Особенности национального потребления

Вещизм, бездуховность, зависимость, уход от реальности – все это признаки сегодня приписывают так называемому обществу потребления. Да, сегодня мы – его неотъемлемая часть. Но еще 30 лет назад мы и знать не знали о том, что это такое, потому как были частью общества по сути «вынужденного» потребления тех продуктов, которые лежали на советских прилавках.

Все изменилось в 90-е годы прошлого века с развалом СССР. Либеральные рыночные реформы выпустили джина из бутылки. В Россию направился поток заграничных товаров, о которых советские люди до этого могли только мечтать. «Ножки Буша», жвачки, концентрированные соки, шоколадные батончики, бытовая техника... Все это свалилось на головы россиян вместе с агрессивной телерекламой. Именно она вошла в нашу жизнь и начала менять сознание, превращая людей – в ненасытных потребителей. Они стали все чаще стремиться к карьерному росту, материальным благам, бытовому комфорту.

Это повлияло и на жанровое разнообразие телевизионного контента. Помимо рекламы товаров, на российских экранах стали появляться программы, в которых звучали советы по выбору товаров. Как проверить качество продуктов? Как покупателю использовать свои права? Что делать, чтобы не быть обманутым? Как сэкономить деньги, не жертвуя качеством товара? Эти вопросы породили новый формат программ, которые до сих пор собирают миллионы зрителей у экранов.

О механизмах производства таких проектов и об их влиянии на потребительский рынок корреспондент «Совершенно секретно» беседует с известным журналистом, шефредактором, контент-продюсером с десятилетним опытом работы на центральных российских телеканалах – Тамарой Ивановой. Она 8 лет работала в крупнейшем медиахолдинге «Красный квадрат» и была выпускающим редактором легендарной программы «Контрольная закупка», которая с 2006 по 2018 годы выходила на «Первом канале». Тамара Иванова была одной из тех, кто занимался всем процессом производства – от разработки сценария до эфирной версии.

– Вы серьезно считаете, что телевидение может повлиять на поведение потребителя, на отношения между покупателем и производителем?

– Однозначно, да. Когда твое утро начинается с того, что ты видишь в руках ведущего на Первом канале тот же самый йогурт, который стоит у тебя на столе, ты невольно да прислушаешься… И заглянешь в состав, и поинтересуешься, сколько в продукте пользы. И может, в следующий раз, не вслепую возьмешь с прилавка йогурт, а постоишь, повыбираешь. Такие программы стимулируют осознанное потребление. И это очень важный момент, учитывая, что советские люди привыкли доверять производителям безоговорочно. Сегодня время изменилось, далеко не все товары делают по ГОСТу, и поэтому покупателю нужно самому анализировать, думать, выбирать. И вот такие программы как «Москва: инструкция по применению», «Ревизорро», «Контрольная закупка» дают возможность совершать обдуманные покупки и при этом еще экономить деньги и нервы.

– Но тут ведь есть нюансы. Все мы знаем, что телевидение само производит продукт, который зритель должен «проглотить». И тут не всегда создатели играют по правилам. Могут и обмануть. Разве нет?

– Я понимаю, к чему вы клоните. Этот вопрос мне задавали на протяжении всех 8 лет, что я работала в программе «Контрольная закупка». Я постоянно слышала: «А честно ли выбирают победителя? Признайся, все куплено?» Я бы и рада была выступить в роли разоблачителя, особенно сейчас, когда проект закрыт, и можно говорить все, что угодно. Но я отвечаю то же, что и раньше, так как весь процесс я видела собственными глазами. Поверьте, здесь очень сложно было что-то подтасовать. У нас работал специальный человек, который получал задание купить 5 любых образцов, к примеру, моцареллы. И это должны быть образцы с одинаковыми показателями. То есть мягкая моцарелла для пиццы тут никак не подойдет. И вот наша сотрудница ехала в магазин и выбирала тот сыр, который видела на прилавке, и только потом отправляла список брендов руководству. Кстати, далеко не всегда можно было увидеть на прилавке 5 разных брендов моцареллы, и она ехала в другие магазины, чтобы в программе было представлено нужное количество образцов. Никто не знал, что она привезет. Ни начальство, ни мы. Эта история довольно спонтанная. И в этом и была «фишка» – мы изучали реальные продукты, которые были на российских прилавках и на столах у тех миллионов зрителей, которые нас смотрели. Вместе с редакторами мы даже спорили, какой продукт победит, и часто результаты были неожиданными для всех.

– Давайте к конкретике. Как проходила экспертиза?

– В Сергиевом Посаде была независимая лаборатория, куда мы отвозили все образцы. Эксперты лаборатории изучали их, проводили бактериологический анализ, тестировали продукт, а потом присылали нам протоколы этих исследований. Это были официальные бумаги, в которых указывались все показатели, все малейшие нарушения. Все было очень строго, ведь мы понимали, что озвучиваем бренды на всю страну, и если мы ошибемся – нас засудят. Мы берегли эти протоколы как зеницу ока, ведь они – залог того, что мы говорим людям правду. И, кстати, многие производители действительно подавали на программу в суд, но никто не выиграл ни одного дела – как раз благодаря тому, что мы подтверждали каждое слово, каждый наш шаг результатами лабораторных исследований. И хочу отметить, что многие бренды часто повторялись из программы в программу, что производителей страшно злило, но именно благодаря этому со временем они стали улучшать качество своей продукции, исправлять те ошибки, которые мы находили.

– То есть вы перевоспитывали их?

– Ну, грубо говоря, да (смеется). Руководители компаний стали прислушиваться к претензиям, которые озвучивались с экрана. Это – к вопросу о том, насколько такие программы могут влиять на продавцов и производителей, на общую ситуацию на рынке.

– Меня всегда интересовал вопрос о том, кто работает в таких проектах? Туда берут юристов? Привлекают консультантов? Это же довольно специфическая тематика.

– Да, конечно, мы плотно работали с юристами, мы взаимодействовали с Обществом по защите прав потребителей и Роспотребнадзором, привлекали врачей, диетологов, различных экспертов. Но в самом проекте работали исключительно журналисты. Люди, которые умеют добывать информацию, относятся к ней ответственно. Мы очень боялись наврать. Я пришла в программу в 2010 году, и сначала работала корреспондентом. Мы приезжали в магазины, снимали с полок просроченные продукты, спорили с продавцами, доказывали им, что они неправы, заставляли наводить порядок. Продавцы вызывали полицию, приезжал ОМОН, и, конечно, представители власти, разобравшись в ситуации, всегда занимали нашу сторону. Часто приходилось сталкиваться и с криминальным миром.

– Вы сейчас о тех магазинах, которые кто-то «крышевал»?

– Да, бывали действительно опасные ситуации. А бывали и комичные. Однажды охранники одного магазина, увидев нашего ведущего Антона Привольного из окна, просто закрыли двери изнутри и выключили свет. При этом десятки покупателей оказались фактически «пленниками». Мы снимали сначала с улицы, потом прорвались с черного входа, требовали выпустить людей и очистить полки от неликвида. Был большой скандал, об этом даже писали в СМИ, но мы своего добились. А однажды мы обнаружили целую сеть продуктовых магазинов, где в огромных количествах продавали просроченные продукты. Мы решили пройти по всем этим торговым точкам и сделать несколько сюжетов. В момент, когда мы начали съемку в первом магазине, нас окружили бородатые ребята в кожаных куртках и стали угрожать. Один даже пытался скрутить оператора и отнять камеру. Потом пришел их «главный» и стал предлагать нам деньги за то, чтобы сюжет не вышел в эфир. Мы, в свою очередь, потребовали очистить полки от неликвида, но продолжили снимать, и обошли все их магазины. Помню, как они с печальными лицами ходили за нами, но уже ничего поделать не могли. Они понимали, что угрожать федеральным СМИ – не лучшее решение. Сюжеты, конечно, вышли, и местные жители стали обходить эти магазины стороной.

– Но ведь никто не гарантировал, что после выхода сюжета ситуация в магазинах улучшится?

– Конечно, никто не гарантировал, но последствия чаще всего были. Например, после громких сюжетов «нарушителями» интересовались надзорные органы. К ним приходили с проверками, изучали условия торговли и документацию. Ну и у нас был свой «черный список» магазинов, в которые мы возвращались спустя полгода или год, чтобы посмотреть, как там обстоят дела. Если нарушения продолжались, если покупатели жаловались, мы снова и снова снимали об этом сюжеты.

– Вы испытывали моральное удовлетворение от своей работы?

– Еще какое. Представьте, вы постоянно ездите в магазины, ищете нарушения, общаетесь с людьми, которых обманули продавцы, у кого-то просто выудили деньги, отдав взамен сломанный товар. Люди на грани отчаяния просят помочь, потому что это были их последние деньги. И в ваших руках есть инструмент решения этих проблем. Я говорю не только про Москву, мы летали по всей России! Со временем во многих магазинах улучшилась санитарно-эпидемиологическая ситуация, продавцы стали следить за качеством продуктов. В одном из популярных сетевых магазинов после ряда наших разгромных сюжетов появилась специальная должность – директор по свежести, то есть специальный человек, который отвечал за то, чтобы на прилавках лежали только свежие продукты, и к нему всегда можно обратиться с жалобой. Я до сих пор считаю, что реальная помощь людям – это главный критерий выбора работы для журналиста. И когда ты видишь результат, это очень вдохновляет и дает силы работать днем и ночью без сна и отдыха.

– Расскажите поподробнее о своих функциях. Какую роль вы выполняли на этих съемках?

– Я выполняла большой объем работы, на мне лежала огромная ответственность за содержание выпуска. Я писала все тексты программ, а также сценарии рубрик, редактировала материалы, проводила сами съемки, искала героев. То есть работа совмещала в себе обязанности корреспондента, продюсера и редактора. С нас, кстати, требовали и красивую «картинку», то есть мы вдобавок были немного режиссерами, следили за работой операторов. В тот момент я научилась почти всему, что умею сегодня. Я помню, как еще будучи корреспондентом, заходила первая в магазин и искала нарушения. Я уже хорошо знала «слабые места» в магазинах. Очень много просрочки можно было встретить в отделах детского питания, что меня очень возмущало. Маленькие пюрешки для младенцев, молочные кашки и йогурты могли лежать на прилавках месяцами, и никто их не убирал, хотя срок хранения у таких продуктов чаще всего минимальный – неделя, полторы. В морозильных камерах часто лежали просроченное мясо и рыба. Ну и отдел с овощами и фруктами почти всегда «страдал» – то капуста испорченная, то помидоры гнилые, то яблоки в темных пятнах. Собрав всю эту информацию, я выходила из магазина и шла обсуждать это с ведущими – Антоном Привольновым или Натальей Семенихиной. Затем мы включали камеры, вместе заходили в магазин и смело направлялись в те самые места, которые я указывала. При этом ведущий вызывал руководство, менеджеров, продавцов, общался с покупателями, которые жаловались и рассказывали, как кто-то отравился или кто-то был обманут. В общем, это была очень серьезная работа, почти расследовательская.

– Но вы же недолго были корреспондентом? Вы пошли дальше по карьерной лестнице?

– Да, я около года была корреспондентом. Потом стала выпускающим редактором – то есть человеком, который отвечает за съемки и монтаж целых выпусков программы. В «Красном квадрате» работает правило: если ты выдаешь хороший результат в течение продолжительного времени, ты обязательно будешь расти по карьерной лестнице. Зачем брать кого-то с улицы, если можно взращивать свои кадры? Так было и со мной. После того, как я несколько лет поработала выпускающим редактором, я вышла замуж, родила ребенка и продолжила работать сценаристом программы удаленно. Я писала текст для ведущих, придумывала концепции рубрик. У нас тогда был креативный продюсер – Русико Курдиани. Это уникальный профессионал, она очень четко формулировала задачи и довольно быстро вывела программу на серьезный уровень. При ней у нас были самые высокие рейтинги – нас смотрели 30 млн человек по всей стране ежедневно. Она учила нас быть не просто «подставками под микрофон», она учила нас быть думающими и ответственными журналистами.

– Вы говорите, что вашу программу смотрели 30 млн человек ежедневно. Это опять-таки похоже на то, что вы говорите: вот какой продукт мы делали, и вот как он востребован!

– Да, отчасти так и есть. Но мы же сегодня говорим об обществе потребления (смеется). Ну а если серьезно, всего в год выходило около 250 программ – это если вычесть все выходные и праздники. Нас было три редактора, мы делили все между собой. Соответственно, за один год каждый редактор выпускал около 80 программ. То есть за все 8 лет работы лично я работала над более чем 600 программами. И я не хвастаюсь, так работали все редакторы. При этом мы не только снимали и монтировали выездные сюжеты, мы еще и делали студийные рубрики, в которых рассказывали, какие продукты полезные, а какие не очень. Одна из самых любимых народных рубрик – «Вкусные советы». Мы приглашали поваров, звезд, которые готовили различные блюда и при этом рассказывали интересные истории, делились лайфхаками. Я помню, как мы искали интересные рецепты и часами обсуждали их на летучках. Ведь у нас были жесткие критерии: блюдо должно быть полезным, дешевым, вкусным и необычным.

– Ну, кулинарный формат действительно один из самых восстребованных. А что касается дегустации? Я помню, что программа начиналась именно с нее.

– О, это была отдельная история. Народную дегустацию мы снимали ночами в больших супермаркетах. Туда приезжали обычные люди, наши зрители, которые должны были за ночь попробовать и оценить 12 продуктов и товаров. Это были: майонез, соки, мясо, десерты, а также – утюги, пылесосы, стиральные порошки, да все что угодно. Каждый человек пробовал продукт на вкус или тестировал технику или чистящее средство, а затем высказывал свое мнение. Мы подсчитывали их голоса и выбирали победителя. Это к вопросу о том, насколько честным был конкурс. У меня на глазах происходило живое голосование, я лично подсчитывала фишки «за» и «против», исходя из этого, мы определяли полуфиналистов.

– Скажите, а есть шанс, что эта программа когда-нибудь возродится? Или появится что-то подобное?

– Про возвращение «Контрольной закупки» – мне сложно говорить. У каждого проекта есть свое время и свое место. Возможно, в таком формате она уже не будет существовать. Однако «Контрольная закупка», как это ни парадоксально, в той или иной форме живет до сих пор. Эта программа повлияла не только на торговую сферу в стране, но и на телевидение в целом – многие каналы стали продвигать аналогичную тематику, говорить о правах покупателей и продавцов, общество стало уделять этому больше внимания. И в том или ином виде «Контрольная закупка» передала свою ДНК на другие каналы. И я считаю, что это прекрасная трансформация. Подчеркиваю, трансформация, а не финал.

– Тамара, спасибо за интервью.

– Спасибо вам.

Фото из архива автора