Иранский синдром

ФОТО: EPA/STRINGER/ТАСС

Правительство России решило не продлевать соглашение с нефтяными компаниями о контроле розничных цен на бензин. С 1 июля этого года цены пустили в свободное плавание, но обещают вмешаться, в случае их резкого роста. Вмешательство может понадобиться скоро, если разгорится конфликт с Ираном. Эксперты рассказали «Совершенно секретно», что беспокоиться о резком росте цен на топливо пока не стоит. Но ситуация сейчас зависит не от российского правительства или иранских мулл, а от США и Китая.

В ночь с 20 на 21 июня нынешнего года мир казался на грани новой войны. Президент США Дональд Трамп написал в своем Twitter, что отменил ракетную атаку по Ирану за 10 минут до команды «Пуск».

В ШАГЕ ОТ ВОЙНЫ

20 июня, Иранский Корпус стражей исламской революции (КСИР) сообщил, что ему удалось сбить тяжелый американский беспилотник на базе RQ-4 Global Hawk. В Вашингтоне рассказали, что дрон действительно был сбит, но в международном пространстве над Ормузским проливом. Затем Президент США решил нанести ответный удар. Это должен был быть ограниченный удар по иранским радарам и ракетным батареям.

«Они сбили наш беспилотный дрон в международных водах. Мы были в ярости и готовы нанести ответный удар той же ночью по трем разным целям. Затем я уточнил, сколько людей может погибнуть. 150 человек, сэр, ответил мне генерал. За 10 минут до удара я его отменил», – написал Трамп. Затем он заявил, что «Иран совершил очень большую ошибку», уничтожив американский разведывательный самолет-беспилотник, но вскоре добавил, что это, скорее всего, была глупая ошибка иранцев, а не сознательная акция с целью обострить ситуацию.

Перед этой неспокойной ночью все развивалось как по классической схеме начала военного конфликта. Для начала Трамп разорвал «ядерную сделку» с Ираном, заключенную его предшественником Бараком Обамой, объявив ее несправедливой. Иран в ответ заявил, что возобновит обогащение урана сверх предписанного уровня. США наложили на Иран санкции, в том числе – запретили покупать иранскую нефть и пригрозили всем, кто будет ее покупать, вторичные американские санкции.

13 июня два танкера, норвежский Front Altair и японский Kokuka Courageous, пострадали от взрывов в Оманском заливе у берегов Ирана. Позднее выяснилось, что один из танкеров подвергся торпедной атаке, второй — пострадал от взрыва мины. Kokuka Courageous должен был направиться с грузом метанола на Тайвань, Front Altair — с грузом бензина в США. Танкеры загорелись, 44 членов экипажа (в том числе 11 россиян) пришлось эвакуировать. США обвинили в атаке Иран. Иран отрицал свою причастность. Но в распоряжении американцев оказалось видео, на котором лодка с иранскими стражами революции подплывает к борту танкера и снимает неразорвавшуюся мину.

После отмены ракетной атаки по Ирану, Трамп ввел против страны новые санкции. Личным санкциям подверглись высший руководитель Ирана аятолла Али Хаменеи и члены его окружения из Корпуса стражей исламской революции (КСИР). США заявили, что намерены отрезать их от финансовых ресурсов. Санкции «жесткие» и могут длиться «годами», сказал Трамп журналистам в Овальном кабинете Белого дома.

НЕФТЯНОЕ СПОКОЙСТВИЕ

В момент атаки на танкеры The Wall Street Journal сравнила сегодняшнюю ситуацию с эпохой войны в заливе начала 80-х годов прошлого века. Тогда, напомним, это привело, в том числе, к резкому росту цен на нефть. Однако пока нефтяные цены ведут себя на удивление спокойно.

Да, в момент, когда стало известно о том, что США вводят полный запрет на экспорт нефти из Ирана, цены на нефть взлетели почти на 3%. В понедельник 22 апреля на этом известии цена нефти марки Brent выросла на 2,93%, до $74,08 за баррель. Это был максимум с октября 2018 года. Однако затем цены упали даже ниже первоначального уровня и до взрывов танкеров тихо дешевела.

Кризис в Ормузском заливе заставил нефтяные котировки вновь расти, но они не достигли даже отметки в $73 за баррель, что ниже предыдущего максимума. На момент написания материала цены на нефть марки Brent колебались возле уровня в $65 за баррель, куда их загнало сообщение о возможной ракетной атаке Ирана. До этого они находили в районе $60 за баррель, моментами опускаясь ниже.

Именно в таком коридоре – $60-65 за баррель нефть и будет находиться достаточно долгое время, считает Михаил Крутихин, нефтегазовый эксперт, партнер информационно-консалтингового агентства RusEnergy.

ГЛАВНОЕ – ДВИЖЕНИЕ

«Самое главное – никакого нарушения движения сырой нефти на рынке не было», – считает Михаил Крутихин. Мало того, отмечает он, два подбитых танкера – это не только ничтожная доля ежедневного трафика в Ормузском заливе, но и не относится к поставкам сырой нефти: один из танкеров вез бензин, а второй – вообще метанол. И отреагировали на инцидент, скорее, биржевые торговые роботы. «Цены на нефть вначале резко скакнули вверх, на 4 с лишним процента – похоже, это торговые алгоритмы отреагировали на новость. Но затем пришли люди и поправили», – рассказал эксперт. В результате, на взрывах танкеров нефть подорожала лишь на 2%.

Что касается сокращения предложения на рынке иранской нефти, то эта новость уже отыграна рынком, продолжает Крутихин. «Сейчас официально экспорт иранской нефти – ноль. Понятно, что есть все возможные пути обхода санкций, но тем не менее. Так же, как отыграно сокращение венесуэльской нефти и другие события», – говорит он.

«Экспорт Ирана сильно упал вследствие санкций США. Способность же Ирана помешать экспорту других стран расценивается как не слишком серьезная, ибо во времена «танкерной войны» в 1980-х гг. это Ирану не удалось», – добавляет экономист Сергей Хестанов.

Если в результате эскалации конфликта будет нарушение движения танкеров, цены на нефть могут вырасти, предупреждает Крутихин. Но вряд ли это будет долговременное явление. Эпоха роста нефтяных цен заканчивается.

КОНЕЦ ЭПОХИ ДЕФИЦИТА

«Нужно отметить, что цены на нефть сейчас определяет не баланс спроса и предложения – нефти на рынке полно, – а поведение игроков финансового рынка. Примерно на 70% движения нефтяных цен – это результат спекуляции нефтяными фьючерсами. Вспомните ситуацию ноября прошлого года. Тогда несколько инвестфондов и один банк решил избавиться от фьючерсов – и цена на нефть рухнула», – напоминает Михаил Крутихин

Дело в том, что с 2011 года на рынке стала ощутимо влиять сланцевая революция в США.

Сегодня сланцевая нефть США – мощный фактор на рынке, стабилизирующий цену нефти. Дело еще и в гибкости сланцевой добычи – в отличие от классической скважины, ее легко как закрыть, так и вновь открыть, в зависимости от рыночной ситуации.

«Второй фактор – в последние годы значительно снизилась стоимость шельфовой добычи. В результате, шельфовые месторождения начали разрабатывать по всему миру», – продолжает Крутихин.

Сланцевая революция и удешевление шельфовой добычи избавили мир от прежнего страха дефицита нефти. Стало понятно, что никакого дефицита нефти на рынке быть не может – разве что, из-за перебоев в ее транспортировке.

Спокойствие рынка привело к тому, что с 2014 по 2016 год цены на нефть устойчиво держались в коридоре около $45 за баррель. «А в 2016 году началась игра на финансовых рынка, и началась она на заявлениях ОПЕК и ОПЕК+», – говорит Крутихин.

НЕДЕТСКИЕ ИГРЫ

1 июля началось очередное заседание ОПЕК и ОПЕК+ (с участием России и других нефтепроизводителей, не входящих в саму организацию, но действующих совместно). На этом заседании будет решено, продлевать ли соглашение об ограничении добычи, которое действует с начала года, до конца года.

В начале декабря прошлого года нефтетрейдеры внимательно наблюдали за переговорами, которые вели собравшиеся в Вене министры стран ОПЕК и ОПЕК+. К этому времени нефть снизилась после пика в октябре более чем на $25.

Саудовская Аравия настаивала на сокращении добычи всеми участвующими в заседании странами на 1,5 млн баррелей в сутки, но за время переговоров согласилась на 1 млн баррелей. Во избежание шока для мировой экономики, как объясняли представители страны.

Россия выступала за сокращение лишь на 150 тыс. баррелей: правительство беспокоилось, что высокие цены могут усилить недовольство россиян экономической политикой государства, говорил один из собеседников Bloomberg в Кремле. Перед заседанием, на котором должно было быть принято решение, министр энергетики Александр Новак летал из Вены, где совещаются министры ОПЕК, в Санкт-Петербург, чтобы встретиться с президентом Владимиром Путиным. Президент США Дональд Трамп выступал против сокращения добычи, о чем писал в своем Twitter.

Каждое заявление то поднимало, то опускало нефтяные котировки, но итоговое решение вызвало всплеск цены на 5%. Было решено, что страны ОПЕК сократят с 1 января 2019 года добычу на 800 тыс. баррелей, а не входящие в организацию – еще на 400 тыс. баррелей. По данным Reuters Россия вроде бы согласилась сократить добычу на 200 тыс. баррелей. Итого, общее сокращение суточной добычи нефти уменьшилось на 1,2 млн баррелей.

Прошло полгода и страны ОПЕК и ОПЕК+ опять собираются на заседание. 30 июня закончилось действие декабрьского соглашения. Решить, что делать дальше, нефтяной картель и примкнувшие к нему страны хотели заранее, 25-26 июня. Но встречи были перенесены на 1-2 июля. Из-за чего страны ОПЕК и ОПЕК+ рискнули на несколько дней оставить нефтяные скважины без ограничительных мер? Из-за саммита G20, который прошел 28-29 июня в Осаке. Вернее, из-за запланированной в его ходе встречи американского президента Дональда Трампа и китайского лидера Си Цзиньпина. Ожидалось, что на этой встрече страны либо объявят об окончании торговой войны, либо… Либо министрам нефтедобывающих стран придется думать о еще большем ограничении добычи. Именно от того, прекратится ли торговая война США и Китая зависит рост цен на нефть, считает Джеймс Хатцигианнис, старший эксперт по сырьевым товарам в Long Leaf Trading Group. И нефтяные трейдеры теперь будут смотреть, прежде всего, на переговоры США и Китая.

Между тем, в самой России нет единства по поводу сохранения ограничений на добычу. За это выступает правительство, против – глава «Роснефти» Игорь Сечин, недовольный потерей доходов и рынков сбыта. Впрочем, Сергей Хестанов считает, что Россия, в конечном счете, поддержит сокращение добычи. «Распад сделки ОПЕК+ угрожает сильным падением цен на нефть – до уровня $30-40. Поэтому правительство РФ, скорее всего, будет поддерживать эту сделку, вне зависимости от мнения отдельных компаний», – говорит он. Напомним, что $40 – цена отсечения, выше которой нефтяные доходы направляются в «копилку», Фонд национального благосостояния (ФНБ). Мало кто помнит, что при падении цены ниже отсечения, нефтяные компании могут рассчитывать на помощь правительства – в том числе, за счет средств фонда.

Впрочем, Михаил Крутихин считает, что результаты встречи ОПЕК и ОПЕК+ вряд ли станут судьбоносными в любом случае. «Честно говоря, на заявления ОПЕК и ОПЕК+ уже никто не обращает внимания из рыночных игроков. Похоже, на них даже алгоритмы перестали реагировать, – говорит он. – Конечно, какие-то флуктуации их заявления вызовут, но затем цены вновь вернутся в свой коридор».

Во-первых, уже всем понятно, что заявленные ограничения добычи не выполняются, объясняет эксперт. Во-вторых, как уже сказано, на нефтяные цены больше не влияет баланс спроса и предложения, на них влияют игроки финансового рынка.

Уже не только решения ОПЕК и ОПЕК+, но и ситуация на Ближнем Востоке может стать лишь поводом для спекулятивной игры, добавляет Сергей Хестанов.

ФОТО: EPA/CHRISTIAN BRUNA/TAСС

ЕСТЬ ЛИ СВЕТ В КОНЦЕ КОРИДОРА?

«Сейчас нефть, по-видимому, нашла новый ценовой коридор: при всех всплесках вверх и обвалах вниз она возвращается в него. Это примерно $65 за баррель», – говорит Михаил Крутихин.

Как долго это будет продолжаться? Эксперт ссылается на последний прогноз, подготовленный совместно Институтом энергетических исследований РАН и Центром энергетики Московской школы управления «Сколково». В своем недавно обнародованном докладе они прогнозируют, что цены на нефть до 2040 года будут держаться в коридоре $60-65 за баррель, но с развитием альтернативных источников энергии, цены могут обвалиться до $35-40 за баррель. Причем, по их прогнозу, значение нефти в мировой экономике начнет падать уже в 2030-35 году.

Другие экспертные агентства дают примерно те же прогнозы. Так, международное рейтинговое агентство Fitch Ratings ожидает, что в текущем году средняя цена на нефть марки Brent составит $65 за баррель, в следующем году снизится до $62,5 за баррель, а в 2021 году – до $60. В более долгосрочной перспективе агентство прогнозирует, что средняя цена на нефть марки Brent составит $57,5 за баррель, а WTI - $55.

Похоже, нефть ожидают не самые радужные перспективы. Конечно, как говорится в анекдоте, «не ужас-ужас-ужас», но рассчитывать на то, то она снова станет драйвером роста, как в «нулевые» годы, не приходится.

Российское правительство это, видимо, понимает. Глава Минэкономразвития Максим Орешкин заявил недавно, что снижение цен на сырье уже не способно оказать сильное влияние на рост российской экономики. Впрочем, и рост нефтяных цен уже не оказывает выраженного положительного воздействия.

Считается – это потому, что российская экономика избавляется от сырьевой зависимости. Действительно, в 2019 году, согласно материалам Счетной палаты, нефтегазовые доходы составят 40,8% всех доходов федерального бюджета по сравнению с 46,4% в предыдущем году. Но стоит вспомнить, что в 2017 году такая зависимость составляла лишь 39,6%. Так что пока направление правильное, но движение медленное.

ШКУРНЫЙ ИНТЕРЕС

Все эти увлекательные геополитические маневры самым прямым образом касаются кошельков всех российских граждан. С 1 июля перестал действовать мораторий на повышение розничных цен на топливо, которое действовало почти год. Об этом договорились на встрече с нефтяниками Дмитрий Козак, вице-премьер, курирующий ТЭК, и первый вице-премьер Антон Силуанов, глава Минфина.

Правда, как передают источники со встречи, было устное обещание не повышать цены быстрее инфляции. В этом году отрасли согласовали разовый рост цен на АЗС на 1,7% в январе и дальнейший рост по инфляции на 0,33% в месяц.

Стоит отметить, что соглашение критиковали давно. Во-первых, исполнялось оно не лучше, чем соглашения ОПЕК и ОПЕК+. То и дело обнаруживалось, что в том или ином регионе цены выросли больше предписанного.

Во-вторых, заключая соглашение, правительство забыло не только про оптовый рынок, но и про авиакеросин. В результате, большинство авиакомпаний за год оказались на грани рентабельности, а некоторые – и банкротства из-за подорожавшего топлива при падении спроса на авиаперелеты.

Впрочем, как замечает Сергей Хестанов, постепенное снятие моратория на рост цен закономерно. «Поддержание моратория требует субсидий со стороны правительства и угрожает дефицитом топлива. Это делает невозможным его длительное поддержание», – говорит он.

А Михаил Крутихин считает, что снизить цены на топливо правительству очень просто и без всяких соглашений с нефтекомпаниями. «Простая математика: если правительство говорит, что цены на топливо не должны расти – и тут же повышает налог на добычу полезных ископаемых и акцизы, то маржа будет падать и сейчас мы видим, что маржа уже отрицательная, – говорит он. – В более-менее выгодном положении оказались крупные вертикально-интегрированные нефтяные компании, у которых есть возможность гасить убытки на внутреннем рынке экспортом, а независимые компании, у которых такой возможности нет, прогорают.

Вывод очевиден – если правительство хочет, чтобы цены на бензин не росли, чтобы авиакомпании не разорялись на дорогом керосине – нужно снижать налоговую нагрузку». Но пока с 1 июля ожидается очередное повышение акциза, грустно констатирует Крутихин.