Такой же, как все. И не такой

Георгий Мосолов: «Гагарин был настоящим моим другом. Чаще других приезжал ко мне в больницу, когда я дважды пережил клиническую смерть»

Кажется, мы знаем о нём уже всё. Оказалось, не всё. Давний друг нашей газеты, известный писатель и журналист Валентин Осипов во времена своей работы в должности главного редактора издательства «Молодая гвардия» не однажды встречался с Юрием Гагариным. Когда мы обратились к нему с просьбой вспомнить об одной из таких встреч, Валентин Осипович вдруг предложил:

– Давайте лучше вместе полистаем старый журнал «Молодой коммунист» за 1964 год. В нём напечатан очерк «Воскресший дважды». Посвящён очерк замечательному лётчику-испытателю, Герою Советского Союза, обладателю шести мировых рекордов Георгию Мосолову, которому 3 мая исполнится 91 год. Едва ли нынешнее поколение читало этот очерк. А между прочим, его автор –  Юрий Гагарин. Он был другом Мосолова…

ОЧЕРК ЮРИЯ ГАГАРИНА, ЖУРНАЛ «МОЛОДОЙ КОММУНИСТ», 1964 ГОД:

ВОСКРЕСШИЙ ДВАЖДЫ

Каждый в юности ищет себе героя, чтобы мерить по нему жизнь. Я никогда не забуду день, когда мне попалась в руки «Повесть о настоящем человеке». Это было ещё в ремесленном училище. Повесть в нашей группе прочитал каждый. Маресьев стал моим любимым героем.

Не все из нас мечтали совершить подвиг в небе. Многие искали смелых открытий в своём литейном деле, в электросварке. Были и такие, что мечтали прославить страну на ледяных дорожках, на боксёрском ринге. Всем нам хотелось быть такими же мужественными и сильными, как Настоящий Человек.

Герои рождаются там, где поиск, самоотверженность, одухотворённый труд подчинены великой цели.

…Это случилось в сентябре 1962 года.

Мой товарищ Георгий Мосолов испытывал новейшую машину. Испытания шли нормально. Вдруг на высоте 15 тысяч метров самолёт дёрнуло и перевернуло, он потерял управление. Пошли «бочки со штопором». Георгия бьёт головой о стенки кабины. Двигатель стал. Отказала гидравлика. Обрублена часть левого крыла… И всё это за секунды.

Георгий нечеловеческими усилиями пытается спасти машину. Самолёт потерпел аварию. Почему? Ответить на это должен лётчик-испытатель. Георгий стремится определить причины катастрофы. Надо успеть передать на землю показания приборов. Там ждут конструкторы. Секунды стали ёмкими, как годы. Земля всё ближе и ближе. Ещё мгновение – и самолёт развалится…

– Юра, скорее. Жора разбился.

Я не узнал голоса Гали Мосоловой.

– Алло! – кричу в телефонную трубку. А там плач…

И вот напряжённая тишина Боткинской.

– Мосолов жив?

– Пока жив.

…Георгий катапультировался в самый последний момент. На него падают обломки самолёта. Он теряет сознание. Парашют сработал автоматически… Очнулся – в лесу. Один. Сломана левая рука, левое бедро, правая нога. Переломы открытые. Кругом тишина. Испугался. Не за себя, нет: «Так вот погибну, и никто не узнает, что случилось с опытным самолётом!..»

Прошло два часа. Никого. Выползти из леса нет сил. Вдруг шаги. Перед Георгием человек в милицейской форме. Сменился с дежурства, шёл домой, и вдруг – парашют.

– Давайте донесу до больницы.

– Нет.

– Тогда позову врача. Ведь вы же совершенно разбиты.

– Нет. Слушайте, запоминайте. Главная причина аварии…

– Запомнил.

– Нет. Повторите всё, что я сказал вам.

…Георгий – лётчик-испытатель, Герой Советского Союза, ему принадлежат многие рекорды по высоте и скорости полёта. Каждую его новую победу называют подвигом. Но подвиг – самопожертвование во имя дела.

…Вскоре прилетел вертолёт. Но даже приподнять Георгия нельзя. Переломы бедра, плеча, голени, тяжёлая травма головы. Тогда к ногам и рукам привязали молодые сосенки, туго прикрутили стропами парашюта. В Боткинскую Георгия доставили в шоковом состоянии. Подняли в операционную. Смерть ненадолго отступила.

Но вечером следующего дня снова прекратилось дыхание. Под черепной коробкой скопилась жидкость и начала давить на мозг. Врачи пошли на последнее средство. Георгию сделали сложную операцию – трепанацию черепа, которая продолжалась несколько часов. Но немало времени прошло, прежде чем к нему вернулось сознание. Ещё одна операция – трахеотомия (горлосечение). Второй раз наступила клиническая смерть. Тогда подключили к приборам искусственного дыхания. Несколько суток врачи боролись за жизнь лётчика.

…Раздробленные кости срастались неправильно, приходилось ещё и ещё раз возвращаться на операционный стол. Как-то захожу к нему. Лежит весь в растяжках.

– Как дела?

– Хорошо, – говорит,– только всё болит. Нога, рука огнём горит. Терпишь час, два, три, ну, сколько же можно? Решил английским языком заниматься. Всё-таки отвлекает

Мы все понимали, что английский Жоре нужен не для того, чтобы отвлечься (уж взял бы весёлую книгу). Георгий незаурядный инженер. А что касается лётных дел – здесь он профессор. Он должен много читать. Английский ему нужен для будущей работы. Ребята притащили в палату грифельную доску, пригласили преподавателя. Поставили ему телевизор, разных авиационных приборов понатаскали. Георгий продолжал работать, жить интересами «фирмы». Болезнь вынуждена была отступить.

Друзья установили над Жорой шефство. Лётчики-испытатели, инженеры, техники постоянно дежурили около товарища. Конструкторы – народ изобретательный. Додумались изготовить такой матрац, чтобы у больного не было пролежней. Весь матрац состоял из трубочек, в которые поступал воздух. При помощи специальной системы эти трубочки по очереди надувались, и «оживший» матрац массировал больному кожу.

Наконец наступил день, когда Жора встал и прошёл несколько шагов. И вот сейчас, когда я пишу эти строчки, человек, дважды умерший и дважды воскресший, снова работает вместе с инженерами и конструкторами. Снова спорит о литературе, искусстве. Тренируется, занимается спортом, готовится к прохождению лётной комиссии. Не хватает только времени.

Жизнь победила смерть, но не во имя биологического существования, чтобы дышать, есть и пить, а во имя творчества, во имя любви к Родине. Герою, по-моему, очень трудно в повседневной жизни быть на уровне совершённого им подвига. Окружающие хотят видеть необычным, не таким, как все. Кстати, и журналисты упорно выискивают в нём черты необычного: что читает, какие песни любит, как ходит и даже как спит. А герой – это человек, такой же, как все. И не такой. Человек с особой, высшей верностью долгу, данностью большому делу.

В каждом виде человеческой деятельности, а значит, в каждой профессии и в жизни каждого человека бывает высота, которую могут назвать подвигом. Человек, победивший эту высоту, становится героем…

 Юрий Гагарин

КОММЕНТАРИЙ ВАЛЕНТИНА ОСИПОВА: «О ЧЁМ УМОЛЧАЛ ГАГАРИН»

Согласитесь, дебют Гагарина в очеркистике состоялся, а в энергично-немногословном стиле очерка легко – слёту – распознаётся характер автора. Добавлю от себя. Я тоже знаком с Георгием Мосоловым. Сблизились, когда одно лето жили вместе в небольшом подмосковном дачном посёлочке, который принадлежал комсомолу. Так он, помимо всего прочего, рассказал о том, что не всё Гагарин включил в очерк. Он, оказывается, отринув все дела, за то время, пока пострадавшего Мосолова доставляли в Москву, дозвонился до главного врача Боткинской больницы – чтобы госпитализировали без промедлений и без выяснения причин, здесь окажется военный лётчик. Гагарин же упросил искусных инженеров, из тех, кто работал на космос, что-то там доработать в конструкции операционного стола, чтобы сразу две бригады хирургов могли «работать» с распластанным телом друга. Он же позаботился найти Мосолову после демобилизации и посильную, и интересную работу – с молодёжью, в Центральной комсомольской школе. 

ЗВОНОК ГЕОРГИЮ МОСОЛОВУ:

– Георгий Константинович, вы же знали Юрия Алексеевича задолго до его полёта в космос?

– Да. Он был настоящим моим другом. Чаще других приезжал ко мне в больницу, когда я дважды пережил клиническую смерть. Приходил в себя, а около меня – Гагарин. Тогда я ему и рассказывал, как всё было в моём последнем испытательном полёте. За очерк ему огромное спасибо. Когда мне задают вопрос, как я себя в свои годы чувствую, отвечаю: самое главное, что я – на ногах, и это помогает мне вести активный образ жизни.

Редакция газеты «Совершенно секретно» поздравляет Георгия Константиновича Мосолова с днём рождения!