Независимость от самих себя

ФОТО: ВАЛЕНТИН СОБОЛЕВ/ТАСС

Ровно тридцать лет назад – с 16 мая по 22 июня 1990 года – в Москве прошел I Съезд народных депутатов РСФСР. Ключевым сюжетом этого съезда были два события. Первое – избрание Бориса Ельцина председателем Верховного Совета РСФСР 29 мая, в результате чего вчерашний опальный экс-кандидат в члены Политбюро стал руководителем основной республики в составе СССР. Второе – принятие Декларации о государственном суверенитете РСФСР.

Декларация провозглашала:

– РСФСР суверенным государством;

– верховенство законов РСФСР над законами СССР;

– действие тех законов, которые противоречили законам РСФСР (интересно, а в чем критерий?), приостанавливалось;

– право свободного выхода РСФСР из состава СССР;

– декларировалось создание гражданства РСФСР наравне с гражданством СССР.

То есть Ельцин оказывался не только руководителем республики, но и главой суверенного государства.

Однако для многочисленных сепаратистов в других союзных республиках объявленная независимость России была своего рода индульгенцией на собственные действия. Теперь прибалтийские и закавказские лидеры могли сказать: «Ну, если уж Россия говорит о своей независимости, то мы можем требовать себе не меньше».

МИФЫ ВОКРУГ ДЕКЛАРАЦИИ И СЕАНС ИХ РАЗОБЛАЧЕНИЯ

Основным аргументом сторонников и авторов этой декларации является следующий тезис: «После того, как в апреле 1990 года союзный Центр начал выравнивание прав и полномочий союзных и автономных республик, то возникла угроза распада РСФСР. И для того, чтобы это предотвратить, нужна была эта декларация».

Однако такой аргумент убедителен лишь для человека, который не знает деталей, которые были таковы. В первую очередь, всем сторонникам вышеуказанного тезиса следует указать на пункт 7 декларации, который гласил, что «Съезд народных депутатов РСФСР подтверждает необходимость существенного расширения прав автономных республик, автономных областей, автономных округов, равно как краев и областей РСФСР».

Более того, до принятия Декларации о государственном суверенитете РСФСР ни о каких аналогичных декларациях в автономных республиках никто даже не заикался. А сразу после исторического деяния 12 июня декларация суверенных прав российских автономий стала просто массовым явлением. Первой провозгласила 20 июля Северная Осетия, затем 9 августа – Карелия, 29 августа – Коми, а 30 августа – Татария. В сентябре аналогичные акты принятия Удмуртия (20 сентября), Мари-Эл (22 сентября), Якутия (29 сентября). Октябрь стал месяцем суверенизации Бурятии (8 октября), Башкирии (11 октября), Калмыкии (18 октября), Чувашии (24 октября).

Получается, что авторы Декларации о государственном суверенитете РСФСР добились прямо противоположного эффекта. Если их целью было нейтрализовать суверенизаторские амбиции автономий, то они явно только подстегнули их.

Судя по всему, целью провозглашения декларации были более глубокие планы. Чтобы понять какие именно, обратимся к политической арифметике.

На I Съезде народных депутатов РСФСР было избрано 1059 человек. Все они разделились на три группы: фракцию «Коммунисты России» (465 человек), фракцию «Демократическая Россия» (417) и еще 176 человек разошлись по мелким фракционным объединениям. То есть на съезде было два большинства – коммунистическое и демократическое, а между ними некое «болото», которое определяло итоги голосования в ту или иную сторону.

А теперь сравним два голосования – за Ельцина как председателя Верховного Совета РСФСР и за Декларацию о государственном суверенитете.

25 мая Ельцин первый раз баллотировался в спикеры. Его соперником был первый секретарь Краснодарского крайкома КПСС Иван Полозков. Итог – 497 голосов получил Ельцин, а 535 – Полозков. Второй тур также не выявил победителя (503 – Ельцин, 529 – Полозков).

29 мая состоялось третий тур, в котором Полозкова сменил председатель Совета Министров РСФСР Александр Власов. Тут Ельцин получил 534 голоса, а Власов – 531. Три бюллетеня – испорчено. Однако счетная комиссия приняла решение засчитать в пользу Ельцина один из испорченных бюллетеней, и в результате он получил 535 голосов и признан победителем.

А вот теперь – итог голосования за Декларацию о государственном суверенитете РСФСР. За нее было подано 907 голосов, против – 13, а 9 – воздержалось.

Если переводить это все с языка арифметики на язык политики, то получается, что вокруг избрания Ельцина главой Верховного Совета РСФСР существовал раскол внутри депутатского корпуса. Условно этот раскол можно назвать расколом на консерваторов-коммунистов и демократов. Хотя реально раскол был более сложным. А вот по вопросу о декларации такого раскола не было. Более того, подавляющая часть коммунистическо-консервативной части съезда поддержало ее. В чем причина такого положения вещей?

«СТРАННЫЙ КОНСЕНСУС»

Получается, что Декларацию о государственном суверенитете РСФСР протащила странная коалиция, которая имела два слагаемых. Первое слагаемое – либеральное, состоящее из фракции «Демократическая Россия». Если рассматривать это слагаемое более внимательно, то там можно выделить верхушку из числа видных фигур Межрегиональной депутатской группы (МДГ) в союзном парламенте (Юрий Афанасьев, Геннадий Бурбулис, Михаил Бочаров и т.д.) и низовки. Низовка в основном представляла собой актив многочисленных неформальных структур крупных городов (Москвы, Ленинграда, Свердловска) и провинции.

Если рассматривать этот сюжет политически, то зимой 1989–1990 годов стало очевидно, что политический потенциал собственно российской части МДГ в союзном парламенте и общесоюзной политике в целом был исчерпан. Стало понятно, что МДГ может пошатнуть союзную власть, но не сможет системно заменить. Более того, МДГ и ее актив неприемлем для элит и актива союзных республик. Часть из этих республик – Прибалтика, Закавказье, Молдавия – уже твердо стояли на пути сепаратизма. И у них были свои Народные фронты, которые пусть и состояли в союзнических отношениях с МДГ и московскими либералами, но вовсе не нуждались в их руководстве.

Другая часть республик – Белоруссия, Средняя Азия, Казахстан – вовсе не стремились не только к выходу из СССР, но и демонстрировали достаточно серьезный консервативный крен. Более того, для таких лидеров как Ислам Каримов, например, появление на союзной политической сцене лидеров МДГ вовсе не являлось чем-то позитивным.

Таким образом, лидеры МДГ оказались вынуждены брать власть в РСФСР, а также двух столицах – Москве и Ленинграде. Сразу же определились и лидеры: Борис Ельцин как общероссийский лидер, Гавриил Попов как руководитель Москвы и Анатолий Собчак как ленинградский региональный лидер.

К этому следует добавить следующее. Как раз в то самое время, когда готовился I Съезд народных депутатов РСФСР, ядро будущего гайдаровского кабинета министров (сам Егор Гайдар, Пётр Авен, Анатолий Чубайс) активно обсуждали на разного рода закрытых и полузакрытых семинарах тему возможного реформирования советской экономики. И огромной теоретической и методологической задачей был вопрос, как нести истину о «невидимой руке рынка» на Кавказ и в Среднюю Азию. В итоге часть будущих «младореформаторов» решила, что лучше, если РСФСР будет отдельным государством. И хотя в 1990 году гайдаровская команда еще не была в ядре власти, оставим этот сюжет в качестве интересной «пометки на полях».

Однако в истории с суверенизацией РСФСР было и второе слагаемое – значительная часть консервативной номенклатуры, представленной в российском депутатском корпусе. Кстати, отметим, что в окружении раннего Бориса Ельцина также было много весьма нелиберально настроенных представителей номенклатуры (Юрий Скоков, Олег Лобов и т. д.).

Таким образом, Декларация о государственном суверенитете РСФСР была творением странного консенсуса двух – взаимно полярных – сил: либеральной и консервативной частей депутатского корпуса РСФСР. И если мотивация либералов в целом ясна, то зачем суверенизация РСФСР была нужна консерваторам?

ПАРАДОКСАЛЬНОЕ ПОЧВЕННИЧЕСТВО

Казалось бы, у консервативной номенклатуры должен был быть один интерес: сохранение СССР. Такой же интерес должен был быть у союзника-попутчика этой номенклатуры – почвенной интеллигенции. Более того, у нее вообще мог быть интерес сделать СССР не федерацией, а унитарным государством с резким усилением роли русских как основного государствообразующего этноса. Однако уже на I Съезде народных депутатов СССР один из лидеров почвенного крыла русской интеллигенции Валентин Распутин неожиданно заявил: «Мы, россияне, с уважением и пониманием относимся к национальным чувствам и проблемам всех без исключения народов и народностей нашей страны. Но мы хотим, чтобы понимали и нас... Вы, разумеется, согласно закону и совести распорядитесь сами своей судьбой. Но по русской привычке бросаться на помощь, я размышляю: а может быть, России выйти из состава Союза, если во всех своих бедах вы обвиняете ее, и если ее слаборазвитость и неуклюжесть отягощают ваши прогрессивные устремления? Может, так лучше? Это, кстати, помогло бы и нам решить многие проблемы, как настоящие, так и будущие».

Впоследствии «адвокаты» Распутина утверждали, что его слова были вырваны из контекста, и что это было всего лишь риторическим приемом в полемике с прибалтийскими сепаратистами. Однако даже, если это был риторический прием, то прием весьма опасный. Но Распутин – это талантливый художник, который может быть и политически весьма наивен. А вот другое дело – те консервативные политики, которые реально проводили в жизнь суверенизацию РСФСР.

В чем же было дело?

РСФСР была своего рода «главной республикой» СССР. Однако это положение «главной республики» сопровождалось особенностями административного устройства, которые трактовались частью номенклатурных кругов и «почвенной» интеллигенцией как «поражение в правах» и «унижение». В РСФСР не было своей коммунистической партии. Партийные организации областей РСФСР и ее национальных автономий управлялись непосредственно из ЦК КПСС. У РСФСР не было своего КГБ. Управление областными и республиканско-автономными чекистскими органами также, как и партийными структурами, осуществлялось из центрального аппарата КГБ СССР (до 1978 года – КГБ при СМ СССР).

К этому стоит добавить, что во главе РСФСР (в первую очередь, Совета Министров республики) обычно не ставили сильных и политически значимых фигур. Исключения составляют Алексей Косыгин (был главой республиканского правительства в 1943–1946 гг.), Фрол Козлов (предсовмина РСФСР в 1957–1958 гг.), Михаил Соломенцев (российский премьер в 1971–1983 гг.) и Виталий Воротников (предсовмина РСФСР в 1983–1988 гг.). Однако здесь стоит провести параллель с Грузией времен второй половины сталинского правления. После перевода Лаврентия Берии в Москву в 1938 году во главе грузинской компартии не ставились сильные и политически значимые фигуры. Контроль за своей родной республикой Сталин и Берия оставляли за собой.

ФОТО: ДМИТРИЙ СОКОЛОВ/ТАСС

Кроме того, «масла в огонь» подливало и то, что РСФСР была республикой-донором. А большинство советских республик – кроме Азербайджана – были регионалами-реципиентами. Добавим сюда и быстрый рост урбанизации РСФСР, которые приводили не просто к оттоку сельского населения в города, но и к гибели всего русского деревенского быта. В крупных областных центрах РСФСР образовывалась прослойка очень специфического населения, которое называли «лимитчиками» (т.е. приехавшими по «лимиту» на стройки народного хозяйства и промышленные предприятия). Отметим, что это население действительно было достаточно маргинальным (если не прямо люмпенским). Вчерашние жители деревни утратили крестьянские качества, так и не став горожанами по культуре.

Таким образом, в кругах части номенклатуры и «русско-почвенной» интеллигенции росли настроения в пользу суверенизации РСФСР. Первые политические проекты такой суверенизации возникли, как ни парадоксально, в конце 40-х годов прошлого века. Они связаны с так называемым «Ленинградским делом». По крайне мере, часть «ленинградской группы» (в частности, тут можно назвать председателя Совета Министров РСФСР в 1946–1949 гг. Михаила Родионова) рассматривали вопрос о переносе российской столицы из Москвы в Ленинград (при сохранении функций общесоюзной столицы за Москвой) и учреждении Компартии РСФСР. Чем кончились эти попытки известно – снятием «ленинградцев» со всех постов, судом и расстрелом.

Видимо, подспудно идея повышения статуса РСФСР в составе СССР, а затем и ее суверенизации жила в номенклатурной среде и после «Ленинградского дела». Видимо, частью реализации этой идеи было создание в хрущевский период Бюро ЦК КПСС по РСФСР. Как считают некоторые современные исследователи, этот орган решал многое в жизни республики.

Параллельно у части номенклатуры и интеллигенции росли настроения, что РСФСР «заедают», что союзные республики выкачивают из нее все соки, а взамен ничего не дают и т.д. и т.п. В результате формировалась специфическая субкультура русского почвенничества в нескольких вариациях – от национал-коммунистического до почвенного, разной степени антикоммунистичности. Причем, эта субкультура принимала очень широкие формы – от засунутых в официальные документы двусмысленных формулировок и разного рода литературы типа «деревенской прозы» до разного рода кухонных разговоров.

В перестройку эта субкультура вышла на поверхность. И именно она сыграла роковую роль в судьбе СССР. Если бы не было сторонников суверенизации РСФСР и даже отделения ее от Советского Союза, то либералы, скорее всего, так и остались бы в какой-то период времени влиятельной силой, но не смогли бы взять власть. Более того, без помощи таких вот почвенников-суверенизаторов либералы остались бы непонятными для большей части населения РСФСР. Разговоры о правах человека, свободе и многопартийности были почти непонятны «глубинному народу». Однако вот разговоры о «заедающих русский народ чурках» были этому народу понятны. На все это наложился фактор Бориса Ельцина, стремившегося к власти любым путем.

И что же получил от этого всего русский народ, о благе которого так заботились почвенники-суверенизаторы? Русский народ фактически оказался самым большим разделенным народом Европы. Положение русских, русского языка и культуры в очень многих бывших союзных республиках оказалось очень плачевно. «Благими намерениями вымощена дорога в ад». Именно эта старая истина как нельзя лучше описывает результаты действия почвенников-суверенизаторов. Возможно, что они действительно хотели блага, а получилось то, что получилось.

Именно об этом надо помнить сегодня, когда Россия входит в период трансферта власти.