К мытарю на исповедь

С начальником Налоговой инспекции по городу Москве Дмитрием Георгиевичем ЧЕРНИКОМ беседует наш корреспондент Млада ТРОИЦКАЯ.

- В своей книге «Налоги в рыночной экономике» вы убедительно доказываете, что основным экономическим рычагом управления должна быть налоговая система. Однако известно, что практически все – умышленно или неумышленно – в той или иной форме нарушают закон. Вы не считаете, что надо в корне менять законодательство, то есть делать так, чтобы налогоплательщикам было выгоднее заплатить налог, чем портить отношения с вами?

– Я не согласен с расхожим мнением, будто в России нельзя работать честно. Налоговая инспекция имеет банк данных, который дает полное представление о том, кто и как работает, кто и как укрывает свои доходы от налогообложения. Наши выборочные проверки редко носят случайный характер. Выбор целенаправлен, потому и дает неплохой результат – каждые две из трех проверок выявляют нарушения, иногда каждые три из четырех.

У нас в городе сейчас больше 550 тысяч предприятий. По закону мы должны раз в два года проверить каждое. Вы прекрасно понимаете, что ни в два, ни в пять, ни в семь лет сделать это невозможно. В 1997 году мы, например, за 11 месяцев проверили примерно 30 тысяч 300 предприятий.

Что же касается разговоров о невозможности честно вести бизнес в России, то мне представляется, что таким образом идёт идеологическое обеспечение тех, кто действительно укрывает свои доходы от налогов.

– В России за последние пять лет многое изменилось. Но коренных изменений в налоговом законодательстве и налоговой системе мы так и не дождались. Почему?

– Есть английская поговорка: самая лучшая новость – это отсутствие новости. Вот к такому идеалу нужно приводить налоговое законодательство. Лучше иметь плохую налоговую систему, чем постоянно менять ее. У нас что ни год, то вносят шесть-семь крупных изменений по отдельным видам налогов, дополнений, предпринимая попытки что-то улучшить, что-то усовершенствовать. Причем попытка усовершенствовать какой-то один налог тянет за собой цепь изменений. Главная проблема сегодня в России – необходимость стабилизации налоговой системы. 1998 год уже наступил, а наши предприниматели не знают точно, какие же налоги они должны платить, потому что налоговый кодекс до сих пор лежит в Думе. При этом никто толком не знает, что в нем записано. В результате где-то в январе, дай Бог, а то и в марте-апреле, на предпринимателя посыплются сюрпризы: надо платить налог с продажи, надо изменять расчеты по налогам на прибыль и т.д.

Чтобы налоговая система – хорошая или плохая – нормально работала, надо, чтобы она функционировала с 1 января по 31 декабря без всяких изменений и дополнений. В других странах иной финансовый год, чем в России. Есть с 1 июля по 30 июня, есть с 1 сентября. Но нигде в масштабах финансового года не допускают налоговых изменений, только у нас. Я считаю, что стране нужно иметь налоговый кодекс, который определит не просто налоговую систему как таковую, но и кто и когда может менять законодательство, чтобы закон о налогах можно было менять не чаще одного раза в год, и не абстрактно – скажем, в июне взяли и поменяли, – а в тот момент, когда формируется бюджет.

К сожалению, сейчас экономика очень нестабильна, трудно добиться, чтобы налоговая система действовала, скажем, пять лет, но год – это обязательное условие для нормального развития любой предпринимательской деятельности.

– Такая существенная заминка с принятием налогового кодекса беспокоит россиян. Существуют ли предварительные договоренности – в правительстве и парламентских кругах – о ставках и льготах по основным видам налогов на 1998 год?

– Это вопрос к правительственным кругам, я к ним не принадлежу, мне трудно сказать, есть ли такие договоренности. Думаю, все-таки налоговый кодекс будет доработан. Может, это к лучшему, что он не принят сейчас. В нынешнем виде он, на мой взгляд, имеет массу дефектов. Мы в свое время собрали своих специалистов в ранге начальников налоговых инспекций города Москвы, начальников управлений городской инспекции, обсудили проект налогового кодекса и отправили в правительство 20 предложений. Сначала это были предложения общего характера. А потом мы сделали и постатейные исправления.

– И каков результат?

– Налоговый кодекс не был принят второпях.

– Когда реально, с учетом практики рассмотрения законов в Думе, вступят в силу хотя бы отдельные его положения?

– Может войти в силу закона новый налог – налог с продажи. В кодексе предлагается сделать его местным налогом и ограничить ставкой 5 процентов. В ходе обсуждения в Думе предложили ограничить ставку до 3 процентов. Ну это что в лоб, что по лбу. И проект... вернее, не проект, а уже бюджет Москвы утвержден с учетом дохода по этому несуществующему еще налогу. Могу сказать, что я не сторонник его принятия. Ведь одновременно будут действовать два налога на потребление – налог на добавленную стоимость плюс налог с продаж. Не уверен, что это целесообразно.

– Какими будут верхние и нижние пределы шкалы подоходного налога?

– Последние предложения правительства приняты Думой в первом чтении. Они следующие: годовой совокупный доход до 40 миллионов – 12 процентов, от 40 до 70 миллионов – 16 процентов, от 70 до 150 миллионов – 20 процентов. Свыше 150 миллионов – 35 процентов, это максимальная ставка. То есть нижняя и верхняя ставки сохраняются. Но это пока лишь предложения правительства, при втором и третьем чтении они могут подвергаться определенным коррективам.

– Снизится ли налог на добавленную стоимость?

– Наоборот, предлагается повысить его на 2–3 процента.

– А позитивные предложения содержатся в налоговом кодексе?

– Я могу сказать, что мне в нем нравится и что не нравится. Положительно то, что кодекс не устраивает нам очередной экономической революции. Речь идет об эволюционном развитии налоговой системы, о сохранении того хорошего, что уже есть, с попыткой его улучшить. Это первое. Второе – это комплексный подход к налогам. Все четко расписано: кто, когда, какие права имеет на региональном уровне, на центральном.

Налоговый кодекс твердо провозглашает принцип, о котором я уже сказал, – стабильность налоговой системы и сокращение некоторых налогов. И самое главное – в нем ставится вопрос о закрытом перечне региональных и местных налогов. Что это такое? Три года у нас действовала система, при которой представители местных органов власти, органы субъектов федерации (областные, краевые и т.д.) имели право вводить на своей территории собственные региональные и местные налоги. В результате кто-то поднимал налог на дорожный фонд и не думал, что это ухудшит финансовое положение предприятия, уменьшит прибыль, уменьшит налог на прибыль предприятия, то есть положительный эффект по какому-то одному виду налога может резко снизить поступления в бюджет, но только по другому виду налогов. Все ведь взаимосвязано.

Новый кодекс закрепляет такое положение, при котором субъекты федерации не смогут выдумывать новые налоги. Есть налоговая система России, перечислены все виды налогов, которые можно внедрять на региональном уровне. Внесен ряд прогрессивных изменений в отдельные виды налогов, в частности в подоходный.

Но в проекте, на мой взгляд, сделан перекос в сторону косвенных налогов. Что я имею в виду? Сокращаются прямые налоги. Взять налог на прибыль. Не так давно он давал до половины всех налоговых доходов. Сегодня дает примерно четверть. Если же следовать тем изменениям, которые вносит налоговый кодекс, он даст еще меньше.

Подоходный налог смягчают. Это хорошо. Но снижение двух крупнейших прямых налогов привело авторов кодекса к мысли пополнить доходы за счет косвенных налогов. Они предлагают чуть-чуть увеличить ставку дохода на добавленную стоимость, ввести налог с розничных продаж, ввести налог с продаж предметов роскоши и таким образом поправить финансовое положение страны.

Я считаю, что предприятиям будет тяжело выплачивать эти налоги. Может произойти рост цен, а это инфляция. Значит, мы позволим инфляции, с которой шесть лет боролись и которую почти побороли, опять вырваться на свободу. И второй вывод: при повышении цен снижается покупательная способность населения, следовательно, опять будет снижаться объем производства. А объемы производства только-только стабилизировались. Иными словами, новые косвенные налоги очень и очень опасны...

– С 98-го года планируется введение новых налогов: водного, лесного, налога на право пользования объектами животного мира...

– Эти налоги не будут существенно влиять на экономическую жизнь страны. Ну что такое налог на право пользования объектами животного мира? Практически он касается физических лиц, причем одного из миллиона. Например, если вы хотите отстрелить лося, получите на это лицензию, но, кроме лицензии, вам придется уплатить еще и этот налог. Это справедливо. Потому что лосей мало, а желающих пострелять много.

Водный налог. Кстати, новым его называют журналисты. Сегодня существует местный налог – «плата за воду, забираемую промышленными предприятиями». Например, в Москве он еще недавно составлял 47 копеек за кубометр. Да-да, копеек, а не рублей. Это цифры прошлого года... Разумеется, этот налог нужно приводить в соответствие с существующими ценами и как минимум копейки переводить в рубли.

Кроме того, сейчас этот налог платят только промышленные предприятия. А в Москве 550 тысяч организаций, которые не являются промышленными предприятиями, но воду потребляют. Справедливо, чтобы и они платили. Водные ресурсы не беспредельны...

– Налогообложение физических лиц должно исходить из принципа технической простоты взимания налога и его доступности для понимания любого человека. Что-то делается, например, для упрощения налоговой декларации?

– На протяжении трех лет мы направляли в госналогслужбу свои предложения по форме налоговой декларации. Возможно, они не идеальны, но в какой-то мере они учитываются. Прошлая декларация была излишне усложненной. Помню, какой-то кандидат экономических наук в марте прошлого года разразился статьей в «Известиях», что его знаний не хватило на то, чтобы заполнить декларацию. Мы хохотали здесь дружно. Прав он был на сто процентов. Почему же он не мог ее заполнить? Потому что декларацию действительно кандидату экономических наук трудно заполнить. Вот я, доктор наук, смог бы ее заполнить. Новая декларация тоже тяжеловата. Ее объем – 13 листов...

– Не кажется ли вам, что на законодательном уровне необходимо более четко разграничить подход к имуществу, приносящему доход, и имуществу, находящемуся в личном пользовании граждан?

– Совершенно необходимо. И мы уже направили свои предложения и надеемся, что они будут приняты...

– Как вы относитесь к ныне существующей патентной системе?

– Патентная система очень удобна. Она избавляет предпринимателя от постоянного контроля, а нас – от необходимости трясти все фирмы. Государство получает свой полностью определенный налог. Налоговая инспекция высвобождает своих сотрудников от мелкой работы и направляет их на крупные предприятия, что повышает эффективность ее работы. Я вообще за то, чтобы расширить список тех, кто мог бы работать на патентной основе.

– Филипп Киркоров на концерте, посвященном Дню милиции, оповестил всех торжественно, что он уплатил наконец-то налоги. А как обстоят дела с другими звездами?

– Вы учтите: налоговая инспекция – это как церковь. Мы соблюдаем тайну клиентов... Я думаю, это совершенно правильный принцип работы: налогоплательщик не должен бояться, что его дела станут достоянием гласности.

В каких случаях мы публикуем информацию? Только в тех, когда налогоплательщик начинает против нас пропагандистскую войну в средствах массовой информации. Так было с «МММ». Господин Брынцалов повел против нас пропагандистскую войну в свое время. И только после того, как он начал выплескивать свои эмоции на страницах газет, мы дали ему публичный ответ.

– Недавно Дума приняла законопроект о контроле за соответствием крупных расходов фактическим доходам физических лиц. Если законопроект примет Совет Федерации и подпишет президент, то с середины следующего года любая крупная покупка – квартира, машина, золото, бриллианты, произведения искусства и даже просто ценные бумаги – будет контролироваться государством. Приняв этот закон, Дума поступила очень опрометчиво, вынуждая даже честных налогоплательщиков искать обходные пути. Вы согласны?

– Собственно, ничего нового в этом нет. С 1990 года в нашей стране действовал порядок, при котором вы, производя покупку на сумму более 10 000 рублей, обязаны были зайти в налоговую инспекцию, заявить о своих доходах, получить справку, а уж потом покупать квартиру, машину.

– А сейчас начиная с какой суммы это надо делать?

– По-моему, с десяти тысяч долларов. По крайней мере, сейчас банки сообщают нам сведения о всяких покупках на сумму, превышающую десять тысяч долларов.

– Вот конкретная ситуация. Женщине подарили 50 000 долларов и сказали: дорогая, купи себе машину. А даритель живет за границей и никакого отношения к России не имеет. Как женщина должна поступить? Зарплата у неё при этом один миллион рублей.

– Женщина попадает в очень смешное положение. Но в более смешное положение попадает налоговый инспектор, когда начинает проверять ее доходы. Московская налоговая инспекция давно ставила вопрос о нелепости этого закона. Что такое доход? Вы покупаете квартиру. Она вам позарез нужна. Каждому понятно, что никто не покупает квартиру на зарплату. Зарплаты просто не хватит. Значит, приходится занимать, собирать у друзей, что-то продавать... То есть понятно, что крупную покупку делает семья. Человеку с нечестными доходами тоже никто не помешает сказать, что деньги он взял у брата, у свата. Есть к тому же презумпция невиновности. В итоге налоговые инспекторы вместо своей работы будут загружены выдачей таких справок. Страна недополучит денег. Тот самый случай, когда решение принимается чисто политическое.