Автор: Владимир ВОРОНОВ Совместно с:
11.08.2014
КАК АНДРОПОВ ПСИХИАТРИЧЕСКИЙ ГУЛАГ КОНСТРУИРОВАЛ
Уже одно название этого документа – песня: «О дополнительных мерах по предупреждению и пресечению общественно опасных деяний со стороны душевнобольных лиц». Не заставшие советские реалии недоуменно вопросят: какая связь между госбезопасностью и душевнобольными?! – Прямая и непосредственная, сказано же в андроповском писании: «В последнее время в ряде мест страны отмечены случаи дерзких враждебных проявлений, которые, как показывает расследование, были совершены лицами, страдающими различными психическими заболеваниями. Отдельным душевнобольным с агрессивными бредовыми идеями удавалось приобретать огнестрельное оружие, взрывчатые вещества, ядохимикаты и использовать их для совершения взрывов, покушений на жизнь представителей партийных и советских органов и должностных лиц».
Логика чекиста № 1 очевидна: любой, кто покушается на представителя власти, – псих, лишь ненормальный может поднять руку на партийного или государственного чиновника. А псих, в свою очередь, обязательно должен покуситься? По ходу сразу брошу ремарку: сегодня, когда покрова секретности сняты с массы ранее закрытых документов, не известно ни единого факта реального покушения душевнобольных той поры на пресловутых «представителей», да и здоровых – тоже. Так что тут товарищ Андропов просто врет.
Не стоит как пример приводить казус младшего лейтенанта Виктора Ильина, стрелявшего 22 января 1969 года у Боровицких ворот в кортеж, как он думал, Брежнева: Ильин вовсе не был душевнобольным, но нельзя же было афишировать наличие людей, не просто недовольных «прелестями социализма», но готовых взяться за оружие. К слову, об оружии: продажа населению охотничьего оружия (гладкоствольного и тем паче нарезного) была обставлена тогда столь изощренными сложностями, что у лиц, состоявших на учете в соответствующих учреждениях, шансов приобрести его не было. О доступе же умалишенных «с агрессивными бредовыми идеями» к нелегальному рынку огнестрельного оружия, которого тогда, по сути, не было, не стоит и говорить.
Но это все преамбула, главное здесь: «Имеющиеся данные показывают, что в условиях активизации противником идеологических диверсий против Советского государства на данную категорию лиц стали ориентироваться также спецслужбы противника и различные экстремистские организации и группы. Инспирируя враждебные акции, они вступают в контакт с лицами, страдающими психическими заболеваниями, подстрекают их к совершению террористических актов, взрывов, поджогов, захвату и угону самолетов, изготовлению и распространению антисоветских документов, созданию различных групп «протеста». Вот в чем соль-то! – Иностранные разведки вербуют советских психов, надо полагать, прямо у проходных советских психушек, а может, и вовсе свили гнезда своих резидентур прямо там?!
Но в то время, как чекисты должны бросить все свои силы на раскрытие агентурных сетей ЦРУ и МОССАДа в советских психушках, «в некоторых органах Комитета госбезопасности при организации контрразведывательной работы не всегда должным образом оценивается общественная опасность психически больных с агрессивными бредовыми идеями». Более того, «отдельные сотрудники органов КГБ при получении данных о психическом заболевании проверяемых лиц агентурно-оперативную работу по ним, как правило, ослабляют, ведут поверхностно, а нередко и вообще прекращают.
В результате этого намерения и попытки психически больных совершить опасные деяния своевременно не вскрываются <…> а инспираторы, провоцирующие их к совершению опасных деяний, остаются невыявленными». – Вот! Искать за каждым психом скрытого врага! Посему председатель КГБ предписал территориальным органам КГБ «выявлять возможных подстрекателей, провоцирующих психически больных на совершение террористических и других действий экстремистского характера». – Это равнозначно приказу развернуть агентурную работу среди душевнобольных…
Для чего КГБ был нужен очередной виток карательной психиатрии? Ну, так Андропов ведь изначально носился с замыслом создания полноценного психиатрического ГУЛАГа. Невзирая на все достижения «развитого социализма» и усилия советской охранки, число противников советской власти не уменьшалось, чрезмерное же наполнение лагерей осужденными за инакомыслие оборачивалось скандалами на международной арене и превращением СССР в страну-изгоя. Карательная же психиатрия позволяла с легкостью обойти утомительную процедуру создания видимости законности судебного разбирательства. Раз против советской власти может выступать только ненормальный, а ненормальный – опасен советской власти, значит, душевнобольные – предмет заботы уже не только медиков, но и госбезопасности.
И ведь удобно же, объявив любого несогласного с властью ненормальным, запереть его в психушку, поскольку: 1) душевнобольные опасны, 2) их тут же вербуют для совершения злых дел вражеские спецслужбы.
Разумеется, все это делалось советской госбезопасностью не только до пресловутого указания, но и задолго до появления самого Андропова на Лубянке, однако именно при нем дело приобрело необычайный размах и масштабы. Кардинальный же поворот всей карательной политики наметился на рубеже 1960–1970-х годов. Об этом свидетельствует, например, инициированная Андроповым докладная записка начальника УКГБ по Краснодарскому краю «о наличии в крае значительного числа психических больных, вынашивающих террористические и другие общественно опасные намерения» – ее 22 января 1970 года рассмотрели аж на заседании Политбюро ЦК КПСС, приняв специальное постановление.
В той записке чекисты пугали кремлевских старцев, что «в крае значительное число психических больных совершает общественно опасные и враждебные проявления, вынашивает преступные, политически вредные намерения, вносит деморализующие факторы в жизнь советских людей (хорошо же общество, которое могут деморализовать психи! – В.В.).
За последние два года в поле зрения органов госбезопасности края попало более 180 таких лиц. Некоторые из них высказывают террористические угрозы, намерения убить представителей актива или совершить другие преступления. Так, Бычков Г.А. и Миков Г.Е. допускали злобные антисоветские высказывания, угрозы в адрес некоторых руководителей партии и Советского правительства <…> Соин С.А. высказывает злобные бредовые намерения посетить Мавзолей Ленина и с помощью кинокамеры оживить вождя революции, а затем вновь умертвить его; Ватинцев О.В. посетил Мавзолей, где совершил дерзкий циничный акт». Психически больные, уверял чекист, пачками пытаются бежать из СССР, «наиболее опасные преступления совершили: Скрылев П.А., который захватил самолет Ан-2, вылетел в направлении Турции и был сбит с помощью средств ПВО над нейтральными водами; Коротченко Н.А. с призывного пункта города Кропоткина сбежал в Новороссийск и пытался пробраться на итальянское судно (т.е. как в армию призывать – гражданин здоров, а как он пытается из страны сбежать – сразу псих?! – В.В.); Павлов В.И. на лодке с подвесным мотором в районе Сочи в 1968 году готовился изменить Родине…».
Это еще не всё: «Многие страдающие психическими заболеваниями пытаются создавать новые «партии», различные организации, советы, готовят и распространяют проекты уставов, программных документов и законов. Так, Шейнин Н.С. вынашивает и навязывает другим бредовую идею создания «Советов по контролю за деятельностью Политбюро ЦК КПСС и парторганов на местах»… – Да уж, идею контроля над властью воистину может высказать только псих. – …А дальше следует завуалированное предложение о создании, по сути, специализированного психиатрического ГУЛАГа – под эгидой Лубянки, разумеется. И понеслось: по оценкам исследователей, в Советском Союзе в психиатрические больницы было помещено около трети политических заключенных…
Автор:
Владимир ВОРОНОВ
Совместно с:
Комментарии