Pro и contra банды

Вверху: контейнерный терминал в порту Восточный. Генералу Эрнесту Бахшецяну (на фото) удалось навести порядок на таможне, однако при этом он нажил себе влиятельных врагов

Наша газета неоднократно обращалась к уголовным делам, связанным с контрабандой на Дальнем Востоке, рассказывала и о судьбе генерал-майора таможенной службы Эрнеста Бахшецяна, публиковала отрывки из его тюремного дневника. По просьбе редакции о взаимосвязи процессов, в том числе судебных, проходящих в эти дни во Владивостоке, рассказывает известный приморский журналист, лауреат премии Артема Боровика

В суде Приморского края завершается закрытый судебный процесс по уголовному делу в отношении бывшего оперативника Дальневосточной оперативной таможни (ДВОТ) Юрия Мельникова. Подполковника таможенной службы (а еще раньше — опера-милиционера) в отставке обвиняют в разглашении сведений, составляющих государственную тайну, по ч. 1 статьи 283 УК РФ. Дело в отношении него секретно, судебные слушания шли в закрытом режиме, подсудимый не добился от суда выдачи ему копии обвинительного заключения.

Тайна, которой не было
Подполковник Юрий Мельников, служа в ДВОТе, был осведомлен об «особых отношениях» некоторых тамошних офицеров с бизнесменами. Выйдя на пенсию, Мельников поделился этой информацией со следственной группой Генеральной прокуратуры и МВД РФ, работавшей в Приморье, а затем выложил в Интернете информацию о деятельности бывших сослуживцев по ДВОТ. В частности, он распространил сведения о наличии у них так называемых предписаний на транспортное средство, или документов оперативного прикрытия (ДОПов). По словам Мельникова, сотрудники таможни использовали ДОПы, чтобы беспрепятственно проходить кордоны ГАИ при браконьерской рыбалке во время путины, когда машины на дорогах проверяют на предмет снастей, пойманной рыбы и красной икры. Мельников действительно имел доступ к секретным сведениям, но к информации о ДОПах у тех или иных лиц у него доступа не было. Так что напрашивается мысль, что его обвинение — это имитация правосудия, а речь идет фактически об уголовном преследовании с целью мести.
Любопытно, что Мельников в свою очередь обвиняет в разглашении гостайны сотрудников 7-го управления ФСБ по Приморскому краю. В январе 2008 года Мельников заметил за собой наружное наблюдение, «подвел» наблюдавших под видеокамеры банка (где работал в службе безопасности), зафиксировал этих людей и написал об этом в ФСБ и прокуратуру. После этого неустановленные лица сфотографировали машины, с которых велось наблюдение, встречу Мельникова со следователем, ведущим его дело, а также лица некоторых сотрудников 7-го управления ФСБ по Приморскому краю и место их базирования. Фотографии опубликованы в местной печати и в Интернете.
В том же Приморском крае, в суде Фрунзенского района Владивостока, идет к концу процесс еще более громкий: бывшего начальника ДВТУ (Дальневосточного таможенного управления) генерал-майора таможенной службы Эрнеста Бахшецяна обвиняют в превышении должностных полномочий, воспрепятствовании законной предпринимательской деятельности и в контрабанде в особо крупных размерах. Бахшецян почти два года провел в СИЗО, более года длится суд. В ДВТУ с тех пор сменились два начальника, но такой высокой собираемости таможенных пошлин, как было при генерале Бахшецяне, так и не добился никто из начальников, даже наоборот.
Наконец, в эти же дни, в российской столице, в недрах Следственного комитета при прокуратуре РФ (СКП) медленно, но уверенно разваливается крупнейшее контрабандное дело. Это дело о китайском ширпотребе, который железнодорожными составами приходил из порта Восточный под Находкой в адрес складов воинской части службы тыла ФСБ РФ, откуда переправлялся на продажу на Черкизовский рынок.
Дело было возбуждено Генеральной прокуратурой РФ (на уровне замгенпрокурора Виктора Гриня), но затем передано в СКП. В этом деле фигурировали бывший сенатор от Приморья Игорь Иванов, депутат Законодательного собрания края Геннадий Лысак, ряд бизнесменов (Денис Павлов, Сергей Хе, Сергей Мязь и другие), контролировавших банки, порты и группы производственных, внешнеторговых, туристических, транспортных и логистических компаний.
По мнению представителей Генпрокуратуры, начинавшей расследование, речь шла о давней (не менее, чем с 2001 года) деятельности организованного сообщества контрабандистов, обладавших покровительством как силовых ведомств, так и на уровне политическом от Приморского края до Москвы. Большинство лиц, подозреваемых в деятельности организованного преступного сообщества, успели скрыться от следствия и пребывают за границей РФ.
Три упомянутых дела объединяет то, что таможенный генерал Бахшецян, еще находясь на своей должности, стал принимать меры для пресечения деятельности контрабандных каналов упомянутого сообщества. Ему помогали те, кого Эрнест Бахшецян сейчас зовет «здоровыми силами ДВТУ». А противостояли те, кто извлекал выгоду от контрабандного канала и покровительствовал контрабандистам в силовых ведомствах, включая УФСБ по Приморскому краю (где главой краевого управления был генерал Юрий Алешин), ДВОТ, транспортную милицию и прокуратуру.

Три миллиона в день
Геннадий Лысак и Игорь Иванов были деловыми партнерами еще с ООО «Сибиряки на Дальнем Востоке», действовавшего с середины девяностых. С участием этой фирмы была создана сеть взаимозависимых компаний, в том числе на партнерских началах с таможенным государственным предприятием РОСТЭК (где контроль принадлежал частным лицам и их фирмам). В сферу их влияния входили авто- и железнодорожные пограничные переходы, таможенные СВХ (склады временного хранения), транспортные и туристические компании, а также фонд, через который всех въезжающих и выезжающих «челноков» на границе с КНР облагали дополнительными сборами.
Геннадий Лысак одно время был вице-мэром Владивостока по финансам, затем депутатом Законодательного собрания (Думы) Приморского края. В то же время Игорь Иванов стал вице-губернатором Приморья, курировавшим внешнюю торговлю и туризм, а затем и членом Совета Федерации от администрации Приморского края. Столь же давним партнером Геннадия Лысака был Владимир Хмель, контролировавший транспортный сектор, также бывший депутат краевой думы, давно выехавший за границу на ПМЖ.
Позднее в орбиту «империи» влились бизнесмены из Находки Сергей Хе и Сергей Мязь, а также родня чиновников, в том числе из таможенной сферы (сын таможенника Кирсанова вошел в группу фирм как партнер, сын таможенника Литвинова стал ведущим юристом группы и т.д.). Редкие эксцессы на границе или в портах быстро улаживались, должностные лица таможни, попавшиеся на покровительстве, шли под суд (видимо, понимая, что альтернативой может стать смерть, примеры чему также имелись). В итоге в 2005-2006 годах контрабандисты укрывали от таможенного обложения товары не менее чем на 1 млрд долларов в год, т. е. более чем на 3 млн долларов в день.
Придя в ДВТУ в конце 2004 года, Эрнест Бахшецян впервые признал факт существования постоянно действующих контрабандных каналов и стал принимать меры, чтобы их работу пресечь. Он отдавал себе отчет, что повальный жесткий контроль даже самых подозрительных фирм невозможен, поскольку это, во-первых, противоречит закону, а во-вторых, повлечет сбои в работе портов, железной дороги и сторонних фирм, непричастных к контрабанде. Тогда Бахшецян нацелил свои службы на анализ товарных потоков и сопоставлении данных, полученных от разных ведомств. Например, порт Находки принял в такие-то даты сто тысяч тонн стройматериалов, а станция Находка в те же даты отправила по железной дороге не стройматериалы, а сто тысяч тонн иных товаров — продуктов, обуви, одежды, мебели и т.п.
До Бахшецяна в ДВТУ упорно «не видели» волшебных превращений стройматериалов в мясо и ширпотреб по дороге от причала до железнодорожного тупика — хотя эти «чудеса» серьезно влияли на таможенную стоимость и обложение импорта пошлинами. На Находкинской таможне до сих пор самый дешевый импорт среди таможен Дальнего Востока. В конце 2004 года по команде Бахшецяна на таможне «тормознули» более 700 контейнеров из-за недостоверного декларирования их содержимого. Высокопоставленным контрабандистам дали понять, что время их власти на границе заканчивается, наступает пора «закручивания гаек».
Весной 2005 года к Эрнесту Бахшецяну пришел на переговоры тогда еще сенатор Игорь Иванов. Который пообещал, что они «больше не будут», зато создадут три новых компании, каждая из которых будет ввозить свой ассортимент товаров — стройматериалы (по самой низкой таможенной ставке), товары хозяйственной группы (по средней ставке) и обувь-одежду (по самым высоким ставкам). В ДВТУ к тому времени подсчитали, какую сумму должен уплачивать импортер с одного 40-футового морского контейнера за товар каждой из этих условных групп; вывели контрольный показатель платежа, и если импортер заявлял стоимость ниже такой условной цифры, то он сразу попадал под более жесткий таможенный контроль.
Такая схема позволяла легко отделять «агнцев» от «козлищ», а «зерна» в контейнерах от «плевел» контрабанды. И эта же схема легла через год в основу обвинения генерала Бахшецяна в превышении полномочий: обвинение утверждает, что начальник ДВТУ ввел «фиксированный платеж», позволявший контрабандистам, уплатив минимум пошлины, бесконтрольно везти любой товар. Примером служили три фирмы, за которые просил сенатор Иванов (к тому времени уже «освобожденный» из Совета Федерации и вскоре убывший за рубеж). Но обвинители Эрнеста Бахшецяна не желают признавать того факта, что именно при его руководстве и были задержаны контейнеры тех самых фирм («Фрибур», «Аргау» и «Сэнкант»), в которых оказалась контрабанда.
В последние дни апреля этого года УФСБ по ПК распространило информацию об операции по выявлению и задержанию в ДВТУ очередной группы должностных лиц, за взятки содействовавших импортерам в провозе контрабанды. По информации УФСБ по ПК задержано 9 сотрудников таможни, арестовано около 40 контейнеров с контрабандой на общую сумму около 12 млн долларов. То есть контрабанда и коррупция в ДВТУ вслед за Бахшецяном не исчезли.
По оценке Генпрокуратуры РФ, только через Находку за три года (до мая 2005 года) было ввезено не менее семи тысяч вагонов с 350 тыс. тонн контрабандных грузов, в числе которых мясо, обувь и одежда, хозтовары, мебель и бытовая техника. Все это удар по соответствующим отраслям российской промышленности. Та же картина и с контрабандным экспортом: вместо глубокой переработки сырья и выпуска товарной продукции, за границу с российского Дальнего Востока идут рыба и морепродукты, лес-кругляк, рудные концентраты – чтобы вернуться в виде готовых товаров, гораздо более дорогих, но часто вновь контрабандных. На экспортно-импортном направлениях контрабандисты обеспечивали экономический рост соседних стран, прежде всего КНР, причиняя прямой и косвенный ущерб экономической безопасности России.
А на Дальнем Востоке по-прежнему – отток населения, дороговизна жизни, клубок социальных проблем и шаткая экономика, зависящая от импорта иномарок и экспорта металлолома и леса-кругляка.

Приморский край