Никель будоражит Воронежскую область

В Воронежской области развивается история, напоминающая начало борьбы за Химкинский лес. Жители Новохоперского района протестуют против начала разработки месторождения никеля, которые, по их мнению, угрожают экологической безопасности Хопёрского заповедника. К местным жителям присоединились активисты из соседних областей. В истории уже появилось уголовное дело, подозреваемым по которому проходит один из лидеров протеста Константин Рубахин.

Его допросы начались 12 февраля.

Протесты жителей Новохопёрского района вспыхнули еще весной прошлого года – после утверждения Владимиром Путиным, в то время премьер-министром, тендера на разработку месторождений никеля в Воронежской области, где располагается третий по величине в России кристаллический массив – Еланское и Ёлкинское месторождения.

Экологи и местные жители заявили, что добыча никеля повредит местной экологической системе: месторождения обнаружены всего в нескольких километрах от Хопёрского заповедника, где обитают редкие виды птиц и животных. Среди них — орланы-белохвосты, сапсаны и беркуты. Кроме того, экологические активисты утверждают, что добыча никеля приведет к изменению химического состава почв и воздуха, к росту случаев онкологических заболеваний и заболеваний дыхательных путей. Отчасти по этим причинам от планов добывать никель в этом районе отказались еще в конце 70-х, но спустя почти 35 лет власти вернулись к этой идее.

В прошлом году в Воронеже, Новохопёрске и Урюпинске прошли акции протеста, собиравшие, по данным организаторов, по несколько тысяч человек. Несмотря на это, уже в мае итоги тендера были подведены: его выиграл Медногорский медно-серный комбинат – дочерняя компания Уральской горно-металлургической компании (УГМК). «Норильский никель», также претендовавший на геологические разработки, впоследствии от этой идеи отказался. Местные активисты считают это своей заслугой: по мнению одного из их лидеров Константина Рубахина, «Норникель» решил не портить себе репутацию в этой громкой истории. Правда, после этого активистов стали обвинять в том, что их деятельность оплачивает «Норникель», который таким способом пытается испортить жизнь конкурентам. Лидеры экологического протеста утверждают, что финансируют кампанию исключительно на собственные средства.

Первое столкновение активистов с представителями компании «Воронежгеология», которая занимается разработкой месторождения, произошло вечером  8 февраля. Компания обвинила протестующих в применении насилия, заявив об избиении нагайками заместителя главы «Воронежгеологии» Валерия Копейкина и его брата Юрия, а также об угрозах жизни и здоровью рабочих от сторонников Константина Рубахина. По факту причинения «серьезных телесных повреждений» братьям Копейкиным возбуждено уголовное дело, свидетелем по которому проходит Константин Рубахин. Сам он обвинения в свой адрес отвергает.

По версии Рубахина, никто не собирался наносить травмы рабочим. Напротив, по его словам, они сами потребовали у начальства объяснений в связи с отсутствием документов. Обвинения УГМК активист называет клеветой и предлагает посмотреть видео, на котором угроз в адрес рабочих не слышно. Что касается травм, которые получили Валерий и Юрий Копейкины, то Рубахин, по его словам, момента нападения не видел:

– Мы в этот момент читали документы и просили окружающих вести себя потише. Было уже темно. Я стоял перед четырьмя фарами, которые светили мне в глаза. Когда Копейкина оттолкнули в темноту, он просто исчез из поля моего зрения. Его оттолкнули люди, которых я не знаю – жители окрестных районов, человек двадцать-двадцать пять. Всё это произошло за 10-20 секунд. Когда я снова увидел [Валерия Копейкина], он был в очках. Но если его зацепили, а  остались целы очки, то это достаточно странно. Я не слышал никаких ударов, никаких критиков о помощи, люди просто кричали: «Не трогайте его!». После этого он вместе с братом сел в машину и уехал.

– Откуда взялись нагайки?

– Я допускаю, что они могли быть применены: все казаки ходят с нагайками. Действительно, виноваты могли быть обе стороны. Местные жители очень напряжены. Губернатор [Алексей Гордеев] обещал им, что никаких работ не будет, если населения выступает против, а работы вдруг начались. В августе, когда он приезжал Новохоперский район, люди уже кричали ему: «Позор!»

– История со стычкой получила продолжение?

– Мы с активистами договорились между собой, что будем рассказывать полиции всё точно так, как произошло. В полицию нас позвали на следующий день. Я зашел, там сидели человек десять: начальник полиции района и люди из центра «Э».

– О чем они с вами разговаривали?

– Спрашивали про ситуацию, я дал им объяснения. Больше они ничего не хотели.

– Против кого возбудили уголовное дело?

– Пока они говорят, что подозреваемых нет. Мне сказали, что пока я прохожу как свидетель. Но это было два дня назад. Говорят, что были звонки из Москвы, что на них давят…

– Вы опасаетесь, что это уголовное дело нацелено лично против вас, как одного из самых публичных активистов?

– Я допускаю, что выгоднее всего сейчас направить это дело против меня. Но я надеюсь на объективность следствия. Уверен, что местная полиция хорошо понимает ситуацию, которая возникла из-за прихода в район безответственной структуры. Я думаю, что на местном уровне у меня будут адекватные собеседники в полиции. УГМК пытается провести большую работу по моей дискредитации. Меня обвиняют в оппозиционности. Они изначально работали по принципу «деньги любят тишину», а мы эту тишину нарушили. После митинга 22 июня в Воронеже губернатор заявил, что не допустит никаких работ без общественного согласия. Но они не верят, что общественность сможет это остановить, хотя уже напряглись и стали тратить деньги на дискредитацию активистов и антипиар.

– В прошлом вас поддерживали Евгения Чирикова, Илья Пономарев, Николай Ляскин. Кто из московских оппозиционеров помогает сейчас?

– В апреле, когда я пригласил Женю Чирикову, у нас была задача сдвинуть ситуацию с мертвой точки. Она помогла нам: о нашей истории заговорили. Илья Пономарев тоже откликается на мои просьбы распространить информацию в твиттере и в ЖЖ. Но чтобы не было огульных обвинений в том, что никель – это повод, а причина – оппозиционная деятельность, мы от оппозиционных «движух» дистанцируемся. Мы вообще стараемся не работать с политическими силами.

– То, что вы рассказываете, напоминает историю борьбы за Химкинский лес…

– Популяризация ситуации с Химкинским лесом сыграла злую шутку с активистами. Мы пытаемся от этого уйти. Нас очень напрягают огульные обвинения в оппозиционности. Мы работаем именно по теме никеля. Это мой дом: село Алферовка расположено в 15 километрах от месторождения. Это место, где родился мой отец. Место, которое в моей жизни главное. Пока оно есть, я никогда не покину Россию, – утверждает Константин Рубахин.

Согласно пресс-релизам компании УГМК, она считает, что экологические протесты в Воронежской области инспирированы недобросовестными политическими активистами, которые, «прикрываясь интересами местных жителей», преследуют собственные цели.

13 февраля Константину Рубахину будет устроена очная ставка с Валерием Копейкиным. В этот же день активист, по его словам, подаст в суд иск против УГМК о клевете.

Первый допрос Рубахина и около двух десятков его соратников состоялся 12 февраля и продолжался с 11 часов утра до 9 часов вечера. «Совершенно секретно» продолжает следить за развитием событий.