Туркестанский гамбит

ВЕРЕЩАГИН В.В. «ТОРЖЕСТВУЮТ». 1872

У замечательного русского художника Василия Верещагина есть так называемая Туркестанская серия. И одной из самых ярких картин в этой серии по праву считается полотно «Торжествуют». На картине изображена оживленная площадь Самарканда – это Регистан. В центре композиции – фигура муллы. Он о чем-то разговаривает с толпой и тычет пальцем вверх. А там, на шестах, насажены отрубленные головы русских солдат. Зрелище явно доставляет толпе удовольствие. Впрочем, торжествовать она будет недолго: вскоре в Самарканд войдет русская армия, и с этим варварским обычаем будет покончено навсегда.

Василий Верещагин знал, о чем рассказывает зрителю. Он лично принимал участие в военных походах в Среднюю Азию и в течение некоторого времени жил в Самарканде. Наверное, поэтому его картины так убедительны: в них он предстает не только талантливым живописцем, но и бытописателем, сохранившим для потомков реалии своего времени. А реалии были таковы.

До середины XIX века Средняя Азия представляла собой удивительный коктейль из средневекового варварства, религиозного фанатизма и пережитков рабовладельческого строя. В политическом отношении регион делился на три государства, постоянно враждовавших друг с другом: Кокандское ханство, Бухарский эмират и Хивинское ханство. Население пребывало в нищете и время от времени устраивало бунты, которые, разумеется, жестоко подавлялись. До поры до времени Российская империя почти не обращала внимания на регион, справедливо полагая, что включение его в орбиту русских интересов потребует колоссальных усилий и финансовых затрат. Тем более что у России были куда более важные дела, чем покорение далекой и нищей Средней Азии.

Ситуация кардинально изменилась в середине XIX столетия, когда на Среднюю Азию всерьез обратили внимание англичане. К тому времени отношения между двумя великими державами – Россией и Британской империей – накалились до предела. Результатом стало открытое вооруженное противостояние, известное как Крымская война. Благодаря активной информационной политике британцы, сумев настроить против России всю Европу, нанесли русским существенный ущерб. Достаточно сказать, что по условиям Парижского договора 1856 года Россия лишалась права иметь на Чёрном море военный флот. Наверное, нет нужды объяснять, сколь болезненно восприняли в России эту потерю, ведь со времен Екатерины II Черноморский флот был красой и гордостью нашей страны.

А когда англичане вознамерились прибрать к рукам и Среднюю Азию, положение для России и вовсе стало угрожающим. Вхождение региона в орбиту британских интересов означало появление английских войск в непосредственной близости от российских границ. А значит, над Россией снова нависла бы, как дамоклов меч, угроза с юга. Только на сей раз угроза исходила бы не из Крыма, как триста лет тому назад, а из среднеазиатских пустынь, и источником опасности был бы не крымский хан, а Британская империя.

Все это потребовало от российских властей более решительных действий на среднеазиатском направлении. И они не замедлили последовать.

ИСЧЕЗНОВЕНИЕ КОКАНДСКОГО ХАНСТВА

Весной 1865 года русская армия начала наступление. Без особого труда сломив сопротивление войск кокандского хана Худояра, русские 17 мая 1865 года заняли Ташкент, а спустя неделю – Ходжент. На этих землях вскоре было образовано Туркестанское генерал-губернаторство, поначалу включавшее в себя две области – Семиреченскую и Сырдарьинскую. Впоследствии территория генерал-губернаторства постоянно расширялась, и к концу столетия в его состав входили уже пять областей.

Генерал-губернатором Туркестана был назначен Константин Кауфман, известный военачальник того времени, военный инженер, герой Крымской войны. По воспоминаниям близких к нему людей, Кауфман отличался добродушным характером, редко повышал голос и любил проводить время в компании своих офицеров, покуривая трубку. Однако, когда того требовали интересы дела, Константин Петрович был жестким и бескомпромиссным. Пример тому – восстание в Коканде, итогом которого стало исчезновение с политической карты мира Кокандского ханства. Восстание подняли в 1874 году кочевники-киргизы. Причина банальна: непомерная дань, которой обложил их кокандский хан Худояр. Впрочем, Худояра тоже можно понять: лишившись половины своей территории, кокандский владыка пытался компенсировать потери казны повышением налогов с населения оставшихся под его властью земель.

Восстание было быстро подавлено, а наиболее активные бунтовщики казнены. Однако бунтом кочевников воспользовались политические противники Худояра в самом Кокандском ханстве. Местные богатеи уже давно мечтали свергнуть власть Худояра. И вот представился удобный случай. Оппозицию возглавил старший сын Худояра – Насреддин. Его поддержали многие влиятельные кокандцы и представители мусульманского духовенства. Поскольку силы были примерно равны, обе стороны стали искать себе союзника в лице русского командования. К генералу Кауфману зачастили послы и от Худояра, и от его противников. В конце концов, Худояр сам сбежал к русским и обосновался в Ташкенте. Ханом Коканда был провозглашен Насреддин, который тут же признал себя вассалом Российской империи. На этом кокандское восстание и закончилось бы, если бы не религиозные фанатики во главе с муллой Исхаком. Сформированные им отряды продолжали военные действия против Насреддина, который, по мнению Исхак-муллы, продался русским. Дело дошло до того, что осенью 1875 года мулла провозгласил себя ханом Коканда с неограниченными полномочиями. Впрочем, буквально через месяц его отряды были наголову разбиты русскими войсками под командованием Михаила Скобелева, будущего героя Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. А самопровозглашенного хана казнили по приказу генерала Кауфмана.

Итогом этих драматичных событий стало упразднение Кокандского ханства. На его территории была образована Ферганская область, которая вошла в состав Туркестанского генерал-губернаторства.

САМАРКАНДСКИЙ БУНТ, БЕССМЫСЛЕННЫЙ И БЕСПОЩАДНЫЙ

Следующим этапом покорения региона стала борьба с Бухарским эмиратом и Хивинским ханством. Поведение их правителей было явно недружественным по отношению к России. Особенно усердствовал в этом смысле бухарский эмир Музаффар, время от времени грозивший русским священной войной. Иногда от слов эмир переходил к делу. Шайки бухарцев периодически нападали на приграничные русские территории, грабили торговые караваны и небольшие поселения. А когда люди эмира взяли в заложники служащих российского МИДа, терпение русских лопнуло. В Бухару был немедленно отправлен экспедиционный отряд. Заложников удалось освободить, а эмир Бухары буквально умолял русских о перемирии.

Н.Н. Каразин «Вступление русских войск в Самарканд» 8 июня 1868 года

Переговоры шли долго и ни к чему не привели. В итоге весной 1868 года русские войска возобновили наступление на земли Бухарского эмирата. Первым крупным городом, взятым русской армией, стал Самарканд. Взятию города предшествовало сражение возле его стен. Несмотря на абсолютное численное превосходство бухарцев, русский отряд под командованием Кауфмана обратил неприятеля в бегство и ворвался в город.

2 мая 1868 года самаркандские баи, поняв, что тягаться с русскими им не под силу, заявили о своем желании перейти под корону Российской империи. Впрочем, Константин Кауфман неплохо разбирался в повадках местных князьков и не верил в искренность таких заявлений. И не ошибся. Потому как вскоре в Самарканде вспыхнуло восстание против русских. Воспользовавшись тем, что основные силы русской армии ушли из города, толпы горожан, подстрекаемые местным духовенством, напали на немногочисленный гарнизон. Положение русских (их было примерно 600 человек) оказалось критическим. И тем не менее, гарнизон в течение месяца мужественно отражал натиск разъяренной толпы, сумев продержаться до подхода русской армии. 8 июня 1868 года в Самарканд повторно вступили русские войска, бунт был быстро подавлен. После этого эмир слезно запросил мира. Договор был заключен 12 июня того же года на вполне приемлемых для эмира условиях. Музаффар обязался выплатить русским полмиллиона рублей контрибуции и впредь не допускать проникновения шаек грабителей на территорию России.

Среди тех, кто пережил трагические дни самаркандского бунта, был и Василий Верещагин. По приглашению генерала Кауфмана он отправился в поход вместе с русской армией, а после взятия Самарканда остался в городе, делал зарисовки, вынашивал планы будущих полотен. В это время у Верещагина завязались приятельские отношения со старшим муллой медресе Шердор. Тот показался художнику вполне лояльным и дружелюбным человеком, и Верещагин с гордостью рассказывал о своем знакомстве офицерам гарнизона. Каково же было удивление художника, когда именно этот доброжелательный мулла оказался в числе зачинщиков бунта и призывал толпу отрубать русским головы.

Впечатления о самаркандских событиях и легли в основу сюжета картины «Торжествуют». На заднем плане изображена медресе Шердор с минаретами. А прообразом человека, который указывает пальцем на отрубленные головы, скорее всего, стал тот самый мулла. Кстати, после подавления восстания его, как одного из организаторов бунта казнили по личному распоряжению Константина Кауфмана. Вместе с ним были казнены еще несколько десятков особо рьяных бунтарей.

ХИВА ОТПУСКАЕТ РАБОВ

Усмирив бухарского эмира и отбив у него всякое желание гадить России, Кауфман взялся за хивинского хана. Повадки хана немногим отличались от поведения бухарского эмира: постоянные разбойничьи набеги на сопредельные страны, прежде всего на Россию и Персию, грабежи торговых караванов и работорговля. Кроме того, усмирить Хиву нужно было еще и потому, что по территории ханства русские планировали провести железнодорожную ветку, которая связала бы центральные районы России и Туркестан. Первоначально маршрут будущей трассы прокладывали через оренбургские и казахстанские степи. Однако потом от этой идеи пришлось отказаться: слишком долго и дорого. Гораздо быстрее было проложить «чугунку» от Каспийского моря вдоль Арала прямиком в Ташкент. Но для этого нужно было решить все вопросы с Хивой.

Как всегда, для начала Кауфман предложил правителю Хивы Мухаммаду Рахим-хану договориться на приемлемых для обеих сторон условиях. В ответ хивинский хан обозвал русских шакалами и отказался вступать в какие-либо переговоры. Убедившись, что вежливостью проблему не решить, Кауфман начал военные действия.

С этой целью в 1869 году в Красноводском заливе Каспийского моря высадился русский десант во главе с подполковником Столетовым. В состав отряда входили также военные инженеры. А вскоре на пустынном морском берегу появилась русская крепость, впоследствии ставшая городом Красноводском.

Основные военные действия начались в марте 1873 года, когда русские войска перешли в наступление сразу с двух сторон: из Красноводска и из Ташкента. Несмотря на тяжелые условия и нехватку питьевой воды, русские войска постепенно концентрировались у Хивы, после чего город был подвергнут бомбардировке, а затем взят в ходе молниеносного штурма. И здесь снова отличился Михаил Скобелев, будущий генерал, а тогда подполковник. Гарнизон Хивы почти в полном составе сдался в плен. А хан сбежал на юг, к туркменским племенам.

Однако несмотря на победу, Кауфман проявил благородство и уважение к поверженному врагу. Сбежавшего хана пригласили вернуться в Хиву и предложили заключить взаимовыгодный мир. Поразмыслив, Мухаммад Рахим-хан решил не ссориться с русскими и подписал с Россией мирный договор. Хивинское ханство выплачивало два миллиона рублей контрибуции и признавало себя вассалом России. Одним из пунктов договора был такой: немедленно отпустить всех рабов. Тогда, летом 1873 года, свободу получили около 40 тысяч человек.

ОБУСТРОЙСТВО СРЕДНЕЙ АЗИИ

Успехи русских в Средней Азии вызывали раздражение не только у среднеазиатских царьков. В августе 1868 года, в разгар военных действий, Кауфмана срочно вызвали в Петербург на доклад к императору. Впоследствии стала понятна причина этого странного, на первый взгляд, демарша. Оказалось, что на Кауфмана постоянно жаловался тогдашний министр иностранных дел Александр Горчаков. Он то и дело нашептывал царю, что активная политика в Средней Азии может привести к международной изоляции России и настроить против нее всю Европу.

А Горчакова, в свою очередь, науськивали британские дипломаты. Англия, которая к тому времени стала главным противником России в геополитических делах, весьма ревниво относилась к любому успеху русской дипломатии и уж тем более русского оружия.

Неудивительно, что прием у Александра II начался с гневной тирады царя по поводу чрезмерной активности русской администрации в Туркестане и требования немедленно вернуть бухарскому эмиру Самарканд. Однако Константин Петрович отличался смелостью не только на поле боя. Выслушав императора, Кауфман привел контраргументы, из которых становилось понятно, что любые уступки среднеазиатским царькам приведут лишь к ослаблению позиций России и ее престижа в Азии. А про строительство железной дороги в Ташкент и вовсе придется забыть. В результате Александр II принял точку зрения своего туркестанского наместника и велел Горчакову активнее отстаивать интересы России в том числе и перед британскими «партнерами». А Кауфману приказал возвращаться в Ташкент и завершить все начатые мероприятия. Как мы уже убедились, приказ самодержца был исполнен.

На посту туркестанского генерал-губернатора Кауфман пробыл 14 лет. За это время была не только расширена территория русского Туркестана, но и произошли серьезные изменения в экономике и социальной сфере. В регионе стали строить промышленные предприятия и дороги, открывать больницы и школы. А чтобы в них было кому преподавать, в Ташкенте по инициативе Константина Петровича была открыта Учительская семинария. Ее выпускники разъезжались по всем уголкам огромного Туркестанского края, дабы «сеять разумное, доброе, вечное». Кстати, учебники для местных детей тоже появились благодаря генерал-губернатору. При этом русская администрация в Туркестане не препятствовала изучению в школах среднеазиатских языков. При Кауфмане в Туркестане стала издаваться газета «Туркестанские ведомости». В Ташкенте открылся первый в истории Средней Азии краеведческий музей, а также публичная библиотека. Книги для нее Кауфман лично привез из Петербурга.

А самое главное – было покончено с разбойничьими набегами, кровавыми разборками местных баев, работорговлей и средневековыми дикостями вроде отрубания голов пленным врагам. Неслучайно те представители среднеазиатских народов, которые благодаря русскому присутствию получили возможность приобщиться к мировой цивилизации, по достоинству оценили заслуги Константина Кауфмана. В начале XX века в Ташкенте на деньги, собранные местной интеллигенцией, был сооружен величественный памятник первому генерал-губернатору Туркестана. На постаменте была выбита надпись: «Константину Петровичу фон Кауфману и войскам, покорившим Среднюю Азию».

Фото предоставлены сайтом Wikipedia.org