Подполковник Карпов: истец, сын, ландшафтный дизайнер

Осенью Высокий суд Лондона начнет рассмотрение иска фигуранта «списка Магнитского» Павла Карпова по существу

Бывший сотрудник Главного следственного управления ГУВД Москвы Павел Карпов подал в Высокий суд Лондона иски к Уильяму Браудеру и директору подведомственной ему компании Firestone Duncan Джемисону Файерстоуну, обвиняющим подполковника в финансовом мошенничестве и смерти Сергея Магнитского. Истец в свою очередь обвиняет обоих бизнесменов в клевете и требует возмещения морального и репутационного ущерба. Высокий суд Лондона принял иск к рассмотрению. Но уже во время предварительных слушаний заинтересовался источниками доходов бывшего следователя, которые позволили ему вести процесс в суде с мировой репутацией.

Истец заявляет, что не имеет никакого отношения ни к мошенничеству, ни к аресту, пыткам и смерти Сергея Магнитского. Поэтому все необоснованные обвинения Браудера нанесли истцу серьезный вред, боль, унижение и страдания.

На первый взгляд решение бывшего следователя (и/или тех, кто за ним стоит) обратиться с иском в Высокий суд Лондона весьма дальновидно и может радикально изменить положение лиц, включенных в «список Магнитского». Если суд удовлетворит иск Павла Карпова, то весь «список Магнитского» может рассыпаться, как карточный домик. Видимо, те, кто вдохновил Карпова на иск в Высокий суд Лондона, очень рассчитывают на эту перспективу.

Кроме того, надо иметь в виду, что согласно нормам британского права все документальные доказательства, подтверждающие причастность Карпова к смерти Сергея Магнитского, должны представить Уильям Браудер и Джемисон Файерстоун – подполковник, похоже, надеется, что ответчики с этой задачей не справятся.
И тем не менее – рискну утверждать: решение Павла Карпова обратиться в Высокий суд Лондона весьма рискованно. И этот риск связан прежде всего с источниками финансового благополучия истца.

В ходе предварительных слушаний уже стало известно, что расходы Карпова только на адвокатов могут составить 6 млн фунтов стерлингов. Если же он проиграет процесс, то сумма может удвоиться, поскольку придется оплачивать еще и издержки ответчиков. Согласитесь, расходы для отставного российского полицейского более чем обременительные.

В таких условиях все известные к этому моменту публичные разъяснения экс-следователя, включая сообщение о его нынешней работе «на различных приходящих проектах, в том числе по оформлению лицензий для нефтеразведки для маленькой компании или по поиску покупателей для нефтебурильного оборудования», выглядят, на мой взгляд, неубедительно. Ведь речь идет о сумме, которая приближается к 10 миллионам долларов. Рано или поздно экс-следователю придется представить суду не рассказы о богатых друзьях, а документальные доказательства чистоты своих капиталов, которые судом могут быть проверены.

Между тем ответчики уже попытались обратить внимание суда на несоразмерные официальной зарплате траты Павла Карпова. По их данным, свою собственность он регистрировал на имя матери-пенсионерки, чья пенсия составляет менее 3200 долларов в год. В течение девяти лет (2003–2011), как утверждают адвокаты Уильяма Браудера, на ее имя было зарегистрировано десять дорогих автомобилей, в том числе «Мерседес» стоимостью 72 650 долларов. Его матери принадлежит также роскошная квартира на Мичуринском проспекте в Москве стоимостью около 930 тысяч долларов и два недешевых земельных участка в Наро-Фоминском районе. Представители ответчика уже предъявили суду доказательства того, что в течение 2004–2012 годов подполковник Карпов 47 раз побывал за границей (в 17 странах), где провел 225 дней.

Пикет «Против судебного произвола в деле Магнитского». Москва, март 2012 года (Денис Вышинский / Коммерсантъ)

Исходя из традиций западного судопроизводства, вопрос о том, платились ли с этих активов налоги, – вещь весьма важная, но не главная. Главный вопрос – сроки получения всеми членами семьи господина Карпова указанных выше активов. Если такие накопления у истца и членов его семьи фиксировались на протяжении долгого времени – это одна ситуация. А вот если благосостояние свалилось на семейство экс-следователя незадолго до начала так называемого дела Магнитского или сразу после него – тогда истцу не позавидуешь. В соответствии с правилами судопроизводства ему придется доказывать суду, что рост благосостояния (неважно, самого истца или членов его семьи) и обстоятельства «дела Магнитского» – явления, которые между собой никак не связаны.
Могу предположить, что истец и те, кто за ним стоит, опираются на практику российских судов, которые радостно верят счастливым обладателям богатых родственников. Впрочем, дело, как я полагаю, не в наивных отечественных судьях, а в том, что в России сознательно выстроена система, позволяющая прятать украденное на счетах троюродных племянников и двоюродных дедушек. Цивилизованный мир, однако, в схемах такого рода давно научился разбираться. Там давно и успешно решаются сложнейшие задачи в сфере трастового управления (наиболее закрытые формы финансовой деятельности), к которому российские суды и близко не подходят. Учел ли это подполковник Карпов

Есть и другое потенциально опасное для г-на Карпова обстоятельство. Заявленный уровень личных доходов бывшего полицейского имеет очень мало общего со средним уровнем доходов российских полицейских его ранга. В связи с этим весьма вероятно, что британский суд может поинтересоваться прежним местом работы истца – Следственным комитетом ГУВД Москвы, который позволял своему сотруднику (не разведчику, но специалисту по налоговым расследованиям) регулярно в течение 8 лет проводить долгие отпуска в 17 странах мира на средства неизвестного происхождения. А может поинтересоваться и тем, почему при наличии Генеральной прокуратуры РФ «делом Магнитского» занимался Следственный комитет. И не было ли в этом конфликта интересов.

Далее. Как следует из разъяснений адвокатов Карпова, «10 октября 2012 года истец получил личный заем на весьма существенную сумму в Transnational Bank (LLC). Заем был гарантирован личным другом истца. В марте 2013 года истец взял второй личный заем в Transnational Bank (LLC) на дополнительную значительную сумму». Надеюсь, что и сам Павел Карпов, и его адвокаты понимают, что теперь британским судом могут быть рассмотрены финансовые истории как банка, выдавшего кредиты, так и личного друга истца, который выдал обязательства по их возврату. В цивилизованных странах такой шаг является обязательным, так как диктуется одним из главных правил мировой борьбы с отмыванием грязных денег – «знай своего клиента».

При этом и сам Карпов, и его пока безымянный друг, и банк несут ответственность за правдивость представленных британскому суду доказательств. Причем очень жесткую – надо иметь в виду, что, к примеру, зарубежные корреспондентские счета любого российского банка находятся вне отечественной юрисдикции – в «зоне влияния» британского суда.

Но самый, на мой взгляд, важный вопрос, ответ на который с высокой вероятностью может быть весьма интересен британскому суду, – это вопрос о чистоте происхождения активов истца и его партнеров. Похоже, что бывший следователь и его команда уверены: этим вопросом никто задаваться не будет. А зря. Западная судебная практика говорит об обратном, причем чистоту денег проверяют очень основательно. То есть пристально присмотрятся не только к вышеупомянутым физическим и юридическим лицам, но и к их окружению. И вот почему.

Цивилизованная практика борьбы с коррупцией, а значит, и с отмыванием грязных денег предполагает целый ряд рутинных, но обязательных процедур. Среди них – проверка всех связей подозреваемых в коррупционных махинациях. Очевидно, что такие махинации никто в одиночку не совершает, в них задействованы цепочки физических и юридических лиц, которые действуют через сложные офшорные и трастовые схемы. Именно поэтому не вызывает никаких сомнений, что каждый из 60 фигурантов «списка Магнитского» был подвергнут очень серьезной проверке. Что я имею в виду? Могу предположить, что, прежде чем этот список попал в Сенат США, по всем его фигурантам должны были собрать документальные доказательства их нечистоплотности. А такие доказательства могли появиться только после изучения их многочисленных связей и контактов – от банков, которые их обслуживали, до фирм, зарегистрированных на двоюродных племянников где-нибудь на Британских Виргинских островах или Сейшелах. Естественно, проверялись несколько сотен персонажей, из них, опираясь на документы, выбрали 60, включая Карпова, – так появился «список Магнитского». Какими были эти самые документы – увидим на суде. С уверенностью можно сказать одно – они будут весомыми.

Поэтому, прежде чем подавать какие-либо иски в Высокий суд Лондона или любой другой западный суд, фигуранты «списка Манитского» должны заранее проверить, какие именно документы там могут «всплыть». Как это сделать – знают специалисты по международным финансовым расследованиям. Но, похоже, бывший следователь Карпов к их помощи не обращался. Думаю, в ходе суда его ждет масса неожиданностей. Боюсь – не очень приятных.

Я бы напомнил, что международными финансовыми расследованиями, проведение которых абсолютно недоступно отечественным спецслужбам, уже установлен целый ряд весьма любопытных фактов. К примеру, только в Латвии шесть банков оказались так или иначе вовлечены в «дело Магнитского».

В рамках того же дела генеральная прокуратура Швейцарии проводит уголовное расследование в отношении неустановленных лиц по подозрению в отмывании грязных денег. По его результатам уже заблокированы счета ряда клиентов в нескольких швейцарских банках. Широкой публике ничего не известно об аналогичных расследованиях, выполняемых американцами, англичанами, немцами, израильтянами, но уверен, соответствующие службы в этих странах также исправно делают свое дело

В результате – нет никаких сомнений – собраны горы документов, в которых можно обнаружить следы сотен юридических или физических лиц, связанных с «делом Магнитского». Имеют ли к любому из них отношение Карпов и его окружение – неизвестно. Пока. Высокий суд Лондона легко получит доступ к материалам любого из международных расследований. Кстати, судя по предварительным слушаниям, Уильям Браудер и Джемисон Файерстоун также располагают частью этих материалов. А вот для российской стороны они абсолютно недосягаемы.

В ходе лондонского процесса все – и Карпов, и его мама-предприниматель, и банк, выдавший ему кредит, и безымянный щедрый друг – будут проверены на наличие связей с каждой из структур, которые попали в поле зрения международных расследователей, изучавших финансовую деятельность всех причастных к «делу Магнитского» (и тех, кто вошел в список, и тех, кто пока остался за его рамками).

Итак, процесс, который начнется осенью в Высоком суде Лондона, обещает быть не менее захватывающим, чем тяжба между Романом Абрамовичем и Борисом Березовским. Интересующаяся этим делом публика будет довольна. Чего не могу гарантировать истцу.

ДОСЬЕ

Из письменных показаний Павла Карпова Высокому суду Лондона и объяснений его адвокатов

Подполковник Павел Карпов занимался расследованием уголовного дела в отношении ООО «Камея» – дочерней компании Hermitage Capital, к которой возникли налоговые претензии. В связи с этим делом в головной компании прошли обыски, были изъяты документы и печати. На следствии Сергей Магнитский показал, что следователи и сотрудники налогового ведомства, воспользовавшись изъятыми документами и печатями, в составе преступной группы перерегистрировали ряд принадлежащих Hermitage Capital компаний. Цель: назначить в них новую администрацию, затем потребовать и присвоить налоговые возвраты в 25-й и 28-й налоговых инспекциях Москвы. Таким способом они похитили из государственного бюджета 5,4 млрд рублей. Браудер и Файерстоун неоднократно повторяли эти утверждения в адрес Карпова, добавляя к ним обвинения в причастности к смерти их бывшего юриста и аудитора. Об этом говорилось, в частности, в размещенной в Интернете статье Файерстоуна «Российское преступление века» и в четырех видеороликах, показанных усилиями Браудера и его команды на сайте Russian Untouchаbles в период между 2010 и 2012 годом.

ПРЕДЫСТОРИЯ

Подполковник Павел Карпов занимался расследованием уголовного дела в отношении ООО «Камея» – дочерней компании Hermitage Capital, к которой возникли налоговые претензии. В связи с этим делом в головной компании прошли обыски, были изъяты документы и печати. На следствии Сергей Магнитский показал, что следователи и сотрудники налогового ведомства, воспользовавшись изъятыми документами и печатями, в составе преступной группы перерегистрировали ряд принадлежащих Hermitage Capital компаний. Цель: назначить в них новую администрацию, затем потребовать и присвоить налоговые возвраты в 25-й и 28-й налоговых инспекциях Москвы. Таким способом они похитили из государственного бюджета 5,4 млрд рублей. Браудер и Файерстоун неоднократно повторяли эти утверждения в адрес Карпова, добавляя к ним обвинения в причастности к смерти их бывшего юриста и аудитора. Об этом говорилось, в частности, в размещенной в Интернете статье Файерстоуна «Российское преступление века» и в четырех видеороликах, показанных усилиями Браудера и его команды на сайте Russian Untouchаbles в период между 2010 и 2012 годом.