Бренд из-под земли

Ученые Кабардино-Балкарии знают, как сохранить и показать людям многочисленные археологические сокровища республики. Что нужно для превращения республики в центр исторического туризма на Северном Кавказе, выяснял корреспондент «Совершенно секретно».

Кабардино-Балкария не только находится в комфортных климатических условиях, но и, как утверждают ученые, расположена на пересечении путей исторического перемещения разных народностей. Веками на ее территории развивались древнейшие культуры – корни кавказских национальностей, по ней передвигались кочевники, переселенцы и завоеватели, через нее проходили и Тимур, и Тамерлан, и Великий шелковый путь. Проживали разные народы. В результате земля под современными городами и селами республики оказалась буквально начиненной культурными ценностями. Причем их обилие не только вызывает интерес, но и порой создает для специалистов практические сложности. Член-корреспондент РАН, известный археолог Рауф Мунчаев утверждает, что плотность объектов материальной культуры, имеющих археологическую и историческую ценность, на Кавказе в разы выше, чем в других регионах страны. И это, с одной стороны, открывает широкие научные перспективы, с другой – налагает серьезную ответственность. Ведь нужно все найти, сохранить, ввести в научный оборот, сделать достоянием общественности. Это непросто, поскольку разного рода риски актуализируются на глазах.

НАЙТИ И СОХРАНИТЬ

Идея создания виртуальной выставки исторических ценностей, то есть фактически виртуального музея, возникла в Кабардино-Балкарском научном центре Российской академии наук, когда прозвучало, что большинство музеев страны не в состоянии показать своим посетителям все, что имеют. Из-за отсутствия площадей они могут демонстрировать от 5% до 7% фондов, а то и меньше. Виртуальные экспозиции есть в Эрмитаже, Третьяковской галерее и еще в нескольких ведущих хранилищах культурных ценностей России. Ситуацию в Национальном музее Кабардино-Балкарии, озвучил его директор Феликс Наков.

«Наша коллекция насчитывает сегодня около 170 тыс. экспонатов разных эпох, начиная с эпохи неолита – и все время пополняется. Кроме того, сейчас мы принимаем от Института археологии Кавказа коллекции, в которых порядка 200 тыс. предметов. К тому же на территории КБР уже не первый год работает несколько экспедиций, в том числе и от Эрмитажа, Государственного исторического музея и других. Они передают результаты раскопок преимущественно Национальному музею КБР, что делает его коллекцию все богаче и богаче, – объяснил директор. – Поэтому завершающийся ремонт здания хоть и прибавит примерно 30% выставочной площади, но проблему не решит. Несколько лет назад мы открыли виртуальный доступ к некоторым экспонатам, однако глобальная цифровизация фондов началась недавно с подачи ученых Кабардино-Балкарского научного центра (КБНЦ) РАН».

Это реальная возможность сделать музейные богатства доступными для всех интересующихся. Уже отсканирована часть экспонатов, и вскоре технологии дополненной реальности позволят моментально попасть, откуда угодно в экспозицию Национального музея КБР и совершить виртуальное путешествие с максимальным эффектом присутствия, затратив на это минимум времени.

Параллельно сотрудники КБНЦ РАН ведут переговоры с московским Государственным историческим музеем, который тоже, как выяснилось, нуждается в виртуальном доступе к фондовым богатствам, но пока не имеет такового.

СМОТРЕТЬ ПАЛЬЦАМИ

Виртуальный музей – это гораздо больше, чем просто демонстрация объектов. Главное преимущество – уникальные возможности для исследователя. «У нас будет 3-D модель того самого кургана, где были найдены конкретные артефакты, с привязкой к карте и масштабированием. Она довольно точно покажет, что там было и как располагалось. Человек сможет понять, где и в каком виде были найдены предметы, а модель можно укрупнить и рассмотреть со всех сторон. Начав с осмотра объекта, к примеру, клинка, человек придет к тому месту, где он лежал, увидит, как именно и с чем рядом находился», – объясняет врио председателя КБНЦ РАН Залимхан Нагоев.

У ученых Кабардино-Балкарии уже есть три вида 3D-сканеров, начиная с прибора точностью до 6 микрон с поворотным столом и до сканера для очень больших, прямо-таки огромных объектов. Ими уже опробована 3-D печать точных копий экспонатов, что тоже открывает новые возможности. Во-первых, такую копию исторической находки можно будет подержать в руках, что даст полное представление о предмете. Во-вторых, выставки 3-D-копий можно возить куда угодно. «Вывезти музейные предметы – мероприятие, требующее финансирования, страховки, спецтранспорта. Нужно обеспечить три рубежа охраны. Когда же речь идет об аналогах, эти требования отпадают и наши выставки будут более мобильны и менее накладны. Можно делать перекрестные выставки в соседних республиках, демонстрировать культурно-исторические ценности в районах, – говорит директор Национального музея КБР. – В реальности по классическим правилам к экспонатам можно прикасаться только по особому разрешению специалистам в перчатках, а тут – пожалуйста, трогай, «смотри» пальцами. Это будет невероятно интересно и детям, и взрослым. Музейные технологии ушли вперед, и виртуальные возможности при грамотном использовании практически безграничны. Наши ученые как раз и открывают нам доступ к этим возможностям».

СОХРАНЯЯ ОБЪЕКТ

Если использовать наработки Кабардино-Балкарского научного центра РАН, то и результаты археологических раскопок будут выглядеть по-другому. Раньше у специалиста, ведущего раскопки, была фактически монополия на интерпретацию находок. Найденные предметы расходились по музеям, их исследовали, а самого объекта уже как бы не существовало, поскольку разрытый курган интереса не представлял. Поэтому большинство объектов осталось только в описаниях, которые могли быть субъективными, неполными, а могли и вовсе не сохраниться. Кроме того, определяла характеристики находки «первая рука» – нашедший, и оспорить его выводы было уже затруднительно.

«Это – явно несовременный подход, – подчеркивает врио председателя КБНЦ РАН. – А вот второй вариант – как раз то, что мы собираемся делать с нашими партнерами – Национальным музеем КБР и Государственным историческим музеем Москвы. Для планирования раскопок используются космические снимки. Георадар позволяет вести обследование на глубине до 10 метров, обнаруживать там полости и неоднородности, где и надо искать. Договариваемся о выполнении цифровой стратиграфии, обучаем людей в научно-образовательном центре с тем, чтобы при раскопках через каждые 10 сантиметров делались цифровые снимки. Затем будет изготовлена 3-D модель каждого уровня, и все это «сошьется» послойно в том же порядке, в каком лежало на месте находки, в единую виртуальную картину», – объясняет Залимхан Нагоев. В результате получается точная 3-D модель всего кургана или захоронения, с которой может ознакомиться любой исследователь с правом доступа. И без догмы «первооткрывателя» сделать собственные выводы, что кажется ученому принципиально важным. «Тут уже синергия культуры, экономики, образования, науки… Это и есть та самая цифровизация, о которой сейчас все говорят. Классический мультипликативный проект», – отмечает Нагоев.

Виртуальная экспозиция дает массу дополнительных возможностей, и одна из них – «сшить» несколько коллекций в одну, дающую ощущение полноты и целостности. «Это – эффект, который пока еще никто не оценил, но, уверяю, будет оценен по достоинству», – говорит Нагоев. – Человеку после посещения виртуального музея обязательно захочется попасть в реальный, а это – популяризация и оживление музейного дела. Хочется добиться такого эффекта».

ИСТОРИЧЕСКИЙ ТУРИЗМ

Богатейшая история территории Кабардино-Балкарии лежит слоями – палеолит, затем майкопская, кобанская, северокавказская и другие культуры. Республику никто серьезно не рассматривал как регион, пригодный для исторического туризма. Однако именно его можно сделать одним из главных брендов республики, используя возможности национальных проектов. Пока гостей в Кабардино-Балкарию привлекают в основном горные красоты и возможность покататься на лыжах, но Нагоев уверен, что исторический туризм заинтересует большее количество людей.

«И воспитательный потенциал археологии трудно переоценить. Говорят – стены воспитывают, а тут воспитывают курганы. Житель селения, который является наследником 4–5 известных древних культур, внесших заметный вклад в мировую цивилизацию, будет приобщен к истории, если вырос среди раскопок. Это имеет принципиальное значение», – считает врио председателя КБНЦ РАН.

Еще одно направление, привлекшее внимание ученых Кабардино-Балкарии, – это введение памятников истории и культуры, а также природных объектов в систему музейного показа. Сейчас она стала неотъемлемой частью современной практики и наработанный в мире опыт необходимо использовать. По мнению специалистов, лучше всего дело поставлено в Турции, где над местом раскопок возводят куполообразные конструкции, защищая раскопки от разрушения, и устраивают там музеи-лектории. «Хорошо бы сделать подобное у нас, – мечтает Залимхан Нагоев. – Например, Заюково. Там мы ведем раскопки, но неподалеку проходит трасса в Приэльбрусье, по которой проезжают тысячи человек. Рядом крупные села – то же Заюково, Кенделен, города Баксан и Тырныауз… Да, в цифровом виде можно потом все разрушенное восстановить, но материальный объект культуры пропадает. Вот если бы параллельно раскопкам запроектировать и построить что-то похожее! Раскопки будут защищены от разрушения стеклом, а люди смогут подойти и посмотреть – как это было в реальности, какие строились сооружения, как жили древние люди. Для школьников – бесплатные экскурсии. Почему бы и нам не внедрить такое? Это и развитие инфраструктуры, и исторический туризм. В мире множество ценителей подобных памятников, и это платежеспособный спрос. Если такой подход восторжествует, количество состоятельных туристов в КБР вырастет в разы – настолько велики богатства республики».

По заключению Рауфа Мунчаева, крупнейший в Евразии Урванский курган, находящийся на территории Кабардино-Балкарии – ровесник египетских пирамид. Раскопки, ведущиеся здесь, вызовут не меньший интерес. Это – большие деньги, но вопрос вполне решаемый. В той же Турции раскопки ведутся за счет Shell, Microsoft, IBM, крупнейшие мировые компании считают за честь принять участие в исследованиях. В России тоже есть подобное движение. Русское географическое общество (РГО) аккумулирует ресурсы и направляет их в нужное место. То есть спонсоров найти можно, весь вопрос в организации.

При разумном отношении исторический, этнографический и археологический туризм способны дать работу практически всему населению Кабардино-Балкарии.

МЕЖДИСЦИПЛИНАРНЫЙ ПОДХОД

Для того, чтобы сохранить, изучить, сберечь и достойно показать исторические памятники, существующие в Кабардино-Балкарии, необходимы специалисты. Сейчас зачастую для проведения раскопок их приглашают из Ставрополя и других соседних городов. Поэтому одна из задач КБНЦ РАН – возродить школу археологии, когда-то существовавшую в Кабардино-Балкарии и украшенную именами таких ученых, как Бетал Керефов, Исмаил Чеченов, Анатолий Нагоев, Валерий Батчаев, Руслан Бетрозов, Исмаил Мизиев, Нажмудин Шафиев. Ведутся переговоры с Институтом археологии РАН о разработке образовательных программах для республики, а студенты Кабардино-Балкарского госуниверситета принимают участие в раскопках. Это позволяет КБНЦ РАН принимать на работу выпускников КБГУ уже с 4–5-летним опытом полевой работы. Пока в Кабардино-Балкарии археологов готовят лишь в аспирантуре КБНЦ РАН и квалифицированных специалистов немного.

Зато так называемых «черных копателей» достаточно, и вред науке они наносят весьма существенный. Множество артефактов бесследно уходят из научного и культурного оборота. Вместе с ними идет тотальная потеря информации, необходимой для детального восстановления прошлого. Проблема серьезная, поскольку темпы хозяйственного освоения территорий быстро растут.

В Кабардино-Балкарии порядка 450 объектов поставлены на учет и входят в реестры культурных ценностей федерального и местного значения. Но общеизвестно, что в действительности их гораздо больше. Ученые уверяют, что это не тысячи, а десятки и даже сотни тысяч объектов. Чтобы уследить за всем, требуются ресурсы, которых нет. Зачастую, когда в поле бульдозером сносят курган, его фактически разрушают и грабят, а специалистам становится об этом известно в лучшем случае через неделю. Поэтому КБНЦ РАН, используя свою базу робототехники, мехатроники и систем искусственного интеллекта, занимается разработкой охранных систем для мониторинга и охраны археологических объектов.

Пока это в стадии разработки, но базовые технологии у ученых уже имеются, а переговоры с Управлением по государственной охране объектов культурного наследия КБР дали понять, что создание системы обойдется дешевле, чем урон, наносимый «черными копателями». Сотрудники КБНЦ РАН уже получили «открытые листы», разрешающие пусть не раскопки, а только разведку исторических памятников, но это уже позволит добавлять новые объекты в число стоящих на учете. «Если найдем финансирование на охранные системы, то, обращаясь с заявлением о постановке памятника на учет, мы будем брать его под охрану и фактически уберегать от разрушения. И это тоже пример междисциплинарного подхода, что необходимо и очень важно», – объясняет Залимхан Нагоев.

РОБОТЫ–АРХЕОЛОГИ

Но на этом планы ученых КБНЦ РАН, связанные с археологией и изучением памятников истории, не заканчиваются. Самая интересная для них задача – создание интеллектуальных экспертных систем. При масштабной оцифровке накапливается огромный массив археологических данных – например, той же кобанской культуры. «Создавая виртуальный музей, мы тем самым создаем мощнейшую цифровую базу данных. На основе этих данных мы обучаем базу искусственного интеллекта, перед которой можем поставить цель – выявить закономерности, обучиться датировкам, определить регионализацию, чтобы по внешнему виду она нам выдавала полную классификацию объекта и делала предварительный анализ, что всегда было заботой археолога. Интернет в Кабардино-Балкарии есть практически во всех местах раскопок. И наши коллеги очень заинтересовались данным предложением», – отмечает Залимхан Нагоев. «Это новое слово в музееведении и думаю, что данное направление будет иметь серьезное развитие», – подтверждает директор Национального музея КБР Феликс Наков.

Теперь ученый прямо с места раскопок сможет отправить фото находки и через экспертную систему получить все возможные данные об объекте: к какому типу относится, где и кем мог быть сделан обнаруженный предмет, описание аналогов, мнение о возрасте находки. С каждым таким действием база данных системы увеличивается, растет и точность анализа. База, объясняет врио председателя КБНЦ РАН, – это продукт, который можно экспортировать и дополнять, чтобы получить квалифицированную экспертизу по майкопской, кобанской или другой культуре практически без ошибок.

Ученые Кабардино-Балкарии уверены, что через некоторое время раскопки можно будет практически полностью доверить роботам.

«Раскопки – большой объем ручного труда, который вполне можно доверить роботу. Масштабы археологических задач в КБР – астрономические. Это стоит колоссальных денег, если, конечно, делать все на достойном уровне. А у нас уже есть интеллектуальная система, которая в перспективе сможет классифицировать и анализировать на уровне хорошего археолога. Вот и представьте группу роботов, которая самостоятельно делает разведку, а потом и раскопки производит. “Руки” у роботов могут быть точнее и чувствительнее человеческих, но это будущее, к которому мы идем. Центр у нас междисциплинарный, и есть специалисты, которые вместе с партнерами смогут это осуществить», – уверяет Залимхан Нагоев, отметив, что первый шаг к наполнению базы знаний экспертной системы уже сделан – это создание виртуального музея.

Фото из архива автора