, Ким Чен Ын и вся его родня…

Вождь «Боливарианской революции» посещал Россию девять раз, интересуясь почти исключительно оружием. Заказывал он у нас почти весь ассортимент оружейной лавки – кроме баллистических ракет и ядерных боеголовок. Хотя начиналось это зажигательное танго Каракаса с Москвой, разумеется, с автоматов Калашникова, о поставке 100 тысяч которых Чавес договорился в 2004 году, во время своего третьего визита в Москву. Позже выяснилось, что заказчик попросил «завернуть» ему не только партию автоматов, но еще построить «под ключ» пару заводов – по выпуску Калашниковых и патронный. Дабы, как с пафосом вещал Чавес, можно было бы «защитить каждую улицу, каждый холм, каждый угол».

Потом был заказ на партию вертолетов, а в 2006 году Чавес громогласно заявил, что едет в Москву за супероружием – «лучшим в мире русским истребителем Су-35», который, мол, «в сто раз превосходит американские F-16». Но, приехав, выяснил, что с Су-35 его слегка накололи: на тот момент машина существовала лишь на страницах рекламных проспектов. Так что пришлось Чавесу брать Су-30МК. Это и положило начало целой серии масштабных суперконтрактов. Сделка 2006 года выглядела умопомрачительно: Венесуэла попросила «завернуть» ей 24 многоцелевых истребителя Су-30МК – на 1,5 миллиарда долларов. А вдобавок – еще одну большую партию вертолетов, пять тысяч снайперских винтовок СВД, гранатометы и др. Всего тогда заказал игрушек на 3,5 миллиарда долларов.

В 2007 году Чавес сделал заявку на зенитные ракетные комплексы «Тор-М1» – на 290 миллионов долларов. Тогда же изъявил и желание прикупить с десяток подводных лодок. Но дальше многочисленных обещаний обязательно закупить субмарины дело так и не пошло. Впрочем, в 2006–2007 годах он и так немало набрал в России оружия – на 4,3 миллиарда долларов.

К 2010 году портфель военных заказов Чавеса в России вырос до 6,686 миллиарда долларов. А вот какова сумма военных контрактов с Венесуэлой на сегодняшний день, загадка – озвучивать ее в Москве уже не спешат.

Платил ли Чавес за российское оружие, неизвестно (фото: EAST NEWS/IMAGE FORUM)

Поле чудес

На первых порах финансовый аспект поставок оружия Чавесу выглядел оптимистично: какое уж беспокойство, если Венесуэла — экспортер нефти. О чем российские чиновники и вещали на ранней стадии романтических отношений с Уго. Так, еще в августе 2006 года в интервью «Аргументам и фактам» тогдашний гендиректор

«Рособоронэкспорта» Сергей Чемезов подчеркивал, что «никакого бартера в оплате нет. Только деньги, которые будут выплачены Венесуэлой по мере исполнения контрактов… Как заклинание, ту же мысль полтора месяца спустя озвучил Сергей Ладыгин, начальник регионального управления «Рособоронэкспорта»: Каракас оплачивает все контракты «живыми деньгами».

Но когда контракты вступили в стадию реализации, те же чиновники с нескрываемым раздражением стали уходить от вопросов о способе их оплаты. Тревожный звонок прозвучал осенью 2006 года – из лексикона чиновников разом вдруг испарилось всякое упоминание «живых денег». А в конце сентября 2006 года новостные агентства сообщили, что на переговорах в Каракасе российских представителей с министром обороны Венесуэлы Раулем Бадуэлем «принципиально одобрена схема нетрадиционных расчетов за часть поставляемой продукции двойного и военного назначения». Которая, мол, «основана на инвестициях и реализации работ российскими компаниями по очистке так называемых нефтяных болот, образовавшихся в районах бывших нефтепромыслов». Проще говоря, вместо «живых денег» — какой-то сложносочиненный бартер?!

Положим, для отечественных поставщиков оружия в этой схеме как раз ничего «нетрадиционного» нет, скорее уж она вполне себе традиционная, советская, – из хорошо памятной серии «оружие в обмен на бананы». Правда, на сей раз вместо бананов – «нефтяные болота»? В которые к тому же российские компании еще должны инвестировать. Впрочем, бананы тоже будут – позже…

В декабре 2006 года схему «нетрадиционных расчетов» описали более детально. Компании российского холдинга «Разноимпорт», оказывается, уже «успешно приступили к реализации проекта по очистке нефтешламовых амбаров, или так называемых нефтяных болот, на востоке Венесуэлы». С помпой было поведано о планах заключения контракта на очистку 13 тысяч таких «амбаров» с венесуэльской нефтегазовой госкорпорацией Petro'leos de Venezuela, Sociedad Anonima (PdVSA). Одна из директоров которой, Аналиса Осорио, в свою очередь, заявила, что сотрудничество с Россией позволит «с большой экономической выгодой использовать отстойники, которые десятилетиями лишь загрязняли окружающую среду»

Тут же возникли вопросы. Если зачищать отстойники столь выгодно, почему все те же десятилетия к этому бизнесу и близко не подступился ни один из нефтяных гигантов, ранее работавших в Венесуэле? И главное, при чем тут вообще оплата за оружие – как она коррелируется с этой возней вокруг болот и отстойников?
Оказывается, объяснил дивизионный генерал Очоа Мендес, президент Венесуэльской военно-промышленной компании, на оплату поставок российских вооружений как раз и планируют направить венесуэльскую часть прибыли от этих болот. Поскольку Каракасу «важно, что в этом случае источником финансирования военных закупок станет не государственный бюджет, а средства, заработанные на совместном венесуэльско-российском проекте»! Проще говоря, российские компании инвестируют в болота Венесуэлы и работают, а прибыль, если таковая будет (и когда?), – в оплату оружия…

Нефть, золото, банан

Вскоре, однако, про эти пленительные болота забыли. Зато летом 2007 года тогдашний министр промышленности и энергетики России Виктор Христенко поделился новой радостью: в Венесуэле уже работают ЛУКОЙЛ и «Газпром», а вскоре к ним присоединятся «Роснефть» и «Газпром нефть». Прошел еще год – снова радость: в нефтегазовых кругах заговорили, что уже на мази договоренности о проекте по поиску нефти в бассейне реки Ориноко. Чем же тогда раньше занимались? – Сертификацией запасов, оказывается, а теперь искать будут, есть ли там нефть вообще…

К осени 2008 года нашли, но, похоже, не ту и не там. И в сводках с нефтяных фронтов Венесуэлы стали проскальзывать настороженные нотки: и месторождения у черта на куличках, и добывать замучаешься, и с транспортировкой ужас, да и сама нефть – какая-то не та. Но под шум литавр вице-премьер Игорь Сечин объявил: российские нефтяные компании намерены создать консорциум для работы в Венесуэле. Попутно проговорился: «На ряде блоков нефть отличается тяжелыми характеристиками. Нести такие расходы одной компании тяжеловато, а консорциум позволяет эти расходы распределить». Раньше этого, конечно, не знали?

Прошел еще год, и российские нефтяники стали осторожно проговариваться, что с венесуэльской нефтью не все так гладко, что Каракас вдруг передумал подпускать их к самым богатым месторождениям, хотя и обещал. Когда же Сечин, ставший «главным по Чавесу», назвал «адреса», по которым смогут работать российские компании, разочарование было полным: оказалось, им придется оставить проекты, в которые они уже вложились.

Очередная новость с нефтяных полей Венесуэлы пришла в сентябре 2009 года: Игорь Сечин (опять он) радостно объявил, что российские компании Национального нефтяного консорциума («Роснефть», «Газпром нефть», ЛУКОЙЛ, ТНК-ВР и «Сургутнефтегаз») допустят к освоению блока «Хунин-6» в бассейне реки Ориноко. Потому в ближайшие 25 лет они и вложат в этот прожект как минимум 30 миллиардов долларов! А Чавес не менее радостно объявил согражданам, что лишь за право участия в этом проекте Россия заплатила миллиард долларов.

После визита Путина в Каракас в апреле 2010 года стали просачиваться сведения, что венесуэльская нефть слишком сернистая, требует серьезной очистки, а продать ее можно лишь по дешевке. Да и сами российские компании, оказалось, совсем не радовались щедротам Чавеса. Говоря же об эффективности проекта, уклончиво кивали в сторону Сечина, намекая: в Венесуэлу пришли не по своей воле и «не корысти ради, а токмо во исполнение воли пославшей мя супруги».
Так, в декабре 2010 года, отвечая журналу Nefte Compass на вопрос, является ли этот проект экономически эффективным или в нем больше политики, руководитель проектного офиса «Венесуэла» «Газпром нефти» Юрий Левин элегантно ушел от прямого ответа: «Правительство Венесуэлы хочет использовать нефтяные проекты, чтобы повысить уровень жизни населения. Поэтому мы должны будем также инвестировать в региональные социальные программы. В частности, построить жилье не только для наших сотрудников, но и для венесуэльцев…» Выходит, пришли не зарабатывать, а обеспечивать подъем жизненного уровня венесуэльцев?! К слову, за чей счет? — Компания, конечно, частная, но почти весь пакет ее акций принадлежит «Газпрому», контрольный пакет акций которого, в свою очередь, у государства!

В середине 2011 года ЛУКОЙЛ осторожно стал дистанцироваться от ряда проектов. Во всяком случае, его представители вдруг заявили, что компания не готова дальше рисковать в Венесуэле деньгами в одиночку, дипломатично намекнув, что «перспективный» участок в дельте реки Ориноко так удален от берега, что потребуется строительство трубопровода. Он, впрочем, совершенно бесполезен: тамошняя нефть столь вязка, что ее, оказывается, нельзя гнать по трубам. Потому, поясняли в ЛУКОЙЛе, «для нефти такой вязкости нужно строить НПЗ или апгрейдер», а это крайне дорогое удовольствие. Чем не эпитафия всей авантюре?

Остается лишь гадать, почему про такую «малость», как «неправильная» вязкость нефти Ориноко и необходимость строительства нефтеперегонных заводов, вызнали, когда уже столько лет просвистело? И после немалых затрат на разведку, танца с бубнами вокруг контрактов и выплаты миллиарда долларов  Чавесу непонятно за что.

В сентябре 2012 года стало известно, что г-н Сечин, возглавивший к тому времени «Роснефть», договорился о ее участии в проекте «Карабобо-2» – за вхождение туда заплатили еще 1,2 миллиарда долларов. Еще миллиард долларов был выдан в форме кредита венесуэльской PdVSA. А после очередного визита г-на Сечина в Каракас в январе 2013 года последовало его заявление, что российская госкомпания вложит в венесуэльские проекты 10 миллиардов долларов. Венесуэльский министр энергетики Рафаэль Рамирес тогда «поправил» Сечина, назвав «чуть» иную цифру: 17 миллиардов долларов. Интересно, это в довесок к ранее анонсированным 25 миллиардам или как? Спросите, с какой целью интересуюсь? Так «Роснефть» – компания государственная, и деньги эти вынуты из нашего с вами кармана.

Полный кокуй

Нефть кончилась, так и не начавшись, там и до бананов докатились. В октябре 2011 года (когда в Каракасе в очередной раз пребывал с визитом Сечин) Чавес радостно посулил россиянам… банановый рай. Высокие стороны тогда на полном серьезе обсудили проект создания совместного бананового предприятия «Орхидея». Оно, если верить обещаниям, должно было завалить россиян еще и цветами, манго, кокосами, авокадо, гуавой, ананасами, папайей. Хитом же сезона должен был стать… кокуй – местная самогонка из агавы! Поскольку, как на полном серьезе вещал Чавес, пить крепкие напитки для русского человека – жизненная необходимость, кокуй для него – самое то: «Наш кокуй составит конкуренцию даже русской водке». Не составил. Да и прочая венесуэльская продукция на наших прилавках так и не появилась. Даже бананы.

Дальше болтовни не пошла и масса других прожектов: совместное производство алюминия, сборочный цех «Лад» совместная золотодобыча, трубный завод, строительство атомной электростанции, газотранспортные системы…

Зато в рамках соглашения между Фондом жилищного строительства при мэре Москвы и министерством жилищного строительства Венесуэлы, столичные подрядчики с 2010 года принимают участие в проекте «Великая миссия жилья» – строительстве жилых домов в Каракасе. Это, конечно, чудесно, но вопрос: что, пресловутому Фонду при мэре в самой Москве делать уже нечего – все москвичи жильем обеспечены, включая очередников и ветеранов? И можно с чистой совестью осчастливливать жителей Каракаса – на деньги москвичей, между прочим…

Кредитная история

В 2008 году стали просачиваться сведения о том, что Чавес ведет «разговор в пользу бедных» – просит денег, совсем немного, 800 миллионов долларов, в кредит. Чтобы уже этими заемными капиталами оплатить покупку новых партий оружия. А как же нефтедоллары, в которых вроде бы купался Каракас? Объяснения последовали интересные: Чавес, мол, вполне платежеспособен, но валюту тратит прежде всего на «социальные нужды». Как не без иронии заметил тогда в интервью Эмиль Дабагян, ведущий научный сотрудник Института Латинской Америки РАН, «Чавес много денег тратит на поддержку дружественных ему режимов, и поэтому не хватает денег для покупки российского оружия». Значит, на партизанские развлечения в соседском огороде и хлеб для плебса доллары есть, а на груды оружия – уже не хватает? Тем не менее отказываться от игрушек Чавес не стал, возжелав обрести их уже в долг.

И своего добился, пообещав признать независимость Южной Осетии и Абхазии: в сентябре 2008 года он выбил у Москвы кредит в 1 миллиард долларов. Тут же завел разговор о получении еще одного. И к сентябрю уже 2009 года уломал Кремль на выдачу еще 2,2 миллиардов долларов.

Поскольку правило «куйте деньги, не отходя от кассы» никто не отменял, новый кредит Чавес стал выпрашивать уже в октябре 2010 года, во время своего девятого визита в Москву. И уже 27 ноября того же года Чавес торжественно объявил: «Мы не так давно были в России, и теперь Правительство РФ выделило кредит в 4 миллиарда долларов, чтобы помочь нам с вооружением». На деле о кредите еще не договорились, но после такой публичной подставы со стороны «друга Уго» отступать Кремлю было некуда, и осенью 2011 года эти миллиарды Чавес получил. Так общая сумма кредитов, набранных им у Москвы, выросла до 7,2 миллиарда долларов. И это лишь то, о чем сообщено официально. Сам же Чавес тогда заявил, что надеется выкачать из Кремля еще 6,5 миллиардов долларов «на развитие инфраструктуры». Столь блистательного успеха и за такой короткий срок – всего за три года – до него не достигал никто, даже Фидель Кастро и Муаммар Каддафи! Впрочем, как вести дела с Москвой, он наверняка поучился и у них, без труда освоив суть разводилова под кодовым наименованием «военно-техническое сотрудничество». Похоже, Чавес быстро понял, что российских чиновников государственные интересы явно заботят лишь как форма реализации интересов сугубо личных.

Как известно, советская политика «военно-технического сотрудничества» – в форме фактически безвозмездного дарения оружия закордонным «друзьям» по прикладному антиамериканизму – истощала нашу страну, внося весомый вклад в надрыв ее экономики. В то же время обогащая когорту людей вполне конкретных – отвечавших за это самое «сотрудничество» и за штамповку гор оружия, оплаченную из наших карманов. Сейчас все иначе? И в ходе танго с Чавесом зарубежные счета кремлевских чиновников не пополнялись после вояжей в Каракас? Не столь давно, говоря о Венесуэле «после Чавеса», г-н Сечин произнес золотые слова: «У нас нет сомнений, что наши инвестиции являются защищенными». Может, говоря «наши», он имел в виду именно то, что имел?