Бесценная кладовая Вавилова

Выдающийся русский учёный-генетик создал уникальный банк-семенохранилище. Его коллекция стала первым в мире банком генов

Дарвином XX века называли Николая Ивановича Вавилова. Его вклад в мировую науку огромен, но великий учёный, которому завидовали бездарные карьеристы, попал под жернова невежественной власти. Тем не менее до конца своих дней Вавилов был убеждён: настоящий учёный служит не людям, а истине. Помимо выдающихся успехов в области изучения иммунитета растений, открытия закона гомологических рядов в наследственной изменчивости, главными достижениями Николая Вавилова стали собранная им коллекция семян и учение о центрах происхождения культурных растений. 

В 2006 году под эгидой ООН на острове Шпицберген был создан Всемирный банк-семенохранилище. Цель банка – сохранить посадочный материал всех сельскохозяйственных растений, существующих в мире, задача – не допустить уничтожения семян в случае общемировых катастроф, таких как падение астероида, ядерная война или глобальное потепление. Проект, рассчитанный в будущем на сохранение 4,5 млн образцов семян, был профинансирован Норвегией и обошёлся в 9 млн долларов.

Вот только саму идею создания семенохранилища впервые сформулировал выдающийся русский учёный Николай Вавилов. С 1923 по 1940 год Вавилов и его сотрудники провели 180 экспедиций, из них сорок – в 65 зарубежных стран. Правда, сам Николай Иванович начал эту деятельность ещё в студенческие годы (экспедиция по Кавказу), а в 1916 году он осуществил экспедицию в Иран и Горный Таджикистан. Результатами экспедиций Вавилова стало создание при Всероссийском институте растениеводства (ВИР) коллекции семян и культурных растений, насчитывавшей более 250 тыс. образцов. Кроме того, коллекция, которую по полному праву можно назвать Вавиловской, стала первым в мире банком генов и нашла широкое применение в селекционной работе. Не умаляя значения других направлений деятельности Николая Вавилова, его коллекцию можно назвать подлинным научным подвигом ХХ века.

Что, если попытаться сравнить масштаб Всемирного банка XXI века и коллекции Вавилова середины ХХ века? Воспользуемся следующей аналогией – покупательной способностью доллара. С середины 1930-х годов она уменьшилась почти в 25 раз, но, даже если в 15 раз, всё равно коллекция, собранная Вавиловым, соотносима не с нынешней «коллекцией» Всемирного банка, а с его перспективным объёмом. Более того, Вавилов, писавший, что необходимо «добыть, собрать, изучить и реализовать «залежи сортовых руд», не только собрал образцы семян и растений, но также установил более 60 агроэкологических областей, из которых семь обозначил главными. Это основные географические центры происхождения культурных растений: Южноазиатский тропический центр (около 33% от общего числа видов культурных растений – например, огурец, лимон, манго, рис, банан, кокосовая пальма, чёрный перец), Восточноазиатский центр (20% – просо, соя, редька, грецкий орех, мандарин, хурма, бамбук, женьшень), Юго-Западноазиатский центр (14% – пшеница, ячмень, рожь, слива, фундук, финиковая пальма), Средиземноморский центр (примерно 11% – овёс, лён, лавр, виноград, капуста, кабачок, петрушка, сельдерей, горох, бобы, морковь, свёкла, редис, мята, тмин, хрен, укроп), Эфиопский центр (около 4% – кофе, сорго, хлопчатник, кунжут, арбуз), Центральноамериканский центр (10% – кукуруза, фасоль, тыква, какао, перец, подсолнечник, табак, топинамбур, папайя) и Андийский (Южноамериканский) центр (около 8% – картофель, помидор, ананас, гевея, арахис).

Как подлинная научная теория, теория Вавилова о географических центрах подразумевает, оставаясь незыблемой в основе, возможность корректировки. Выдвинутые им положения о центрах культурных растений уточнялись его учениками и последователями. Например, были описаны центры в Судане, Новой Гвинее. При этом важно, что Вавилова интересовала не сама по себе родина тех или иных культурных растений, а то, что он называл «земледельческой душой» страны, то, как и каким образом одна «душа» соотносится с другими «душами», а все они вместе составляют необычайно богатую палитру культурного земледелия.

Вавилов – директор Института генетики АН СССР, 1933

Фото: БОРИС ЛОСИН/«РИА НОВОСТИ»

БАРБАРИС ИЗ СТРАНЫ НЕВЕРНЫХ   

Николай Вавилов родился 25 ноября 1887 года в семье московского купца второй гильдии Ивана Ильича Вавилова, совладельца мануфактурной компании «Удалов и Вавилов». По воле отца Николай поступил в Московское коммерческое училище, но идти по стопам родителя отказался и в 1906 году поступил в Московский сельскохозяйственный институт на агрономический факультет, где его учителями стали микробиолог и физиолог растений Николай Худяков и агрохимик и биохимик Дмитрий Прянишников. По окончании института Вавилов стажировался во Франции и Германии, а потом почти год, между 1913 и 1914 годом, провёл в Великобритании, в лаборатории Уильяма Бэтсона, пионера современной генетики, первого, кто ввёл в оборот слово «генетика» в 1901 году.  

Когда началась Первая мировая война, Вавилов был освобождён от призыва по причине приобретённого ещё в детстве после травмы дефекта зрения. Тем не менее он был привлечён в качестве эксперта для определения причин массового отравления солдат русского экспедиционного корпуса в Персии. Вавилов выяснил, что в местной муке, из которой пекли солдатский хлеб, содержались частицы семян сорняка плевела опьяняющего, а также грибки, вырабатывающие ядовитые вещества, способные вызвать летальный исход. По рекомендации Вавилова русское командование отказалось от закупки местных продуктов, и случаи отравлений прекратились.

В 1916 году учёный отправился в путешествие на Памир. В переводе с санскрита Памир означает «подножье смерти». Позднее Вавилов признавался, что именно с «крыши мира» протянулась путеводная нить его дальнейших изысканий, вошедших в сокровищницу науки. В этой экспедиции Вавилов открыл несколько прежде неизвестных науке разновидностей пшеницы и ржи, понял, что необходимо будет изучать важнейшие культуры на местах их происхождения.

С самого начала 1920-х годов Николай Вавилов начал готовить агрономическую экспедицию в Туркестан и Афганистан, состоявшуюся в 1924 году. Исследователи переходили через горные перевалы, ночевали по несколько недель под открытым небом, но смогли собрать свыше 7 тыс. образцов полевых, огородных и плодовых культур, полностью выполнив намеченную программу. Одними из первых европейцев Вавилов и его коллега Дмитрий Букинич проникли в Нуристан, «страну неверных», высокогорную провинцию на границе Афганистана и Пакистана, до конца XIX века закрытую не только для европейцев, но и для мусульман из-за того, что там проживали приверженцы древней гиндукушской религии, потомки древних ариев. Там, в Нуристане, Вавилов обнаружил «оригинальную» смородину и барбарис, показал, что именно здесь впервые начали выращивать грецкий орех. Для Вавилова стало значимым то, что собранные результаты подтвердили предположение о нахождении в Афганистане центров происхождения и разнообразия важнейших сельскохозяйственных культур. Причём, зная эти центры, Николай Вавилов мог решить одну из главнейших проблем биологии – проблему образования видов.

После Афганистана Вавилов, спустя лишь год, отправился в страны Средиземноморья, чуть позже, преодолев множество препятствий, побывал в Абиссинии и Эритрее. Позднее, в начале 1930-х годов, в своей третьей поездке, посетил Новый Свет. Вавилову удалось за полгода побывать в 17 странах Северной, Центральной и Южной Америки. К огромному сожалению, после ареста Николая Вавилова большая часть путевых дневников, писем, отчётов об этом путешествии бесследно исчезла в архивах НКВД. Сохранено, правда, главное: семенные сборы в кладовых ВИРа.

Фото: VOSTOCK-MEDIA

«ВСЁ У ВАС? ВЫ СВОБОДНЫ!»

Жизнь Николая Ивановича Вавилова оборвалась трагически. По совершенно надуманному обвинению он был арестован и после жестоких допросов, избиений и издевательств, приговорён в июле 1941 года к высшей мере наказания. Через год первоначальный приговор был заменён на 20-летний срок заключения, но 26 января 1943 года Николай Вавилов умер в саратовской тюремной больнице.

Совмещать описание, пусть и очень фрагментарное, выдающихся достижений гениального учёного и гонений, которые обрушились на него самого и его учеников начиная с 1930-х годов и достигли апогея перед самой войной, вряд ли продуктивно, тем более в рамках одной статьи. Однако стоит отметить главные причины, которые привели не только к аресту и гибели Николая Ивановича, но из-за которых следователи, ведшие дело академика Вавилова (он был избран в Академию в 1929 году), так усердствовали, фальсифицировали материалы следствия, пытались сделать из Вавилова чуть ли не руководителя никогда не существовавшей «контрреволюционной Трудовой крестьянской партии». 

Во-первых, тут огромна роль малограмотного агронома Трофима Лысенко. Стоявший на позициях ламаркизма, отрицавших как дарвинизм, так и открытия генетиков конца XIX – начала ХХ века, Лысенко стал любимцем вождя. Эта любовь базировалась на соответствии антинаучных по сути взглядов Лысенко в биологии и представлений Сталина об обществе и законах его развития. Генетика, «продажная девка империализма», отрицала то, во что истово верил, вслед за французским биологом XVIII века Жаном Батистом Ламарком, Лысенко. То есть то, что основной движущей силой эволюции (изменения видов) является внутренне присущее организмам стремление к совершенствованию. Кроме того, ламаркизм придавал большое значение влиянию «упражнения» и «неупражнения» органов на их эволюционные судьбы, поскольку в рамках ламаркизма предполагалось, что последствия упражнения или неупражнения могут передаваться по наследству. Сталин же и его соратники видели, пусть даже никогда и не слышав о самом Ламарке, в подобной теории оправдание усилий по созданию нового, коммунистического общества. Общества, в котором жить позволено только тем, кто правильно выполняет предписанные партией «упражнения» и, таким образом, годится на роль «винтика»

Николай Вавилов, как и многие другие, на эту роль не подходил. Он был честен, бескомпромиссен, не мог подстраиваться под требования власти, тем более когда они шли в разрез с данными науки. Видимо, этим он вызвал у Сталина исключительную личную неприязнь. Показательно то, как прошла их последняя встреча: Сталин не предложил Вавилову сесть, заставил его доложить о работе ВИРа стоя, сам прохаживался, покуривая трубку и недовольно покашливая. Когда Вавилов замолчал, Сталин выбил пепел из трубки и сказал: «Всё у вас? Вы свободны!» И во время экспедиции по присоединённым к СССР в 1939 году западным областям Белоруссии и Украины 6 августа 1940 года Николай Иванович Вавилов, будучи уже давно невыездным, был арестован в городе Черновцы.

БЛОКАДНАЯ КОЛЛЕКЦИЯ

Нет никакого преувеличения в том, чтобы назвать жизнь и научную деятельность Николая Ивановича Вавилова подвигом. Вавилов преследовал одну-единственную цель – используя методы современной ему науки, обеспечить пищей людей, умирающих от голода в разных регионах мира, а также так улучшить сельское хозяйство своей страны, чтобы поднять продовольственные стандарты. Только на основе лично собранных Вавиловым семенных материалов выведено более ста районированных сортов, прошедших государственные испытания и рекомендованных для посевов. Ни один селекционер, в каком бы уголке нашей страны он ни работал, не обходился и не обходится без Национальной семенной коллекции ВИРа. А что осталось от завистливого псевдоучёного Лысенко? Глупейшая идея яровизации зерновых, провалившаяся затея с посадкой картофеля верхушками клубней да так называемая ветвистая пшеница, на самом деле не дававшая никакой прибавки к урожаю, но позволившая Лысенко укрепить свой авторитет в глазах Сталина.

Ни Николай Вавилов, ни его последователи не занимались подобными фальсификациями. Его ученики в первую блокадную зиму, когда Вавилов уже больше года находился в тюрьме, действительно совершили подвиг: они сохранили его коллекцию. Сами теряя сознание от голода, удержались от того, чтобы использовать хранившиеся в здании ВИРа на Исаакиевской площади тонны зерна и картофеля, а потом вывезли, каждый понемногу, более 3 тыс. образцов по проложенной через Ладожское озеро «Дороге жизни».

Мемориальная доска академику Вавилову на здании Всесоюзного института растениеводства в Санкт-Петербурге

Фото: НИКОЛАЙ АДАМОВИЧ/ТАСС

На здании Института растениеводства есть памятная доска с надписью «Учёным Института, героически сохранившим мировую коллекцию семян в годы блокады Ленинграда».