Жертвы невежества

КОТ В БОРЬБЕ С КРЫСАМИ (АЛЛЕГОРИЧЕСКОЕ ИЗОБРАЖЕНИЕ)

Очень долгое время котам и кошкам жилось вполне нормально, а в ряде стран они даже обожествлялись. Но их судьба резко изменилась, когда в 380 году Феодосий Великий, последний император единой Римской империи, провозгласил христианство официальной религией Рима. Язычество было объявлено вне закона на территории всей империи. И коты с кошками вдруг стали невинными жертвами гонений на языческие символы и обряды. Удивительный поворот. Знали бы люди, чем это для них обернется…

В результате, то, что раньше в котах и кошках обожествлялось, вдруг стало демонизироваться, а вскоре они начали ассоциироваться с самим язычеством, ибо иначе совершенно невозможно понять ту ненависть, которая будет преследовать этих прекрасных животных долгие века, практически до самого конца Средневековья.

Получается, что коты и кошки широко распространились по свету, но, к сожалению, это не принесло им особенного счастья.

СКВОЗЬ МРАК СРЕДНЕВЕКОВЬЯ

Так уж получилось, что уже в древней кельтской мифологии кошка почему-то оказалась излюбленной формой, которую принимали всевозможные демоны, мешавшие героям в их чудесных приключениях. А потом и христианская церковь, видимо, полагая тем самым усилить свою власть, внесла ни в чем не повинных животных в свою демонологию. Коты и кошки не упоминаются в канонических книгах, составляющих Библию, и в христианстве кот вдруг стал символом Сатаны, тьмы, похоти и лени. Невежественные люди стали говорить, что кот выступает как воплощение или, в крайнем случае, помощник нечистой силы. А еще, согласно поверьям, уже не богини, а ведьмы якобы часто принимали образ кошек и отправлялись на шабаш верхом на черных котах.

А ведь поначалу в Средние века к котам и кошкам относились вполне прилично. Они, кстати, были единственными животными, которых дозволялось держать в женских монастырях. А в первой половине X века в Уэльсе правил некий Хоуэлл Хороший (Hywel Dda или Howel the Good), ставший королем в 920 году. Так вот он, помимо всего прочего, издал специальный закон о содержании и защите котов и кошек. Там, в частности, было сказано, что за убийство кошки полагалось наказание – убитое животное вешали за хвост, а виновный должен был засыпать кошку пшеницей так, чтобы она вся полностью была покрыта зернами, и всю эту пшеницу отдавали хозяину кошки.

КОШАЧИЙ ГЕНОЦИД

Религиозная борьба испытывала нужду во врагах идеологических, и во многих странах началась охота на ведьм. И тут кошке припомнили, что она была языческим богом, что она гуляет по ночам «с тайными намерениями», что у нее светятся в темноте глаза. Кошка стала врагом народа, исчадием ада и пособницей разного рода колдунов и ведуний.

Когда в начале XIII века теолог Фома Аквинский объявил колдовство величайшим злом, францисканский монах Бертольд Регенсбургский стал проповедовать о том, что кошачье дыхание источает чуму. Он говорил: «Еретик потому и называется еретиком, что он похож только на одного зверя – на кота!» Боже, неужели, все это только потому, что еретик обозначался немецким словом ketzer, а кошка – словом katze…

Средневековая «наука», не знавшая греческого языка, затруднялась истолковать название «катары» (а именно так называлась еретическая христианская секта, достигшая расцвета в Западной Европе в XII и XIII веках, и ее название происходило от слова katharos, что значит «чистый»). А посему теологи посчитали, что «катары зовутся так от кота: ибо, как говорят, они целуют в зад кота, в виде которого, как утверждают, является им Люцифер». Именно так писал в 1200 году один профессор богословия из Парижа, возводя название «катар» к латинскому слову cattus. А само слово «катар» было впервые употреблено в 1163 году рейнландским священником Экбертом из Шёнау. Этот «специалист» соединил распространенное ранее латинское название cattari (то есть «котопоклонники» – из-за бытовавших у еретиков ритуалов с участием котов и кошек) с греческим katharos. И пошло – поехало…

Подобную и даже еще большую безграмотность закрепил в 1233 году папа Григорий IX (в миру – Уголино деи Конти ди Сеньи) своей буллой, в которой он с отвращением описывал такое «неслыханное кощунство» катаров-идолопоклонников, как поклонение сатанинскому коту. «По окончании пиршества, устроенного в честь новичка, показывается черная кошка. Все присутствующие целуют ее в задний проход», – так писал этот странный человек, непонятно как добравшийся до высоты папского престола. И это именно он своей нелепой буллой, поощрявшей истребление котов и кошек, сделался одной из причин эпидемии чумы, пришедшей из Центральной Азии (ну, никак не мог он, несчастный, понять, что из-за него резко возросла численность жутких крыс, переносчиков этой страшной болезни).

А после него папа Иннокентий VIII (в миру – Джанбаттиста Чибо) издал указ, в котором чародейство и поклонение черту были представлены как реальность, против которой церковные власти должны были бороться со всей возможной суровостью. Во многих случаях эта папская булла служила средством устранения неугодных сограждан, а мимоходом и их котов и кошек, которые тоже должны были представать перед инквизицией. Папа Иннокентий VIII, которого пресыщенность, порок и кровожадность превратили в безумца, так характеризовал котов и кошек: «Языческие звери, состоящие в союзе с дьяволом».

В результате, котов и кошек пытала инквизиция. И популяция этих животных в Европе сократилась до 10% от их изначального количества, имевшего место до начала охоты на ведьм.

ХРИСТИАНСКИЙ АД

Ненависть к котам и кошкам превратилась в настоящий культ, их убийство – в своеобразное состязание.

В Дании, например, кошек закрывали в бочке, вывешивали ее между деревьями и, подъезжая на лошади, кололи бочку копьем. Тот, кому удавалось разбить бочку в щепки и убить кошку, объявлялся победителем и провозглашался «кошачьим королем».

В Англии кожаный мешок с посаженной в него кошкой служил мишенью для лучников.

Во Фландрии еще в Х веке местный граф Бодуэн III завел традицию, когда в среду второй недели христианского поста несколько кошек сбрасывали с одной из высоких башен замка. Носила эта традиция название «Среда для кошек». Эта страшная церемония повторялась много лет – до начала XIX века, и вот что писал в 1817 году Ламбен, архивариус города, присутствовавший при последней экзекуции: «Кошачий палач в красной куртке и голубом колпаке, украшенном цветными лентами, сбрасывал животных со штурмовой башни. Некоторым, правда, иногда удавалось выжить и бежать, а зрители преследовали их».

Так называемые «святые отцы» учили в средневековых проповедях: «Дыхание кошки, которое проходит сквозь ее кожу, – это чума, и ежели она пьет воду, и слезинка упадет из ее глаз, то источник будет отравлен: каждый, кто из него напьется, неизбежно умрет». Естественно, после таких заявлений несчастных животных обвиняли во всех людских бедах. А в богословском труде одного английского автора рассказывалось о ведьме, которая обращалась в кошку девять раз. Именно отсюда и родилось глупейшее поверье, что у кошки девять жизней. Согласимся же, что оно не менее бестолково, чем поверье, будто младший из близнецов – существо проклятое и бесполезное, или что если взять жабу в руки, то потом появятся бородавки.

Или вот еще один весьма характерный пример. Лукреция Борджиа, внебрачная дочь папы римского Александра VI (в миру – Родриго Борджиа), умершая в 1519 году в Ферраре, во время застолий любила предаваться странным развлечениям, называемым «кавалер и кошка». Это кошмарное зрелище состояло в том, что в клетке запирали мужчину и кошку. Человек, обнаженный до пояса, должен был раздразнить несчастное животное, после чего убить его без помощи рук. И чем больше усилий приходилось прилагать «кавалеру», тем больше удовольствия это доставляло присутствующим.

«КОШАЧИЙ КЛАВЕСИН»

А вот в Испании тех диких времен был известен так называемый «кошачий клавесин». Этот аппарат был изобретен в XVII веке немцем Кирхером: в его «клавесине» головы «дьявольских отродий» были высунуты наружу, а хвосты – закреплены под клавиатурой. Стоило только нажать на клавишу, как соединенная с ней игла впивалась в хвост, и несчастное животное издавало крик боли. Это варварское изобретение пользовалось большим успехом в Европе, а царь Пётр I, будучи в Гамбурге, даже заказал такой «клавесин» для своей кунсткамеры.

ГОРОД, ПОГИБАЮЩИЙ ОТ ЧУМЫ

Вот, например, что писал французский композитор Жан-Батист Векерлен в своей книге Musiciana:«Когда король Испании Филипп II посещал своего отца императора Карла V в Брюсселе в 1549 году, оба видели ликование друг друга при виде совершенно необычайной процессии. Самой любопытной была повозка, которая играла наиболее странную музыку, которую только можно представить. В ней был медведь, который играл на органе; вместо труб, было 16 (по другим данным – 20) кошачьих голов, каждая была связана с его корпусом, хвосты торчали наружу и были проведены, как струны пианино – если нажимали клавишу на клавиатуре, соответствующий хвост сильно дергали, и кот каждый раз жалостливо мяукал. Историк Хуан Кристобаль Кальвете де Эстрелья отмечал, что кошки были организованы надлежащим образом, правопреемственно по октавам. Этот ужасный оркестр разместился в театре, где обезьяны, волки, олени и другие животные танцевали под звуки этой адской музыки».

РЕЗУЛЬТАТ – ПАНДЕМИЯ ЧУМЫ

Воистину, в Средневековье котам и кошкам пришлось несладко. Впрочем, в те дикие времена людям доставалось не меньше. С одной стороны, они сами уничтожали друг друга в бесконечных войнах, с другой – из-за истребления домашних котов и кошек расплодившиеся крысы разнесли по всей Европе чумную блоху, отчего пол-Европы погибло. И поделом. Недаром же говорят, что человек невежествен и предсказуем, а потому управляем и наказуем…

Вот это была настоящая пандемия, то есть болезнь, принявшая массовый (повальный) характер и поражающая значительную часть всего населения. Ее называли «черная смерть» (atra mors), и ее пик пришелся на 1346– 1353 гг., а повторные вспышки продолжались вплоть до XIX века.

Выражение «черная смерть» изначально использовалось в переносном смысле и не связывалось с симптомами чумы. В отношении эпидемии XIV века это выражение впервые появилось в опубликованной в 1350 году поэме парижского доктора и хрониста Симона де Ковинского (Simon de Couvin или Simon de Covino). Позднее стали считать, что название «черная смерть» произошло от того, что трупы умерших быстро чернели и выглядели как бы «обугленными», что наводило на людей ужас.

КОТЫ И КОШКИ. РИСУНОК ИЗ МАНУСКРИПТОВ XIII-XV ВВ.

Жертвами болезни стали десятки миллионов людей: по разным оценкам, от сокрушительной «черной смерти» за шесть лет (1347–1352) погибло от 30% до 50% населения Европы или 25 млн человек.

Понятно, что точных цифр как вообще по численности населения в Средние века, так и по смертности от «черной смерти» не существует. Но сохранилось множество оценок. В частности, согласно «Кембриджской всемирной истории болезней», сильнее всего от пандемии пострадали Центральная Италия, Южная Франция, Восточная Англия и Скандинавия. Кто-то говорит о 25% мирового населения или о 60 млн человек, включая треть населения Европы (до 25 млн человек), до половины населения Англии, две трети погибших в Норвегии и Исландии и до трех четвертей – в Париже и Венеции.

А началось все, как водится, в Восточном Китае. Некоторые авторы работ по эпидемиологии утверждают, что между 1331 и 1351 гг. «черная смерть» унесла около половины населения Китая.

Возбудителем чумы стала бактерия Yersinia pestis, названная так по имени своего первооткрывателя, швейцарского бактериолога Александра Эмиля Йерсена. А природным переносчиком чумы была блоха, паразитирующая на грызунах. Люди уничтожили котов и кошек, и грызунов расплодилось великое множество.

Механизм заражения человека был следующий: в инфицированной блохе чумные бактерии размножались в таком количестве, что образовывали пробку, закрывая собой пищевод и вынуждая зараженную блоху срыгивать слизистую бактериальную массу в ранку, образующуюся от укуса. При этом зараженная блоха вынуждена была кусать чаще и пить кровь с большим ожесточением. А естественный хозяин чумной блохи, черная крыса, отличалась высокой выносливостью и подвижностью. Она способна была путешествовать на большие расстояния в продовольственных запасах армий и в трюмах кораблей, могла перебегать от дома к дому, а также обмениваться паразитами с местным крысиным населением, продолжая, таким образом, «чумную эстафету».

Американский профессор истории Дональд Энджелс утверждает, что рост популяции черных крыс привел к тому, что от спровоцированной ими пандемии чумы умерли десятки миллионов человек. Он же отметил и такой удивительный факт: в те времена крысы фактически нравились людям. Средневековые люди кормили крыс, делали их домашними животными, практически считали их священными животными. Почему? Да потому, что средневековые люди «ценили крысу как своего рода символ грязи, а в то время считали, что чем более ты грязен, тем ты более свят». По мнению Дональда Энджелса, «такое отношение сохранялось в течение очень долгого времени и привело к поистине трагическим последствиям».

Средневековье – это было время самого быстрого и неожиданного изменения политических комбинаций: кто сегодня был другом, тот завтра легко делался врагом, и наоборот. В Средние века договоры как будто и заключались для того, чтобы не соблюдать их. «Черная смерть» привела к катастрофическому падению численности населения. Но людям и этого было мало. Они продолжали убивать друг друга в постоянных войнах (достаточно назвать Столетнюю войну и монголо-татарское нашествие, а также крестьянские войны в Англии, Франции и других странах).

Наверное, правильно в свое время сказал Марк Твен: «Если человека можно было бы скрестить с кошкой, человек от этого только бы выиграл. Чего нельзя сказать о кошке».

Фото предоставлены сайтом Wikipedia.org