Село и немцы

Месяц назад российскую зауральскую провинцию всколыхнул визит немецкого видеоблогера, по совместительству – предпринимателя, ведущего бизнес в России, Уве Эриха Нимайера. Иностранец, сам по себе весьма эксцентричная личность, влюбился в «Сибирскую Италию», как он прозвал Курганскую область, которая на сегодня является одним из самых депрессивных регионов страны (в 2020 году зауральская область заняла 9-е место среди десяти наиболее дотационных субъектов РФ). Объехав глубинку вдоль и поперек (даже на кукурузнике полетал), Нимайер нарисовал головокружительные перспективы, как по развитию туризма, так и по экономическому росту, который, по словам путешественника, обязательно произойдет благодаря разумной немецкой бизнес-экспансии. Слушая Уве, в памяти всплывала глава из «Двенадцати стульев», когда Остап Бендер вешал лапшу васюкинским шахматистам-любителям (правда, в отличие от великого комбинатора, немец не просил денег из кассы на преобразование Васюков в Нью-Москву). Обозреватель «Совершенно секретно», сопровождавший немецкого мечтателя по Зауралью, пытался нащупать реальные точки роста в российском захолустье.

Уве Эрих Нимайер – очень необычная личность, соединившая в себе немецкую кровь и русскую душу. Наберусь смелости утверждать, что второго такого немца на свете нет. Чтобы читателю понять его мировоззрение, следует окунуться в биографию нашего героя.

«НЕМЕЦ БЕЗ РОДИНЫ»

Уве – дитя ГДР со всей своей романтичностью, порой переходящей в наивность, и с бездонной любовью к русским, как народу, спасшим мир от фашизма и сохранившим немецкую нацию. Он родился в 1955 году, а его отцу в 1941-м было 12 лет. «Моя Родина – это Германская Демократическая Республика, которую создал Советский Союз, и которая действительно была демократической. Когда в 1990 году Западная Германия проглотила ГДР – объединения никакого не было, был захват и ликвидация суверенитета – я понял, что моей Родины больше нет. Поэтому я уехал в Россию, страну, которая стала преемницей СССР, давшего нам, немцам, шанс начать историю с нуля. Так честнее и чище перед совестью», – рассказал Уве.

В ГДР он дослужился до подполковника Национальной народной армии, окончив Военную академию в Ленинграде. Нимайеру прочили блестящую офицерскую карьеру в Берлине, пока Михаил Горбачёв не дал добро немцам на «объединение». В 1995 году «немец без Родины» все бросил (даже семью) и уехал в Калининград, организовав вначале вместе с русскими партнерами бизнес «Дьюти фри». Выучил русский язык, завел видеоблог на немецком языке, где показывает и рассказывает подписчикам из Германии, как и чем живет Россия. А минувшей осенью, наконец, получил российское гражданство (немецкое он сохранил, поскольку в Гамбурге здравствует его мама в возрасте 92 лет). Сегодня его знает без преувеличения весь Калининград. Во-первых, из-за красивых усов, закрученных вверх «по-кайзеровски», а во-вторых, из-за видеокамеры, с которой Уве не расстается, кажется, никогда, снимая случайные, но колоритные картинки с улицы.

Вместе с тем, став гражданином России, Уве Эрих Нимайер признался автору этих строк, что настоящей России, той, о которой пел Есенин: «Не видать конца и края — только синь сосет глаза», до сих пор не видел. Так и возникла идея посетить самую, что ни на есть глубинку, затерявшуюся в березняке между древнейшими Уральскими горами и Великой казахской степью. Привившись по весне от коронавируса, Нимайер «нарисовался» накануне Дня России в Кургане.

«БЫЛ В РАЮ!»

Итак, немецкий видеоблогер провел в Курганской области неделю, которую сам охарактеризовал как Intensive Romantik. Путешественник был в хорошем смысле шокирован сосредоточением природных и рукотворных достопримечательностей на относительно небольшой территории.

Во-первых, это сверхсоленое озеро Медвежье, которое курганцы романтически называют «Зауральским Мертвым морем» (соленость зауральского и ближневосточного водоемов достигает идентичных величин – 310–360 г/л). На Медвежке при всем желании невозможно утонуть, поскольку солевой раствор, т.н. рапа, сообразно законам физики выталкивает любое тело на поверхность. В итоге люди спокойно читают газеты (позируют, конечно), лежа на спине на зеркале воды. Купание в рапе (15–20 минут, больше уже вредно) жутко полезно. Минерализованная грязь в озере отлично успокаивает нервную систему, укрепляет кости, суставы и мышцы, усиливает обменные процессы (на берегу вы встретите десятки «негров» – людей, измазанных с ног до головы черным илом). Медвежьевская грязь даже помогает избавиться от лишнего веса! В самой воде в гигантском количестве обитают рачки Артемия, которые выделяют ферменты, обладающие успокаивающим действием на кожу человека.

Во-вторых, это древние погребальные памятники – курганы (Курганская область так названа именно в честь этих археологических памятников, многие из которых старше египетских пирамид). Уве Эрих Нимайер побывал на самом крупном в Зауралье кургане под названием Бабий бугор, известном историкам еще с XVIII века. Это насыпь диаметром свыше 80 м, достигающая высоты 10 м и окруженная кольцевым рвом шириной до 5 м. Бабий бугор в 1786 году описали известный немецкий естествоиспытатель и путешественник на русской службе Петер Паллас и шведский натуралист Иоганн Фальк, который был учеником самого Карла Линнея. В 1824 году в российском журнале «Отечественные записки» выходила статья о Бабьем бугре. Взобраться на такой курган и посмотреть на бескрайнюю лесостепь – не только эстетическое удовольствие, но и дань уважения предкам сей земли.

Далее гость пришел в неописуемый восторг от простых деревянных избушек, разбросанных по курганским деревням, словно просо курицам. Немец именовал их не иначе как «сказочные домики», без устали фотографируя резные покосившиеся ставни, потрескавшиеся бревна и необъятные русские печи. «Когда меня спросят немцы, где ты был целую неделю, я отвечу просто: „Был в раю!“ Немецкие туристы уже объездили полмира, им не интересны морские пляжи или каменная европейская архитектура. Уверен, что они с радостью проводили бы отпуск в этих сказочных домиках (сам Нимайер три ночи блаженствовал во вросшей уже в землю избе, где всю жизнь прожила Зоя Ивановна Белобородова – долгожительница из села Половинное. – Прим. ред.), гуляли бы по березовым лесам и работали на огородах. Еще бы и платили вам, чтобы помахать тяпкой или лопатой».

Еще был полет на Ан-2 над Частоозерским районом, который с высоты поражает обилием озер (на территории площадью 2 тыс. кв. км водоемов ровно 365, как дней в году). Летишь и тебе буквально кажется, что под тобой море, испещренное островками земли. Была поездка в крошечную деревню Зелёная Сопка, которую в 1911–1914 годах основал обрусевший немец Александр Найбергер (первыми жителями были также немецкие семьи, прибывшие в Зауралье с запада Российской империи – Безельт, Томм, Фрицлер, Конецких). Селились здесь и депортированные по национальному признаку до и во время Великой Отечественной войны… В 90-е годы прошлого века немцы массово эмигрировали отсюда на историческую родину, население Сопки на 2010 год составило всего 149 человек, но эти люди берегут память о своих предках, организовав в полузаброшенном ДК «Уголок немецкой культуры».

О других «национальных особенностях» русской жизни – дегустации браги и самогона, смаковании солений-варений, парке в бане с полынью на стенах и квасом в предбаннике, душевном хлебосольстве с утра до вечера, – я деликатно молчу. Для европейского туриста все эти привычные для нас дела – экзотика и другая планета. К примеру, когда Уве увидел поленницы у каждого сельского дома, то он искренно спросил: «Здесь живут богатые люди?» Оказывается, в Германии иметь телегу дров – расточительная роскошь. Это себе могут позволить лишь те бюргеры, у кого есть камин. Но содержание камина – дорогое удовольствие, поскольку только один фильтр для улавливания дымовых газов стоит от 1000 евро. А если камин старый, то его модернизация до соответствия современным нормам противопожарной безопасности обойдется в такую копеечку, что немцы просто закладывают кирпичом свои камины.

Конечно, подобная идеализация жизни сельчан, сравнение их с «богатыми» – простительна лишь немцу. Житель села Половинное Руслан Двуреченский, встретив немецкого видеоблогера за съемкой «золотых» дровишек, резонно спросил: «Почему Россия провела газовую трубу в вашу Германию (потому немцы и не топят дровами), а мы в Зауралье, где газ буквально под нами (Западно-Сибирский нефтегазоносный бассейн, на территории которого расположена и Курганская область, является крупнейшим в мире с объемом добычи до 70% всей российской нефти и газа. – Прим. ред.), продолжаем топить дровами, как это делали наши прадеды еще в XIX веке?» Уве Эрих Нимайер не нашел, что ответить. И дело не в трудности перевода.

«НЕМЦЫ БОЯТСЯ ВСЕГО»

Говоря о «культурном шоке», следует добавить, что немецкий путешественник-бизнесмен был не меньше удивлен, что вся эта самобытная красота и эксклюзивность никак не используется для привлечения, как иностранных туристов, так и международных инвесторов. Напрашивается фирменный русский вопрос «Кто виноват?», но, думаю, не стоит спешить с выводами о сиволапости местных властей. Уве Нимайер, сам прошедший через ассимиляционные тернии, популярно объяснил «Совершенно секретно», какие подводные камни ожидают немцев, решивших инвестировать в российскую глубинку.

Прежде всего, иностранцев (и немцев в том числе) останавливает запрет на прямую покупку земли в России, чтобы работать на ней. Понятно, что есть закон, согласно которому иностранцы могут использовать сельскохозяйственные земли только на правах аренды, и это условие также можно законно обойти. Например, открыть на территории РФ фирму- «дочку» с российскими учредителями и спокойно приобрести эти самые участки. Однако, по словам Нимайера, подобные варианты мало устраивают немцев.

«Немец по своему менталитету работает с пристрелом на внуков и правнуков, – рассказывает Уве. – А в случае с арендой земли даже на 49 лет, получается в любом случае временное пользование. Покупка же участка через российского компаньона также не впечатляет, поскольку никто не знает, как поведет себя этот посредник. Немцы всегда боятся. Всего и везде. Если вы посмотрите на международную статистку, то увидите, что граждане Германии имеют наибольшее число страховок. Например, лично у меня есть страховки на все случаи жизни. Немцы не рискуют».

Но есть и более приземленные трудности. Самый главный – незнание русского языка. «Уверен на 100%, что самостоятельно никакой немец не сможет начать бизнес в России. Человек просто не знает, как это делать. Не знает русского языка и не знает российских законов. Таким бизнесменам однозначно нужна помощь местных властей. Пошаговая, с разжевыванием, как открыть предприятие, как платить налоги, где найти рабочую силу и т.д. Уже прошли те времена, когда немец приезжал в Россию, брал в аэропорту такси, а поскольку таксист говорил по-немецки: „Guten Tag! “ и „Auf Wiedersehen!“, то назначал его гендиректором новой фирмы», – продолжил собеседник «Совершенно секретно».

Прибавьте к этому стереотипы о России, которые уже, наверное, не вывести и скипидаром. «Немцы боятся „русскую мафию“, до сих пор опасаются КГБ (то, что сегодня эта организация называется ФСБ, в Германии знают немногие). Я всякий раз при удобном случае говорю немцам, что в течение 30-ти последних лет ведения бизнеса в России, в Калининграде, я ни разу не имел контакта ни с первыми, ни со вторыми. Не верят. И, конечно, третий ужас для моих бывших соотечественников – русская бюрократия. Лично я, периодически сталкиваясь то с немецкой, то русской бюрократией, уверяю, что первая куда ужасней. Но мне опять не верят», – улыбается в усы Нимайер.

«МОЗГОВ НЕ ХВАТАЕТ»

Есть во всей этой истории еще один аспект, связанный с исторической памятью русских и немцев и выходящий на орбиту геополитики. Бюргер, переехавший в российскую глубинку, будет восприниматься в тамошней округе либо как чудаковатый немец (как, в общем-то, рассматривали в Курганской области самого Уве), либо, если тот вздумает учить русского мужика жизни, как чуть ли не фашиста. Автор этих строк был неприятно удивлен, когда невиннейшая зарисовка о путешествии Уве Нимайера по Зауралью, опубликованная на личной странице журналиста в «Одноклассниках», вызвала у некоторых пользователей приступ ненависти. «Нашел, чем хвалиться, фашиста привечал», «Предложите бюргеру еще скальпы снимать с аборигенов. Противно читать», «А 80 лет назад они пришли завоевать Россию», – вот лишь некоторые комментарии участников российской социальной сети.

«Согласен, очень много немцев приезжают в Россию с большой долей высокомерности. Начинают учить русских прямо с трапа самолета, – комментирует Нимайер. – Такие немцы считают, что на свете справедливы только немецкие законы, и когда они сталкиваются с российскими законами, то считают их малоквалифицированными или даже просто идиотскими. Когда же он нарушает российский закон и получает штраф, то сразу обвиняет Москву в том, что она препятствует работе иностранцев. У меня в Калининграде было несколько примеров, когда я давал советы немецким бизнесменам, что делать и что не делать. Но им было до лампочки, они делали так, как считали нужным, затем, естественно, покидали Россию и уже в Германии вешали всем лапшу „как все плохо в России“».

Подводя итог вышесказанному, акцентирую внимание на геополитическом моменте. Да, следует признать, что российско-германский экономический союз – перспективнейшая тема. Зауральский мясопереработчик Александр Ильтяков, построивший в Курганской области «аграрную империю» сугубо по немецким технологиям, признавался в горячих дискуссиях с Уве Нимайером, что «мозгов не хватает». Короче, мы имеем исторический факт: Россия веками развивалась благодаря передовым немецким техническим решениям. И это направление полезно. Но только технологическое. Без примеси идеологии, без политизации и поучения, как нам, русским, жить, как воспитывать детей, во что верить. Именно по этой причине, скажем, «немецкая деревня» где-нибудь в зауральской глуши – любопытный эксперимент, который в том числе подвигнет местных жителей задуматься об европейских стандартах и начать им соответствовать в повседневной жизни (да хоть бы бутылки не выкидывать из проезжающих машин). А вот компактное проживание немцев в Калининградской области, которую и так трясет от ползучей германизации, скорее, принесет общественно-политический вред, поскольку политизирует обстановку в самом западном российском регионе, дрейфующем в сторону «Цэ Европы».

Фото из архива автора