Продуктовые лоббисты: кто выбирает нам еду?

Действительно ли все продукты, против которых принимаются законы в России, опасны

Импортная и замороженная курица, растительные жиры, пиво в пластиковых бутылках. Нас постоянно убеждают в том, что эти продукты покупать не стоит. На них обрушивают гонения все, начиная с политиков и заканчивая Русской православной церковью. А в других странах они не вызывают сомнений и продаются свободно. Действительно ли многие продукты небезопасны? Или же ассортимент магазинных полок – результат давления конкурентов на власть?

Натуральная жесть

С 1 января 2014 года Союз пивоваров России прекращает выпуск пива в пластиковой упаковке объемом больше 2,5 литра.

Во всем мире к пластиковым бутылкам относятся нейтрально и вопрос об их безопасности не возникает. Поэтому упор был сделан на угрожающие цифры алкоголизма среди молодежи, у которой недорогой алкоголь в пластике объемом 1, 1,5 и 2 л пользуется большой популярностью. Сегодня 50% всей пивной продукции производится именно в пластиковых бутылках из полиэтилентерефталата (ПЭТ). Остальную половину делят между собой стекольщики – 34% пива разливается именно в стекло – и жестянщики – 16% идет в тару из алюминия. Шагом к запрету ПЭТ стало письменное обращение депутата Госдумы Михаила Тарасенко к вице-премьеру Аркадию Дворковичу.

Ход можно было объяснить реальной озабоченностью судьбами российской молодежи, если бы не одно «но». На деле «социальный» закон выйдет боком именно потребителям: на рынке вырастет доля крепкого алкоголя, а значит, покупатели перейдут на более тяжелую альтернативу. Эффект будет прямо противоположным: вместо того чтобы создать здоровую нацию, мы создадим неизлечимо больную алкоголизмом, поскольку пристрастие к крепким напиткам будет развиваться с ранних лет, пропитывая кровь в жилах восьми-девятиклассников.

Разгадка активного проведения запрета кроется на дне алюминиевой банки. Идею запрета ПЭТ принес в ряды политиков и общественников горно-металлургический ветер. Михаил Тарасенко  на протяжении многих лет является лидером Горно-металлургического профсоюза России – базиса для производства алюминиевых банок – главных конкурентов пластика.

Получается, что даже Русская православная церковь, которая тоже яростно выступала за отказ от ПЭТ, попала под влияние доводов лобби. Выступая как бы за правое дело, и она просчиталась. Потому что попала вместе с другими под влияние тех, кому выгодно было убрать пластик с прилавков.

Режим «разморозки»

Лоббизм – в первую очередь технология убеждения. Профессиональный лоббист должен не просто поставлять власть имущим информацию, но еще и аргументированно ее преподносить – правильно направлять удар.

Если над законопроектами работают лоббисты, обычному потребителю очень трудно понять, почему принимается тот или иной законопроект и есть ли от него реальная польза. Как правило, проекты, которые лоббистам удалось протащить, действуют на нас не как спасительная таблетка, а как пустышка в упаковке целебного средства.

Еще один пример лоббизма – экстренный запрет на продажу мяса и птицы глубокой заморозки, продвинутый самим Главным санитарным врачом Геннадием Онищенко в 2011 году. Замороженное куриное мясо всегда стоило дешевле и не считалось опасным – куда большие опасения вызывали мясо и молочная продукция с антибиотиками и гормонами. Однако потребителей научили бояться заморозки. Якобы заморозка и размораживание ухудшают свойства продуктов. На тот момент 40% всего куриного мяса в России продавалось именно в замороженном виде.

Не было ли в истории с «разморозкой» протекционизма? Похоже, что был. Внутренний рынок в тот период был насыщен импортной курятиной, которая поступала именно в замороженном виде, и все, что было нужно, – просто оградить себя от конкурентов. Одним ударом решили две задачи. Во-первых, ограничили импорт. Во-вторых, помогли ряду отечественных производителей «охлажденки» – например, «Куриному Царству» (контролируется группой «Черкизово») и «Моссельпрому». А реальную проблему антибиотиков увели из поля общественного внимания.

Война жиров

Одним из самых популярных инструментов лобби являются PR-технологии. Удачной лоббистской PR-кампанией считается кампания по формированию общественного мнения о вреде растительных жиров.

Во всех развитых странах мира продукты на основе растительных жиров ввиду своей пользы для здоровья ценятся выше, чем на основе животных, и часто имеют статус privatelabel. Вместе с тем их производство обходится дешевле и цена для потребителей в два раза ниже. В момент, когда производство комбинированного масла – на основе сливочного и растительного – начало приобретать реальные обороты, молочная отрасль оказалась лицом к лицу с возможностью потери части своей прибыли.

Позже в одном из своих интервью Владимир Лабинов, гендиректор Российского союза предприятий молочной отрасли, признался, что для того, чтобы вытеснить конкурента с рынка, была проведена PR-кампания по замене названия «комбинированное масло» на «спред». Это название чуждо русскому слуху и вызывает неприятные ассоциации с названиями химической продукции

Для активации PR-кампании использовали подходящий повод. В начале 2000-х в Германии был скандал: в одном из спредов нашли жир, который вытапливается из костного мозга животных. В этих тканях содержался белок, который провоцировал коровье бешенство.

Лобби било точно в цель – был проведен брифинг для власти, где показали снятый на скорую руку фильм об опасности спредов.

Уже в 2003 году представителям молочной промышленности удалось пролоббировать запрет на использование названия «комбинированное масло». Был введен ГОСТ «Спреды и смеси топленые».

Но и эта комбинация могла оказаться блефом. Отечественные производители сливочного масла, вместо того чтобы облегченно вздохнуть, напряглись еще больше.
На деле выгоду получили импортные производители, перед которыми гостеприимно распахнули двери.

Сокращение объемов производства молока за первые 9 месяцев 2013 года составило более 1 млн тонн, или около 4%, по данным Минсельхоза. По словам главы отраслевой организации молочных производителей, импортеры, пользуясь дефицитом на внутреннем рынке, начинают взвинчивать цены. Сырое молоко стоит сегодня на 25% дороже, чем в 2012 году.

В итоге лобби ударило и по потребителям, и по производителям. Первые вынуждены расплачиваться за бидон с молоком своими деньгами и здоровьем. Комбинированное масло перестало существовать. А оно было альтернативой для людей, которые не могли ввиду противопоказаний есть жирные молочные продукты. «Химический» спред такой альтернативой не кажется. А производителям только и остается, что повышать цены, чтобы удержаться на плаву.

Лобби и коррупция – где грань?

В принципе, лоббизм мог бы быть вполне законным занятием. Как, например, в Германии, где есть реестр лоббистских организаций, – их больше двух тысяч. Это профсоюзы, адвокатские бюро, PR-агентства. В Бельгии также есть реестр с адресами и названиями лобби-организаций. Но регистрация – дело добровольное, и на вопрос, сколько же всего в столице Евросоюза лоббистов, так никто и не может дать ответ.

В России закона о лоббизме нет. Госдума дважды предпринимала попытку принять его – в начале 1990-х и в 2003 году. Однако лобби предпочли скрываться в тени.

По мнению премьера Дмитрия Медведева, Россия пока не готова к принятию такого закона:

«Как правило, это уже следствие развитости отношений в парламенте по поводу продвижения бизнес-идей и вообще каких-либо идей. Но, с другой стороны, даже в тех странах, где такие акты интенсивно работают, в том числе в США, вокруг законодательства о лоббизме разгораются нешуточные споры».
Пока лоббизм не узаконен, трудно провести грань между ним и тем, что принято считать коррупцией.

…Если еще десять лет назад целиться надо было в ведомства и отраслевые министерства, то теперь лоббировать интересы нужно в Думе – ключевые решения принимаются уже более значительными фигурами. Но так или иначе – в результате действий лоббистов в проигрыше остаются рядовые потребители.