Я тебя достану!

Всю историю человечество пребывает в двух состояниях: войны и подготовки к войне. Не забыла эволюция вооружений и такое простое на первый взгляд оружие, как топор.

Много поколений основным соперником топора на поле боя был клинок. Меч, кинжал или же сабля чаще всего уступали топору в мощи удара, но превосходили в маневренности. Для удара топором требовался основательный замах, а в бою для такого действия нужно было время и место. Кроме того, во время замаха воин открывался для вражеского контрудара и был почти беззащитен. Но человек не был бы человеком, если бы не проявлял завидную сообразительность во всем, что касалось вооружения и способов ведения боя.

Примером такой находчивости можно считать бородатый топор, активно применявшийся со времен эпохи викингов и вплоть до конца Средних веков. Этим оружием можно было сражаться, держа его и одной, и двумя руками. По форме он напоминал секиру, но полумесяц ее лезвия был лишен верхней части. Зато нижний порой доходил почти до самого топорища. В тесной схватке бородатый топор можно было схватить так, что одна рука находилась внизу рукояти (зачастую окованной, для противовеса и заканчивавшейся острием), а вторая под «бородой». В таком виде это оружие становилось удивительно маневренным – им можно было рубить, наносить тычковые колющие удары, парировать удары противника топорищем или же оглушать и дробить противника массивным обухом. В случае нанесения размашистого тяжелого удара, при котором руки на топорище располагались совсем рядом (как при колке дров), в дело вступал щит. В походном положении его носили закрепленным за спиной, что позволяло разворачиваться, делая широкий размах, и подставлять при этом под вражеский удар защищенную щитом спину и бок.

Если же дистанция увеличивалась, топор можно было перехватить одной рукой. Но и тут, насколько это позволяло оружие, техника боя была доведена практически до совершенства. Конечно, в этом случае удар становился не таким мощным, как при ударе с двух рук, но в эпоху, когда топору противостояли кольчуга или же кожаный доспех, и этого вполне хватало. К тому же «бородой» топора в бою можно было зацепить и оттянуть кромку вражеского щита, перехватить конечность или поймать в железную западню меч противника. В этом случае, подставив оружие так, что клинок попадал между усиленным металлической полосой древком и топором, воин резко поворачивал его, вырывая меч из рук или же при слабой закалке клинка, попросту ломая его. До высокого искусства «фехтования на топорах» техника подобного боя не смогла развиться, но все же в свое время она позволяла одерживать весьма убедительные победы над врагом.

ТОПОР НА ВСЕ РУКИ

Однако для того, чтобы в совершенстве овладеть техникой подобного боя, нужно время, которое имелось у профессиональных воинов норманнских дружин и почти всегда отсутствовало у простых крестьян и ремесленников. Между тем топор был хорош как раз потому, что всякий взрослый мужчина той поры наверняка умел обращаться с ним. Тем, кто в случае войны мог взяться за оружие, требовалось что-то достаточно эффективное и в то же время более простое в употреблении, нежели бородатый топор. Таким оружием надолго стал бродекс.

Такой вид топора широко применялся в хозяйстве, правда, в этом случае он чаще всего затачивался лишь с одной стороны (стамесочная заточка), но встречались и бродексы с двусторонней заточкой. К примеру, всем знакомые мясницкие топоры или же… топоры палачей. Рукоять такого «хозяйственно-боевого приспособления» обычно была около метра, в боевых образцах  – несколько длиннее. Появились бродексы, как ныне принято считать, в Дании, затем, после набегов данов на Англию, их оружие прижилось у местного населения. Во всяком случае известно, что личная дружина короля британских саксов Гарольда в роковой для него и всей страны битвы при Гастингсе была вооружена бродексами.

ИСПАНСКИЙ АЛЕБАРДИР ПАНЦИРНОЙ ПЕХОТЫ. ОЛОВЯННАЯ МИНИАТЮРА

И хотя сражение было проиграно и сам Гарольд погиб, саксы с бродексами в руках стали большой проблемой для нормандцев. Те не могли смять королевских телохранителей, пока в конце концов им не удалось притворным бегством разрушить их строй. При этом нужно учесть, что до этого саксы едва ли не бегом спешили к Гастингсу, только-только выйдя из другого, удачного для них сражения. И врагом их при этом был один из лучших воинов Европы, король Норвегии, зять Ярослава Мудрого, прославленный Харальд Хардрада. Так что само по себе оружие в умелых руках саксов зарекомендовало себя с самой лучшей стороны. И, в частности, что особо следует отметить, как оружие пеших воинов против всадников.

Таким образом, можно утверждать, что в средневековье в оружейном деле Европы наметились два направления развития длиннодревкового боевого топора. Одно – дать высококвалифицированному бойцу оружие максимально универсальное, позволяющее в одиночку активно действовать на поле боя. Другое же, напротив, создало оружие, предназначенное для боя наскоро обученной пехоты в плотном строю

«ВОЛШЕБНАЯ ПАЛОЧКА» ДЛЯ ВСКРЫТИЯ ДОСПЕХОВ

Непревзойденным образцом первого направления можно назвать полакс или полэкс. Возникшее около 1400 года, это воистину было оружие практически на все случаи жизни. Разнообразные декораторы и иллюстраторы любят давать стоящим в романтических нишах и на парадных лестницах доспешным наборам в руки топорик с крюком на длинном древке  – алебарду (о ней чуть ниже), однако подобная картинка есть совершеннейший абсурд. Закованные в броню рыцари чурались алебард и, более того, терпеть их не могли. Зато они весьма уважали полаксы.

Едва возникнув, это оружие завоевало популярность. Само по себе название его можно перевести с английского, как «древко-топор». То есть, топор на длинном древке. Но, строго говоря, его неправильно было бы отнести к топорам в чистом виде. Это было органичное соединение короткого пехотного копья, топорка, клевца, пробойника или боевого молота. Причем копье фактически имелось с обоих концов толстого крепкого древка. Длинные граненые стальные шипы наконечника и втока позволяли наносить с двух рук мощные колющие удары, способные пробить рыцарский панцирь, топор прорубал защиту, пробойники  – наносили противнику несколько ран под доспехом. Пусть даже и не слишком глубоких, но оказать помощь раненому в полевых условиях было практически невозможно.

ПОЕДИНОК НА ПОЛАКСАХ ИЗ НАСТАВЛЕНИЯ ГАНСА ТАЛХОФФЕРА

Имелась также ударная разновидность этого оружия с молотом из нескольких рядов зубьев или граненных пирамидок, вроде современных отбивалок для мяса. Подобные образцы именовались люцернский молот по названию швейцарского кантона Люцерн, где они появились на свет. Мощный удар такого огромного «молотка для отбивных» легко мог сбить противника с ног или же раздробить кости.

Перпендикулярно топору и молоту в древко часто вставлялась еще пара шипов покороче, клевцов, для удара сверху вниз или же наотмашь сбоку по оплечьям и кирасе. Со всех четырех сторон от наконечника, примерно на треть длины, имелись железные оковки, позволяющие блокировать древком вражеские удары. Зачастую за ними стояла круглая металлическая гарда, защищавшая руки воина от соскальзывавших ударов. В результате у рыцарей появилось мощное оружие для поединков, главным образом, со своими одоспешенными собратьями.

Совершенство качественного доспеха той поры было столь полным, что пробить его ударом меча или обычного топора было уже практически нереально. Кстати, рассказы о том, что такие панцири легко пробивались выстрелами первых аркебуз – из числа мифов. Но о доспехах мы поговорим в другой раз.

ОРУЖИЕ, ИЗМЕНИВШЕЕ ИСТОРИЮ

Как уже говорилось, полакс был оружием поединка. Конечно, в умелых руках им можно было перебить или разогнать небольшую шайку романтиков с большой дороги, но все же он был оружием индивидуального бойца. Великий мастер боя Ганс Талхоффер посвятил технике работы с этим оружием целый раздел, но для обычной пехоты рыцарский полакс был чересчур сложен в обращении. Требовалось оружие достаточно крепкое и длинное, чтобы не подпускать всадника близко, и в то же время позволявшее эффективно бороться с атакующей кавалерией, а не только прятаться от него за частоколом пик. Для решения этой боевой задачи появилась алебарда.

Можно, конечно, вспомнить более экзотические проекты, служившие одной цели  – не допустить рыцаря на ближнюю дистанцию, где его преимущество в вооружении и боевой подготовке будет абсолютным. Так появилось на свет комбинированное оружие, собиравшее воедино достоинства холодного и огнестрельного. Так появились диковинные для сегодняшнего человека гибриды, вроде топора-пистоля. Как представлялось, они позволят свалить рыцаря или его коня выстрелом в упор, а дальше его можно будет прикончить топором. Но оказалось, что перезаряжать такое оружие долго и не слишком удобно, да и рубить подобным топором куда сложней, чем обычным. Сегодня образцы гибридного оружия  – скорее опасные диковинки, чем настоящее оружие.

Первоначально алебарда – это небольшой топорик, закрепленный на копье. На обухе она имела крюк или же шип, подобный тому, что имелся на полаксе. Вероятно, мысли о необходимости подобного оружия возникли после битвы при Леньяно. В 1176 году слабо обученное милиционное ополчение городов Ломбардской лиги разгромило отборную рыцарскую конницу императора Фридриха Барбароссы. Итальянская пехота только и могла, что храбро стоять вокруг знамени, умирать, но не давать рыцарям продвинуться вглубь плотного строя. Исход победы решил внезапный удар итальянской кавалерии, которую Фридрих до того разогнал и уже не брал в расчет

Но всякий, кто в ту пору мог сделать выводы, неминуемо их сделал: 1) плотные ряды пехоты, если не бегут в страхе, могут выдержать удар рыцарской конницы; 2) чтобы не только обороняться, но и успешно атаковать, пехоте необходима не длинная пика, способная лишь затормозить таранный удар рыцарского войска, а нечто кардинально иное. Тоже объединение топора и копья, но не для высоких профессионалов, а для массового использования.

Алебарда прекрасно решала поставленную задачу  – ощетинившийся, как еж, плотный строй пехоты останавливал всадников, затем начиналось избиение. Само название этого вида оружия, составленное из германских слов шлем и топор (т. е. топор для пробивания шлемов) встречается со второй половины XIII века. Но однозначная дата его появления достоверно неизвестна. Кавалеристов стаскивали с седла крючьями, рубили топорами, насаживали на копья, их коням подрубали ноги, валили наземь и добивали мечами и кинжалами… Поля благородных сражений, где считалось пристойным брать в плен собратьев-рыцарей под выкуп и разгонять крутящуюся вокруг пехоту, неожиданно превратились в места кровавых побоищ.

ШВЕЙЦАРСКАЯ ГВАРДИЯ ВАТИКАНА

Тон в этом деле задавали швейцарцы. Спаянные железной дисциплиной, послушные воле командиров, их отряды наводили ужас на рыцарскую конницу. То, что несколько веков было непреложной военной истиной, превращалось в прах исключительно благодаря дисциплине и топорику с крюком, насаженному на копье. Если прежде в случае приближения рыцарской конницы пехоте рекомендовалось спасаться бегством, искать укрытия в ближайшей роще или реке, теперь о спасении нужно было подумать тем, кто заступал дорогу тяжелой (панцирной) пехоте  – грозной наследнице римских легионов. Даже высшая знать вместо прежних рыцарей-драбантов спешила обзавестись воинами-швейцарцами. Сегодня даже подумать странно, что осанистые швейцары дорогих гостиниц, открывающие двери перед посетителями, – это память о швейцарской страже, охранявшей отели (городские особняки знати) с алебардами в руках.

НЕБЕДНЫЕ РОДСТВЕННИКИ КРОВАВОГО ПИРА

Конечно, столь эффективное оружие, как алебарда, имело множество различных модификаций. От самых простых, неказистых версий, которые мог отковать любой кузнец в деревенской кузне, до настоящих произведений оружейного искусства. В зависимости от страны производства, местных предпочтений и понятий о красоте алебарды могли иметь различную форму и длину. В те века каких-либо стандартов, обуславливающих единообразие оружия, еще не существовало, и зачастую единственным критерием для применения в войске той или иной его формы становилась воля командира. В общем же алебарда имела длину от двух до двух с половиной метров и вес (в зависимости от длины и массы наконечника) аж до пяти с половиной килограммов.

Успех длиннодревкового оружия на поле боя в свою очередь породил ряд «сестер» алебарды. Каждая из них имела свои достоинства и место для боевого применения. Подробнее о них будет рассказано в другой статье, но здесь об этих видах оружия стоит упомянуть, чтобы представить, чем был вооружен пехотный строй, диктовавший свои условия на поле боя.

Это были гвизармы  – по сути копья с разросшимися во все стороны наконечниками. Они имели шипы-oтростки, рубящие лопасти, крючья и тому подобные «ответвления».

Глефа  несколько схожа с гвизармой, но ее наконечник копья уже превратился в настоящий тесак с шипами и ловушками для вражеских клинков. Оружием попроще, просто тесаком на длинном древке, были куза и шотландский лохберакс. К той же оружейной породе относится и русская совня.

Но эволюция военного дела не стояла на месте. Огнестрельное оружие, появившееся на полях европейских сражений не столько как средство поражения, сколько как средство устрашения (если не людей, то коней), совершенствовалось и начало демонстрировать свою грозную силу. Рыцарская кавалерия безвозвратно канула в Лету, на ее место заступили рейтары, в вооружение которых входило не только холодное, но и огнестрельное оружие. Приблизившись к плотному строю пикинеров и алебардиров, они давали залп и, проредив таким образом первые линии противника, врубались в строй. В ответ пехота тоже обзавелась аркебузирами и мушкетерами. Но со временем роли на поле боя поменялись, алебарды и копья теперь прикрывали стрелков, а потом, с появлением штыка, в такой защите и вовсе отпала нужда.

Впрочем, должно быть, в знак глубокого уважения к алебарде, она все же еще долго оставалась в строю. Еще в XVIII веке она стояла на вооружении унтер-офицеров разных европейских армий, правда, уже не столько как боевое оружие, сколько как средство передачи сигналов в строю. Но и после окончательного исключения из списков боевого оружия она далеко не сразу отправилась пылиться в музеи и арсеналы и еще долго использовалась для вооружения нижних полицейских чинов.

НА СТРАЖЕ СЛУГИ СЛУГ ГОСПОДНИХ

И надо сказать, что даже невзирая на фантастические успехи современных оружейников алебарда все еще стоит на вооружении одной из армий мира – папской гвардии Ватикана. Восемь веков в строю – немалый срок!

Фото предоставлены автором.

(Продолжение следует)