Кредит VTB, невозвращенец

Можно ли победить коррупцию в отдельно взятой стране?

Одно из самых громких дел 2012 года – дело о так называемом молочном кредите. Оно возбуждено еще в 2011 году по ч. 4 ст. 159 УК РФ («Мошенничество в особо крупном размере, совершенное организованной группой»), но стремительное развитие получило год спустя. Речь идет, как утверждает следствие, о хищении кредита, выданного британской «дочкой» ВТБ – VTB Capital PLC – якобы компании «Руссагропром» в 2007 году. Именно так трактуют событие представители российских следственных органов. Целевое назначение кредита: покупка молочных заводов у компании Nutritek International Corp. (входила в группу компаний «Нутритек») – точнее, речь шла об акциях этих предприятий. Nutritek International Corp., как утверждали СМИ, ранее контролировалась фондом Marshall Capital Partners, которым в разное время руководили Константин Малофеев и Александр Провоторов. По этому делу уже задержана Евгения Кремнева, генеральный директор «Руссагропрома».

На публику

Объявлено: основанием для возбуждения уголовного дела стало заявление британской «дочки» ВТБ – VTB Capital PLC. В ходе расследования – подчеркиваю, по версии российских правоохранительных органов – якобы было установлено, что в 2007 году эта структура выдала «Руссагропрому» кредит в размере более 200 млн долларов на приобретение у Nutritek International Corp. 100% акций компании Newblade Limited. Основными активами последней являлись акции и доли в уставных капиталах девяти российских молокозаводов.

В качестве обеспечения по кредиту британская «дочка» ВТБ получила в залог акции молочных предприятий. Незадолго до получения кредита Евгения Кремнева как руководитель ООО «Руссагропром», сообщили представители российского следствия, заключила договор с ООО «Эрнст энд Янг – оценка». Как говорится в материалах дела, Кремнева «предоставила компании фиктивные сведения о фактическом финансовом состоянии молокозаводов, на основании которых та оценила их в 9 млрд 162 млн руб.». Именно этот отчет был якобы представлен банку VTB Capital PLC при оформлении кредита. По версии следствия, все полученные у банка деньги Евгения Кремнева и ее сообщники похитили, сообщала газета «Коммерсантъ».

Известно, что VTB Capital пытается компенсировать свои убытки, предъявив иск инвестиционному фонду Marshall Capital Partners и другим компаниям Константина Малофеева в Высоком суде Лондона. Первый итог: иск не подпадает под юрисдикцию Высокого суда Лондона, а потому он не может вынести решение. Вердикт не устроил VTB Capital, однако и апелляция была отклонена. При этом точка в деле будет поставлена, по сообщениям СМИ, не ранее весны 2013 года.

И вот тот же сюжет получает развитие в России. При этом он оказался настолько резонансным, что комментаторы предъявили его обществу как пример решительной антикоррупционной политики российских властей.

Между тем информация, которая распространяется в том числе со ссылкой на следствие, заставляет поостеречься восклицательных знаков. В этой ситуации уместнее – знаки вопросительные.

По убеждению автора этих строк, реальная  борьба с коррупцией предполагает:

– сбор документальных доказательств, которые подтверждают вину каждого из соучастников преступления (вне зависимости от гражданства), включая точное расследование связей фигурантов любого мошенничества с государственными структурами и чиновниками или аффилированными с ними компаниями;
– судебный арест похищенного и в итоге возвращение денег пострадавшему, а в роли «пострадавшего» очень часто выступает государственный бюджет; 
– реформирование законодательства таким образом, чтобы коррупционные схемы перестали работать.

Итак, попробуем разобраться, насколько велик шанс всерьез ударить по коррупционерам с помощью расследуемого дела.

Концы с концами

Для начала зададим простой вопрос. Как «дочка» государственного Внешторгбанка могла стать жертвой мошенников? Любой из тех, кто берет кредит в банке, знает, сколько крови выпивает кредитор, проверяя все, что касается платежеспособности заемщика. А в нашем случае?

Разумеется, отвечая на это вопрос, мы только высказываем ряд предположений, базирующихся на информации из Лондона, которая нуждается в официальной проверке.

Все необходимые документы по кредиту готовились известными адвокатскими бюро – Dewey, LeBoeuf, Green & MacRae (со стороны кредитора) и Clifford Chance Punder (многолетний консультант российского правительства и бизнеса) – со стороны заемщика. Уверен, что разработанная ими модель юридической защиты была очень грамотной. Не думаю, что ее смогли разрушить мелкие российские аферисты. Такое по плечу только высококлассной международной группе мошенников

Но почему тогда российские следователи в поисках истины, а значит – денег не пытаются расширить круг компаний, которые могли иметь отношение к скандальному кредиту? Детальное изучение материалов Лондонского суда и открытой российской информации об аффилированных с российскими участниками сделки зарубежных компаниях позволяет утверждать: к этой истории имели прямое отношение компании, зарегистрированные на Кипре, на Британских Виргинских, а также на Каймановых островах, в Люксембурге… При тщательном изучении в этом деле можно обнаружить следы нескольких десятков фирм, зарегистрированных в не менее чем 10 юрисдикциях, и физических лиц, имеющих разное гражданство.

Для того чтобы понять, у кого именно пропали и где «осели» кредитные средства (а мы ведь заинтересованы в их возврате добросовестному владельцу), российским следователям имело бы смысл поработать в целом ряде юрисдикций. Возможно, им было бы интересно узнать, что ряд упоминаемых в материалах Высокого суда Лондона компаний располагаются по одним и тем же адресам (город, улица, дом, подъезд, помещение) с другими офшорами российского происхождения, которые пока находятся вне поля зрения следствия? А может быть, следователей заинтересовало бы то, что аффилированные структуры заемщика и кредитора почему-то используют одну и ту же фирму-регистратор на Британских Виргинских островах?

Все эти связи – по идее – должны были быть не только открыты следователям, но и доступны любому российскому налогоплательщику. Ведь ВТБ, как следует из официальной информации, контролируется государством! Но кто-нибудь видел в открытом доступе отчеты, к примеру, кипрских «внучек ВТБ»? Между тем, если вы посмотрите на международное законодательство о борьбе с отмыванием грязных денег, то увидите, что отсутствие открытых публикаций такого рода является одной из главных причин, по которым та или иная фирма может быть отнесена в разряд подозрительных – в смысле причастности к отмыванию грязных денег. Мне бы казалось, что ВТБ имеет смысл вспомнить об этом и перейти к политике большей открытости. Ради собственной деловой репутации, прежде всего.

Итак: расследовать это дело исключительно на территории России бессмысленно.

Еще вопрос – могли ли быть похищены деньги таким образом, чтобы это было сюрпризом для банка-кредитора?

Интересно, что для получения кредита в VTB Capital PLC был открыт специальный блокированный счет №1001632020. И этот счет был открыт структуре, зарегистрированной на Британских Виргинских островах. Именно на этот счет двумя траншами и был зачислен кредит. Таким образом кредит из банка никуда не уходил – говоря попросту, деньги из левого кармана были переложены в правый карман одного и того же пиджака. Блокированный счет – значит лишь то, что заемщик не мог использовать кредитные средства без разрешения на это самого банка.

Вывод: если хищения (как утверждает следствие) действительно были, то осуществить задуманное мошенничество без участия банка, как мне представляется, было бы крайне сложно.

Еще более странно то, что первый транш из кредита получил не заемщик, а аффилированная к ВТБ (российскому ли или его британской «дочке» – неизвестно) офшорная структура из Белиза, упоминание о ней есть в материалах Высокого суда Лондона.

Третий вопрос – кто пострадавший? Если верить сообщениям российской прессы, то это вроде бы ВТБ. Но сам ВТБ кредитов на покупку молочных заводов не выдавал. Неслучайно же вся предыдущая тяжба происходила по инициативе другого юридического лица – британской VTB Capital PLC. Именно эта «дочка» ВТБ подала в Высокий суд Лондона иск, предъявив претензии к Nutritek International Corp (тому самому офшору, который номинально был владельцем счета №1001632020), а также к фонду Marshall Capital Partners и другим компаниям, которые находятся под управлением фонда. Плюс к Константину Малофееву персонально. Суть претензий – возмещение полной суммы причиненных банку убытков вследствие обмана и предоставления неверной информации.
В пакете документов (подписаны на территории Великобритании) упоминается, что стороны, VTB Capital PLC и Nutritek International Corp (обе в британской юрисдикции) согласились, что именно местное право используется как инструмент, на основе которого будут разрешаться все споры. Почему все забыли об этом? Теперь же ситуация выглядит примерно так. Дочку обидели в Лондоне, она затеяла там судебный процесс, но мать на всякий случай побежала за справедливостью к полицейским в Марьину Рощу. Не странно ли?

Не менее важное обстоятельство: полученные кредитные средства никогда не пересекали границ Российской Федерации, следовательно, вся документация по ним находится вне российских границ.

Вывод: вести расследование в России, как бы не замечая всех этих обстоятельств, значит дать возможность мошенникам уйти от ответственности.
Пока внятных ответов на эти вопросы нет, остаются большие сомнения в том, что объявленный «удар по коррупции» будет ударом, а не криком о намерениях

Цена вопроса

А теперь попробуем разобраться со стоимостью заложенных активов – кто, кого и с чьей помощью обвел вокруг пальца? И тут опять возникает масса дополнительных вопросов.

Первый среди них – какой вариант договора о залоге (британский или отечественный) принят российским следствием, идентичен ли он британской версии и, если нет, какой из документов подлинный?

Второй – кто мешал британской «дочке» или российской «матери» – ВТБ самим провести независимую экспертизу и установить реальную стоимость этих молочных заводов при подготовке договора залога?

И наконец, споры о стоимости заложенных активов есть предмет рассмотрения арбитражными судами. Нет решения арбитража – нет и достоверного подтверждения реальной стоимости заложенных активов. Но в арбитраж стороны не обращались. В таком случае российское следствие должно по закону назначить соответствующую экспертизу. Впрочем, надо оговориться: ее достоверность будет прямо зависеть от объективности оценщика. Словом, я с осторожностью относился бы к той якобы реальной цене молокозаводов, которая приводится в СМИ.

Плюс–минус экономика

Позволю себе несколько слов о том, что не касается напрямую экономики, но может иметь существенные последствия.

Прежде всего – об арестах и допросах. Первой была арестована Елена Кремнева, гендиректор российской фирмы «Руссагропром». Потом были допрошены Александр Провоторов и Константин Малофеев. Но любопытно, почему до сих пор никто ничего не говорит о реальном (бенефициарном) владельце «Руссагропрома», исчерпывающая информация о котором есть в материалах Лондонского суда?

Далее. С экономической точки зрения совершенно неясно, почему интерес проявлен к собственникам Marshall Capital Partners? Marshall Capital Partners по своей сути – фирма-оператор. Она занималась не операционным управлением, а инвестициями. То есть, как правило, имела дело с чужими деньгами, которые вкладывала в то или иное коммерческое предприятие. У меня вопрос: а почему именно оператор заинтересовал правоохранительные органы, а не бенефициарный владелец денег? Согласитесь, что именно бенефициар может быть ключевой фигурой в этом деле.

Теперь что касается допрошенного в качестве свидетеля Константина Малофеева. Напомню, что Высокий суд Лондона уже арестовывал принадлежащие ему активы – его доли в ряде офшорных компаний, в том числе имеющих отношение к «Ростелекому» и «Связьинвесту». Всего на сумму около 200 миллионов долларов.

Это позволяет предположить, что на блокированных счетах в VTB Capital PLC ничего нет (деньги, несмотря на специальный режим их расходования, куда-то исчезли). Поэтому кто-то и попытался компенсировать потери исключительно за счет личных активов Малофеева. Не получилось. Суд снял арест, не обнаружив весомых доказательств того, что эти активы приобретены Малофеевым за счет пропавшего «молочного кредита».

Неучтенные потери

Это громкое дело может иметь и самые неожиданные последствия. Для тех, кто не в курсе: Константин Малофеев – не только член совета директоров ОАО «Связьинвест», но и крупный благотворитель. И его благотворительность напрямую связана с Русской православной церковью.

В 2006 году он основал православную гимназию святителя Василия Великого. Он же глава попечительского совета благотворительного Фонда святителя Василия Великого (Фонд – один из крупнейших спонсоров РПЦ). Чтобы читатель мог оценить  уровень его связей в РПЦ, напомним, что именно этот фонд профинансировал ремонт здания Отдела внешних церковных связей Московского патриархата.

Что из этого следует? Только одно. Если Константина Малофеева обвинят в хищении «молочного кредита» и тем более осудят за это, то вся его благотворительность немедленно попадет в разряд операций, подозрительных с точки зрения отмывания грязных денег. Не бывает благотворительности за счет ворованного. Благотворительность, разумеется, не межет быть смягчающим обстоятельством. Жертвовал – не жертвовал – отвечай по закону. Но вот тот, кто принимает помощь, должен проявлять осторожность. Иначе – репутационные потери неизбежны. Об этом надо помнить и РПЦ.

Зарубежные прецеденты, связанные с РПЦ, уже есть. В марте 2012 года прокуратура немецкого Мангейма начала предварительные проверки в отношении компании EnBW – одного из четырех крупнейших энергоконцернов Германии. Предмет проверки – сотни миллионов евро, которые компания перевела фирмам россиянина Андрея Быкова. Последний заявил, что существенную часть этих средств он потратил на благотворительные проекты в России через благотворительный Итало-российский фонд святителя Николая Чудотворца.

При многомиллионных оборотах российских благотворителей их деятельность не может не стать объектом пристального зарубежного внимания, тем более когда речь идет о резонансных делах.

***
Конечно, следствие делится со СМИ не всеми имеющимися сведениями. Но уже вброшенная в публичную сферу информация вызывает ряд сомнений в том, что удар по коррупции будет нанесен, украденные деньги найдены, а все виновники, в том числе близкие к государству, если таковые были, будут наказаны. Пока же есть знакомое по прежним «антикоррупционным» делам ощущение показательного процесса, громкого и бессмысленного. В результате таких показательных акций наказание несут стрелочники, украденные деньги растворяются на счетах неустановленных офшоров, а высокопоставленные соучастники выводятся из-под удара.