\«Лисья нора\» для ОКДВА

16мая 1937 года Прокурор СССР Андрей Вышинский адресовал Сталину служебную записку о ситуации в Особой Краснознаменной Дальневосточной армии (ОКДВА). Документ примечателен не столько разоблачением очередного мифического заговора, сколько обилием интересных фактов.

Согласно данным Прокуратуры СССР, в 1936 году в частях ОКДВА «произошло более ста пожаров, причем некоторые из них с человеческими жертвами». По материалам местных следователей «получалось, что виной всему – небрежное обращение с огнем в воинских частях и халатность отдельных начальников в области организации противопожарных мер». «Между тем было очевидно, – утверждал Вышинский, – что пожары в ОКДВА – дело рук врагов, на это обратил наше внимание и тов. К.Е. Ворошилов». Потому Вышинский и командировал в ОКДВА группу работников Главной военной прокуратуры РККА для «установления действительных виновников». Проще говоря, «первому маршалу» и «легендарному наркому» понадобилось перевести стрелки с себя (и не менее легендарного маршала В.К. Блюхера – тот еще был в фаворе у вождя) на других, отыскав мифических врагов, нежели отвечать за преступную халатность – свою и подчиненных.

Само собой, «расследованием… установлено, что большинство пожаров в частях ОКДВА являлись прямым результатом вредительства». Вот только факты, приведенные в документе, красноречиво свидетельствовали несколько об ином. Так, прокуроры Вышинского «вдруг» выяснили, что «в большинстве казарм, домов начсостава и воинских складов, выстроенных в ОКДВА в 1935–36 гг., печи были построены явно вредительски, из негодного кирпича и так, что давали очень мало тепла, вызывали усиленную топку, и как следствие этого – создавали неизбежность пожаров». Так и сказано: «прямое массовое вредительство в строительстве печей». Но откуда на Дальнем Востоке и в Забайкалье было вообще было взяться «годному» кирпичу – его туда вообще не завозили, делая на месте, как придется и из чего придется? Однако проблема снабжения ОКДВА качественными стройматериалами прокуроров явно не занимала: они уже установили, что «печным хозяйством не занимался никто из руководящих лиц, как в самой ОКДВА, так и в Военно-строительном Управлении РККА», что и «облегчило работу врагов на этом заброшенном участке».

«Вследствие массового характера обнаруженных нарушений, – рапортует Вышинский, – тов. БЛЮХЕР принял решение о поголовной проверке и приведении в порядок всех печей во всех без исключения стройках ОКДВА». Проверили: «за вредительство в печном хозяйстве бригадой Главной Военной Прокуратуры РККА были арестованы и преданы суду 6 инженеров и 6 техников различных строительств ОКДВА; из них – 5 человек изобличены в систематической троцкистской агитации». Пожалуй, это единственный документ, где выявлена прямая и непосредственная связь между троцкизмом и печным хозяйством!

Еще более интересные открытия сделали прокуроры, изучив, что использовали армейцы для освещения: «Войсковые части для бытовых нужд и для освещения снабжались легковоспламеняющимся тракторным керосином, вырабатываемым Хабаровским крэкинг-заводом, имеющим температуру вспышки в 18-25^о по Цельсию, в то время, как для осветительных целей может употребляться керосин, имеющий температуру вспышки не ниже 28^оЦ». Правда, пока даже этот тракторный керосин «доходил до войсковых частей, он смешивался в железнодорожных цистернах, в трубопроводах нефтебаз с бензином и лигроином, что еще больше увеличивало его опасность в пожарном отношении». На отдельных нефтебазах «вредители прямо сливали тонны бензина в керосиновые резервуары, и эта смесь отпускалась в части под видом керосина». Увы, но сливали только туда, куда могли: поставкой необходимого количества емкостей и резервуаров командование тоже не озаботилось. «Ни на одной из нефтебаз (за исключением Владивостока) не было организовано лабораторий, где можно было бы проверить температуру вспышки керосина, – говорится в документе. – В результате – при проверке в феврале 1937 г. температуры вспышки керосина на ряде нефтебаз ДВК было установлено, что керосин этот всюду непригоден для освещения». Само собой, «за вредительство – снабжение частей ОКДВА явно опасным в пожарном отношении керосином, в результате чего было много пожаров, преданы суду 9 работников Крайнефти». В том числе, и начальник «Дальневосточной Конторы Главнефти – ПЫТAЛЕВ; в империалистическую войну ПЫТАЛЕВ служил в войсковой контрразведке царской армии, до 1919 г. служил добровольцем у белых». Вот оно, оказывается, куда нити-то тянутся – аж в царскую контрразведку! Но и это не все: «развал печного хозяйства на стройках ОКДВА – только часть вредительской работы, проводившейся в строительных органах ОКДВА троцкистской к-р. организацией, возглавлявшейся бывшим начальником военно-строительного отдела ОКДВА активным троцкистом-зиновьевцем КАЩЕЕВЫМ». Который, страшно сказать, «был лично связан с ЗИНОВЬЕВЫМ…»

Итак, в ОКДВА – печной и керосиновый хаос, оттого и пожары? Но корень зла крылся в том, что тогда шла беспрецедентно масштабная и интенсивная переброска войск на Дальний Восток: на 1931 год состав ОКДВА – 41 тыс. человек, но к маю 1932 года группировка выросла до 105 тыс. человек, к декабрю того же 1932 года – до 152 тыс. человек, а к 1 января 1937 года штатный состав группировки достиг 380 тыс. человек, да еще 160 тыс. человек – строительные и железнодорожные части. Просто чудовищные темпы наращивания численности войск, а где прикажете их размещать? Ведь невозможно столь же стремительно возвести казармы, жилье для семей командиров, прочую инфраструктуру. Потому части, хлынувшие на Дальний Восток, без затей бросали… в чистое поле. И это не фигура речи! Вот воспоминания генерал-полковника Ивана Чистякова, попавшего на Дальний Восток в 1936 году: «Комдив палкой раздвинул кусты. –

Вот что… Будешь тут, Чистяков, полком командовать…

Каким полком? Где командовать? Ничего вокруг, кроме кустов да травы и бурьяна…

Однако комдив не шутил. Пришлось принять полк, на голом месте… Красноармейцы рыли землянки, ставили навесы. Натаскали камней, сделали казарму на пятьсот человек».

Потом Чистякова назначили командиром 105-й стрелковой дивизии, некоторые подразделения которого «не имели даже землянок, бойцы и командиры жили в «лисьих норах». И вот как-то в дивизию с проверкой приехал сам командующий ОКДВА, маршал Блюхер: «Маршал… попросил меня отвезти его в 314-й полк, ближе к границе, где люди жили еще в «лисьих норах». – Привёз комдив маршала, вышел с ним из машины: «Кругом степь, только трубы из земли торчат.

– Где же полк?

– В «лисьих норах».

– А ну, сыграй «тревогу». Только раздались первые звуки трубы, как красноармейцы и командиры из-под земли, словно суслики, повыскакивали и вмиг построились.

Блюхер схватился за живот и стал хохотать. Действительно, зрелище было очень смешное, как в сказке – богатыри вставали из-под земли». – Маршалу-то, конечно, смешно, но вот каково красноармейцам в этих норах – когда летнее пекло, сезон проливных дождей или трескучие морозы?! До «правильного» ли кирпича, «правильных» печей и «правильного» керосина было людям, которые просто выживали – топили как и чем придется, а потому горели, угорали и сгорали. И уж, какова при такой жизни была их боеспособность – отдельная песня, но ведь сражались же…

Подготовил Владимир ВОРОНОВ