Арнольд и Жозефина

ДОМ В ВЕНЕ, ГДЕ ЖИЛ АРНОЛЬД ДЕЙЧ. ФОТО: ТАТЬЯНА СЕКЭЙ

У весьма ограниченного круга историков и журналистов есть возможность ознакомления с материалами одного из самых секретных архивов страны. Недавно она появилась и у газеты «Совершенно секретно». Разумеется, не на пустом месте, а в тесном и плодотворном сотрудничестве с СВР России. Этот материал посвящен судьбе советского разведчика-нелегала Арнольда Дейча, которому в этому году исполнилось бы 115 лет, и его родным.

Арнольд Дейч (он же Стефан Ланг, он же Отто), один из талантливейших разведчиков, получил известность в России уже в новейшее время в связи со своей работой с «кембриджской пятеркой». Не был он обойден и вниманием «Совершенно секретно», посвятившей ему публикацию «Последний бой танкера «Донбасс» в сетевом издании в 2016 году. Случилось это именно в тот день 7 ноября, когда в далеком 1942-м Дейч погиб в неравном морском бою с немецким эсминцем вооруженного танкера «Донбасс», на котором он следовал в Рейкьявик, чтобы затем пересечь Атлантику. 21 мая 2019 года исполнилось 115 лет со дня рождения «великого нелегала» – более, чем веский повод вновь обратиться к его биографии. К сожалению, при этом придется признать, что ряд ее моментов в силу объективных причин получили более подробное освещение не в России, а за рубежом. Связано это, в первую очередь, с тем, что А.Г. Дейч все же разрабатывался английской контрразведкой МИ-5 как, предположительно, советский агент. Однако реальных доказательств тому до того, как разведчик навсегда покинул остров, добыто так и не было. Все изменилось с началом сотрудничества с американскими и английскими спецслужбами, знавшими Отто резидента-невозвращенца Вальтера Кривицкого. Что любопытно, со слов самого Дейча, первой с ним познакомилась его жена Жозефина. Теоретически это могло произойти еще до того, как супруги покинули Австрию, где работал и Кривицкий, но пока не на чекистский Иностранный отдел, а на военную разведку. Самого же Отто Гроллю представил, по просьбе последнего, Манн (Теодор Малли) в июне 1936 года в Париже. Что касается Великобритании, то здесь Дейчей спасло только то, что перебежчики 1937-го Порецкий и Кривицкий не спешили тотчас сдавать всю известную им советскую агентуру. Гролль сделал это много позже в США, куда перебрался из Франции и где опубликовал свои статьи и книгу «Я был агентом Сталина». Вот после этого у спецслужб и возникли к нему вопросы, на которые он согласился ответить и даже совершил для этого опасный вояж в Великобританию. Поэтому, несмотря на благополучное возвращение супругов-разведчиков назад в СССР, их дальнейшее использование в закордонном аппарате оставалось под большим вопросом, не говоря уже о нависшей над ними тени подозрений, которые, к счастью, удалось развеять.

Дальнейшее известно. С назначением на должность главы советской внешней разведки Павла Фитина у Стефана вновь появились перспективы нелегальной работы за рубежом. К сожалению, его первая после длительного перерыва заграничная командировка оказалась последней. Надо признаться, что одно время автором не исключалась версия, что супруга разведчика следовала вместе с ним в Южную Америку и могла погибнуть на корабле или оказаться в плену. В архивной справке указывается, что вариант, именуемый на профессиональном языке «вывод», П.М. Фитиным рассматривался, однако «вывести» «Сильвию» к мужу руководство советской внешней разведки планировало несколько позже, после «оседания» Стефана за рубежом. Обстоятельства гибели танкера «Донбасс» и Арнольда Дейча реконструированы с точностью до минут. Но на вопрос, куда именно следовал разведчик, до сих пор нет однозначного ответа. Скорее всего, правы исследователи, указывающие Аргентину как страну несостоявшегося пребывания Стефана. Косвенно это подтверждает его автобиография. По крайней мере, проживание в Буэнос-Айресе двух родных братьев могло натолкнуть руководство внешней разведки отправить к ним и третьего, тем более, что, помимо кровных уз, их также связывали венские баррикады 1934-го. Историк Олег Царёв приводит сведения о братьях Арнольда Дейча, изложенные им в автобиографии в конце 1938 года: «У меня два брата. Одному сейчас 27, другому – 26 лет. Старший был портным и некоторое время был членом комсомола, который вынужден был покинуть из-за угроз отца. Стал потом членом шутц-бунда и принимал участие в февральском восстании в 1934 г. Младший брат работал гравером, а по ночам занимался и в результате сумел поступить в Венский университет, учился на медицинском факультете. Ему оставалось сдать всего пару экзаменов чтобы получить диплом врача, когда произошел захват Австрии и он был вынужден прекратить учебу. Он также был членом шутц-бунда и также принимал участие в февральском восстании. Во время господства Дольфуса и Шушнига он работал в подпольной организации МОПРа. В августе 1938 г. братьям удалось получить визы в Аргентину и покинуть Австрию. Оба сейчас находятся в Буэнос-Айресе. Один занимается портняжным делом, а врач сделался разносчиком».

ОТВЕТ НА ОБРАЩЕНИЕ В СВР

С помощью пресс-бюро Службы внешней разведки России автор обратился к ее директору с просьбой оказать содействие в поиске сведений о послевоенной судьбе вдовы разведчика и их дочери. Результат обращения превзошел самые смелые ожидания. В СВР была подготовлена развернутая справка, которая, ввиду эксклюзивного характера ее содержания, приводится здесь целиком:

«В связи с планируемой подготовкой публикации проанализированы материалы архивного дела агентурной разработки в отношении Ланг Жозефины Павловны (она же Дейч Финн и Крамер Елизавета), сотрудницы аппарата советской внешней разведки «Сильвии», жены и напарницы разведчика-нелегала «Стефана» (он же Дейч Арнольд Генрихович, Ланг Стефан Григорьевич). От брака имели дочь Нину (Нинетту) 21.05.1936 года рождения (Получается, родилась в один день с отцом – Прим. ред.).

Ланг Ж.П. родилась 30 апреля 1907 г. в Вене в семье мелкого ремесленника-еврея. Имела гражданство Австрии по рождению. С 1932 года – гражданка СССР. Член ВКП(б). Образование среднее. Свободно владела немецким и французским, в меньшей степени английским и русским языками. По профессии воспитательница и преподавательница иностранных языков.

До 1924 г. Ланг Ж.П. училась в школе-восьмилетке в Вене, затем окончила курсы кройки и шитья. В 1925 году поступила в школу воспитателей детских дошкольных учреждений, работала в одном из местных детских садов. Была активным членом австрийского комсомола. В 1927 г. вступила в Компартию Австрии, трудилась в Международной организации помощи борцам революции (МОПР), в том числе, освобожденным комсомольским работником. В 1931 году компартией командирована в Москву, где окончила одногодичную радиошколу Коминтерна. До 1934 года работала радисткой на одной из коминтерновских радиостанций. В 1934 году по линии Исполкома Коминтерна (ИККИ) обучалась в Коммунистическом университете национальных меньшинств Запада (КУНМЗ), откуда в 1935 г. по просьбе руководства ИНО ГУГБ НКВД СССР направлена во внешнюю разведку.

В 1935 году выехала в Лондон к мужу, в нелегальной резидентуре которого выполняла функции радистки-шифровальщицы и связной. Принимала активное участие в обеспечении оперативных мероприятий. В сентябре 1938 года в связи с отзывом «Стефана» в СССР возвратилась в Москву, где проживала вместе с ним до начала Великой Отечественной войны. «Стефан» в это время работал в Институте мирового хозяйства и мировой политики.

С началом войны вернулся в разведку и после спецподготовки в ноябре 1942 г. направлен на нелегальную работу в Южную Америку. В пути следования пароход, на котором он находился, был потоплен немецким военным кораблем. «Стефан» погиб, до последней минуты спасая тонущих людей. С началом войны Жозефина Павловна была эвакуирована в Новосибирск, где по заданию руководства разведки проходила дополнительную подготовку по радиоделу. Предполагалось в дальнейшем вывести ее к «Стефану» после его оседания за рубежом. По окончании курсов радистов она была отведена от дальнейшего использования в связи с гибелью мужа и напарника.

В начале 1944 г. Ланг Ж.П. прибыла в Москву и трудоустроена разведкой на работу в МИД в качестве преподавательницы иностранных языков. Ей, как вдове сотрудника разведки, погибшего при исполнении служебных обязанностей, ежемесячно выплачивалось пособие в размере 1000 рублей, оказывалась помощь промышленными товарами. На иждивении у нее находились малолетняя дочь и престарелая (76 лет) мать. Они занимали одну комнату в коммунальной квартире. С 1946 г. ежемесячная пенсия в размере 500 рублей была также назначена дочери Жозефины Павловны Нине.

В 1946 году компартия Австрии ходатайствовала о возвращении в страну находившихся в СССР австрийских коммунистов, включая Ланг Ж.П. С учетом того, что от предложенной ей работы по линии нелегальной разведки в третьей стране она отказалась, а также принимая во внимание заслуги «Стефана», Жозефине Павловне разрешили выезд в Австрию. Перед отбытием за рубеж, по ее просьбе ей была оказана материальная помощь в размере 3000 рублей. 10 апреля 1947 года с согласия ЦК ВКП(б) Ланг Ж.П. под именем Дойч Жозефина вылетела на самолете в Австрию на ПМЖ. Вместе с ней СССР покинули ее дочь Ланг Нина (Нинетта) Стефановна и мать Рубель Фрида Моисеевна. При этом с Ланг Ж.П была достигнута договоренность о возможности восстановления контакта от имени советской разведки.

По состоянию на апрель 1951 г. Ланг Ж.П. проживала в Австрии в квартире на улице Обере-Донауштрассе, которая принадлежала ее матери, выехавшей к родственникам в Израиль. Работала диктором программы «Русский час» на местной радиостанции «РАВАГ», активно сотрудничала с австрийской компартией, связей с иностранцами не поддерживала. Ранее трудилась воспитательницей детского сада и переводчицей.

Примерно в это же время по ходатайству английских оккупационных властей австрийской полицией было проведено расследование в отношении Ланг Ж.П. в ходе которого оказались подтверждены лишь факты ее проживания в Англии и СССР. При этом она заявила, что ее мужа в 1942 году забросили из СССР в Австрию на парашюте, после чего он был схвачен и замучен гестапо. На данном основании как родственница жертвы нацизма она получала от правительства Австрии небольшую пенсию.

Последняя встреча с Ланг Ж.П. по линии внешней разведки состоялась в июне 1951 года. В ходе беседы с советским представителем Жозефина Павловна поблагодарила его за предложенную пенсию, но отказалась от нее, сославшись на отсутствие финансовых проблем. Предложение о возможном сотрудничестве она в вежливой форме отклонила.

Как было установлено в 1959 году, Ланг Ж.П. с дочерью продолжали жить в Австрии, придерживались левых убеждений, с симпатией относились к Советскому Союзу. Связь с ней советской разведкой больше не восстанавливалась. От установления контактов с официальными советскими представителями мать и дочь Ланг (Дейч, Дойч) воздерживались».

АРНОЛЬД ДЕЙЧ С ДОЧЕРЬЮ НИНЕТТОЙ. ФОТО ИЗ АРХИВА А. ПРОНИНА

Итак, после войны Сильвия под своим австрийским именем вернулась с матерью и дочерью в Вену – на ту же самую улицу, в тот же квартал, где прошли ее детство и комсомольская юность. Здесь же она встретила свою любовь, Стефана, тогда еще Арнольда, и вместе с ним стала на путь подпольной борьбы за то, что представлялось им обоим как счастье для граждан не только Австрии, но и всего мира. Вернувшись домой спустя 15 лет, никого из оставшейся в Вене родни мужа, да и своей собственной, она, скорее всего, не нашла. В скорбных списках нацистского «гетто для пожилых», концлагеря Терезин, значится некий Генрих Дейч, бухгалтер по роду занятий. Год его рождения совпадает с данными отца, указанными сыном в автобиографии.

ПОСЛЕДНЯЯ «ЛЕГЕНДА» АРНОЛЬДА ДЕЙЧА

В России первая статья-расследование всех обстоятельств гибели Арнольда Дейча появилась в мае 2014 года. Не успел закончиться месяц, как в столице Австрии Вене появился англичанин по имени Кристофер Эндрю, бывший официальный историограф английской МИ-5, историк спецслужб мирового уровня. Его целью была встреча с родившейся в Лондоне Ниной Дейч, в замужестве носившей фамилию Якль. Все, связанное с Дейчами, несомненно, всегда интересовало и по сей день привлекает внимание зарубежных историков спецслужб, в первую очередь, английских. Однако маловероятно, что воспитанная в духе левых идей фрау Якль рассказала гостю что-либо о настоящей работе своих родителей. Да и сделать это она могла только со слов матери, а Жозефина Дейч, судя по всему, была достаточно конспиративна. Не то чтобы она совсем чуралась интервью. Так, например, в одной из работ, вышедших на Западе, упоминается ее встреча с немецким журналистом в 70-е годы прошлого столетия. Однако никаких связанных с разведкой сенсаций явлено так и не было. Позиция матери и дочери с годами не менялась: Арнольд Дейч был коммунистом, антифашистом, но никак не советским разведчиком с довоенным прошлым. С помощью проживающей в Австрии коллеги, известной исследовательницы немецкого плена Татьяны Секэй, было получено подтверждение того, что жизненная позиция Нины Якль (Дейч) не менялась на протяжении всей ее жизни. После создания в 2002 году австрийской общественной организации, которая занялась исследованиями судеб изгнанников из Австрии в период нацистского режима, фрау Якль стала одной из активных участниц ее женской рабочей группы. На интернет-сайте общества размещено несколько фотографий, сделанных ей, в том числе, по случаю 80-летия австрийской ученой-историка Эрики Вайнцирль в 2005 году. Вероятно, в силу возраста Нина Якль отошла от активной деятельности в обществе. В списке его активисток текущего десятилетия ее имя уже не значится. Попытки связаться с ней лично, к сожалению, оказались безуспешными. Тем не менее, по просьбе «Совершенно секретно» Татьяна Секэй сфотографировала улицу и дом в Вене, где жил Арнольд Дейч. В 50-е годы XX века на его стене появилась мемориальная доска. Ее содержание, в русском переводе, гласит: «В этом доме жил д-р Арнольд Дейч. Во время господства национал-социалистического режима он был умерщвлен фашистами СС в возрасте 38 лет в ноябре 1942. Он боролся за свободную демократическую Австрию, за мир и счастье человечества. Да будет понята людьми принесенная им жертва». В этой надписи обращает на себя внимание полное совпадение возраста Дейча, а также года и месяца его гибели. Не может быть никаких сомнений и в том, что жертва на алтарь победы над нацизмом понята и принята людьми всего мира, вне зависимости от того, где конкретно она была принесена – на суше или на море. Как пояснила коллега, символ над текстом указывает на то, что доска была установлена по инициативе австрийских коммунистов, участников антифашистской борьбы, в числе которых, вероятно, была и Жозефина Дейч. Треугольник красного цвета с номером 369 являлся их «винкелем» – лагерным знаком, который нашивался на робы узников.

Теперь, после того как еще больше света на происхождение мемориальной доски и надписи на ней проливает архивная справка, подготовленная СВР России, остается один вопрос: знала ли Сильвия о том, как на самом деле погиб Стефан? Ответ на него получить не удалось. Но если Жозефине Павловне, как и жене и напарнице разведчика, и было доверено стать хранительницей «последней легенды» Арнольда Дейча, то берегла она ее до конца своих дней – как и другие тайны.