Сакральные тайны бумаги
Совместно с:
07.02.2017
Во время визита в Японию Владимир Путин преподнёс премьер-министру Синдзо Абэ тульский самовар и картину Игоря Разживина «Русская тройка в Коломенском». Ответным подарком премьер-министра стала выполненная на традиционной японской бумаге «васи» репродукция картины «Прибытие Путятина». В таком обмене подарков нет ничего удивительного. Ведь самовары справедливо считаются русским национальным достоянием, а выделанная вручную бумага – национальным достоянием японским. Единственное, что надо было бы учесть, что и то и другое, и бумага, и самовары, впервые появились в Китае.
Есть, правда, одно немаловажное уточнение. На картине, обозначенной в официальных «информашках» как «Прибытие…», на самом деле изображено не прибытие в Японию адмирала Евфимия Путятина, а отплытие русских моряков на построенной японцами шхуне «Хэда» из порта Симода. Путятин, приплыв в Японию в ноябре 1854 года, сразу предложил начать переговоры об установлении дипломатических отношений между двумя странами. Губернатор провинции получил от сёгуна, правителя Японии, разрешение на ведение переговоров. Переговоры были прерваны разрушительным землетрясением и последовавшим за ним цунами. Фрегат Путятина «Диана» после столкновения с рифами оказался повреждённым и позже затонул. Адмиралу вместе с командой пришлось перейти на берег, где он и его товарищи самоотверженно помогали пострадавшему в природном катаклизме населению. По просьбе Путятина, ему, для того чтобы вернуться на родину, были выделены материалы и местные рабочие для строительства судна. Вот перед возвращением на построенной шхуне и был, в феврале 1855 года, подписан первый русско-японский договор. Стоит отметить и то, что современная картина художника Разживина писана маслом, в традиционной манере, а японская репродукция напечатана лазерным принтером последнего поколения на лучшем сорте традиционной бумаги, «васи»…
Президент Владимир Путин и премьер-министр Японии Синдзо Абэ (слева) во время посещения центра восточных единоборств «Кодокан» в Токио. Декабрь 2016
Фото: Сергей Гунеев/«риа новости»
Шёлк и тряпки
…Отрицать то, что большое количество судьбоносных изобретений было сделано в Китае, бессмысленно. Правда с самоварами вопрос остаётся всё-таки открытым. Как минимум принцип объединения в одной конструкции сосуда для воды, жаровни и проходящей через сосуд трубы был известен ещё древним персам. Но важно другое: как приоритет, подлинный или мнимый, влияет на самоощущение – если можно так выразиться, – носителя приоритета? Носитель может принимать первенство со спокойным достоинством, не выпячивая себя и не пытаясь унизить других. А может считать, что сделанное предками много веков назад поднимает его самого над всеми прочими. Такая позиция хорошо описана в книге «Особый район Китая» кадрового разведчика Петра Власова, отца знаменитого штангиста Юрия Власова. Там выступающий под псевдонимом «Пётр Владимиров» автор упоминает беседу с Мао Цзэдуном, во время которой Мао, пренебрежительно посмотрев на одного из советских военных советников, сказал, что, мол, не надо нас тут учить, вы ещё жили в пещерах и носили шкуры, когда у нас, у китайцев, уже был порох.
Оставим, однако, вопрос приоритетов. Признаем с холодным рассудком – бумагу изобрели китайцы: в 105 году нашей эры Цай Лунь подал императору Хэ-ди прошение, в котором описывал способ получения бумаги, и испрашивал разрешение на её производство. Правда, прошение Цай Луня всего лишь первый письменный документ, в котором упоминается бумага. Археологические раскопки в провинции Шаньси дают основание утверждать, что в Китае бумага использовалась уже во II веке до нашей эры. До Цай Луня бумагу делали из бракованных коконов шелкопряда и на бумаге писали те, кому не по карману было писать на шёлке.
Изобретение Цай Луня состояло в том, что он растолок волокна шелковицы или тутового дерева вместе с древесной золой, тряпками и пенькой, добавил воду и получившуюся массу выложил на форму, сделанную из дерева. После сушки на солнце масса была разглажена, и в результате получились прочные листы бумаги.
Уже тогда в Китае научились делать бумагу разных сортов и цветов. Она была не обязательно белой – специальными красителями ей придавался по требованию заказчика нужный ему цвет. Обычно такой, который посредством принятой в Китае символике цвета сразу определял принадлежность пишущего на бумаге к той или иной социальной группе. Но крайне важным было то, что китайцы вовсе не собирались делиться с кем ни попадя секретом изготовления бумаги. Этот секрет охранялся не столь рьяно, как секрет шёлка, когда смерти предавался не только подозреваемый в попытке вывезти шёлковые коконы за пределы Поднебесной, но и все члены его семьи. В случае с бумагой смертная казнь была гарантирована только попавшему под подозрение
Тем не менее в конце VI века бумага становится известной в стране, более открытой миру, чем императорский Китай, – в Корее. Именно через Корею бумага попала и в Японию. В одном из древнейших японских письменных памятников, «Нихон сёки», то есть в «Японских анналах», написанных, что немаловажно, – на классическом китайском языке в 720 году, есть упоминание о корейском буддистском монахе Донтё. Этот монах в 610 году приплыл на Японские острова и, скорее всего тайком, привёз с собой и образцы бумаги, и чернила, а также секреты их производства.
Вместе с арабской конницей
Выдающийся русский военачальник, военный теоретик, публицист и востоковед Андрей Снесарев в работе «Философия войны» приводил разные способы подсчёта суммарного «мирного времени», то есть того времени, когда нигде на Земле не велось войн. Ни у самого Снесарева, ни у других авторов никак не получалось больше двадцати-тридцати лет. За всю историю человечества. Иными словами, практически всю свою историю люди были заняты тем, что, как утверждал Лев Толстой, противно их собственной природе.
Одной же стороной бесконечных войн было то, что войны инициировали обмен изобретениями. Прямой или косвенный. Намеренный или случайный. И на Запад бумага попала в результате случая, во время войны. Да, она бы попала туда всё равно, но именно война ускорила распространение этого изобретения. Война, благодаря которой бумага попала на Запад, началась в 749 году взятием Гао Сяньчжи, полководцем империи Тан, Ташкента. В Среднюю Азию к этому времени вторглись войска Аббасидского халифата. Арабы вели успешную войну с Тюргешским каганатом, и, тесня войска каганата, начали вступать в столкновения с передовыми отрядами китайцев, поджимавшим каганат с Востока.
После того как Гао Сяньчжи взял Ташкент и продолжил движение на Запад, наместнику халифа Абу Муслиму пришлось посылать помощь осаждённому в Таразе (в нынешнем Казахстане, в советское время город Джамбул) гарнизону. Полководец Абу Муслима Зияд ибн Салих выступил в поход с отрядом йеменской конницы. Ибн Салих послал гонцов к тюргешскому кагану, предлагая забыть старые обиды и объединиться против китайцев, и каган решил соединиться с арабами. Перед битвой на реке Талас вблизи Тараза, каган показал ибн Салиху письма китайцев с аналогичным предложением. Они были написаны на бумаге, материале, естественно, незнакомом арабам, писавшим свои письма на пергаменте.
Битва, в которой в общей сложности участвовало почти двести тысяч человек, вошла в историю как одна из самых кровавых. К войскам халифата и кагана присоединилось ополчение тюркским племён. Сражение шло почти пять дней и завершилось полным разгромом войск империи Тан. Гао Саньчжи с трудом избежал плена, бежал, бросив весь свой обоз.
Однако сами арабы понесли такой ущерб, что не смогли двигаться далее на Восток. Выигравшими оказались правители Тюргешского каганата и потребители бумаги. Правители каганата – пусть на непродолжительное время – перестали ощущать себя зажатыми между халифатом и империей Тан. На радостях они отдали арабам попавших в плен китайских мастеров-бумагоделателей. Вскоре в Самарканде арабами было основано первое к Западу от Китая бумажное производство, причём с неизвестным китайцам новшеством – впервые бумажную массу не толкли в ступе, а растирали, и в качестве сырья были использованы тряпки и хлопок.
Секрет производства бумаги из Средней Азии попал в Месопотамию, далее – в Сирию и Египет. Вместе с арабской конницей бумага двигалась через Северную Африку, попала на Сицилию и в Испанию. Продвижение бумаги заняло почти четыреста лет – только в середине XII века бумажные мануфактуры начали открываться в Италии.
До середины XVI века в России писали на завезённой из Италии бумаге, «фряжской». Само русское слово «бумага» заимствовано из итальянского языка, в котором «бамбаджия» означает «хлопок». Позже итальянцев на русском рынке потеснили французы, но уже Ипатьевская летопись, включающая в себя и «Повесть временных лет», самый древний список которой датируется XV веком, была написана на французской бумаге. Собственная бумага появилась в России при Иване IV, но по неизвестным причинам бумажная мельница под Москвой просуществовала недолго.
Только в 1716 году указом Петра Великого под Петербургом была открыта Дудергофская (позже – Красносельская) бумажная мануфактура. Пётр, решавший многие вопросы радикально, также решил и вопрос сырья: по всей стране был организован сбор тряпья, введён бумажный налог, уклонявшихся нещадно секли полицмейстеры. Кроме того, Пётр ввёл высокие пошлины на ввозимую бумагу, а в 1721 году обязал вести все делопроизводство исключительно на отечественной бумаге.
Японская бумага эпохи Эдо
Фото: WIKIPEDIA.ORG
«Эджвортия бумагоносная»
Японская бумага в России стала известной после начала революции Мэйдзи. Возможно, отдельные листы японской бумаги прежде в Россию и попадали, но лишь только реформы императора Муцухито открыли Японию, и тогда японская бумага стала широко известна миру. Впрочем, задолго до начал революции Мэйдзи «васи», то есть традиционная японская бумага, попадала в Западную Европу. Она была очень дорога, использовалась в случаях исключительных и исключительными людьми: именно на «васи» оттискивал многие свои офорты великий Рембрандт.
Первое описание «васи» в России появилось в 1868 году, в журнале «Вокруг света». Описывалась не только технология производства, но и исходное сырье: «Для выделки бумаги в Японии употребляют бумажный дафны (мицу мата), небольшое дерево, которое не растёт в Японии дико, но разводится. Другой полукустарник, называемый гампи, также служит для выделки бумаги. Он растёт дико, но его разводят подобным же образом, как мату. Гампи доставляет более тонкую бумагу, нежели мицу, а последний лучший сорт, камикасока, третье бумажное растение, употребляемое преимущественно для выделки сортов, от которых требуется крепость… При выделке бумаги из прутьев делают пучки, …их подвергают действию горячих водяных паров… снимают с них всю кору, высушивают на солнце, кору кладут в воду и стирают с неё кожицу. Затем её вымачивают в течение нескольких часов в текучей воде и, наконец, разбивают на куски, которые растирают в ступке. Полученная мука составляет основную массу бумаги. К ней прибавляют клей, …все волокна располагают по одному направлению, вследствие чего бумага приобретает весьма значительную поперечную плотность. Обработанная таким образом бумажная масса кладётся на гладкую пластинку и высушивается».
Различие сортов японской бумаги в зависимости от исходного материала подразумевает и различные области применения бумаги. Во-первых, бумага использовалась как строительный материал традиционного японского дома, в котором «сёдзи», то есть рамы с натянутой на них прочной бумагой, представляют собой внешние раздвижные стены. Любители японской поэзии могут вспомнить трогательное хокку «Вспоминаю умершего ребёнка» поэтессы XVIII века Тиё: «Больше некому стало//Делать дырки в бумаге окон.//Но как холодно в доме!» Во-вторых, бумага для традиционных японских фонарей, различавшихся как размерами, так и тем местом, где фонарь можно было поставить или подвесить. В-третьих, более мягкие сорта бумаги использовались как заменитель ткани и шли на изготовление одежды: «Все морщинки на нём разглажу!//Я в гости иду – любоваться на снег –//В этом старом платье бумажном» – писал в XVII веке знаменитый японский поэт Басё.
Впрочем, перечислять все области применения в Японии бумаги – помимо бумаги непосредственно для письма – можно очень долго. Стоит отметить хотя бы то, что также отмечено в классическом литературном примере, в романе Сей Сэнагон «Записки у изголовья» (Х век): «Бумага цвета амбры пропитана ароматом и сладко благоухает». Ведь на протяжении веков специальная бумага определённых цветов заменяла благовония.
Бесшумно и немного влажно
Картина, подаренная Владимиру Путину, была напечатана на бумаге высшего сорта. «Васи» уже более 1300 лет делают вручную в префектуре Кансай из древесины бруссонетии бумажной, или бумажной шелковицы. Это дерево семейства тутовых, именуемое в Японии «кодзо». Главное в бруссонетии – луб, причём не всякий: используется луб только тех побегов, которые растут от комля. Их срезают раз в году – осенью.
Классик японской литературы Дзюнъитиро Танидзаки, отмечавший, что в европейской бумаге виден только предмет «практической необходимости», а японская даёт «теплоту, доставляющую нам внутреннее успокоение», писал о белизне бумаги
префектуры Кансай, что она «мягко поглощает в себе лучи света, подобно пушистой поверхности первого снега. Вместе с тем эти сорта бумаги очень эластичны на ощупь и не производят никакого шума, когда их перегибаешь или складываешь. Прикосновение к ним даёт то же ощущение, что и прикосновение к листьям дерева: бесшумности и некоторой влажности».
Существует множество классификаций традиционной бумаги. Виды «васи» столь же разнообразны, как разнообразны и цвета в японской классификации цветов: для каждого вида бумаги есть своё название, свой набор характеристик, своя область применения. К примеру, некоторые сорта «васи» могут быть использованы для каллиграфии, но не для живописи, другие только для живописи, но не для каллиграфии, на других можно и должно писать стихи, на других – прозу. Японские художники всегда тщательно подходили к выбору бумаги. Причём многим приходилось искать для себя оригинальный, прежде не существовавший сорт. Они договаривались с мастерами, внимательно наблюдали за процессом изготовления бумаги. Просили сделать бумагу более грубой за счёт большого числа плотных волокон. Или, наоборот, как можно более мягкой, легче впитывающей краски. Бывали также случаи, когда художник не мог использовать уже имеющиеся сорта традиционной бумаги из-за специфики своего творчества. Самым характерным примером может служить классик японской живописи Окумура Масанобу (XVIII век), в отдельных проявлениях своего творчества – крайне фривольный художник, практически порнограф. Работы Масанобу пользовались огромным спросом, но ему пришлось найти для картин, изображающих эротические забавы аристократии, оригинальную бумагу.
Впрочем, подобное объясняется тем, что «васи» в Японии несёт в себе и сакральную функцию. Определённым образом свёрнутые и надрезанные листки бумаги символизируют молитву и подношение божеству, причём, несмотря на все богатство цветов бумаги, главным цветом был и остаётся белый классический цвет бумаги. Этот цвет считается в синтоизме символом чистоты, что нашло отражение и в классическом хокку поэта XVIII века Бусона:
«Век бы смотрел!//В руке у любимой веер –//Белый-пребелый».
Традиционная японская бумага, «васи», одно из самых удивительных явлений японской культуры. Характерно, что «васи», рождённая в результате чрезвычайно трудоёмкого и скрупулёзного старинного процесса, будучи использована на самых современных устройствах, порождает некую новую форму эстетического переживания, характерную для XXI века.
Автор: Виктор МИШЕЦКИЙ
Совместно с:
Комментарии