Белый реванш на Балканах

Проиграв большевикам в России, белогвардейцы сумели задержать их приход в Болгарию на целых 20 лет

В сентябре исполнилась очередная дата подавления коммунистического восстания в Болгарии в 1923 году – событие, ставшее одним из самых кровавых в межвоенный период в Европе, в результате которого погибли свыше 20 тысяч человек. Долгие годы историки умалчивали об одной пикантной подробности Сентябрьского восстания 1923-го года: важнейшую роль в его подавлении сыграли русские белогвардейцы.

Со своим уставом…

В 1921–1922 годах Болгария приютила значительную часть врангелевской армии, которая потерпела поражение от Красной Армии. И хотя во время Первой мировой войны русским довелось повоевать против «братушек-болгар», сражавшихся против них вместе с немцами, турками и австрийцами, об этом грустном эпизоде стороны старались не вспоминать. Болгары организовали восторженные встречи «русским освободителям от турецкого ига», искренне приветствуя их на своей земле. Во многом поэтому белогвардейцам разрешили сохранить не только свою воинскую структуру и форму, но и оружие – до станковых пулемётов включительно. Их командование продолжало рассчитывать на «весенний поход» против коммунистов и «освобождение России», что вызывало серьёзные опасения в «красной» Москве.

Однако очень скоро тёплое отношение болгар сменилось резким охлаждением, кое-где переросшим в открытую вражду. Начались открытые столкновения представителей местного населения с белогвардейцами, вплоть до случаев применения друг против друга огнестрельного оружия, в результате чего с русской стороны были убитые и раненые. Один из таких случаев произошёл в июне 1922 года в районе города Велико-Тырново, когда болгарские жандармы неожиданно расстреляли группу безоружных юнкеров Сергиевского артиллерийского училища, убив одного из них и ранив ещё шесть человек.

Далее болгарские власти выслали со своей территории почти всех белогвардейских генералов и офицеров до полковников включительно и обезоружили часть их подчинённых. Был даже поднят вопрос о принудительной отправке оставшихся офицеров, солдат и казаков в Советскую Россию, где их ожидали репрессии.

Сами белогвардейцы обвиняют во всем болгарские власти, а именно тогдашнего премьер-министра страны Стамболийского, «спутавшегося с большевиками», с помощью которых он решил изгнать царя Бориса и утвердиться во главе страны. И помехой на его пути стали остатки Белой гвардии.

Впрочем, изначально именно «коммунист» Стамболийский сыграл огромную роль в благополучном решении вопроса о размещении в Болгарии гонимых и бесприютных врангелевцев, на которых он «вдруг», почти сразу после их прибытия заимел «зуб». Кроме того, по данным болгарской стороны, резкое охлаждение отношения к белогвардейцам после столь пышных встреч было спровоцировано самими пострадавшими, которые ссорили своими действиями Софию с «красной» Москвой, и которые, как подозревали тогда, приняли участие в заговоре болгарских правых, решивших убрать «левое» правительство Стамболийского.

В качестве доказательства приводились данные об обнаружении во время обысков в здании бывшего российского посольства в Софии оружия и документов о подготовке заговора.

Впрочем, сами белогвардейцы указывают, что якобы всё это было сфабриковано болгарскими властями совместно с прибывшими из СССР чекистами. Хотя в своих воспоминаниях «Белогвардейцы на Балканах», опубликованных в Буэнос-Айресе в 1977 году, бывший юнкер Каратаев признался, что: «в Болгарии уже созрел заговор для свержения правительства Стамболийского, к чему, по всей вероятности, было причастно и наше командование. И это, конечно, была не авантюра, а вынужденная самозащита: в случае дальнейшего усиления советских влияний всем нам грозила выдача».

Глава левого болгарского кабинета Александр Стамболийский

Фото: wikipedia.org

План «весеннего похода»

Что же касается коммунистов, то для них Болгария как страна, разорённая Первой мировой войной и обложенная репарациями в пользу победителей, представляла собой удобное поле для расширения их зоны влияния в мире и «экспорта пролетарской революции». Ленин и Сталин прекрасно понимали какое влияние может оказать революционная ситуация в Болгарии на весь Балканский полуостров,– «пороховой погреб Европы», как называл данный регион знаменитый германский канцлер Отто фон Бисмарк. А это, в свою очередь, создавало реальную угрозу всем прочим европейским странам. И действия белогвардейцев как раз давали коммунистам удобный повод для вмешательства. Ведь сведения о готовящемся «весеннем походе», подкреплявшиеся вооружёнными вылазками с территории Болгарии (речь идёт о рейдах шхун с десантами на советское черноморское побережье, осуществляемых генералами Гусельщиковым и Покровским), заставляли их поверить в серьёзность намерений врангелевцев и задуматься об осуществлении ответных контрмер

В частности, группа чекистов из Иностранного отдела (ИНО) ГПУ провела ликвидацию, пожалуй, самого ненавистного для них на тот момент генерала – Покровского, который печально прославился во время Гражданской войны тем, что он не мог спокойно обедать, если в это время перед его окнами не раскачивался хотя бы один повешенный «большевик». Параллельно чекисты наладили деятельность в Болгарии Союза возвращения на Родину, представители которого небезуспешно уговаривали врангелевцев, оказавшихся в особенно тяжёлой ситуации, вернуться домой, обещая им прощение всех грехов.

В июне 1923 года правая часть болгарской армии совершила переворот и убила Стамболийского. Власть захватили противники левых во главе с профессором Цанковым, они ликвидировали все решения убитого премьера, которые затрагивали интересы крестьян, от чьего имени выступал Стамболийский. Этим тут же воспользовались местные коммунисты – они развернули пропаганду за вооружённое восстание, которое должно было начаться в Софии и оттуда распространиться на всю страну.

Премьер-министр Болгарии Александр Цанков, подавивший Сентябрьское восстание 1923-го

Фото: wikipedia.org

Однако в ночь с 12 на 13 сентября перед самым началом выступления болгарская контрразведка арестовала революционный штаб. В результате восстание в разных частях страны пошло вразнобой и почти без координации действий. Так, например, сначала восстали коммунисты южной и центральной Болгарии в отрыве от своих единомышленников с востока (приморская полоса) и северо-запада. Тем не менее их действия едва не привели к краху правительство Цанкова. Они успели овладеть значительной частью сёл и деревень, и даже городов.

Но неожиданно у Цанкова появились союзники. Например, окончательно захватить Старую Загору (повстанцы заняли этот город за исключением небольшого «пятачка», где располагались казармы болгарской пехоты и донских казаков) помешали белогвардейцы. И хотя, пользуясь внезапностью, восставшим удалось ворваться внутрь казарм, убив двоих и ранив троих офицеров и урядников, казакам удалось их отбросить и удержать город, дождавшись подхода подкреплений.

Пожалуй, самым неприятным для врангелевцев моментом Сентябрьского восстания 1923 года стало активное участие в нём населения знаменитого Шипкинского перевала. По утверждению белогвардейского участника карательной экспедиции в этом районе, повстанцы надругались над монументом, посвящённым братству по оружию русских и болгар 1877–1978 гг. – находившаяся при нём часовня была разграблена, а иконы и барельефы, поставленные в честь русских освободителей Болгарии, были расстреляны и исколоты штыками.

Навыки карательных операций

Самую серьёзную роль врангелевцы сыграли при отражении коммунистического штурма портов Варна и Бургас, которые были одними из самых главных целей восстания. Там располагались огромные склады болгарского ВМФ. Кроме того, в случае их взятия местные коммунисты получали доступ к сообщению по морю со своими единомышленниками из СССР, которые обещали им в этом случае подвезти подкрепления и оружие. Серьёзность ситуации состояла в том, что в подготовке восстания в Варне активно участвовал глава этого города Дмитрий Кондов, и нападение коммунистов едва не увенчалось успехом. Их атаку удалось отбить благодаря вмешательству белогвардейцев.

Бои и стычки в приморской полосе продолжались вплоть до начала октября 1923 года. Но даже после проигрыша восстания белогвардейцам продолжали мстить. Так, 7 октября в Варне выстрелом через окно был тяжело ранен генерал-майор Посохов. Болгарские коммунисты объясняли этот индивидуальный террор местью «за зверское убийство врангелевцами захваченного ими Дмитрия Кондова».

Одними из самых тяжёлых для властей страны и Белой гвардии стали бои на северо-западе Болгарии, в районе городов Белоградчик, Лом и Фердинанд, где располагались остатки знаменитого Марковского полка. Несмотря на то что выступление здесь началось гораздо позднее остальных районов страны (23 сентября), противостоящие им болгарские силы не были готовы к столь массовому натиску – повстанцы захватили здесь склады оружия вплоть до артиллерии и благодаря этому смогли даже соорудить импровизированный бронепоезд, которым командовал один из их лидеров – священник Андрей Игнатьев. По свидетельству одного из офицеров-марковцев, полковника Капнина, болгарские офицеры, ощущая собственную слабость, позвали белоэмигрантов на помощь, когда восставшие крестьяне обложили их в Белоградчике, который остался одним из немногих центров болгарского северо-запада, не захваченных коммунистами

Опасаясь готовящегося штурма, болгарское и белогвардейское командование (во главе с генералом Пешня) решили упредить противника и выслали карательные отряды для устрашения соседних сёл, чтобы исключить их присоединение к восставшим. В каждый из них обязательно назначались офицеры-марковцы, преимущественно командовавшими пулемётными и артиллерийскими группами. Их помощь была поистине бесценна для правительственных сил – у них не было артиллеристов, и если бы не русские, они бы не смогли использовать имевшиеся у них гаубицы.

По пути шествия таких отрядов крестьяне, обладавшие удивительной способностью почти молниеносно передавать друг другу слухи о том, что «вся десятитысячная врангелевская армия в Болгарии двинулась на подавление», прекращали борьбу. Организованное сопротивление русско-болгарские подразделения встречали лишь в районах крупных сёл, особенно в Брусарцах, являвшихся одним из эпицентров восстания, где находились хорошо вооружённые отряды коммунистов. Повстанцам даже удалось отбить первый штурм врангелевцев, имевших на вооружении артиллерию. А в городе Врац они двое суток штурмовали укрепления, которые удерживал взвод марковцев под командованием капитана Керна. Под напором превосходящих сил белоэмигранты были вынуждены сдать город. Однако болгарские власти в итоге сумели перебросить войска на северо-запад. Среди них были и две русские роты под командованием генерал-майора Курбатова и капитана Романова, которые быстро ликвидировали очаги сопротивления болгарских коммунистов по дороге к главному оплоту восставших – городу Фердинанд.

Полковник Капнин так описывал эти действия: «Правая колонна генерала Курбатова, развив стремительное наступление, выбила несколько сотен коммунистов из села Луковица, где и расстреляла несколько человек, захваченных с оружием в руках… В Церовино их было расстреляно около 10 человек. По свидетельству болгарского правительственного комиссара, находившегося при этой роте, она наступала под огнём противника, как на смотре».

В результате практически за неделю коммунистическое восстание при активном участии белогвардейцев и в этой части страны было подавлено.

Сами белогвардейцы пишут, что главная их роль была все же небоевая (о чём свидетельствует незначительное число потерь с их стороны – около 10 погибших и раненых, включая нескольких врангелевцев, пойманных в отдалённых местностях и убитых повстанцами), а «демонстрационная» – присутствие в рядах правительственных сил русских военных действовало деморализующим образом на крестьян. Так, например, из-за появления юнкеров Сергиевского артиллерийского училища в южном районе Велико-Тырново, крестьяне в этом округе вообще отказались восставать, благодаря чему официальные власти смогли быстро перебросить отсюда войска в другие «горящие» районы страны. В свою очередь, полковник Капнин свидетельствовал, что достаточно было присутствия в болгарском карательном отряде на северо-западе хотя бы горстки русских, как народная молва раздувала их численность до батальона, а то и до полка, следствием чего являлся отказ целых сёл поддержать восстание.

Однако некоторые из врангелевцев пережили немало не самых приятных минут в своей жизни, будучи захвачены повстанцами. В частности, это относится к группе военных инвалидов, пленённых во Враце, и врангелевцев, пойманных в Фердинанде. Судьбу этих 50 пленных восставшие отложили «до победы революции» и планировали передать их советским товарищам. Но революция не победила.

Восстание подавили жестоко и кроваво. Было убито 20 тысяч человек. Но на этом участие врангелевцев в «установлении порядка» не закончилось. В последующие 1924–1925 годы белоэмигрантам ещё не раз приходилось участвовать в облавах на партизан, а также бандитов, самым знаменитым и отчаянным из которых был Митю Ганев. Так что в результате деятельного сопротивления Белой гвардии все усилия большевиков по советизации Болгарии окончились ничем. И лишь в 1944 году, спустя 21 год после Сентябрьского восстания, в Софии в момент вступления советских войск в страну, восстание против фашистской власти закончилось успехом. Тех из белоэмигрантов, которые не успели уехать, вылавливали агенты Смерш и увозили на историческую Родину, как правило, в Гулаг.

Похороны жертв после подавления коммунистического восстания в Болгарии

Фото из открытых источников

«Красный епископ» против короля

Ещё одной неприятностью для коммунистов стал албанский провал. Произошло это в декабре 1924 года. К тому времени «красной» Москве удалось провести в лидеры Албании православного епископа Фаноли, завербованного чекистом Краковецким. Действия батюшки на необычном для религиозного деятеля политическом посту вызвали резонное беспокойство со стороны Белграда и Рима, спецслужбы которых при помощи русских офицеров сербской службы организовали отряд из белогвардейских наёмников (немногим более 100 человек). Этот отряд менее чем за две недели при сравнительно незначительной поддержке своих итальянских коллег и группы албанских эмигрантов восстановил на троне свергнутого короля Ахмет-бея Зогу

После первого выигранного белогвардейцами приграничного сражения у города Пешкопии войска «красного епископа» стали буквально разбегаться, после чего они почти без боя сдали белогвардейцам столицу Албании Тирану.

Белогвардейский отряд на службе албанского короля просуществовал ещё полтора года. Опираясь на русских наёмников, монарх жёстко подчинил себе страну и подавил феодальную знать, прежде постоянно устраивавшую заговоры.

В итоге планы коммунистов в стратегически важной для них части Европы провалились. Соответственно, белогвардейцы дважды показали, что списывать их с боевого счёта рано, и это в том числе заставило «красную» Москву перейти против белоэмигрантских организаций к более серьёзным действиям по разложению белогвардейских частей и устранению их лидеров.

Кстати, несмотря на такие успехи белогвардейцев, генерал Врангель и его окружение были крайне недовольны подобной боевой активностью своих подчинённых. Так, например, один из его ближайших сподвижников, генерал Ф. Ф. Абрамов в разгар Сентябрьских событий в Болгарии выступил открыто и резко против участия белоэмигрантов во «внутриболгарских делах». А сам Врангель объявил участников Албанского похода 1924 года «кондотьерами» («наёмниками») и приказал командирам их подразделений исключать таких лиц из белоэмигрантских организаций и подразделений. Это неудивительно – белые генералы опасались утратить в итоге контроль над своими подчинёнными, которые постепенно стали разбредаться по чужим армиям в поиске лучшей доли.