Пишите письма мелким почерком!

От нищеты и безысходности россияне обращаются к президенту с просьбами о помощи. Однако ответы получают далеко не все и порой не такие, как ожидалось.

История простодушной девочки Таси Перчиковой из себежской деревни Томсино, которая пожаловалась Владимиру Путину на тяжелую жизнь, попросив у него мини-трактор, чтобы им с мамой легче было обрабатывать землю, взволновала всю Россию. Отреагировали на нее и областные чиновники, пообещав семье помощь в трудоустройстве, финансовую поддержку. Между тем, в подобной ситуации находится подавляющее большинство сельских жителей страны, которые, несмотря на уверения Росстата, по-прежнему балансируют на грани выживания. Одной из причин бедственного положения «перчиковых» эксперты считают то, что из села уходит все, что напоминает цивилизацию: ФАПы (фельдшерско-акушерские пункты), почта, клубы, закрываются школы. Специальный корреспондент «Совершенно секретно» попытался понять: насколько трагично положение в российской провинции?

СЕБЕЖСКИЕ СТРАДАНИЯ

Напомним, что бесхитростная история о тяжелой жизни в псковской глубинке сначала была размещена на оппозиционных сайтах. Кажется, именно этот фактор стал главной побудительной причиной, которая заставила местные власти обратить внимание на семью Перчиковых. С другой стороны, как можно игнорировать скандал, если на него откликнулся пресс-секретарь президента страны Дмитрий Песков, посоветовав «разобраться по-человечески» в ситуации, а СМИ «уйти от примитивистских подходов в освещении» и тщательно проверять информацию. Первыми на жалобы Таси о тяжелой жизни откликнулись обычные россияне: семье стали присылать одежду, канцелярские товары, деньги. Нашлись и такие, кто начал поливать Перчиковых грязью, угрожать. По словам мамы Таси, ей лично позвонили с телефона, номер которого был скрыт от просмотра. Без предисловий некий агрессивный аноним заявил, что «если ты не понимаешь с одного раза, то в следующий раз дочка будет порвана от уха до уха». Перчикова-старшая переполошилась не на шутку, однако в местных правоохранительных органах ей посоветовали «не придавать этому факту значения», и практически сразу на ленте ТАСС появилась информация о том, что угроз не было, а все сообщения о них – фейк. Увы, но никак не проявило себя в этой ситуации подразделение «К», в задачу которого входит борьба с экстремизмом. Вычислить по IP-адресам, пробить неизвестный телефонный номер – это как раз по их части, чтобы следователи могли лично познакомиться с хулиганами. Не было команды или отсутствовало желание разобраться в этом вопросе? Не без усилий, но эту негативную волну удалось погасить областной администрации: в Томсино (а это, между прочим, больше 200 км от Пскова. – Прим. ред.) отправились первый заместитель губернатора Вера Емельянова, детский омбудсмен Наталья Соколова, которые и привезли стране благие вести: семье поможем, если надо, найдем им жилье и работу. Залп из тяжелых социальных орудий дал и губернатор Михаил Ведерников, заявив, что вместе с петербургским коллегой Александром Бегловым они прорабатывают вопрос о погашении долгов Перчиковой-старшей. Казалось бы, во всей этой шумной и, к сожалению, не очень красивой истории можно ставить точку, однако без ответа остается наивный (на первый взгляд) вопрос: почему люди предпочитают обращаться за помощью не к тем, кто ближе и лучше понимает проблемы глубинки, а прямо к гаранту? Сначала ведь старшая Перчикова пыталась решить на месте. Однако в Комитете по социальной защите Псковской области ей сообщили, что у такой богатой страны, как Россия, нет денег для того, чтоб помочь матери-одиночке. Свою «щепотку соли» добавил и глава местного муниципалитета господин Курсенков, который тоже проживает в Томсино. Ответ чиновника был выдержан в том духе, что помочь возможности нет, потому что многие семьи по всей России живут так, как Перчиковы. Выхода не было, и Тася отправила свое письмо прямо в Кремль (Оригинал письма имеется в распоряжении редакции. – Прим. ред). Не разглядела публика и еще одну тему, которую озвучил наивный ребенок: «Учусь я в обычной деревенской школе в 6-м классе, но не у себя в деревне. Здесь (в Томсино. – Прим. ред.) закрыли хорошую двухэтажную кирпичную школу. Говорят, что нас школьников стало очень мало и школу закрыли. Был и детский садик, его тоже закрыли. Ездить в школу надо далеко почти 15 километров. Участвую в олимпиадах по предметам. Мне это очень нравится. Есть даже дипломы. Я очень люблю маму и вижу, как ей тяжело». Такое вот недетское послание. Как сообщила корреспонденту «Совершенно секретно» уполномоченный по правам ребенка по Псковской области Наталья Соколова, в самое ближайшее время семья Перчиковых покинет Томсино и переедет на жительство в один из районных центров региона. Решен вопрос с жильем, трудоустройством и повышением профессиональной квалификации Елены. Ее дочь Тася будет учиться уже в новой школе. О судьбе других детей, которые продолжают жить в Томсино, ничего сообщено не было

ГРУСТНЫЕ ПЛОДЫ «ОПТИМИЗАЦИИ»

Можно, конечно, сколько угодно зубоскалить над забитостью народа, сетовать на его вековой патернализм, но это не снимает ответственности с местных чиновников, которые на протяжении последних лет по сути дела уничтожают малокомплектные сельские школы. Достаточно вспомнить, как еще при губернаторе Михаиле Кузнецове (2004–2009) в том же Себежском районе со скандалом закрывали Малаховскую и Дубровскую школы. Дело тогда чуть не дошло до рукоприкладства – учителя с вилами в руках выходили на дорогу, чтобы не допустить «ликвидаторов». Принесло ли это достойные плоды? Увы, последствия массовой оптимизации «малых школ» на Псковщине уже тогда дали о себе знать в «полный рост»: из 5 тыс. ребят, переведенных в крупные учебные заведения других поселков, лишь треть получало среднее образование – у остальных не было возможности добираться до места учебы. Не лучше положение и сейчас не только в Псковской области, но и по России в целом. По данным Росстата, которые приводят центральные СМИ, за последние 18 лет в стране закрылось 25,5 тыс. школ, из которых львиная доля (20,1 тыс.) на селе. Иными словами ежегодно закрывалось 1,7 тыс. школ или 4,6 школ каждый день. За это же время было построено или открылось более 30 тыс. церквей. В целом их число выросло с 2,9 тыс. в 1990 году до 34,5 тыс. в настоящее время. То есть каждый год открывалось 1,26 тыс. церквей или по 3,5 каждый день. Любопытная статистика. Катастрофой в этом смысле стал 2017 год с его широкой кампанией по «оптимизации» малокомплектных сельских школ. Острая ситуация сложилась в сибирских регионах, на Дальнем Востоке, в Центральной России (Смоленская область) и на Северо-Западе (Псковская область). Не мудрено, что люди жалуются, и, как показывает письмо Таси Перчиковой, их обращения летят прямо в Кремль, который, впрочем, сам дает для этого повод. Ведь если верить «зомбоящику», то главный волшебник у нас не кто иной, как Владимир Владимирович, который дарит провинциальным «золушкам» красивые платья, путевки на курорт, компьютеры, собак. И не только…

«ОТ ВИНТА!»

Вспомним многочисленные «прямые эфиры», в которых к президенту напрямую обращались люди, но не с просьбой о покупке мотоблока, а с куда более серьезными вопросами. У многих на памяти в буквальном смысле слова – плач Даши Стариковой, жительницы Апатит (Мурманская область), которая пожаловалась на нехватку в регионе врачей узкого профиля и на то, что онкологическая больница в ее городе так и стоит недостроенная. Нет сомнения, что руководство области было в курсе проблем медицинского обслуживания, однако ему потребовался, как шутят в народе, «волшебный пендаль», чтобы уже на следующий день (нет, не бросить все силы на объекты здравоохранения) хотя бы госпитализировать Дашу, у которой к тому времени уже был диагностирован рак IV степени. Аналогичным способом решала проблему своего аварийного барака и Анастасия Вотинцева из Ижевска, которая рассказала Владимиру Путину, в каких условиях вынуждена проживать ее семья. Президент пообещал лично заехать к ней во время своего визита в столицу Удмуртии, а на следующий день в «нехорошей квартире», где проживала плакальщица, уже толкались представители Следственного комитета, республиканской прокуратуры, администрации, ответственные коммунальщики ЖКХ со всеми вытекающим последствиями. Жаловались гаранту на отсутствие компенсаций пострадавшие от паводков, на мусорные проблемы, на низкую заработную плату работников образования, других бюджетных организаций и т. д. Однако в данном случае речь идет о типа организованных жалобах. Когда же речь идет о «несанкционированных» письмах (как письмо Таси Перчиковой), то реакция властей бывает порой очень жесткой. Например, в оборот попали работники рыбного комбината на Шикотане, которых начали «прессовать» за попытку привлечь Москву к решению местных проблем.

Сюда же относятся случаи, когда жалобы на того же Кадырова пересылались в чеченский следственный комитет для решения вопроса «на месте». В ответ местные элиты недвусмысленно давали понять правдолюбам, что не стоит беспокоить «центр» по пустякам. Как убежден Дмитрий Шахов, уполномоченный по правам человека в Псковской области, переломить эту тенденцию сегодня вряд ли возможно, ибо Россия – жестко централизованное государство, поэтому все проблемы у нас решаются именно наверху. Более категорично высказался депутат Псковского областного Собрания депутатов, «яблочник» Лев Шлосберг: «Чиновники, в руки которых попало это наивное детское обращение, должны были проявить простое человеческое сочувствие, сострадание к бедным. Это не помещается в должностные инструкции и полномочия, это должно идти от сердца, от человеколюбия. Не получилось. Написано: не наша забота, значит, не наша работа. От винта!»

Впрочем, «яблочник» не ограничился эмоциональным спичем. От его имени были направлены запросы первому заместителю губернатора области Вере Емельяновой, главе Себежского района Леониду Курсенкову. Обратился парламентарий и к прокурору Псковской области Сергею Белову с просьбой проверить: насколько законной была процедура ликвидации Томсинской школы, в которой обучались около 60 детей. Как убежден господин Шлосберг, именно ее закрытие ухудшило социальное положение семьи Перчиковых, а равно и других детей, проживающих в деревне. Впрочем, таких «томсино» в регионе насчитывается немало: за последние годы в Псковской области прекратили свою работу более 100 малокомплектных школ. Выскажем предположение, что родители и педагогическая общественность не приветствовали эти административные реформы

С ПОЗИЦИИ СИЛЫ

Для полноты картины следует добавить, что под нож оптимизации скоро обещают пустить еще 3 школы, которые расположены в деревнях Заклинье, Белая и Выскодь Дновского района. Как рассказала корреспонденту «Совершенно секретно» Елена Дмитриевна, директор Заклинской основной общеобразовательной малокомплектной школы, из районной администрации ее уже предупредили: с 1 сентября все 16 ребят, которые там учатся, будут переведены в новую школу, которая сейчас строится в районном центре.

«Несколько лет назад (еще при губернаторе Андрее Турчаке) наша школа вошла в федеральную программу, и на ее реконструкцию были потрачены огромные деньги. У нас отличный спортивный зал: любо-дорого смотреть – в райцентре такого нет. Выходит, что зря? Сейчас в деревне работает СПК «Дружба», зато нет Дома культуры, нет фельдшерского акушерского пункта, раз в неделю работает почта, поэтому наша школа остается средоточением общественной жизни селян. Закроют ее, и деревня умрет», – переживает Елена Дмитриевна. Подобные чувства испытывают и родители, которые обратились к руководству области с открытым письмом. Есть в нем очень любопытные строчки, которые нельзя не процитировать:

– 14 января 2019 года руководитель областного Комитета по образованию Александр Седунов дал ответ родителям и педагогам: «…с учетом хорошего состояния школы, наличия кадров, успехов учеников в ходе государственной аттестации, востребованности школы в качестве культурно-досугового центра Ваши волнения по поводу закрытия Заклинской школы необоснованны». Но как же не волноваться, если 19 марта посылает глава района начальника управления образования и директора базовой школы № 50 снова в Заклинскую школу да просит передать руководителю филиала, чтобы никаких протестных мероприятий по поводу закрытия филиала не было, так как вопрос в принципе уже решен… Этим письмом мы хотим донести мысль до властей муниципального, регионального уровней о кардинальном расхождении их действий с указами Президента России. Руководитель нашей страны призывает сохранить малокомплектные учебные заведения. Если школу закроют – село умрет. А мы не можем и не хотим этого допустить!

В похожей ситуации оказалась и школа в деревне Белая, где тоже учатся 16 ребят. Плюс – четверо малышей, которые посещают дошкольную группу. По словам ее директора Ивана Фролова, еще на линейке 1 сентября учителей (всего 7 человек) предупредили, что школа будет закрыта.

«Родители наших ребят не в восторге от этой перспективы. Однако в районной администрации им отвечают: переводите своих школьников в интернат, или мы будем возить их на автобусе, – продолжает собеседник «Совершенно секретно». – От Белой до районного центра чуть больше тридцати километров. Дорога весной и осенью раскисает и бывает так, что просто не проехать. В соседней деревне Искра был случай, когда на грунтовке чуть не опрокинулся школьный автобус, поэтому ребята почти две недели сидели дома, так как транспорт не мог проехать. В этой связи практически все родители наших учеников решительно против закрытия школы, и право своих детей на образование они готовы отстаивать до конца».

Как стало известно, на имя председателя областного управления образования, губернатора, детского омбудсмена уже отравлены письма с категорическим требованием: не закрывать школу! Соответствующее письмо жители деревни Белая послали и в приемную Президента России, с нетерпением ожидая ответа…

Кстати

Согласно статье 22 Федерального закона от 29.12.2012 года «Об образовании в РФ» (п. 12,14) принятие решения о реорганизации или ликвидации муниципальной общеобразовательной организации, расположенной в сельской местности, не допускается без учета мнения жителей данного сельского поселения.