Сталин и приключения ёлочки
31.12.2018
«Совершенно секретно»: В праздновании Нового года есть что-то волшебное. Казалось бы, еще один заурядный переход месяца в месяц, смена одного календаря другим, но нет же, миллионы и миллионы людей по всему свету ожидают этот день с надеждой и радостным предвкушением, как будто и впрямь свершится чудо, и аниматор с бутафорской ватной бородой воплотит желания детей и взрослых. А завтра уже с самого утра все будет просто замечательно. И ароматно пахнущее хвоей, украшенное гирляндами и яркими игрушками колючее дерево само собой щедро оделит всех подарками. Забытое детское чувство, внезапно пробуждающееся в конце декабря… Возможно так бы и спало, и незаметно шаг за шагом, день за днем старый год перешел в новый, когда б ни ёлка…
Кажется, нет в обиходном русском сознании ничего более доброго и искренне радостного, чем обычай ставить и наряжать эту колкую лесную красавицу. Во многих семьях существуют настоящие ритуалы, когда ее ставить, как наряжать, чем украшать… Как реликвия хранятся ящики с игрушками, помнящими бабушек и прабабушек нынешней ребятни. И всякий раз украшение ёлки сопровождается долгими светлыми воспоминаниями о прошлых новогодних празднествах, о тех, кто был рядом, о тех, кого, порой, так не хватает. И звучат рассказы об истории семьи и рода, о том, что собирает людей вместе и дает силы переживать любые невзгоды.
И странно, нелепо предположить, что кто-то, когда-то мог бороться с традицией ставить ёлки. Бороться всерьез, закусив удила, словно ёлка была злокозненным врагом, притаившимся под невинным древесным образом.
Первый раз над ёлкой сгустились тучи в годы Первой мировой войны, в 1916 году. Тогда в угаре борьбы со всем германским Святейший синод потребовал отменить эту перенятую у немцев традицию. За ёлку вступился Распутин, император Николай IIвнял его словам, и традиция выжила. Она успешно прорвалась сквозь бури Революции и гражданской войны.
Ленин на ёлке
Более того, кто-то может быть еще помнит рассказ старого большевика Владимира Бонч-Бруевича о поездке Ленина к детям на ёлку в 1919 году. Затея могла закончится для Ильича трагически – по дороге автомобиль остановила банда налетчиков и выкинув из машины вождя мирового пролетариата и его водителя, скрылась в ночи. Но это не помешало Ленину прийти к детям и радостно водить с ними хоровод вокруг ёлки. История нашла широкое отражение в советской живописи и, казалось бы, с таким-то высочайшим «заступничеством» ей ничего не угрожает. Более того, незадолго до смерти Владимира Ильича он сам ставил ёлку для местных детей на даче в Горках, ан нет! В 1927-м году на «рождественское дерево» обрушилась настоящая буря.
Плакат анти –ёлочной войны
Ёлка внезапно была признана частью «поповской пропаганды». Даже то, что всего-то чуть больше десяти лет назад эти самые попы требовали запретить ёлку, не спасло ее.
Новый год официально был признан рабочим днем, а за продажу елок полагался высокий штраф или же месяц исправительных работ. Пропаганда бушевала, в частности журнал «Огонек» в 1928 году сурово требовал: «До сих пор вместе с кружением вокруг дерева родители стараются привить детям ростки религии. Религиозные родители под видом «весёлой ёлки» навязывают детям «боженьку» и другие небылицы вроде «рождественского деда». Большой вред приносит культ ёлки лесам. Давно уже следовало бы положить предел и мистическому вредному поклонению ёлке, и порче лесов. Мы надеемся, что агитация Союза безбожников окончательно сломит бессмысленный обычай. Вместо того, чтобы ставить ёлку на крест, поставим крест на ёлку!»
Критике подвергалось все, что хоть как-то было связано с любимой народом традицией. Владимир Маяковский, Демьян Бедный, Семен Кирсанов и многие другие поэты и писатели бичевали «церковный буржуазный обычай». Так Семен Кирсанов писал:
Ёлки сухая розга
Маячит в глазищи нам,
По шапке деда Мороза,
Ангела — по зубам!
Грудь дыханьем распёрта
В беге лыжном живом
— Праздником Зимнего спорта
Эти дни назовём!
Шире дыханья и руки,
На молодых парусах
Мимо жалкого хрюка
Рождественских поросят!
Широкие народные массы, в целом, зимние спортивные праздники вполне поддерживали. Санки, коньки, ледяные горки и лыжи весьма уважали, но от ёлок не отказывались. Причем среди уклоняющихся от соблюдения генеральной линии подчас встречались и ответственные советские работники. В народе ходил анекдот: «У некоего высокопоставленного сотрудника понятно каких органов спросили. Как он может ставить дома ёлку? На что он ответил: «Что такого? Гирлянды-то на ней красные!».
Невзирая на явный и тайный саботаж, власти не унимались. С истинно революционным напором они год за годом требовали от народа отказаться от «нелепого» обычая. «Известия» возмущались: «1930 лет гуляет по белу свету несуразная, нескладная рождественская сказка, состряпанная в угоду паразитам услужливыми лапами мракобесов на горе, на унижение угнетённых и обездоленных тружеников, на злое издевательство и надругательство над ними… Надеть ярмо рабочему на шею, ударить революцию крестом по голове — вот подлый классовый смысл рождественской легенды».
Юрий Никулин вспоминал, что в их школе висел огромный лозунг «Не руби леса без толку, будет день угрюм и сер! Если ты пошел на ёлку, значит ты не пионер!»
Лишиться в ту пору красного пионерского галстука было почти так же страшно, как и, во взрослом возрасте, партбилета. По сути, это был крест, несмываемое пятно, на судьбе школьника.
И вдруг все изменилось, как по мановению волшебной палочки. Возможно, посоха Деда Мороза. В конце 1935-го года в Москву приехал Секретарь ЦК компартии Украины Павел Постышев. Во время поездки по Москве между ним и Сталиным состоялся такой разговор (по воспоминаниям Никиты Хрущева, ехавшего вместе с ними) "Товарищ Сталин, вот была бы хорошая традиция и народу понравилась, а детям особенно принесла бы радость — рождественская ёлка. Мы это сейчас осуждаем. А не вернуть ли детям ёлку?”. Сталин поддержал его: «Возьмите на себя инициативу, выступите в печати с предложением вернуть детям ёлку, а мы поддержим».
Статья Постышева в «Правде»
Рекомендация вождя – закон для партийца. Уже 28-го декабря 1935 года в основном печатном органе Компартии вышла статья Постышева о том, что надо вернуть советским детям праздник, что празднование Нового года не является поповским рождественским празднеством и борьба с ёлками — это левацкий загиб.
И народ воспрял! Елочные базары появлялись, как из-под земли. Праздник вышел из подполья и вздохнул полной грудью. Та же «Правда» в некотором шоке сообщала 1 января 1936 года что к этому времени в ГУМе за три дня было продано: «годовой запас грецких орехов, 7 тысяч тортов, 10 тысяч бутылок шампанского и 4 вагона кондитерских изделий». Экономический эффект от празднества говорил сам за себя. А уж о моральном и говорить не стоило. Так что инициатива была признана удачной.
Павел Постышев приносит Новый год советскому народу
И хотя остряки той поры шутили, что теперь на ёлках вместо ИХ (Иисус Христос) следует писать ПП – Павел Постышев – это не умалило радости празднующих. Правда, Вифлеемская звезда сменилась красной пятиконечной, а среди игрушек появились аэростаты и красноармейцы на посту. Да и те самые орехи чаще всего, просто обертывались фольгой и вешались вместо шариков – голь на выдумки хитра, но разве это было важно?! Ёлка вновь пришла в каждый дом, неся радость и надежду на то, что в будущем все будет хорошо.
Новогодние игрушки. Артель «Изокульт» Конец 30-х годов прошлого века.
С Новым годом, друзья!
Владимир СВЕРЖИН, специально для «Совершенно секретно»
Автор: Андрей ВЫПОЛЗОВ
Комментарии