Летающие монстры Бартини и Алексеева

Испытания созданного в Горьковском Центральном конструкторском бюро по судам на подводных крыльях экраноплана КМ начались 22 июня 1966 года. Экраноплан спустили на воду и начали сплавлять на испытательную базу на Каспии, под городом Каспийском. Почти месяц его, полупритопленного, с отстыкованным крылом и накрытого маскировочной сетью, по ночам и в условиях строжайшей секретности буксировали по Волге. Но «враг не дремал» – именно в день спуска экраноплана на воду «Голос Америки» сообщил, что в СССР построен корабль с новым принципом движения.

«Голос Америки» не погрешил против истины. Более того, спроектированный выдающимся конструктором Ростиславом Алексеевым экраноплан имел максимальную взлётную массу 544 тонны и до появления самолёта Ан-225 «Мрия» оставался самым тяжёлым летательным аппаратом в мире. Поэтому, когда только что назначенный на пост директора ЦРУ Ричард Хелмс получил доклад, включавший фотоснимки спутника-шпиона, он был потрясён: на одной из фотографий над водной гладью Каспийского моря летел огромный, длиной около 100 метров, аппарат совершенно неизвестной конструкции. Но это был далеко не первый экраноплан Алексеева, который к тому времени уже обрёл славу самого успешного конструктора судов на подводных крыльях.

Главный конструктор Ростислав Алексеев. 25 марта 1965

Л.ГРОМОВ/ТАСС

СЫН АГРОНОМА И УЧИТЕЛЬНИЦЫ

Высокий, атлетически сложённый, обладающий удивительным инженерным талантом, Ростислав Евгеньевич Алексеев напоминал деятелей периода Высокого Возрождения. Любимец женщин и любитель хорошего застолья, он тем не менее всё в жизни подчинял работе, причём работать мог на краешке обеденного стола, пропадал в лаборатории и на заводе сутками. Про его находчивость, умение найти нестандартное решение самых сложных задач ходили легенды. Яхтсмен – ещё будучи совсем молодым Ростислав сдружился с Валерием Чкаловым на почве любви к парусам, а за своё умение с ними управляться получил от друзей и коллег прозвище Адмирал. Горнолыжник. Высококлассный пилот…

Ростислав Евгеньевич родился 5 декабря 1916 года в Новозыбкове, в 1933 году семья переехала в Нижний Новгород, только-только ставший Горьким, где Алексеев поступил в Горьковский индустриальный институт на кораблестроительный факультет и 1 октября 1941 года, после защиты дипломной работы «Глиссер на подводных крыльях», получил квалификацию инженера. Почти три года Алексеев работал на заводе «Красное Сормово» в должности контрольного мастера выпуска танков, хотя уже в 1942 году было принято решение о выделении Ростиславу Евгеньевичу помещения, ресурсов и сотрудников для работ по созданию боевых катеров на подводных крыльях. Катера Алексеева, созданные в годы войны, не успели принять участия в боевых действиях, но его модели показывали, что успешная реализация идеи как военных, так и гражданских судов на подводных крыльях не за горами.

КАТЕР НА КРЫЛЬЯХ

Первое пассажирское судно на подводных крыльях конструкции Алексеева, «Ракета-1», вышло на линию Горький – Казань 25 августа 1957 года. Главный противник СССР в холодной войне не оставил без внимания и суда на подводных крыльях. И не ошибся. Первые торпедные катера Алексеева с носовыми подводными крыльями были приняты на вооружение в начале 1950-х, что свидетельствовало о высоком уровне инженерной мысли. Недаром, – правда, позже, уже после полёта Гагарина, – президент Кеннеди признал: «Мы проиграли русским за школьной партой».

Следует сказать, что Алексеев не был первооткрывателем принципа подводных крыльев. Хотя приоритет русской науки тут отметить необходимо. Ведь первым «катером на крыльях» был катер русского подданного де Ламбера, испытанный на Сене, но из-за маломощности парового двигателя не сумевший развить скорость, необходимую, чтобы «встать на крыло».

Нужного эффекта добился итальянский изобретатель Энрико Форланини, достигший в 1906 году на своём катере фантастической по тем временам скорости 68 км/ч. Работы над судами на подводных крыльях велись и в США, где особенного успеха достиг работавший со знаменитым Александром Беллом изобретатель Фредерик Болдвин. Белл и Болдвин сумели заинтересовать военных, приобрели на деньги американских налогоплатильщиков нужные компактные и мощные моторы, и в 1919 году их катер установил рекорд скорости на воде – 114 км/ч.

Но самые талантливые изобретатели оказывались в трудном положении без теоретической базы. Вот её и подготовили отечественные учёные. Мстислав Келдыш, Николай Кочин, Леонид Сретенский и многие другие начиная с 1933 года создали в ЦАГИ несколько рабочих моделей подобных судов. Там же испытывались и катера с глубокопогружаемыми крыльями конструкции Леонида Эпштейна, которые, используя воздушный винт, легко достигали скорости 100 км/ч

Выдающейся заслугой Алексеева стало то, что он, используя наработки как теоретиков, так и практиков, смог предложить целую гамму судов на подводных крыльях. Он использовал собственные разработки малопогружённых самостабилизурующихся крыльев, которые хорошо работали на речных, озёрных и морских прибрежных линиях при ограничении по мореходности до 3–4 баллов. За счёт оригинальной конструкции крыльев Алексеев смог обойти и одно из основных препятствий для таких судов – невозможность швартовки из-за большой осадки к обычным пристаням; его модели быстро шли в серию и стали одним из лучших видов отечественного речного транспорта.

КРЫЛЬЯ «КРАСНОГО БАРОНА»

Согласно устоявшемуся определению, экраноплан – это «многорежимное судно, которое в своём основном эксплуатационном режиме летит с использованием «экранного эффекта» над водной или иной поверхностью, без постоянного контакта с ней». Экранный эффект, открытый в 20-е годы ХХ века, проявляется в резком увеличении подъёмной силы крыла при полёте вблизи экранирующей поверхности, например воды, земли и т.п. То есть это та же воздушная подушка, но получаемая не за счёт нагнетания воздуха специальными устройствами, а за счёт динамически набегающего потока воздуха. Крыло экранопланов как раз и создаёт подъёмную силу в основном за счёт экранного эффекта, что возможно только на очень небольших высотах, причём чем шире крыло, ниже скорость полёта и высота – тем выше экранный эффект. Например, максимальная дальность полёта российского экраноплана «Иволга», построенного в 1998 году, на высоте 0,8 м составляет 1150 км, а на высоте 0,3 метра с той же нагрузкой – уже 1480 км.

В 1950-е – 1960-е годы все разработки по экранопланам были строго засекречены. Как часто бывает в таких ситуациях, «секретными» исследованиями в условиях повышенной шпиономании начинают заниматься энтузиасты. В данном случае энтузиастами оказались студенты Одесского института инженеров морского флота, разработавшие в начале 1960-х одноместный экраноплан с мотоциклетным двигателем, позже экраноплан по схеме «летающее крыло».

Однако для развития экранопланостроения всё-таки требовались профессионалы. Одним из них, помимо Ростислава Алексеева, стал советский конструктор Роберт Людвигович Бартини. Бартини, он же итальянский аристократ, барон Роберто Орос ди Бартини, разработал «теорию межконтинентального транспорта земли», в рамках которой определил, что «наиболее эффективным для межконтинентальных маршрутов является амфибийный аппарат с вертикальным взлётом и посадкой или использующий воздушную подушку. Только в этом случае можно было бы удачно совместить большую грузоподъёмность судов, высокую скорость и манёвренные возможности самолётов».

Бартини был удивительной личностью. Сын вице-губернатора Фиуме, служил в австро-венгерской армии, в 1916 году попал в русский плен, где «заразился» марксизмом. По возвращении в Италию стал коммунистом, был противником Муссолини, сдал экстерном экзамены в политехническом институте и получил диплом авиационного инженера. Бартини занимался исследованиями аэродинамики различных профилей крыла, попутно вёл коммунистическую пропаганду, из-за чего его жизнь подвергалась опасности, и в конце 1920-х годов он оказался в СССР.

Интересы Роберта Бартини были очень широки, его разработки намного опережали время. Глубочайше образованный, тактичный, остроумный, «красный барон» привлекал к себе молодых учёных – он работал в Центральном конструкторском бюро, – и многие в будущем знаменитые конструкторы, например Сергей Королёв, считали Бартини своим учителем, а некоторые военачальники, вскоре оказавшиеся репрессированными, например Тухачевский, считали барона своим другом и гордились этой дружбой.

Неудивительно, что под репрессии попал и сам «красный барон». В начале 1938 года Роберта Бартини арестовали как «агента Муссолини, направленного в СССР международным фашизмом для шпионажа и вредительства». Он стал «рекордсменом» среди авиаконструкторов по числу лет, проведённых в заключении. Не в лагере, но в туполевской «шарашке». Именно в «шарашке» он начал разработки теории экранного эффекта, там же создал первые чертежи «крыла Бартини», которое через много лет было использовано в сверхзвуковых Ту-144 и «Конкорде». Там же им был выполнен – в 1942 году! – проект перехватчика Р-114 со стреловидным крылом, жидкостно-реактивными двигателями и скоростью, равной двум звуковым.

Вершиной творчества Бартини стал вертикально взлетающий экранолёт ВВА-14М1П с максимальной взлётной массой 52 тонны и дальностью полёта около 2500 километров. Вот только увидеть полёт своего детища барону не довелось – он скончался за рабочим столом в 1974 году, в 1976-м проект был закрыт, и теперь единственный экземпляр этого экраноплана ржавеет в Монино

Поразительно, но в условиях командно-административной системы экранопланы всё-таки строились, проходили испытания, совершали как минимум испытательные полёты. В то же время на Западе практически все проекты оставались на бумаге. Даже в том случае, когда изобретение патентовалось, как было с экранопланом «Колумбия» Ретхорста, который мог по своим данным стать самым скоростным экранопланом в истории – более 100 узлов. Только немецкий инженер Александр Липпиш, известный тем, что в Третьем рейхе разработал реактивный истребитель МЕ-163 «Комета», довёл проект экраноплана до реализации. Его экраноплан Х-114 был принят на вооружение бундесвером в качестве патрульного судна.

ЗАМЁРзШИЙ МИНИСТР БУТОМА

Ростислав Алексеев воплотил в практику многие идеи, казавшиеся фантастическими. Одной из них была идея создания вида транспорта, обладаюшего грузоподъёмностью морского судна и скоростью самолёта. Это был экраноплан. Существует точка зрения, согласно которой то, что советские конструкторы опередили зарубежных конкурентов в создании экранопланов, было обусловлено командно-административной экономикой. Полностью подчинённые власти наука и промышленность смогли справиться с такой грандиозной и сложной задачей. Правда, забегая вперёд, можно отметить также, что командно-административный метод управления привёл и к отстранению Ростислава Алексеева от руководства конструкторским бюро, и к тому, что его наработки в конечном итоге оказались практически полузабытыми.

Тут сыграл свою роль личностный фактор. Скажем, Дмитрий Устинов, в 1960-е годы председатель Комиссии Президиума Совета Министров СССР по военно-промышленным вопросам, был в восторге – что неудивительно, ведь Устинов сам был талантливым инженером, – от проекта экраноплана Алексеева. Зато министр судостроительной промышленности СССР Борис Бутома был явным недоброжелателем Алексеева. По одной версии, конструктора «задвинули» из-за того, что Алексеев обратился со своими проблемами к Хрущёву через голову непосредственного руководства, то есть Бутомы. По другой, более прозаической, – потому, что на испытаниях экраноплана министр Бутома очень замёрз и слишком устал из-за стремления Алексеева «показать товар лицом».

Как бы то ни было, в 1976 году, после одной аварии, Алексеев был приказом Бутомы отстранён от работ, его конструкторское бюро расформировано, Алексееву было разрешено оставить у себя только пятнадцать сотрудников.

БОЕВЫЕ ЭКРАНОЛЁТЫ

Первый реактивный экраноплан СМ-1, сделанный в ЦКБ Алексеева в 1960–1961 годах, пилотировал сам главный конструктор. На нём-то поздней осенью 1961 года и прокатились Дмитрий Устинов и Борис Бутома. Вот тогда замёрзший Бутома и воспылал ненавистью и к «летающим кораблям», и к самому Алексееву. Бутома якобы вынес вердикт: «Тем, что летает выше телеграфного столба, судпром не занимается!» Тем не менее экранопланы вызвали интерес ВМФ. Военные заказали Алексееву три типа экранопланов: транспортно-десантный, ударный и противолодочный. Под этот заказ Алексеев разработал принципиально новую схему, по которой воздушная струя, направляясь от двигателя, создавала принудительную динамическую воздушную подушку.

Специалисты отмечали оригинальность решения. А именно широкое, низко расположенное крыло малого удлинения, развитое Т-образное оперение, очень высокий киль с закреплённым на нём горизонтальным стабилизатором и рулём высоты, аэродинамически совершенный корпус. Старт с воды и выход на берег обеспечивались воздушной подушкой проточной схемы, то есть двигатели отклоняли воздушные струи под крыло. Несмотря на вроде бы успешные конструктивные решения, на испытаниях очередной модели в 1964 году произошла трагедия – экраноплан попал в мощный встречный воздушный поток, аппарат, потеряв устойчивость, оторвался от экрана, пилоты погибли.

Так поразивший американцев гигантский экраноплан КМ строился как боевой для ВМФ и должен был летать на высоте несколько метров. Ещё два года спустя, в 1968 году, начались работы над проектом военно-транспортного экранолёта Т-1 для ВДВ. Он должен был иметь грузоподъёмность до 40 тонн. Это давало возможность перебросить на дальность до 4000 километров средний танк и взвод пехоты или же 150 десантников со снаряжением. В том случае, если экранолёт поднимался на высоту 4000 метров, «полезный груз» доставлялся на расстояние около 2000 километров.

Экраноплан КМ продемонстрировал свои лучшие качества. Он был устойчив на крейсерской скорости 400–450 км/ч, совершая полёт на высоте 3–4 метра. Алексеев, гордый за свою машину, сидя за штурвалом даже переставал управлять аппаратом и выключал двигатели. Экраноплан продолжал полёт как ни в чём ни бывало.

Испытания «Каспийского монстра» велись почти полтора десятка лет, но 9 февраля 1980 года Ростислав Алексеев умер. Об обстоятельствах его смерти ходили разные слухи, вплоть до того, что он якобы совершил самоубийство, отравившись угарным газом. На самом же деле 63-летний Ростислав Евгеньевич надорвался, пытаясь на испытаниях в одиночку удержать очередную модель экраноплана весом почти в тонну. Два дня Алексеев провёл на ногах, потом почувствовал себя плохо, врачи затруднялись с диагнозом, а когда диагноз – перитонит – был поставлен, оказалось поздно

В том же году погиб и «Монстр». Пилот-испытатель слишком задрал при взлёте нос машины, «Каспийский монстр» почти вертикально пошёл вверх. Лётчик сбросил тягу, попытался доработать рулём высоты, но корабль завалился на левое крыло и, после удара о воду, затонул. Уникальный гигант не пережил создателя.

ПОЛЁТ «ЧАЙКИ»

После смерти выдающегося конструктора по заказу ВМФ был построен вооружённый противокорабельными ракетами экраноплан «Лунь». Он, как и его поисково-спасательный вариант, составлял проект 903. «Лунь», по боевому потенциалу превосходивший почти все лёгкие ракетные корабли и многие ударные самолёты, был спущен на воду в июле 1986 года, на испытаниях с него были произведены ракетные стрельбы, причём на максимальной скорости экраноплана в 500 км/ч. Второй корабль проекта 903 был переоборудован в спасательный вариант из ракетоносца. «Спасатель» нёс на себе госпиталь с операционной и реанимационной, а также отделение для оказания помощи пострадавшим в результате аварии АЭС, что было актуально после Чернобыльской катастрофы.

Однако «Лунь» так и не преодолел стадию опытной эксплуатации, «Спасатель» же остался недостроенным. Остальные машины Алексеева либо погибли после аварий, либо оказались просто брошенными. Не нашли тогда источников финансирования и не пошли в серию малые гражданские, очень перспективные алексеевские экранопланы.

Но идеи и конструкторские решения великих советских конструкторов не пропали в тине лет. Нижегородское Центральное конструкторское бюро имени Алексеева продолжает строить экранопланы. Ожидается, что в 2022 году взлетит тяжёлый океанский экраноплан А-050 «Чайка-2» (дальность полёта 5000 километров, скорость до 450 км/ч).