НОВОСТИ
The Hill: американский Конгресс торопится принять закон, обязывающий Трампа помогать Украине
ЭКСКЛЮЗИВЫ
sovsekretnoru

РАЗВЕЛИ ДЮМАГОГИЮ

РАЗВЕЛИ ДЮМАГОГИЮ
Автор: Сергей НЕЧАЕВ
Совместно с:
18.09.2015
 
На Дюма работали десятки «литературных негров». Споры об авторстве романа «Три мушкетёра» продолжаются по сей день.
 
Известно, что на Александра Дюма (отца) работала целая бригада «литературных негров». Ничего удивительного в этом нет: в XIX веке подобное сотрудничество было очень даже распространено. Одним из главных его «коллег по перу» считался Огюст Маке, и вместе они составляли практически идеальный творческий союз. Только вот кем же он был на самом деле: «литературным негром», способным соавтором или полноценным автором ряда произведений? 
 
Огюст Маке (Auguste Maquet) родился 13 сентября 1813 года в Париже, в семье богатого фабриканта. С 1821 по 1830 год он учился в престижном лицее Карла Великого, где его одноклассниками были Теофиль Готье и Жерар де Нерваль. Потом (в 18 лет) он стал преподавателем истории в этом лицее. Но этого ему было мало, и он в 1833 году вместе с Готье и Нервалем вступил в объединение романтиков, начал писать сам под псевдонимом Augustus Mac-Keat, сотрудничал с газетой «Фигаро».
 
На фото: АЛЕКСАНДР ДЮМА-ОТЕЦ
Фото: ru.wikipedia.org
 
ЗНАКОМСТВО С ДЮМА
 
И вот, в 1838 году, Маке написал пьесу «Карнавальный вечер» и предложил ее директору театра «Ренессанс» Антенору Жоли. Тот пьесу отверг, и тогда друг Маке Жерар де Нерваль предложил показать пьесу Александру Дюма, который уже успел заработать  репутацию писателя, отличающегося гениальным пониманием вкусов публики. Сделано это было в надежде на то, что Дюма поможет исправить какие-то не очень удачные моменты. Пьеса тому понравилась, но, чтобы она пришлась по душе еще и зрителю, он переделал ее, и в окончательном варианте она получила название «Батильда». Пьесу приняли к постановке в театре. Так началось сотрудничество этих двух авторов.
 
Премьера состоялась 14 января 1839 года, а в декабре 1838 года Жерар де Нерваль представил своего друга Маке Александру Дюма.
 
ЧТО ЛУЧШЕ: 3 ФРАНКА ИЛИ 30 СУ?
 
Вдохновившись первым успехом, в 1840 году Маке показал Дюма свой роман, который назывался «Добряк Бюва». В романе рассказывалось о заговоре князя Челламаре, назначенного испанским послом во Франции в 1715 году. После смерти Людовика XIV он боролся против герцога Орлеанского, регента при малолетнем Людовике ХV. Естественно, роман был полон приключений и политических интриг, которым противостоял обаятельный герой-авантюрист. Это было именно то, что особенно ценилось французскими читателями того времени.
 
Но издание La Revue des Deux Mondes отказалось брать роман, и тогда Дюма немного переработал его. Роман стал называться «Шевалье д’Арманталь», и его тут же взялась печатать газета La Presse. При этом ее издатель Эмиль де Жирарден сказал, что он против указания имени Маке. Доводы его были таковы: книга за подписью уже известного Дюма будет продаваться лучше.
 
Он тогда сказал: «Роман, подписанный Александром Дюма, стоит 3 франка за строку, а подписанный Дюма-Маке – только 30 су» (1 су = 1/20 франка). Оба автора признали справедливость этих доводов. В результате Маке, решивший, что деньги на данный момент важнее лавров признания, получил компенсацию в 3000 франков, что по тем временам было неплохой суммой. И без промедления начал работу над следующим романом.
 
«ТРИ МУШКЕТЁРА»
 
Следующим стал исторический роман, позднее получивший название «Три мушкетёра». Тогда романы печатались в газетах – с продолжением, чтобы побуждать читателей покупать следующий номер. Так вот, «Трёх мушкетёров» в период с 14 марта по 11 июля 1844 года печатал в газете Le Siècle издатель Бодри. Но вот кто был автором этого романа?
 
Считается, что его написал Маке, основываясь на творениях некоего Гасьена де Куртиля, написавшего в свое время вымышленные «Мемуары господина д’Артаньяна» и «Мемуары графа де Рошфора». Точнее, он написал сюжетную канву романа, а Дюма якобы потом использовал ее в качестве черновика.
 
По словам Андре Моруа, «Маке выступал лишь в роли мраморщика, а скульптором был Дюма. У Дюма уже выработались более или менее постоянные приемы работы с соавторами. Соавтор писал сценарий. Дюма прочитывал его «в один присест» и затем использовал как черновик. Он переписывал текст, добавляя тысячи деталей, придававших ему живость, переделывал диалоги, в которых не имел себе равных, тщательно отшлифовывал концы глав и увеличивал общий объем, чтобы удовлетворить требования, предъявляемые к роману-фельетону, который должен был тянуться долгие месяцы и держать читателей в постоянном напряжении».
 
Кстати, платили тогда построчно. Поэтому Дюма и «добавлял тысячи деталей», вводя в романы массу второстепенных персонажей и множа диалоги между ними. В этом он действительно не имел себе равных.
 
Примерно по такой же схеме совместно были написаны «Королева Марго», «Граф Монте-Кристо», «Графиня де Монсоро», «Виконт де Бражелон», «Чёрный тюльпан», «Анж Питу» и другие романы; некоторые из них переделывались еще и для постановки в театре. Между Дюма и Маке шла оживленная переписка, которая почти полностью сохранилась до наших дней. Судя по этой переписке, Маке принимал весьма деятельное участие в работе.
 
В ранних письмах Дюма давал Маке определенные советы по построению сюжета и стилистике романов. Есть письма, где Дюма торопил своего «ученика»: просил его как можно скорее написать очередной отрывок, ведь его нужно было сдавать издателю точно в срок, а до этого его еще нужно было переписать своей рукой (печатных машинок и секретарш тогда еще не было).
 
Позднее Дюма перестал давать Маке советы, ибо убедился, что тот и сам прекрасно знает, что и как нужно делать. А потом он даже прекратил заботиться о переписывании рукописей: издателям было все равно, их волновали только объемы текстов, наполнение полос и сроки подписки очередного номера в печать. Ну и тиражи, конечно. А это тандем Дюма – Маке обеспечивал в полной мере. Но при этом все романы печатались без упоминания имени Маке.
 
На фото: ОГЮСТ МАКЕ
Фото: ru.wikipedia.org
 
КОНЕЦ ТВОРЧЕСКОГО СОЮЗА
 
Творческий союз Дюма – Маке длился много лет. Гонорары исправно получались и делились, Маке жил в достатке, а издатели продолжали настаивать на том, чтобы его имя не упоминалось. Но, как это обычно бывает, в какой-то момент такое положение вещей перестало устраивать Маке, и он захотел получить свою долю общественного признания.
 
Способствовал этому выход в феврале 1845 года насмешливого памфлета Жана-Батиста Жако, более известного под псевдонимом Эжен де Мирекур. Памфлет назывался «Фабрика романов «Торговый дом Александр Дюма и Ко», и в нем утверждалось, что на Дюма работает целая армия так называемых литературных негров.
 
Сначала Эжен де Мирекур требовал осудить «цеховой принцип работы отдельных авторов, из-за которого одиночки не имеют возможности заработать на жизнь». А потом, уже в вышеназванном памфлете, он разобрал тексты конкретно Дюма и написал: «Поскребите месье Дюма, и вы обнаружите негра <…> Как вождь индийского племени, которому путешественники дарят бусы, месье Дюма любит все, что блестит <…> Он вербует перебежчиков из рядов интеллигенции, продажных литераторов, которые унижают себя, работая, как негры, под свист плетки».
 
А еще он рассказал, что Маке якобы нарочно написал «странную фразу» в пять строк, в которой 16 раз (!) повторил слово «что». С литературной точки зрения это было крайне непрофессионально, однако на следующий вечер эта фраза появилась в газете Le Siècle в неизменном виде. Это, по мнению Эжена де Мирекура, доказывало тот факт, что Дюма даже не читал тексты своего «соавтора». Однако Маке это публично опроверг. Почему? Наверное, тогда он еще тешил себя надеждой, что со временем Дюма начнет ставить его имя рядом со своим.
 
После выхода памфлета Дюма подал на Эжена де Мирекура в суд и 15 марта 1845 года выиграл его. Но скандалы продолжались. Издатель Рекулес, у которого Дюма изредка публиковался, распространил информацию о том, что «Трёх мушкетёров» написал Маке… Издатель Бодри, купивший права на книжное издание романа, подал на него в суд… Надо было как-то «разруливать» эту ситуацию, и Дюма написал официальное подтверждение, что Маке его соавтор. А тот, в свою очередь, разрешил передать адвокату Дюма письмо, в котором отказывался от своих авторских прав.
 
Огюст Маке писал: «Мы всегда обходились без контрактов и формальностей. Доброй дружбы и честного слова нам было достаточно <…> У меня не было с вами контракта, а вы не получали от меня расписок, но представьте, что я умру, и алчный наследник явится к вам <…> и потребует от вас то, что я давно получил <…> Итак, с сегодняшнего дня я отказываюсь от своих прав на переиздание следующих книг, которые мы написали вместе <…> и утверждаю, что вы сполна рассчитались со мной за все в соответствии с нашей устной договоренностью».
 
ОДИН СУД ЗА ДРУГИМ
 
Почему Маке написал подобное письмо?
 
Гюстав Симон, автор книги «История сотрудничества: Александр Дюма и Огюст Маке», считает, что Дюма «выбил» из Маке это письмо. Сам Маке на одном из судов потом приводил письмо Поля Лякруа следующего содержания:
 
«Дорогой друг, вы обращаетесь к моим воспоминаниям по поводу ваших дел с нашим общим другом Александром Дюма в марте 1845 года, вскоре после публикации брошюры Мирекура. Я помню очень отчетливо, что <…> вы попросили Дюма впредь подписывать вашими обоими именами все труды, которые вы напишете совместно. Дюма ответил, что это невозможно <…> Имя Дюма было звездным, магическим; и, по моему мнению, стоило тогда в коммерческом отношении намного больше вашего <…> Все это привело к тому, что вы написали Дюма письмо, в котором отказывались от прав на написанные вами совместно произведения».
 
Но вполне возможна и иная последовательность: издатель Бодри просил доказательств, что у Маке нет авторских прав, и тогда Дюма попросил Маке написать это письмо, а тот согласился при условии, что о его соавторстве узнает сообщество писателей. Очевидно, подразумевалась тут и некая сумма денег. Ее Маке не получил, а посему он и подал на Дюма в суд, требуя признания своих авторских прав и пуб­ликации своего имени рядом с именем Дюма.
 
Что же касается вышеприведенного письма, то Маке, когда его отношения с Дюма окончательно испортились, взялся опровергать собственноручно подписанное свидетельство, утверждая, что письмо это было «вырвано у него силой».
 
Чтобы доказать, что он является автором «Трёх мушкетёров», Маке опубликовал свою версию главы о смерти Миледи, однако, по словам Андре Моруа, «доказал совершенно обратное. Все лучшее в этой сцене, все, что придает ей колорит и жизненность, исходит от Дюма».
 
На самом деле с известным биографом Дюма согласиться трудно. Самые знаменитые романы признанного мэтра – именно те, которые он соз­дал в соавторстве с Маке. Да, Дюма был непревзойденным мастером романов с продолжением. В те времена даже сформировался особый класс людей, особая профессия – быть читателем Дюма. Один библиограф подсчитал, что на покупку произведений этого писателя даже при дешевизне издания нужен был по крайней мере капитал в 1700 франков. То есть, по сути, он «подсаживал» людей на свои романы, вынуждая их покупать один номер газеты за другим.
 
Но при этом никакие другие произведения Дюма не могут сравниться с «Тремя мушкетёрами», «Королевой Марго» и «Графом Монте-Кристо» по яркости персонажей и очарованию интриги. И тут основополагающим является именно воображение и работоспособность историка Маке. К сожалению, одних этих качеств оказалось недостаточно для того, чтобы обеспечить успех Маке в суде.
 
На процессе о признании своего авторства, который начал Маке, ему не помогло даже письменное свидетельство бывшего редактора газеты Le Siècle Матареля де Фьенна от 22 января 1858 года. Этот человек писал:
 
«Мой дорогой Маке,
 
Пара строк, чтобы сказать вам, что я только что прочитал отчет о вашем процессе, и что мое свидетельство может исправить ошибку. В 1849 году – я не могу уточнить дату – газета Le Siècle публиковала «Виконта де Бражелона». Перрэ отсутствовал, а я его замещал. В шесть часов вечера меня предупредили, что рукопись, за которой отправились в Сен-Жермен, к Александру Дюма, потерялась. Газете была нужна рукопись <…> Оба автора были мне известны, один жил в Сен-Жермене, другой – в Париже. Я пошел к тому, кто был ближе. Вы только сели за стол. И вы были так добры, что согласились оставить обед и прийти в кабинет дирекции. Я вас так и вижу за работой. Вы писали, чередуя чашку бульона и стакан бордо, полученные за счет газеты. С семи и до полуночи лист шел за листом, и я каждые четверть часа передавал их наборщикам. В час ночи газета с «Бражелоном» была напечатана.
 
На следующий день мне доставили рукопись из Сен-Жермена, которую нашли на дороге. Между текстом Маке и текстом Дюма лишь примерно тридцать слов были разными, и это на 500 строк, составлявших рукописи.
 
Такова правда. Делайте с этим, что сочтете нужным».
 
ПРОБЛЕМЫ АВТОРСКОГО ПРАВА
 
Следует отметить, что и сейчас законодательство устроено так, что доказательство авторства текста является делом крайне затруднительным. Грубо говоря, можно взять текст любой книги, поменять все слова местами, заменить их на синонимы и переписать все это от руки. Все – рукопись нового произведения готова. А что же касается идеи (сюжета), то авторское право на это не распространяется. По сути, объектом правовой охраны выступают элементы не содержания, а формы произведения. Форма же – это и есть определенный порядок определенных букв и слов.
 
В середине XIX века дела с этим обстояли не лучше. В результате Маке проиграл все три судебных процесса против Дюма.
 
Историки тоже до сих пор не пришли к единому мнению. Например, Жозеф Мари Керар, биограф Дюма и Маке, считает, что «многие произведения или фрагменты произведений принадлежат одному Маке». С другой стороны, Фернан Шаффиоль-Дебиймон утверждает, что «Дюма сам придумывал план, рисовал персонажей; короче, он был архитектором здания, а Маке был всего лишь каменщиком».
 
Многие, кстати, подхватили эту трактовку: якобы Огюст Маке составлял первый вариант текста, исходя из своих исторических знаний и работы в архивах, а Александр Дюма потом переписывал все это, обогащая текст своим романтическим стилем.
 
При этом уже упомянутый Гюстав Симон еще в 1919 году опубликовал документы, которые четко доказывают, что целые рукописи были написаны рукой одного Маке, и это относится как к «Виконту де Бражелону», так и к роману «Анж Питу». В частности, именно Маке является автором последней главы «Бражелона» – той, где описывается гибель д’Артаньяна. 
 
ПРАКТИКА – КРИТЕРИЙ ИСТИНЫ
 
К сожалению, Огюст Маке до сих пор является жертвой исторической несправедливости. Его по сей день многие считают «незадачливым автором», журят «за стремление примазаться к славе великого Дюма». Свою лепту в это внес и А.И. Куприн.
 
В своем очерке о Дюма, опубликованном в 1930 году, он утверждал, что если бы Маке был по-настоящему даровит, то вместо того, чтобы судиться с Дюма, он создал бы что-то свое. Автор «Поединка», «Ямы» и «Гранатового браслета» написал, что Маке «чем-то помог» Дюма в «Трёх мушкетёрах», и привел слова Наполеона о том, что «коллективное творчество имеет множество видов, условий и оттенков», но «на фасаде выстроенного дома ставит свое имя архитектор, а не каменщик, и не маляры, и не землекопы».
 
А еще он привел примеры Шекспира, который по этому поводу говорил: «Я беру мое добро там, где его нахожу», а также Диккенса, который «не брезговал содействием литературных сотоварищей», среди которых Куприн выделял Уилки Коллинза, «весьма талантливого писателя, имя и сочинения которого до сих пор ценны для очень широкого круга читателей».
 
Некоторые литературоведы и сейчас утверждают, что Маке «продолжил писать, но особого признания так и не добился», «самостоятельно не сумел даже приблизиться к уровню…» и т.д. и т.п. На самом деле это не совсем верно. Перу весьма одаренного Маке и без Дюма принадлежат многие произведения: 12 романов, 7 пьес, множество книг, написанных в соавторстве с Арну, Лякруа, Альбоизом де Пюжолем и другими писателями. Его книги, кстати, переводились на русский язык, а его пьесы ставились в русских театрах.
 
Справедливости ради стоит отметить, что за 20 лет до смерти Маке даже смог купить себе старинный замок, а умирая, оставил наследникам огромное состояние. Он 12 лет был президентом Общества драматических авторов, а в 1861 году стал кавалером ордена Почётного легиона. Он умер 8 января 1888 года и был похоронен на престижном кладбище Пер-Лашез в Париже. В его честь в Париже названа улица.
 
А вот о Дюма журнал «Современник», основанный А.С. Пушкиным, в 1848 году писал (ссылаясь на упомянутого нами Жозефа Мари Керара) так:
 
«Александр Дюма <…> будет вечно жить в литературных летописях, если не по качеству сочинений своих, то по их количеству. Если под творениями его не будут трещать полки следующих поколений, то, по крайней мере, одним именем его будут наполнены целые каталоги. Если потомство не будет признавать его знаменитым поэтом, великим драматическим писателем, романистом и путешественником, то, по крайней мере, он вечно будет пользоваться славой самого смелого, самого занимательного и самого счастливого из литературных шарлатанов <…>
 
Всякий благомыслящий читатель творений Александра Дюма, – говорит Керар, – вероятно, был поражен непомерными претензиями, колоссальным хвастовством и вместе с тем огромным успехом этого фельетониста <…> Многие уже давно подозревали его проделки, но никто не знал его тайны. Многие понимали, что физически невозможно одному человеку написать восемьдесят сочинений в год, многие обвиняли Дюма в подлоге и осыпали его едкими насмешками, но доказать основательность этих насмешек никому не удалось <…> Эта честь принадлежит Керару.
 
Дюма постоянно утверждает, что в литературных его трудах никто не помогал ему, кроме Огюста Маке. Итак, эти-то два человека и произвели то невероятное количество драм, повестей, романов и путевых записок, которые вышли под именем одного Александра Дюма. Посмотрим, так ли это <…> У Дюма существует семьдесят четыре сотрудника! Керар объявляет их имена и подробно рассматривает деятельность каждого из них <…> Мало этого: Керар обвиняет Дюма не в одной утайке имен сотрудников своих; он доказывает, что Дюма продавал чужие сочинения за свои собственные <…> Но какой-нибудь восторженный читатель «Монте-Кристо» возразит, может быть, что за беда, если все это и правда? Дюма написал «Монте-Кристо», «Трёх мушкетёров», «Двадцать лет спустя» и проч. Нет, – отвечает безжалостный Керар, – неправда: это также не его сочинения! Первая часть «Монте-Кристо» написана Фиорентино, а вторая – Огюстом Маке. Дюма только поправлял «Монте-Кристо», а «Три мушкетёра» и «Двадцать лет спустя» сочинены Маке».
 
Но, может быть, упомянутый Жозеф Мари Керар слишком строг к Александру Дюма? Или слишком предвзят? Да вроде бы как и нет. Александр Дюма (отец) умер 5 декабря 1870 года, и в последние годы он еле-еле сводил концы с концами, живя почти в нищете. Можно как угодно относиться к этому, но факт остается фактом: успешный творческий союз распался, а дальнейшая судьба двух бывших соавторов сложилась по-разному. А выводы пусть каждый делает сам…
 

Автор:  Сергей НЕЧАЕВ
Совместно с: 

Комментарии



Оставить комментарий

Войдите через социальную сеть

или заполните следующие поля



 

Возврат к списку