В российских регионах в последнее время все чаще сообщают о закрытии очередного детдома или расформировании интерната. И, разумеется, как о достижении. Ведь, как правило, происходит это потому, что ребят разобрали по приемным семьям, — а у нас в стране сейчас это как раз «генеральная линия»: Павел Астахов, уполномоченный при Президенте РФ по правам ребенка, вообще заявил, что в России нужно закрыть все до одного детские дома.

Они и закрываются. В одних субъектах РФ — десятками, в других — сотнями. Есть и такие регионы, в которых отрапортовали о полной ликвидации детдомов и о том, что на семейные формы воспитания передано 117% (!) выявленных сирот (такова, например, статистика по Ханты-Мансийскому автономному округу).

Но есть и другие цифры. В России сейчас — 654 тыс. сирот. Из них 74% — при живых родителях. В детдомах воспитываются около 140 тыс. человек — остальные в приемных семьях, в том числе семьях родственников.

При этом ежегодно в России фиксируется от 100 до 130 тыс. случаев жестокого обращения с детьми в семьях, из них от 1,5 до 2,5 тыс. заканчиваются смертью ребенка. Это самые высокие показатели в Европе, и с годами они не снижаются. Речь при этом идет лишь о фактах, по которым были возбуждены уголовные дела. В число это попадают как родные, так и приемные семьи. Практически во всех этих случаях (то есть более чем в 100 тыс. за год) ребенка из семей забирают.

Вопрос о том, удастся ли в подобной ситуации полностью ликвидировать детдома к 2020 году, как оно планируется, лишь на первый взгляд кажется риторическим. Если задаться целью, то, конечно, удастся. Вопрос в другом — какой ценой? И нужно ли это делать вообще?

«ЗА ВСЕМ НЕ УСЛЕДИШЬ»

Приемных родителей в нашей стране становится больше, в том числе и благодаря помощи государства. Те, кто берет ребенка под опеку или патронат, получают выплаты за каждого из детей и разного рода компенсации на их содержание. Усыновители могут рассчитывать на более серьезную поддержку. В Воронежской области, к примеру, семьям, усыновившим трех и более детей, регион оплачивает покупку квартиры. Жители Сахалина получают более 600 тыс. рублей за каждого усыновленного ребенка и миллион, если усыновляют инвалида (это, к слову, самые большие выплаты в стране. — Прим. ред.). В общем, на этой почве интересы государства и потенциальных приемных родителей вполне себе сходятся…

… В конце лета в Забайкальском крае был вынесен приговор Павлу Корнакову, начальнику отдела образования Акшинского района. Два года лишения свободы условно и запрет занимать должности на госслужбе в течение года — такое наказание суд назначил теперь уже бывшему чиновнику по статье «Халатность». Причина — специалисты отдела образования передали двух маленьких детей на воспитание в неблагополучную семью, пожелавшую стать приемной из означенных выше «интересов».

Как следует из материалов дела, семья Потехиных, в которой было двое родных детей, осенью 2013-го взяла под опеку маленьких братьев. Практически сразу, по свидетельству соседей, приемные родители начали издеваться над малышами. Все закончилось трагически всего два месяца спустя: один ребенок из-за побоев погиб, другой был госпитализирован с многочисленными травмами. Потехины вину свою так и не признали, разбирательство в их отношении продолжается.

А вот чиновники, уверены в правоохранительных органах, должны были навести справки об этой семье. И тогда выяснилось бы, что будущие приемные родители уже привлекались к уголовной ответственности, пьют, не занимаются воспитанием даже родных детей… Но все это было упущено из виду. Точнее, сказалась необходимость «сделать план» и отчитаться о закрытии очередного детдома. В итоге к уполномоченному по правам ребенка по Забайкальскому краю справка из РОНО о благоприятной обстановке в доме Потехиных попала в тот же день, что и информация о гибели малыша в этой же самой семье.

— О Потехиных мне известно только по материалам дела, я работаю на этой должности совсем недавно, — рассказывает Мария Вологдина, исполняющая обязанности начальника райотдела образования после ухода Павла Корнакова. — Сейчас, конечно, все документы опеки и попечительства проходят через меня. При этом я не хочу сказать, что прежде наши специалисты невнимательно относились к своим обязанностям. Но ведь всего предвидеть нельзя, за всем не уследишь. Теперь главное, чтоб в будущем ничего подобного не повторилось.

Случай в Забайкальском крае, как показывает статистика, не единичный. И нередко подобные ЧП бывают спровоцированы кампанейщиной по расформированию детских домов.

СИРОТЫ В РОССИИ БУДУТ ВСЕГДА

Этим летом Министерство образования Саратовской области объявило о закрытии детского дома № 2 — последнего в столице региона. Причина — «недокомплект». Из 60 «плановых» воспитанников в детдоме к лету остались 30, а потом и из них половина ушла. Кто-то после 9-го класса уехал учиться, малышей разобрали по семьям. Оставшихся 16 человек — ребят постарше и с серьезными хроническими заболеваниями — решено было «распределить» по детдомам области, в основном по селам.

Не принимались во внимание ни богатые педагогические традиции учреждения (в следующем году детдому исполняется 70 лет. — Прим. ред.), ни его солидная материальная база, ни богатые попечители, ни то, что именно здесь, на базе детдома № 2, семь лет назад открылась одна из первых в стране школа приемных родителей. Не учитывалось и то, что в Саратове возможностей получить хорошее образование и качественную медпомощь у детдомовских ребят в любом случае будет больше, чем в отдаленной деревушке.

За короткое время под петицией с требованием не закрывать детдом, адресованной губернатору области, подписи поставили 240 тыс. (!) человек. Как рассказывает директор детского дома Галина Ефимова, «поднялись» и его выпускники, и попечители, и просто неравнодушные горожане. Через письменные обращения и на личных встречах с губернатором какие только доводы ни приводили: говорили и о почти семейной атмосфере в детском доме. И о том, что уже больших ребят нельзя вот так взять и увезти куда-то в деревню, оторвать и от школьных друзей, и, возможно, от родственников, и от привычного образа жизни…

Сейчас вопрос о закрытии детдома отложен — по крайней мере, на этот учебный год. А что будет дальше? Да и вообще, наступит ли когда-нибудь то «золотое время», когда детдома будут не нужны? Галина Викторовна признается, что не особенно в это верит…

— Сейчас увеличилось число детей, переданных на семейные формы воспитания, но говорить о том, что дети-сироты исчезнут как класс, не приходится. Одни от нас уходят, другие появляются. Есть люди, которые детей бросают, и это, увы, будет происходить всегда.

Создается впечатление, говорит Галина Ефимова, что детские дома сейчас закрывают ради того, чтобы закрыть. А ведь утверждение, что ребенку в любой семье будет лучше, чем в любом детдоме, далеко не всегда справедливо. И не потому, что приемные родители — тираны какие-то (хотя бывает и так), но и из-за нехватки у них опыта, знаний о том, как жить рядом с приемным ребенком.

— Приходится слышать: вот, мол, я своих родных воспитал, воспитаю и чужого. Но это абсолютно разные вещи, несравнимые. Если этого не понимать, результатом становится вторичное сиротство, когда детей из приемной семьи возвращают в детдом или интернат. Есть люди, по которым сразу видно: они берут ребенка только из материальных соображений. Поэтому кампанейщину здесь разводить нельзя — детдом ведь не магазин, где можно все по дешевке раздать. Я уверена на сто процентов, что детские дома имеют право на существование. У нас огромная история этого движения — вспомним хотя бы «Республику ШКИД». Вот часто показывают и рассказывают всякую жуть про детдома — якобы там серая казенная атмосфера и так далее. Этого уже давно нет. И мне известно немало замечательных, достойных людей — бывших детдомовцев, которые во всех смыслах состоялись в жизни.

Фото: Александр Петросян. Коммерсантъ

В ПОИСКАХ ЧУЖОГО

— Не более чем миф, — продолжает Галина Ефимова, — что все без исключения дети мечтают попасть в приемную семью. В какой-то момент, лет в 13–14, они «перерастают» это желание. Скорее уж они ориентируются на успехи своих товарищей — выпускников детдома: замечают, кто и где учится или работает, кто семью создал, и сами действуют по их примеру.

— Что же касается вторичного сиротства — на моей памяти было несколько таких случаев. Где-то причиной служит жестокое обращение с детьми, а иногда ребята, в основном подростки, сами уходят из семей, просятся обратно. Да, безусловно, лучше родной семьи для детей в этом мире еще ничего не придумано. Но вот когда речь заходит о других формах воспитания — тут все не столь однозначно.

Становятся ли люди, которые берут в семью детей, для них родными или делают их дважды сиротами?

Как рассказывает, начальник отдела опеки и попечительства Министерства соцразвития Пермского края Татьяна Кель, в потенциальных усыновителях и опекунах сейчас недостатка нет. Пермское Минсоцразвития, имеющее статус регионального оператора государственной базы данных о детях, ежедневно принимает четыре-пять семей из 24 регионов России. Чтобы стать родителями, им потребуется недели три-четыре — в основном на подготовку документов. И домой они вернутся уже с ребенком — с этим сложностей давно уже нет.

— Я бы выделила две основные группы потенциальных приемных родителей, — рассказывает генеральный директор межрегиональной общественной организации «Наши дети» Юлия Зимова. — Это люди за 30, у которых не получилось родить своего ребеночка, и те, кому за 40 и у кого родные дети вы-

росли. Есть и те, кто хочет взять в семью ребенка-инвалида, поскольку у них родной ребенок тоже страдает схожим заболеванием. Вообще в последнее время число людей, желающих стать приемными родителями, растет. И, как ни парадоксально, немалую роль сыграл в этом пресловутый «закон Димы Яковлева». Сам по себе он, мягко говоря, спорный, но в то же время заставил людей обратить внимание на наших российских детей, их неустроенность, задуматься об их судьбе…

Фото: Сергей Коньков. Photoxpress

НЕ СОШЛИСЬ ХАРАКТЕРАМИ

То, что вы сейчас прочтете, комментировать не очень хочется. На форуме приемных родителей «В семью!» (http://v7u.org/) люди, взявшие на воспитание ребят из детдомов и интернатов, откровенно обсуждают свои проблемы, делятся трудностями и переживаниями, признаются в собственных промахах.

Дальше — только прямая речь приемных мам и пап. И тех, кто принял решение больше таковыми не быть и вернуть ребенка, «откуда взяли».

Айгуль: «Даша, как пошла учиться в училище, стала на выходные уезжать к своей матери и сестрам. Я не стала ей этого запрещать, попросила просто, чтоб я была в курсе, куда она поедет на выходные, и чтоб отзвонилась, что с ней все в порядке. В прошлую пятницу ни звонка, ни ее самой нет. Я уже начала переживать за нее, муж стал ей звонить. Сняла трубку, наш папа спрашивает: ты где, почему не приехала или не позвонила? И слышит в ответ: кто это, вы кто такой? Муж: это я, папа, почему не приехала? В ответ опять: какой еще папа, вы кто такой? Что вам надо? И только когда я рявкнула в телефон, память к ней вернулась. Самое обидное было для мужа то, что все время, пока она жила у нас, от мужа не отходила, как кошка кругами вокруг него ходила: папочка, давай я тебе чаю налью, папочка, ты, наверное, устал. А в воскресенье как ни в чем не бывало приехала за деньгами».

Лизонька: «После того как Полинку поймали в Самаре и выяснилось, чем она там занималась, директор приюта ее матери говорила: ну вы же понимаете, какие сейчас дети, понимаете, что сейчас все девочки в этом возрасте уже живут половой жизнью, это данность и с этим надо мириться… Ух, меня там не было, я бы ей устроила «данность». Спросила бы у нее: а ее собственные дочери в 14 лет тоже б… м занимаются? Она тоже это воспринимает как данность? Ну и какую пользу я лично для себя из этого извлекла? Ну, ничегошеньки полезного для себя и семьи, почти 13 лет жизни то ли в тюрьме, то ли в психушке, причем добровольно ее себе устроила. Муж с нашей общей знакомой разговаривал, она осуждает меня и настаивает, просто требует, чтобы мы забрали Полинку обратно, она же ребенок, да еще такой хороший»…

Любовь: «Митяю (14 лет, два года в семье) очень много раз говорили, что когда ставишь варить картошку, надо делать ее всю примерно одинакового размера. Картошка сварилась — иду смотреть. В кастрюле лежат огромные картошины и малюсенькие. Я в шоке, зову всех. Аня (12 лет, умственно отсталая), посмотрев в кастрюлю, сразу определила, что неправильно.

Я:

— Так объясни мне, пожалуйста, ты не знал, что картошку надо резать?

— Знал.

— А почему этого не сделал?

Молчание.

— Я хочу понять, объясни мне! Если ты забыл, то тебе напомнили. У тебя плохая память — пойдем ее лечить! Если ты просто не захотел — тогда надо уже ремень брать. У тебя есть какой-нибудь другой вариант?

Молчит и плачет. Выгнала с кухни, отправила спать».

Марина: «Истерика — норма для приемышей. Мои так могут часа по два орать. Я вот что думаю, почему у нас отпуска нет и выходных? Вот хотя бы на время отпуска их забирали, хоть маленько отдохнуть. В детском доме — то одна смена, то другая, а здесь все на семью ложится. А насчет истерик — снимать надо, у нас за четыре года фильмов 100 будет. Вот если бы эти фильмы показывали про этих детей до того, как в семью их отдать, то, может, многие бы задумались, а надо ли им это? Я вот до сих пор думаю — за что? Что я такого плохого в жизни сделала, что мне такое счастье привалило?»

Светуля: «Это защитная реакция. Ты со всей душей и любовью стараешься общаться с ребенком. Вкладываешь в него все, что только можно. Терпишь все его шалости. Но однажды приходит момент, когда силы на исходе, в душе опустошенность и чувство бессилия, и уже любая мелочь взрывает твой мозг и вызывает желание размазать по стенке источник твоего раздражения. Я считаю, это нормальная инстинктивная реакция. Все-таки свой организм дороже, а нервы и терпение не резиновые».

— Для того и нужны школы для будущих приемных родителей, чтобы оценить свою психологическую готовность ими стать, оценить возможные риски — а они будут обязательно, — говорит ведущий психолог благотворительного детского фонда «Виктория» Наталия Валентиновна Мишанина. — И в первую очередь необходимо задуматься над мотивами, по которым семья решила взять приемных детей. Например, люди потеряли родного ребенка и хотят как-то снять горечь этой потери. И вот в этом случае крайне велика вероятность, что ребенка вернут. Потому что неизбежно будут сравнивать с родным, забывая, что это другой человек, особая личность. Или такой пример: в семье назревает развод, и жена с помощью приемного ребенка хочет удержать мужа. Или же люди ориентируются на общественное мнение: мол, все берут — и мы возьмем. Во всех этих случаях мотивация направлена на удовлетворение своих потребностей, а не нужд детей.

Наталия Валентиновна перечисляет своеобразные «заповеди» приемных родителей. Не ждать благодарности от ребенка. Знать об особенностях психологии маленького человека, отверженного, пережившего потери. Понимать, что ребенок приходит в семью со своим «багажом» — личной историей, прошлым, воспоминаниями о родителях. Не принимать решение единолично — нового члена семьи и принять должна вся семья: родные дети, бабушки и дедушки, даже друзья приемных родителей. Быть готовым к тому, что у ребенка со временем обнаружатся заболевания и отклонения, которые невозможно было выявить в младенческом возрасте, в том числе и такие, которые практически не позволяют человеку жить в семье. Не связывать с ребенком завышенных ожиданий — не требовать от него, условно говоря, чтобы он стал академиком или звездой.

— После «входного» тренинга, на котором мы пытаемся донести до будущих приемных родителей эти очевидные, в общем, вещи, сразу отсеивается процентов 10–15: люди понимают, что не готовы к этому шагу, — рассказывает Наталия Мишанина. — А после индивидуальных консультаций многие уходят от стереотипов, которых придерживались прежде. Скажем, семья мечтала удочерить маленькую девочку, а выяснилось, что общий язык удастся лучше всего найти с мальчишкой-подростком.

При этом, по мнению эксперта, ставить вопрос о том, что же лучше — хороший детдом или не слишком счастливая приемная семья, — не то что некорректно, просто начинать надо с другого. С профилактики. То есть работать со «сложными» семьями — теми самыми, которых в нашей стране сотни тысяч, — и помогать им, чтобы дети не попадали в детдома при живых родителях.

Фото: Владимир Песня. РИА «НОВОСТИ»

СВОЯ НОША НЕ ТЯНЕТ

История о детях-сиротах, детдомах и приемных семьях вышла у нас не слишком радостной, но все же закончить ее хотелось бы оптимистично.

Наталья Клименко — многодетная мама из Краснодара. Воспитывает восьмерых детей: одна девочка — удочеренная, над остальными семья оформила опеку.

Все дети — инвалиды. У четырех девочек синдром Дауна, у мальчика — ДЦП и аутизм, недавно семья взяла еще двоих ребятишек — брата и сестру — с нарушениями роста и умственной отсталостью. Однако на вопрос, не тяжело ли с больными детьми, Наталья отвечает едва ли не с обидой: ее дети не больные!

— Да у них за все время даже бронхита ни разу не было! И простужаются они редко. Мы же за здоровьем их следим. А то, что с особенностями они, — так эти особенности как бы уравновешиваются: кто-то побойчее, кто-то спокойный. Ребятишек мы на занятия водим, в кружки, им нравится. Есть у нас и очень «тяжелые» девочки, но в целом справляемся без проблем.

Все началось около 20 лет назад. В середине 1990-х Клименко удочерили девочку, о которой врачи прямо сказали: это растение, такой она останется на всю жизнь, можете даже не пытаться что-то с ней сделать. Сейчас старшая дочь Натальи уже выросла, окончила школу, вышла замуж, живет отдельно — родители купили ей квартиру.

— Уж, по крайней мере, дом инвалидов ей не грозит, — замечает Наталья. — Да и вообще таким детям, как наши, нигде лучше, чем в семье, не будет. Не в детдоме же! Может, не все у них устроится с работой или личной жизнью, но уж точно всегда будет место, где они чувствуют себя в безопасности и покое.

Вот так и получается — кому-то не под силу сладить со здоровыми детьми, а кому-то и «тяжелых» ребят поднимать не в тягость. Все зависит от умения трезво смотреть на жизнь, считает Наталья.

— Я думаю — если кто-то хочет приемного ребенка в детдом вернуть, то пусть уж лучше возвращают, чем до греха доводить или изводить его и себя. А то многие, знаете, в такой эйфории пребывают: им кажется, что ребенок это что-то шелковое, послушное… Так не бывает. А что до деток-инвалидов, то наши знакомые поначалу в шоке были, не понимали нас. Сейчас смотрю — соседка забрала девочек-двойняшек, очень больных, и прямо не надышится на них. Подруга моя вначале взяла девочку, тоже с отклонениями, — а у девочки этой еще четыре брата. Мальчишки там уже не маленькие и очень сложные: и в психушке лежали, и всякое такое. Она сперва в ужасе смотрела на то, чтобы их забрать. А сейчас решилась — и все нормально у них. Понимаете, у людей переосмысление, что ли, какое-то происходит, когда они таких деток берут. А своя ноша, как говорится, не тянет. И не надо думать, что мы тут про себя забыли, жизнь угробили или что-то еще в этом духе. Вон во дворе детскую площадку соорудили, ребятишки сейчас там играют, обед у нас готов, полдник есть — можно немного времени и на себя потратить.

Сейчас у Клименко как у приемных родителей есть в семье еще одно «место» (оказывается, законодательство регламентирует и такие вещи). Наталья говорит — хотела бы девочку взять. Скорее всего, тоже с нарушением роста: в Краснодарском крае климат уж очень подходящий, чтобы такие болезни лечить. А о том, чтобы закрывать детдома ради того, чтобы «доукомплектовать» таких деток, как у нее, и слышать не хочет.

Автор: Юлия ЛОБАНОВА
Совместно с:

Оставить комментарий

Войдите через социальную сеть

или заполните следующие поля

Получить уведомление о новых комментариях к статье по почте

Возврат к списку

Если вы столкнулись с несправедливостью или хотите сообщить важную информацию или сняли видео, которое требует общего внимания:

«Совершенно Секретно» - Международный ежемесячник расследований. Издаётся с 1989 года. Основатели - Юлиан Семёнов и Артём Боровик. Газета и сетевое издание «Совершенно Секретно» - свидетельство о регистрации ЭЛ № ФС 77-79634 от 25.12.2020 г.

E-mail редакции: sovsek@sovsek.com

Тел./факс редакции: +7 (499) 288-00-72

Whatsapp: +7(985)189-28-20
Viber: +7(985)189-28-20
Telegram: +7(985)189-28-20

Рекламный отдел:+7 (499) 288-00-72

reklama@sovsek.com

Отдел распространения: +7 (499) 288-00-89

sales@sovsek.com

*Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации:

«Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА),«ИГИЛ», «Джабхат Фатх аш-Шам» (бывшая «Джабхат ан-Нусра», «Джебхат ан-Нусра»), Национал-Большевистская партия (НБП), «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Свидетели Иеговы», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Артподготовка», «Тризуб им. Степана Бандеры», «НСО», «Славянский союз», «Формат-18».

18+

Учредитель: ООО «Совершенно Секретно Трейд».
Юридический адрес: 360051, Кабардино-Балкарская Респ., г. Нальчик, ул. Пачева, д. 36
Почтовый адрес: 127247, г. Москва, а/я 72

Copyright (c) 2010-2023
ООО "Совершенно Секретно Трейд". Все права защищены.
Свидетельство о регистрации ЭЛ № ФС 77-79634 от 25.12.2020 г., выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций.

Политика конфиценциальности и Согласие на обработку персональных данных

ДОБАВЛЕНИЕ ПРЕСС-РЕЛИЗА :

Представители компаний могут самостоятельно разместить пресс-релиз на портале sovsekretno.ru. Данный вид размещения информации доступен для партнеров в двух форматах: бесплатно и на платной основе.

Правила размещения пресс-релизов:

Пресс-рели́з — информационное сообщение, содержащее в себе новость об организации (возможно и частном лице), выпустившей пресс-релиз, изложение её позиции по какому-либо вопросу.

Требуется регистрация на сайте.

Необходимо внимательно заполнить все поля формы на странице «Добавить пресс-релиз» и нажать кнопку «Отправить». После отправки ваш пресс-релиз будет проверен модератором и опубликован на сайте.

Требования к публикуемым пресс-релизам:

К бесплатной публикации на сайте принимаются только пресс-релизы. Произвольные и коммерческие статьи к бесплатной публикации не принимаются.

Пресс-релиз должен быть посвящен конкретному событию. Не допускается публикация текстов, несущих лишь рекламную информацию.

Пресс-релиз, который содержит большое количество орфографических и синтаксических ошибок не публикуется.

Не публикуются плохо оформленные (нечитаемые) пресс-релизы: сплошной нечитаемый текст; текст, без разбиения на абзацы; злоупотребление форматированием; чрезмерное количество ссылок в тексте.

В случае нарушения одного или нескольких правил, редакция оставляет за собой право не публиковать пресс-релиз на сайте.

Технические требования к тесту пресс-релиза.

Объем – до 3000 знаков. Допустимый минимальный размер изображения в тексте пресс-релиза - 240x150 px, для анонса пресс-релиза на главной странице – 80Х50 px, допустимые расширения: jpg,jpeg,gif,png, максимальный размер файла: 2 мегабайта.

Бесплатное размещения материалов в разделе «пресс-релизы» на нашем портале:

Оперативный доступ ко всей аудитории SOVSEKRETNO.RU. Размещение контактной информации о вашей компании в текстовом формате. Анонсирование актуального пресс-релиза в рубрике, соответствующей виду деятельности вашей компании. После завершения актуального срока размещения, материал о вашей компании будет доступен в архиве пресс-релизов.

Платное размещение пресс-релизов:

По вопросам коммерческого размещения пресс-релизов, статей, новостей, фото/видео и других инфоматериалов: Тел.: +7 929 604 35 54, е-mail: pr@sovsekretno.ru

Не хватает прав доступа к веб-форме.

Сайт использует файлы cookie, что позволяет улучшить его работу. Использование cookie предполагает сбор информации о вас технического характера, в частности IP-адрес региона вашего местоположения и другую информацию. Продолжая пользоваться сайтом, вы соглашаетесь с политикой конфиденциальности, а также даете согласие на обработку своих персональных данных.

НЕПРИЮТНАЯ СИТУАЦИЯ

Комментарии

Оставить комментарий

18+