«Ядерный рейс» капитана Изосимова

Анатолий Изосимов на капитанском мостике...
Празднование «Дня Нептуна» на экваторе
Рефрижиратор Imilchil с «ядерным грузом» на борту перед буксировкой
Останки десантного корабля Citadel Victory восемнадцать лет спустя. Снимок 2010 года

Как Пакистан получил ядерное оружие. Судовой дневник капитана дальнего плавания впервые раскрывает детали секретной операции ЦРУ

Четырнадцать лет назад, в мае 1998 года в Индии и Пакистане с промежутком всего в две недели прошли испытания ядерного оружия. (Первый ядерный заряд в Индии взорвали ещё в 1974 году. Вторые испытания прошли 11 и 13 мая 1998 года, а 28 и 30 мая этого же года провёл свои первые ядерные взрывы Пакистан. В каждой из стран было задействовано по 5 зарядов разной мощности.) «Совершенно секретно» удалось найти человека, который, возможно, имел самое непосредственное отношение к доставке из США этих зарядов или ядерных материалов.
Почему «возможно»? Да потому, что какие-либо документы, подтверждающие факт этого «ядерного рейса», вряд ли когда-нибудь будут преданы гласности. Зато остались подробный судовой дневник, который вёл работавший тогда «под флагом» капитан дальнего плавания Одесского морского порта Анатолий Алексеевич Изосимов, и его размышления и выводы.
Сегодня мы приводим выдержки из этого дневника и комментарии капитана Изосимова. А выводы – делайте сами:
«Без даты
Контора капитана Одесского морского порта.
Прошу поменять диплом капитана дальнего плавания
Изосимова Анатолия Алексеевича
№ 671/1984 от 01.10.1984 старого образца на диплом капитана дальнего плавания международного образца в связи с направлением Изосимова А.А. на работу на иностранные суда.
Число, подпись».
– Я «капитаню» с 1984 года – первый беспартийный капитан Черноморского морского пароходства (ЧМП). За время работы в ЭО АСПТР (Экспедиционный отряд аварийно-спасательных и подводно-технических работ) я провёл много буксировок. Но такого необычного и нервного рейса у меня не было. А я как чувствовал, и, кроме судового журнала, начал вести ещё и дневник. Хотя, конечно, тогда, в начале, я ничего не чувствовал.
В крюинговой компании «Интермарин» нам сказали, что гонконгской морской компании NATSL нужен экипаж буксира, чтобы отвести судно из Америки на металлолом, а общаться предстоит с неким Паулем Ченгом.
Уже позже я узнал и полное название компании – North Atlantic Towage & Salvage Co. Ltd., и что официально руководит ею сын Пауля – Стефан, а сам Пауль формально никто, так, американец китайского происхождения, у которого тем не менее в кармане пять паспортов и гражданств: США, Великобритании, Гонконга, Сингапура и Бирмы.
«Смотри, чего может достичь сын обыкновенного старьёвщика из Бирмы», – похвалялся мне Пауль в Коко Соло, выкладывая паспорта. Но я, кажется, забежал вперёд.
«13.07.92 г.
Получили от Ченга телекс, что надо вылетать.
Полный адрес компании Ченга:
SHIPOWNERS:
North Atlantic Towage & Salvage Co., Ltd.
(Североатлантическая компания по буксировке и спасательным работам – ред.)
RM 801-3802
Singga Commercial Centre
144-151 Connaught Road
West Hong Kong
Телефоны: (008525) 496596, 496621, 237735 (RES)
TLX: NATSL HONGKONG
SATCOM; TLX; 00802 80550+NATUG HX».
– Нас было девять человек. Шёл 92-й год, и мы были первыми «подфлажными ласточками» Экспедиционного отряда аварийно-спасательных и подводно-технических работ. Честно говоря, если бы мы знали, какой груз нам предстоит буксировать, мы бы, наверное, не поехали. Они нам нужны, эти неприятности? Хотя, с другой стороны, кушать-то хочется. Но догадываться о грузе я стал только тогда, когда буксировка уже началась.
«16.07.92 г.
С задержкой до 11.30 вылетели в Москву.
В агентство Аэрофлота добрались перед самым закрытием. Я с боем прорвался внутрь и получил билеты на рейс 317-В Москва–Вашингтон с пересадкой в аэропорту Шеннон в Ирландии.
Гостиница очень дорогая. Едем в аэропорт Шереметьево-2, т.к. вылет в 5 утра».
– В агентстве, в зале, где дают билеты за границу, была толпа, как в мавзолей. А на дверях – здоровый мордоворот-охранник. И был вполне реальный риск не успеть. Но помогла одесская пронырливость. Гляжу, идёт иностранная делегация. Руководитель показывает охраннику какой-то документ, и тот открывает дверь. Я тут же влезаю в самый центр делегации и так вхожу внутрь. Ну, а дальше было дело техники.
«17.07.92 г.
Ночевали в аэропорту. Утром на посадку пришли в самый последний момент. В Шенноне до выхода из аэропорта – free shop, глаза разбегаются. В первый раз в жизни попробовал Sprite.
В 10.00 мы прибыли в Вашингтон в Международный аэропорт Даллеса (Washington Dulles International Airport), и нас арестовали».
– Вообще говоря, я удивился, что нас не сняли с рейса ещё в Москве. Мы ж летели без виз! Только с паспортами моряков советского образца. Мы попросту обманули диспетчершу. Самолёт был наш, аэрофлотовский, а на посадку пропускала американка. И мы сказали ей, что в Вашингтоне у нас только пересадка с самолёта на самолёт, чтобы лететь дальше на судно. Есть такое правило, что если между рейсами меньше 30 минут, то можно без визы. Но всё дело в том, что прилетали мы в один аэропорт, а улетать в Майами должны были из другого. А до него добираться – через весь Вашингтон. И чтобы девушка не успела сообразить, мы пришли на посадку в Шереметьево под самую завязку. Она только сказала: «Come up, come up!» («быстрей» то есть) и пропустила. Ну а уже в Вашингтоне обман раскрылся, и нас арестовали. И я их понимаю. Семь небритых «бандитов», двое суток в дороге, ночь в Шереметьево, запах хорошего виски, которым нас поили в самолёте…
«17.07.92 г. (продолжение)
Я сообщил американским властям, что нас должны встречать и пересадить на другой рейс. Власти вызвали представителей «Аэрофлота» и фирмы NATSL. Приехал младший сын Пауля Ченга Мишель, ему лет 17–19 было, и с ним очень представительный, судя по одежде, индус. Вопрос решился очень быстро. В течение часа нам оформили временные визы на трое суток и на такси отправили в Национальный аэропорт Рональда Рейгана (R.Reagan National Airport)».
– Нас везли мимо Капитолия, Пентагона, Арлингтонского кладбища, других достопримечательностей. Некоторые из нас вообще в первый раз их видели. Очень хотелось остановиться, выйти, осмотреть, – когда ещё будет такая возможность? Но мы так устали, что ещё больше хотелось побыстрей добраться до места.
И хорошо, что не остановились, потому что в аэропорту выяснилось, что нас посадят на более ранний рейс и из-за нас задержали самолёт. Уже тогда могло бы закрасться подозрение: чего это вдруг небольшая морская компания задерживает авиарейс? Но не закралось.
В Майями нас никто не встречал, но билеты до Панамы уже были на руках, так что справились сами. Правда, американцы потеряли наш багаж, и пришлось на чистом «американском языке» писать заявление о его розыске, но и с этим мы справились.
«18.07.92 г.
На большом аэробусе авиакомпании Panama Airline в 00.30 прилетели в Панаму. Там нас ждал наш багаж и Paul Cheng.
Ченг оказался прижимистым, грузчику в аэропорту не дал даже 1 $.
В порт Коко Соло (Coco Solo), где стоял наш буксир, ехали на двух машинах, причём в одной Ченг сам сидел за рулём и чуть не заснул.
Ехали часа полтора. На причале нас ждала судовая шлюпка и стармех – «дед».
Судно стоит на внутреннем рейде. Я немного облазил его, первое впечатление хорошее.
19.07.92 г.
В 8.00 я принял командование судном.
Команда осматривает судно и наводит порядок, я изучаю регистровые документы».
– Наш буксир раньше принадлежал гамбургской фирме BUGSIER, и назывался Seefalke, что в переводе с немецкого означало «Морской сокол». Чем NATSL не устроило название, непонятно, но фирма, сразу как купила этот буксир, тут же переименовала его в Baltic Rescue, то есть в «Балтийского спасателя». А ещё два – в Atlantic Rescue и Pacific Rescue. Там, кстати, тоже работали наши моряки.
Когда мы приехали в Коко Соло, оказалось, что в экипаже уже есть три человека: старший механик – немец, который по-английски ни бе ни ме ни кукареку, только «здравствуйте» и «до свидания», и два моториста-бирманца. Те вообще – ни по-английски, ни по-немецки, ни по-французски.
Все надписи на судне и документация были на немецком языке, которого никто из нас не знал. К счастью, у «деда» нашёлся немецко-английский словарь, и с его помощью я перевёл всё на английский. В том числе старое название буксира.
«20. 07.92 г.
Утром выяснилось, судно Imilchil, которое нам предстояло буксировать, стоит рядом на внутреннем рейде Coco Solo, недалеко от брекватера, и имеет крен 13–14 градусов на л/б.
Ченг сказал, чтобы мы выравнивали крен.
Отшвартовались кормой с отдачей якоря к корме Imilchil. Палуба сильно замазучена. Ходить скользко и опасно.
Imilchil – бывший марокканский рефрижератор с четырьмя трюмами. Грузоподъёмность – 8000 т.
Во втором трюме, в самых нижних уровнях 2С и 2D, и в третьем трюме на уровне 3С — протухшая рыба. Трюмы закрыты крышками, но возле них сильно воняет и много мух».
– Я не сразу обратил внимание: все трюмы чистые, ни чешуйки, ни косточки, а тут – перегнившая и разложившаяся рыба. Причём разложившаяся настолько, что она как гель – густо-жидкая и страшно вонючая. Казалось бы, зачем эту грязь тащить на металлолом? Выведи рефрижератор в океан, откачай всё и дальше веди уже чистенькое судно. Но обычный насос не возьмёт, слишком густая жижа, нужен специальный, для масла. Впрочем, нам до этого не было никакого дела, хватало работы и с выпрямлением.
«21.07.92 г.
До обеда переставляли АС на рейде Coco Solo, поближе к выходу, подальше от брекватера. Продолжаем его выпрямление.
Ченг заматывает всю команду своими перекачками балласта.
Откачали воду из машины АС, часть за борт, часть в другие отсеки АС, часть себе в льялы».
– АС – это сокращённо «аварийное судно». В терминологии морских спасателей любое судно, которое не может идти своим ходом, считается аварийным.
Вообще говоря, выравнивать Imilchil не входило в наши обязанности. Но буксировать с креном опасно, и не хотелось сразу ссориться с работодателем. Поэтому пришлось вспомнить старый советский лозунг: «Кто же, если не мы?»
«23. 07.92 г.
Получили зарплату за июль. Оказалось, что Ченг табелирует нас с 1 числа, когда мы были ещё в Одессе.
Ченг привёз продукты. Счета не даёт, говорит: потом.
Название местного агента:
SERVIMUNDO, S.A.
Tel: 273320? 27-22-23
Fax: (507) 27-21-69
Address: Apartado Postal
850123 Panama 5,
Rep de Panama».
– Что меня удивило ещё при первом посещении Imilchil, так это то, что судно было специально разрушено. Оно 1976 года постройки, на шесть лет младше нашего буксира, а выглядело, будто какие-то дикари на нём оргии устраивали. В каютах порезаны стулья, разбиты унитазы. Машина внешне в прекрасном состоянии, а Ченг говорил, поломанная и восстановлению не подлежит.
Я в своей жизни провёл много спасательных операций и знаю, как выглядит судно, разрушенное из-за аварии, а как – когда его калечат специально. Разница сразу видна. Всё это меня удивило, но тогда я не придал этому значения.
«27.07.92 г.
Днём подходили к причалу п. Coco Solo, набрали пресной воды и масла из бочек. Я звонил домой, там всё в порядке, но жить всё труднее. Звонок обошёлся мне в 72 доллара.
Приходил радиосюрвейер, сказал, что без радиста смотреть не будет, и уехал».
ПОЗЫВНЫЕ SATCOM
Seatug “Baltic Rescuer”
QRC: DP02
Sellcall: 05254
C4GH (Чарли Картэфоур Гольф Хотэл)
SATCOM: 1100132+CRGH X
– Что ещё удивило, так это отсутствие на буксире радиостанции. Вернее, она была, но в таком состоянии, что лучше бы её не было: провода порваны, транзисторы – будто по ним молотком прошлись. Радиометр вообще вырван с корнем. Я тогда ещё подумал, зачем было это всё крушить? А позже понял – чтоб местонахождение судна не могли запеленговать.
Единственно, что работало – это SATCOM, спутниковая связь. По ней мы и связывались с Ченгом. Тогда у нас она только-только начала появляться на крупнейших «пассажирах». Но инструкция была, я её перевел с английского, и мы знали, как ею пользоваться.
Радиста на буксире тоже не было. Через несколько дней Ченг привёл ещё одного бирманца, сказал, что он пойдёт с нами начальником рации. Я пообщался с ним и понял, что в радио он не «рубит». Во всяком случае, как работать с SATCOM, ему показывал сюрвейер.
Уже потом я сообразил, что это Ченг подсадил нам соглядатая. Во-первых, чтобы мы по спутниковой связи с домом не болтали, якобы она дорогая. Ну, и во-вторых, чтобы мы в дороге чего не натворили.
«28.07.92 г.
Ночью отошли от причала, стали на якорь.
Утром отшвартовались лагом левым к левому борту АС. Продолжаем крепление оборудования и спрямление судна.
Лазил в его МО (машинное отделение – ред.), там ещё много воды.
30.07.92 г.
Ченг после обеда увидел, как старпом пил пиво в каюте второго механика и сильно возмущался, заставил меня записать случай в суд. журнал. Перетерплю.
В 14.00 крен спрямили до 4 градусов л/б. АС быстро, за 1–2 минуты, перевалился на 5 градусов пр/б. К вечеру спрямили крен до 2-х градусов пр/б.
Ченг каждый день лазит в кормовой трюм, что-то высматривает».
– Как-то в рубке Imilchil я обнаружил любопытные документы: как по осадке судна определить, насколько оно загружено. И увидел рефрижератор уже другими глазами. На судне 16 реф. отсеков, три из них заполнены рыбным гелем, удельный вес которого приблизительно такой же, как и у воды. То есть осадка должна быть где-то на метр ниже, чем у порожнего судна, а оно плавает, как в половинном грузу. Единственное объяснение: где-то там внутри, под этой вонючей жижей, лежат очень тяжёлые массы. Я примерно прикинул: по плотности либо золото, либо свинец. Ну, золото вряд ли. 4000 тонн – это ж половина золотого запаса США. Вряд ли Ченг смог украсть столько. Тогда свинец. А зачем его скрывать под гнилой рыбой? Только если это свинцовый контейнер, который в себе скрывает что-то ещё более тяжёлое. И тут меня осенило. Уран! И всё стало на свои места. 1992 год. СССР распался. КГБ не работает. Контролировать некому. И США начинает распродавать свои ядерные боеголовки. Вот только интересно, кому?
И дальше я уже следил за происходящим с этой точки зрения.
«01.08.92. Суббота.
Утром начали подготовку к выходу.
В 8.00 приехал Ченг, привёз клиренс, манифест и судовую роль.
К 11.00 закрепили гл/буксир, выбрали якорь АС, убрали кабель, на АС горят газовые фонари. Стоим на своём якоре. Ждём разрешения.
В 13.00 получили «добро» от Кристобальской сигнальной станции. Снялись с якоря и с разворотом в б. Мансанильо (Manzanillo) пошли на выход.
Лавируя между стоящими на якоре судами, с трудом вышли из ворот порта. Штормит. Большая зыбь по носу.
Вытравили 350 м буксира.
После выхода на большие глубины в полночь вытравили до 700 м буксира.
Скорость на одной машине не больше 3,0–3,5 узла. Покачивает.
Осадка АС: Tn=5,4 Tk=6,8.
Крен на л/б примерно 6 градусов.
D по грузовой шкале: D=8500т, Dw=4200т.
Балласт примерно 1100–1200т. V трюмов с рыбой = 1750 м3».
– Утром Пауль Ченг привёз какого-то липового инспектора-негра, который тут же дал разовое разрешение на переход океана. А сам Ченг задал очень странное направление: через Атлантику и Индийский океан либо на Индию, либо на Пакистан. Я говорю ему: «Так куда идти? Мне же прокладки надо делать?» Пауль подумал и говорит: «Идите пока на Святую Елену, там забункеруетесь, и я скажу куда дальше». Что за секретность, думаю. А потом понял – всё логично. Обе страны хотят ядерное оружие. У обеих есть заводы по разделке судов на металлолом – в Аланге и Гадани. И наконец, есть судно с двумя загадочными трюмами, в которых что-то лежит. Зашли в один порт, обрезали, допустим, корму, а нос со вторым зарядом поволокли на буксире в другую страну.
«05.08.92 г.
Сутки штормовали, скорости не было. Пришлось вводить вторую машину. На двух машинах еле-еле гребли 1,5–2,0 узла. Ветер 60–70 градусов от 5 до 8 баллов, плюс встречное течение».
– Идём, а я же всё время слежу за буксируемым. Смотрю, волна ударила, судно вдруг возьми и накренись на правый борт. Странно, думаю, на левый был крен, а тут на правый. А мы ж туда ещё балласт накачали. Идём дальше, волна больше, он раз – на левый борт кренится на 10 градусов.
Уже позже я понял, в чём дело. Этот самый тяжёлый груз в трюме был, наверное, закреплён растяжками-тросами, и видимо, одна из них – с правого борта – лопнула или расцепилась. А гель – это же как смазка, вот груз и ездит по ней на ту слабину, что ему даёт левый трос. И судно на правый борт кренится немного, потому что трос натянулся, а на левый – сильно, потому что там ничего не сдерживает.
«07.08.92 г.
Сделали бассейн на баке, размер 3,0 х 3,5 х 1,2 м. Отличная штука.
Пресную воду для питья и мытья варим с немецкими добавками (специальными фильтрами). Вода неплохого качества. По крайней мере, не хуже панамской.
08.08.92 г.
В 17.00 отметили день рождения боцмана Колинько Анатолия. Ему стукнуло 52 года. Всем нашим и немцу выдал по банке своего пива».
– Ещё одна интересная подробность. Немец-«дед» остался из немецкого экипажа, который тащил Imilchil из американского порта Сан-Диего возле Лос-Анджелеса в Калифорнии. Они дошли до Панамского канала, прошли его, а потом, видно, что-то разнюхали и удрали. Стармех у них уже пенсионного возраста, сильно болел. Ему нужно было срочно ложиться на операцию, а Пауль Ченг пообещал за операцию заплатить, только чтобы он остался. И хорошо, что остался, потому что наши бы не разобрались. Двигатель немецкий, все надписи и инструкции на немецком, а языка никто не знает.
В общем, рейс со многими неизвестными: неизвестное направление, неизвестный груз, и неизвестно для чего погрузили разложившуюся рыбу, раз судно везли на металлолом, неизвестно, что напугало прежний экипаж…
«13.08.92 г.
На АС Imilchil потухли газовые навигационные огни: либо утечка газа, либо баллон был почти пустой.
14.08.92 г.
Пробовали высадиться на АС со шлюпки, сильное волнение, очень рискованно. Я отменил высадку.
На АС крен на л/б 8–10 градусов».
– Крен Imilchil как-то стабилизировался. Видимо, контейнер упёрся и так стоит. Конечно, это опасно. Если большой шторм – перевернулся бы или борт пробил. Но там штормит редко.
«24.08.92 г.
День начался с неприятности. В 7.30 обесточилось судно. Винты остановились, машина заглохла. Потом её пустили, и она работала на МЗХ (малый задний ход – ред.).
Imilchil форштевнем слегка тюкнул нашу корму, и если бы не везенье, то АС въехал бы нам в борт, в машину, как т/х «Васёв» в т/х «Адмирал Нахимов».
Погода: ветер S= 1–2 б, зыбь океанская 2 б, без направления.
25.08.92 г.
В 23.00 начался сильный шквал с дождём, скорость упала до 1,0–1,5 узлов. В среднем от п. Coco Solo идем со скоростью 3,1 узла, хотя иногда доходит до 5 узлов».
– Мы шли через Атлантику со скоростью меньшей, чем рассчитывали. Предполагалось, что пройдём пять узлов, а мы 3–3,5 еле вытягивали. Смотрю, позади только половина пути, а топлива выжгли много, до острова Святой Елены не хватит. Запрашиваю Ченга. Он отвечает: «Подожди, я посоветуюсь». А с кем он мог советоваться, раз он главный? Разве что с Пентагоном. С Военно-морскими силами Соединённых Штатов. Откуда знаю? Вычислил. Во-первых, Пауль Ченг ни одного решения не принимал сам и сразу. Вечно ему нужно было время «на подумать». Особенно, когда в Штатах ночь. А во-вторых, у него постоянно не было денег. У меня одалживал. Деньги ему пересылали, но не из Гонконга, а из США. Настоящие хозяева.
«14.09.92 г.
Рано утром от Ченга пришло распоряжение следовать в Африку, п. Сан-Педро (Берег Слоновой Кости).
Не дошли до экватора 1 градус 2 минуты.
23.09.92 г.
В 18.00 прибыли на рейд п. Сан-Педро
При постановке Lб=250–300 м.
При развороте буксир зацепился за камень, но выскочил.
Крупная зыбь с юга 2,0–2,5 м».
– Ещё когда Пауль Ченг давал команду идти в Сан-Педро, он предупредил: «Ближе шести миль от берега не становиться». То есть в нейтральных водах. С какой радости, спрашивается? И кроме того, там глубина сумасшедшая. Никакой якорной цепи не хватит. Да пошёл ты со своей секретностью, думаю. Подошёл насколько можно, чтобы отдать якорь, сообщил о своём прибытии в центральное судовое агентство в Абиджан и попросил агента прибыть на борт.
«25.09.92 г.
После обеда приехали власти. Ко мне в каюту пришли 7 человек, двое с автоматами, один с пистолетом. Пили пиво, кофе, ели хлебные палочки. Угостил на дорогу мылом, пивом и сигаретами.
Поехали на АС Imilchil на лоцманском катере. На АС поднялись подвыпивший десантник и два представителя Капитании порта.
Затем отвезли меня на буксир, сказали, что всё в порядке и никаких проблем.
26.09.92 г.
Утром получил странный телекс от Ченга следовать в Порт-оф-Спейн (Port of Spain) (Тринидад). То есть буксировать Imilchil обратно в Южную Америку.
Начали готовиться к отходу, но в это время нас по УКВ предупредили не сниматься с якоря, а затем на лоцманском катере подъехали портовые власти во главе с самим капитаном порта.
На борт поднялись 6 человек. Угостил пивом. Они забрали судовые документы, судовой журнал и мой паспорт.
Сообщил телексом Ченгу, что нас арестовали.
Стоим, ждём вестей».
– Так, в полной неизвестности прошло несколько дней. Ни ответа, ни привета ниоткуда. Думаю, надо что-то делать. А тут идёт лесовоз и по УКВ на английском языке запрашивает «добро» на вход в порт. И слышу, а у меня слух намётанный, русский прононс на низкой ноте с рязанским акцентом. Вышел с ним на связь, оказался эстонский пароход. «Можно подъехать переговорить?» – спрашиваю. «Подъезжай, как причалим». Спускаем шлюпку, едем в порт, становимся под их борт. Я поднимаюсь по трапу, представляюсь. Он мне: «Ты русский? Я с русскими не разговариваю». Я ему: «Я из Мордовии, там родился, мордвин я». А это ж тоже угро-финская группа. Смилостивился он. «Что хочешь?» – спрашивает. «Узнать, за что нас задержали и когда отпустят».
На следующий день к ним приехал некто Демидов. Русский, бывший представитель эстонского пароходства. Когда СССР развалился, он быстро принял гражданство и стал представителем Эстонии в трёх странах: Береге Слоновой Кости, Гане и Того. Мы с ним встретились, переговорили, и он обещал узнать. А потом перезвонил по УКВ и говорит: «Слушай, ты больше к берегу не подходи, иначе тебя арестуют и засунут в яму. А здесь в яме не кормят». Оказалось, что во французской прессе пронесся слух, что Baltic Rescue ведёт на буксире пароход, загруженный ядохимикатами. И пока власти разбираются – сидим под арестом.
«03.10.92 г.
Получил от Ченга телекс, что к нам едет представитель их компании, будет на борту 7–8 октября.
07.10.92 г.
Рано утром на течении судна встали поперёк волны, стало сильно бить, в 5.30 отошли от АС Imilchil и встали на якорь.
Ждём представителя судовладельца.
Ночью звонил по SATCOM домой. Всё в порядке. Женя ходит на курсы англ. языка, чтобы поехать работать на Кипр».
– Должен сказать, что разговоры по SATCOM стоили тогда не дёшево – 4 доллара за минуту, и Ченг запрещал пользоваться им в личных целях. Но в Одессе как раз построили саткомовский пункт связи, и там минута стоила 2,5 доллара. И раз в неделю, ночью, когда бирманец спал, мы втихаря общались с родными. Ключ-то от радиорубки у меня был.
Кроме того, счёт за переговоры должен был пройти длинную цепочку: оборудование устанавливали одни, следили, кто сколько наговорил, другие, счёт за три месяца выставляли третьи. Короче, бумага приходила примерно через полгода, и я посчитал, что пока он дойдёт до наших хозяев, мы будем уже далеко.
Но Ченг нас всё-таки вычислил и при полном расчёте недодал мне тысячу долларов. Я повозмущался, но не помогло, и я ему от всей души вмазал ладонью – от ладони следов не остается. Теперь горжусь, что хоть одному миллионеру дал по морде. Впрочем, я опять забежал вперёд.
«09.10.92 г.
Утром дал телекс Ченгу с угрозой, что после 15-го дам сигнал о помощи и подпишу спасконтракт. Ответил Стефан Ченг, написал, что Пауль будет у нас over this weekend».
– Не знаю, что их больше испугало. То, что придётся платить за спасательную операцию, или то, что я пригрозил затопить Imilchil. Короче, примчался как миленький.
А у нас уже и продукты закончились, осталось только растительное масло и немножко муки. Хлеб пекли. Но что спасало? Было много пустых двухсотлитровых бочек для бензина. Негры на пирогах подъезжали, привозили зелёные бананы, а в обмен мы им давали бочки. Этакий бартер. Зелёные бананы есть нельзя. Но если порезать дольками и поджарить на масле, то получается вкус, как у жареной картошки, один в один.
«13.10.92 г.
Прилетел Ченг. Привёз полностью зарплату за два месяца и деньги. Закупаем продукты».
– А он ещё и издевался, что нас арестовали. Это говорит, потому что ваш Союз развалился. Если бы он был, вас бы никто и тронуть не посмел. А если что – всплыла бы ваша подводная лодка, и всё было бы моментально решено. И самое обидное, что он – таки да – был прав!
«17.10.92 г.
Ченг вечером приехал на судно. Говорит, что договорился с начальником порта, что завтра ночью мы тихо снимаемся с якоря, забираем Imilchil и уходим.
Я вначале категорически отказался уходить без судовых документов и моего паспорта, но Пауль меня уговорил. Обещал, что всё будет в порядке.
18.10.92 г.
Днём вышел на внешний рейд и стал рядом с АС. Ночью взял его на буксир и вышел в направлении п. Такоради (Takoradi, Гана).
22.10.92 г.
К 11.00 прибыли на рейд бухты Shama Bay, расположенной в 11 милях от п. Такоради. Стоим, ждём распоряжений».
– Там речушка небольшая, в её устье мы и оставили Imilchil, а сами зашли в порт Такоради.
Пауль Ченг на машине вернулся в Сан-Педро, дал там взятку и привёз наши документы. А затем выдал новую вводную. Мы забираем Imilchil, переводим его в Гану и оставляем на якоре на рейде порта Тема. А сами возвращаемся в Америку.
Мне к этому времени вся эта кутерьма изрядно поднадоела. Четвёртый месяц в рейсе, месяц под арестом. Постоянно меняющиеся вводные, и никто толком ничего не говорит. Мне было ясно одно: они не хотят, чтобы я завершал буксировку, а собираются передать Imilchil другому буксиру. Цель всех этих телодвижений понятна – кого-то запутать. Ну и Бог с ним. Я в эти игры уже не играю.
«29.10.92 г.
С утра подал Ченгу заявление о снятии с меня ответственности за любые осложнения с АС Imilchil».
– Я вдруг сообразил, зачем буксировать пригласили нас, украинцев. Они двойную цель преследовали. Во-первых, считали, что мы тупорылые и ничего не поймём! А во-вторых, если поймают нас, то получится, это не они виноваты, а мы. Это бывшие советские украли где-то уран и тащат его неизвестно куда. Экипаж украинский, фирма гонконгская, кто кого нанял непонятно. То есть получается жулики – мы! И значит, в тюрьме кому сидеть? Мне! Это меня хотели подставить!
Кстати, когда мы уже вернулись обратно в Америку, я Ченгу сказал: «Что ж ты меня надул? Ты же ядерные заряды тащил». Вы бы видели, как он взвился: «Нет! Нет!» Категорически отказался. А я и не ожидал его признания. Впрочем, я опять забежал вперёд.
«07.11.92 г.
После многочисленных метаний между пп. Такоради, Тема (Гана) и Абиджаном снялись на порт Beaumont (USA).
Погода стоит хорошая.
На борту 21 человек экипажа. Из них 11 наших, 9 ганцев и 1 бирманец.
Продуктов на 60 суток (до 5 января включительно). Топлива тяжёлого 250 т, лёгкого – 80 т.
09.12.92 г.
В пути несколько раз ломались.
В 12.30 прибыли на рейд SABINE PASS в USA.
В 14.00 прибыл лоцман и пошли в заводской затон, в районе Порт-Артура. Отшвартовались у маленького плав. причала на судоремонтном заводе».
– Уже по приходу в Порт-Артур (не тот, что в Корее, а тот, что в Техасе) Ченг попытался меня уговорить продлить контракт. Там миль 90 выше по течению есть военно-морская база, где еще со времён Второй мировой войны стоят законсервированные суда, полностью готовые к боевым действиям. Когда мы пришли на эту базу, Пауль показывает мне два десантных корабля типа «Виктория» и спрашивает: «Сможешь взять сразу этих двоих и оттащить на металлолом?» Я говорю: «Можно сделать, но тогда ты будешь платить мне зарплату, как немецкому капитану». Немец получал в месяц 5000 «зелёных», а он мне платил всего 1900. Но Ченг отказался. Другого, говорит, найду. И тут я сообразил. Это американцы так с Ченгом расплачиваются, металлом вместо денег, чтобы конгресс ничего не заметил.
Впрочем, это уже мои домыслы. Знаю, что буксир, который должен был вести Imilchil дальше, вышел из Коломбо, обогнул Африку и, не доходя до порта Тема, где рефрижератор стоял на рейде, поломался. Кто вёл судно с секретным грузом дальше, не знаю. Ещё одно неизвестное. И ещё одно неизвестное появилось, когда я через пару лет после этих событий попытался связаться с Ченгом по телефону. Мне ответили, что здесь такого нет и никогда не было, хотя в 1992-м я ему звонил много раз.
«24.12.92 г.
В 10.00 по шторм-трапу через Victory вышел на берег. Ченг и я поехали в immigration, затем в таможню, где был знакомый по приходу таможенник. Задержек с оформлением не было. Вещи не проверяли. Только спросили, сколько долларов, чтобы не было свыше 10 000.
25.12.92 г.
Прилетел в Киев под вечер. Чемоданы потерялись. Обещали сообщить в Одессу при их нахождении.
Вечером поездом выехал в Одессу.
02.01.93 г., Одесса.
День моего рождения. Этот год будет Годом Петуха, а я как раз «Петух».
В науке существует такой принцип – «бритва Оккама». Согласно ему, для объяснения какого-то явления не следует привлекать слишком сложные теории, если всё можно объяснить проще. Так вот, в простые и естественные предположения капитана Изосимова очень хорошо укладываются все «непонятки» этого рейса со многими неизвестными.

Лишние свидетели
Уже написав материал, я решил попытаться найти в Интернете сайт фирмы North Atlantic Towage & Salvage Co. Ltd. И не нашёл. Последнее упоминание о ней датировано январём 1993 года. Это наводило на мысль, что фирма была создана под этот один – «ядерный» – проект.
Зато на сайте www.shipspotting.com удалось найти следы двух десантных кораблей Citadel Victory и Drake Victory, которые Пауль Ченг предлагал буксировать капитану Изосимову.
Оказалось, что буксир Baltic Rescue, но уже с другим капитаном, в 1993 году доставил эти два судна в Порт-оф-Спейн (Тринидад), где у экипажа произошёл конфликт с владельцем судна. В результате буксир простоял на якоре несколько месяцев, а затем затонул. Ходили слухи, что это экипаж открыл кингстоны. А две «Виктории» до сих пор находятся в Порт-оф-Спейн. Кто их владелец, что с ними случилось, никто не знает. Очевидцы утверждают, что, когда суда прибыли в 1993 году, они выглядели законсервированными, но за прошедшие годы их полностью разграбили.
Последний факт даёт возможность сделать более страшное предположение. После выполнения сверхсекретного заказа, связанного с распространением ядерного оружия, лишние свидетели стали не нужны. И для сохранения этой сверхсекретности соответствующие службы вполне могли ликвидировать и саму фирму, и её владельцев. Это по крайней мере объясняет, почему за почти 20 лет у металлического имущества стоимостью несколько миллионов долларов так и не объявился хозяин.
И концы, как говорится, в воду.