НОВОСТИ
21.11.2024 15:35
Международный уголовный суд выдал ордер на арест премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху
415
21.11.2024 14:10
Скандального экс-заммэра Нижнего Новгорода задержали при попытке бегства за границу
615
21.11.2024 12:30
Столичные полицейские задержали банду лжеюристов, обманувших около 100 пенсионеров
525
21.11.2024 10:40
Микроавтобус с людьми рухнул с 12-метровой скалы во Владивостоке. Есть погибший
443
21.11.2024 09:55
Госдума приняла обращение к кабмину по мигрантам. В образовании и здравоохранении – им не место
990
21.11.2024 08:15
В Ивановской области возбудили уголовное дело по факту хищения у концерна «Калашников»
555
ЭКСКЛЮЗИВЫ
СГАЗИЛИ
Совместно с:
14.10.2015
ПОЧЕМУ ГАЗИФИКАЦИЯ СИБИРИ И ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА ОТКЛАДЫВАЕТСЯ НА НЕОПРЕДЕЛЕННЫЙ СРОК
Планы большой газификации Сибири и Дальнего Востока отодвинуты на неопределенный срок. ПАО «Газпром», которое отвечает за этот проект перед правительством России, с осторожностью говорит о конкретных датах. Эксперты же утверждают, что в нынешнем состоянии газификация восточных российских регионов очень затратна. Почему «тормозит» программа газификации востока России – в расследовании «Совершенно секретно».
О поставках российского – сибирского и дальневосточного – газа в страны Азии сейчас говорится много. В сложной политической и экономической ситуации «разворот на Восток» открывает для страны новые перспективы. Причем из разряда планов и намерений они переходят в плоскость конкретики: уже хрестоматийный пример – «договор века» с Китаем, рассчитанный минимум на 30 лет и оцененный лишь на начальном этапе в 400 млрд долларов.
Казалось бы, на пользу это должно пойти и восточным регионам России, из которых «экспортный» газ будут качать и по территориям которых пойдут газопроводы. На деле же Сибирь и Дальний Восток от новых планов получат выгоду еще не скоро.
ВОСТОЧНАЯ ДИСПРОПОРЦИЯ
Восточная газовая программа, которую ведет ПАО «Газпром» (она же государственная «Программа создания в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке единой системы добычи, транспортировки газа и газоснабжения с учетом возможного экспорта газа на рынки Китая и других стран АТР». – Прим. ред.) была принята еще в 2007 году.
Помимо разработки месторождений на востоке страны, создания центров газодобычи и транспортировки, строительства перерабатывающих предприятий, программа изначально предполагала и газификацию этих территорий.
По данным, предоставленным газете «Совершенно секретно» пресс-службой «Газпрома», суммарные запасы газа на востоке страны оцениваются (в совокупности на суше и на шельфе) примерно в 70 трлн кубометров. При этом Сибирь и Дальний Восток, на которые приходятся более 60 % всей территории России, до сих пор в среднем газифицированы на 7 %, тогда как западная часть страны – на 65,5 %.
По словам представителя «Газпрома», договоры о газификации компания подписала с большинством восточных регионов, причем еще в период с 2006 по 2011 год. Однако дело с мертвой точки, по большому счету, с того времени так и не сдвинулось: уровень обеспеченности восточных регионов газом остается прежним до сих пор, рассказывают в компании.
Весной прошлого года «восточные планы» в компании начали активно пересматривать. Причины очевидны: изменились отношения России с главными зарубежными потребителями газа, к тому же в течение 2013–2014 годов была подтверждена информация о серьезных запасах газа на нескольких месторождениях в Сибири и на Дальнем Востоке.
И в итоге Восточная газовая программа, в течение нескольких лет находившаяся как бы в тени, вновь перешла в разряд приоритетных. Главные перспективы тут, конечно, связаны со «сделкой века» – «газовым контрактом» на 400 млрд долларов, подписанным с Китаем в 2014 году сроком на 30 лет. Интерес к российскому газу проявляют и другие азиатские партнеры: в частности Япония – к поставкам СПГ с Сахалина.
По сути говоря, в реализацию «газовых» экспортных планов будут вовлечены практически все восточные регионы России: добыча, транспортировка, переработка сырья, производство продукции будут идти на всей восточной территории страны – от Омска и Барнаула до Благовещенска и Южно-Сахалинска. Вопрос – что в этой ситуации «перепадет» самим этим регионам?
По словам представителя «Газпрома» – собеседника «Совершенно секретно», компания подобные перспективы пока оценивает осторожно. В этом смысле один из самых характерных примеров – Иркутская область. Именно отсюда, с Ковыктинского месторождения, и пойдет преимущественно газ на экспорт в Азию. При этом в регионе налажена не только добыча сырья – есть развитая энергетическая и транспортная инфраструктуры, действуют мощные газоперерабатывающие и газохимические предприятия, созданы налоговые льготы для компаний отрасли. Сам же регион газифицирован всего на 8 %, и вряд ли в ближайшее время ситуация изменится.
«По всей Сибири (и в Иркутской области в том числе) проблема одна: огромные территории с весьма удаленными друг от друга населенными пунктами, в которых и жителей не особенно много. Таким образом, при небольшом количестве потребителей (а следовательно, и невысокой, а то и отсутствующей прибыли) газификация этих регионов потребует колоссальных вложений. То есть речь в данном случае может идти о некоем социальном проекте, но никак не коммерческом», – поделился наш источник.
Отметим: в пример мы привели Иркутскую область, где отрасль уже достаточно развита и существует неплохая инфраструктура. Однако газификацию даже этого региона эксперты оценивают примерно в 150–200 млрд рублей в зависимости от параметров проекта.
В соседних территориях, с большей площадью, но и с более значительной удаленностью «от трубы» суммы выходят и вовсе заоблачные.
Так, перевод лишь трех красноярских ТЭЦ на газ обойдется более чем в 250 млрд рублей. Сейчас эти теплоэлектроцентрали, работающие на угле, удовлетворяют 75 % потребностей краевой столицы в горячем водо- и теплоснабжении. Такие расчеты привела недавно группа ученых Сибирского федерального университета под руководством директора Политехнического института СФУ, доктора технических наук, профессора Евгения Бойко.
«В настоящее время газификация региона теоретически может осуществляться двумя путями: тем природным газом, на котором «работают» наши соседи – Новосибирская, Томская, Кемеровская области. В данном случае к газу можно «подключиться» через Проскоково. И второй путь – дождаться получения газа на наших же, красноярских, северных месторождениях: Юрубчено-Тохомском и Куюмбинском; на обоих промышленной добычи пока нет. Так вот, газификация по первому сценарию (с учетом затрат на капитальное строительство и эксплуатацию объектов) составит порядка 178 млрд рублей, по второму – 250 млрд. Плюс переоборудование ТЭЦ «под газ» потребует еще около 20 млрд рублей», – рассказал «Совершенно секретно» Евгений Бойко.
Повторимся: речь сейчас о газификации трех крупнейших предприятий миллионного города, от которых запитаны и производственные объекты, и тысячи жилых домов. Однако и при этом раскладе ученые утверждают: в обозримом будущем проект не окупится. Что говорить обо всем огромном крае, протяженность которого с севера на юг – 3 тыс. км. Треть его населения проживает в краевой столице, которая и останется самым главным потребителем газа.
Тянуть трубы в другие населенные пункты, как нетрудно догадаться, выгоды нет никакой. Сейчас наиболее реалистичные перспективы обзавестись газом сохраняются в Красноярском крае только у небольших эвенкийских поселений, в буквальном смысле слова стоящих на месторождениях.
Небыстро движется дело и в других сибирских регионах: там на 2015 год на газификацию выделены десятки, в лучшем случае – сотни, миллионов рублей при реальной потребности в сотни миллиардов.
Фото: gazprom.ru
ЕДИНСТВО И БОРЬБА
Побывавший в начале сентября этого года в Амурской области глава «Газпрома» Алексей Миллер назвал регион «главным местом на газовой карте России»: через область пройдет магистральный газопровод «Сила Сибири», что позволит газифицировать Приамурье на 100 %, здесь же построят газоперерабатывающий и газохимический заводы.
Прошло ровно три недели – и дома в Амурской области стали массово отключать от газа и фактически в принудительном порядке переводить на электричество. Не хочешь – оставайся вовсе ни с чем. Причина – огромные убытки, которые несет «Амургаз»: топливо в регион возят по железной дороге из Тобольска и Ангарска, а тарифы, установленные государством для рядовых потребителей – то есть населения – не покрывают расходов.
«К настоящему времени с газа на электричество переведен практически весь Белогорск. В Благовещенске и еще нескольких населенных пунктах сейчас примерно 20 многоквартирных домов остаются и без газа, и без электричества, будем этот вопрос решать как-то. «Амургазу» уже была выделена в свое время субсидия на 5 млн рублей, сейчас проводим проверку, насколько по назначению были израсходованы эти средства», – рассказали «Совершенно секретно» в областной администрации.
В самом «Амургазе» поясняют: приняли такое решение, когда начались проблемы с покупкой газа. Лучше уж стабильное электроснабжение, чем перебои с газовым, говорит наш собеседник в компании. А самих амурчан одинаково расстраивают что нехватка «голубого топлива», что перспектива вовсе от него отказаться.
«Я, честно сказать, в шоке, – говорит жительница Благовещенска Галина Пименова. – Во-первых, сам факт: вроде речь о том, чтобы всю страну на газ перевести, и нам недавно это клятвенно обещали, а у нас обратный процесс идет. И неизвестно еще, как это на ценах и нашей квартплате скажется. Во-вторых, отключили нас от газа неожиданно. Прямо скажем: все-таки нормальная электрическая плита – это не та вещь, которую любой человек может пойти, купить и установить в любой момент. У нас в подъезде, например, есть и пенсионеры, и молодые семьи небогатые – некоторые из них так, без плиток, пока и живут. Как и без газа. Но главное, что сама ситуация прямо в ступор вводит. Не ожидали мы такого».
Случившееся в Приамурье – конечно, случай, из ряда вон выходящий. Между тем в нескольких сибирских регионах перспективы газификации крайне сомнительны, помимо уже названных причин, еще и потому, что в них все – экономика, промышленность, рынок труда – завязано на другие виды энергетики: ГЭС или угольную генерацию. И если из Амурской области газ ушел «в пользу» электроэнергии, то на некоторые территории он может и вовсе никогда не прийти.
Кстати, по поводу цен и тарифов амурчане беспокоятся не зря. В регионах, где сильна гидроэнергетика, а с газификацией пока не очень, давно действуют меры, призванные стимулировать потребителей к использованию электричества, а не «голубого топлива». Тут все просто: для тех, у кого в домах газовые плитки, тарифы на электричество устанавливаются примерно в 1,5 раза выше, чем для пользователей электроплит.
По итогам 2014 года в Красноярске, например, владельцы электроплит платили 1,28 рубля за киловатт, а газовых – 1,83 рубля. Причем в обоих случаях люди рассчитывались по счетчикам, просто по разным ценам. В «Красноярскэнергосбыте» поясняют: таково решение Региональной энергетической комиссии.
«О том, что себестоимость электроэнергии в Красноярском крае составляет примерно 8 копеек за киловатт, а красноярцы платят в среднем по полтора рубля, знают, наверное, все, и это отдельная тема. Но у меня вопрос другой. Почему тариф на электроэнергию для домов с газовыми плитами намного больше? – делится с корреспондентом «Совершенно секретно» Анна Невзорова, жительница Красноярска. – Нам ведь газ не бесплатно поступает, мы за него платим отдельно. Моя семья из двух человек платит за газ 370 рублей в месяц. В переводе на электричество это где-то 247кВт (муж как-то посчитал). То есть за эти деньги можно сжигать на электроплите 7,9 кВт в день. Это практически мощность всей электроплиты (притом очень крутой). То есть целый час можно готовить на всем, что есть в плите. Либо больше двух часов на двух конфорках. Либо 4 часа на одной.
Кроме того, сейчас ведь множество и других электроприборов, и ими пользуются все, вне зависимости от того, на какой плите они готовят пищу. Такие энергоемкие приборы, как микроволновая печь, стиральная машина, есть в каждой семье. И ими пользуешься ежедневно и намного дольше, чем электроплитой. Вообще на практике получается, что моя семья, готовящая на газовой плите, платит за электроэнергию в разы больше, чем такая же семья с электроплитой. И это не считая того, что мы еще платим за газ».
Объяснение, которое по данному поводу дали в «Красноярскэнергосбыте», поражает своей простотой. Как оказалось, это не для пользователей газа установлены повышающие коэффициенты, а для владельцев электроплит – понижающие. Чтобы компенсировать людям расходы на электричество…
«ПЕРЕВОД СИБИРИ НА ГАЗ – ТЕМА БЕСПЕРСПЕКТИВНАЯ»
Еще одна традиционная для Сибири промышленная отрасль – угольная. Колоссальные по своим запасам разрезы расположены в Кузбассе, Красноярском крае, Хакасии. Сейчас идет работа над, пожалуй, самым крупным инвестпроектом последних десятилетий (вложения в него превышают 220 млрд рублей) – строительством железной дороги Курагино – Кызыл с продлением ее в западные районы КНР. Главная цель проекта – доступ к богатейшим запасам Элегестского угольного месторождения с возможностью экспорта тувинского угля в Китай.
«Естественно, что такая ситуация неизбежно отражается на темпах газификации сибирских регионов и ставит под вопрос саму ее возможность, – говорит Альберт Фалалеев, профессор, доктор экономических наук, член-корреспондент РАО. – Запасы одного только Канско-Ачинского угольного бассейна, крупнейшего в Сибири, оцениваются на данный момент примерно в 650 млрд тонн. Причем там уголь залегает таким образом, что его легко добывать открытым способом, то есть без применения сложной техники и особых трудозатрат.
Но в то же время необходимо жить не только сегодняшним днем, но и думать о перспективах. Не зря ведь сказано: топить углем и нефтью – все равно что кидать в печку деньги. Первоначальные вложения в газификацию, даже самые солидные, рано или поздно окупятся. Тем более что задача эта существенно облегчается за счет проектов по экспорту газа в Азию. Но главное – при подобных расчетах сейчас в толк берется исключительно сиюминутная денежная составляющая, но никак не упоминаются экологические и социальные последствия использования угля или же перехода на газ.
А ведь общеизвестно, что бурые угли пагубно влияют и на окружающую среду, и на здоровье людей. Но решения по газификации Сибири и Дальнего Востока напрямую увязаны с общими подходами к освоению этих регионов. А подходы эти очевидны: востоку России долгое время все доставалось «по остаточному принципу». Так происходит и в этот раз».
Однако у представителей двух сибирских промышленных монстров: добывающего – Сибирской угольно-энергетической компании (СУЭК) и Сибирской генерирующей компании (СГК) – свои представления о социальной ответственности и светлом будущем.
«Перевод Сибири на газ – тема бесперспективная. При утверждении схем теплоснабжения в любом городе мы сталкиваемся с мнением: «Вы загрязняете нам все и вся, а придет газ, и будет хорошо».
Конечно, это красивая, замечательная «голубая идея». Газ – это удобный вид топлива, удобное оборудование. Но что за этим последует? Допустим, мы из Нового Уренгоя протянули трубу в Красноярск и дали заработать Череповецкому металлургическому комбинату. Провели реконструкцию ТЭЦ – дали заработать компании Siemens. После этого тысячи людей в Сибири пойдут за ворота: работники угольных разрезов, железнодорожники, работники ТЭЦ, а налоги отправятся в другие города и страны. Есть смысл поконкретнее посчитать, что мы приобретаем, а что теряем с переходом на газ», – говорит Игорь Максимов, директор дивизиона «Тепло» Сибирской генерирующей компании.
«Стоимость угля на красноярских станциях сейчас составляет 800–1000 рублей за тонну. Стоимость газа в Кемерове – 3300–3500 рублей, в Томске – 4200, в Новосибирской области доходит до 4500. При тех сроках окупаемости, которые мы хотим заложить, цена газа у нас составит около 5–6 тыс. рублей. В этой связи газовая генерация становится конкретно убыточной. А высокая стоимость газа окажется высокой и для потребителя», – отмечает Евгений Бойко.
На рубеже 2014–2015 года вроде бы достигнуты были договоренности о заходе «Газпрома» на территорию Тувы и о прокладке «ответвления» в республику от МГП «Алтай». Но с активизацией строительства дороги Курагино – Кызыл этим планам также вряд ли суждено сбыться. Инвестпроект – это сотни миллиардов вложений, 20 тыс. рабочих мест только на период строительства, последующий экспорт элегестских углей в Китай. А газ… В этом контексте – так, житейская мелочь. Топила же вся республика до сих дровами и тем же углем – и ничего.
УГОЛЬ – И НИЧЕГО…
Попробуем отрешиться от экономических аспектов газификации восточных регионов и сосредоточиться на экологических и социальных. В конце концов, «цена вопроса» в разных территориях действительно может разниться. Экологические же последствия – едины для всех.
Согласно ежегоднику «Состояние загрязнения атмосферы в городах на территории России», подготовленному на базе Росгидромета и Главной геофизической обсерватории имени Воейкова, именно в городах Сибири и Дальнего Востока уровень загрязненности атмосферного воздуха чаще, чем на остальной территории России, характеризуется как высокий и очень высокий.
Обычно в «грязной» атмосфере принято винить крупные промышленные предприятия. И это тоже справедливо: в исследовании причиной неблагополучной экологической ситуации в восточных городах из черного списка – Норильске, Братске, Саяногорске, Красноярске – названы в первую очередь работающие там металлургические гиганты.
Кроме того, в крупных населенных пунктах все больший «вклад» в загрязнение атмосферы вносит автомобильный транспорт: в восточных городах-миллионниках вред для экологии от него уже сравнялся с негативным воздействием промышленных предприятий.
Но как попали в этот перечень небольшие города и поселки, в которых и промышленности-то, по сути, нет, а люди все больше пешком ходят (зачастую так добраться быстрее, чем дожидаться автобуса или возиться с машиной): Кызыл, Абакан, Черногорск, Минусинск? Почему там в атмосферном воздухе зашкаливает содержание таких канцерогенов, как бенз(а)пирен, оксид углерода? Откуда взялось превышающее в разы все допустимые нормы количество сажи в Южно-Сахалинске или Белогорске?
Оказывается, не стоит недооценивать экологические последствия от использования обычных «печек и дров». В беседе с корреспондентом «Совершенно секретно» Роман Пукалов, директор природоохранных программ Общероссийской общественной организации «Зеленый патруль», привел такие данные. Даже в крупных городах (при условии, что их топливные предприятия не газифицированы и работают «по старинке» – на угле, а в самих этих населенных пунктах есть частный сектор с печным отоплением) доля вредных выбросов от малых источников (мелких котельных, печек) достигает 45 % в общем объеме загрязнения атмосферы.
В небольших же населенных пунктах (тот же непромышленный тихий Минусинск, более чем наполовину состоящий из частных домов и традиционно возглавляющий все сибирские «антирейтинги» по экологии) канцерогенные выбросы из печек и малых котельных – это почти 100 % тех посторонних примесей, которые попадают в атмосферу.
«Надо понимать, что в данном случае роль играет не только количество выбросов – значимыми оказываются и другие моменты, – говорит Роман Пукалов. – Например, местоположение источника выбросов (а в домах с печным или угольным отоплением он всегда рядом), регулярность его воздействия… Даже если в большом городе однократно были в 20 раз превышены допустимые концентрации вещества третьего класса опасности, то это все равно будет менее вредно, чем постоянное проживание людей в местах, где наблюдается, скажем, стабильное двукратное его превышение. И в итоге выбросы от невысоких труб оказывают гораздо более мощное локальное воздействие на зону загрязнения от 1 до 5 км, чем от крупных источников».
Кстати, по данным группы исследователей под руководством профессора, доктора физико-математических наук Р. В. Арутюняна, по состоянию на конец 2014 года возможный ущерб здоровью от загрязнения воздушной среды (прежде всего уже перечисленными веществами) в Восточной Сибири примерно в 132 раза превосходит риски, создаваемые химическими канцерогенами, и более чем в 50 тыс. раз – потенциальный вред от техногенной радиации. Риск от использования газа, по оценкам ученых, в этом плане ничтожен.
По информации, предоставленной «Совершенно секретно» ПАО «Газпром», перевод автомобилей с бензина на газ позволяет снизить в среднем в пять раз выбросы вредных веществ, а шумовое воздействие – вдвое, свести к минимуму влияние так называемого парникового эффекта, а как следствие – сберечь здоровье людей.
Пока же на 60 % территории страны люди переплачивают за тепло в своих домах (а то и вовсе остаются без него), дышат опасным воздухом и рискуют здоровьем. И как долго сибиряки и жители Дальнего Востока будут оставаться в роли сапожника без сапог – до сих пор неясно.
СПРАВКА
Из исследования «Состояние загрязнения атмосферы в городах на территории России»
В Западной Сибири за анализируемый пятилетний период (то есть с 2009 по 2013 год включительно. – Прим. ред.) отмечен рост концентраций диоксида серы, оксида и диоксида азота, взвешенных веществ, фенола, формальдегида, оксида углерода, этилбензола, бенз(а)пирена и сажи.
Средние концентрации диоксида азота, оксида азота, оксида углерода, формальдегида и взвешенных веществ в городах Урала, Сибири и Дальнего Востока (азиатская часть РФ) выше на 8–37 %, чем на европейской части РФ. Средние концентрации диоксида серы и бенз(а)пирена в азиатской части России на 60–85 % выше, чем на европейской части РФ.
Средние из максимальных концентраций оксида азота, формальдегида и оксида углерода в азиатской части России были выше, чем в европейской части РФ, на 23–35 %, взвешенных веществ – на 57 % и бенз(а)пирена – более чем в 2,5 раза.
Из 30 городов приоритетного списка (то есть перечня населенных пунктов с особо загрязненным атмосферным воздухом. – Прим. ред.) 23 города расположены в азиатской части России. Из числа городов приоритетного списка, в которых основными источниками выбросов являются тепловые котельные и ТЭЦ, в Зиме, Кургане, Кызыле, Минусинске, Черногорске и Чите отмечены средние за месяц концентрации бенз(а)пирена, достигающие 15–39 ПДК».
МНЕНИЕ
Мария Привалова, заместитель начальника отдела надзора по коммунальной гигиене Управления Роспотребнадзора по Красноярскому краю:
«Когда в том или ином населенном пункте объявляется режим неблагоприятных метеоусловий (НМУ), который в обиходе принято называть «режимом черного неба», это означает, что вредные вещества, попадающие в воздух, не рассеиваются или же концентрируются в приземном слое атмосферы, на высоте примерно 1,5–2 метра, то есть этим воздухом мы и дышим. Надо понимать, что крупные предприятия – далеко не единственные и, как ни парадоксально, не самые опасные источники вредных выбросов.
Они сейчас массово устанавливают современные очистные сооружения. Трубы их имеют высоту более 150 м, и выбросы, таким образом, уходят на высоту, где представляют минимальную опасность для человека.
Наконец, предприятия контролируются надзорными органами. При этом, если говорить о бенз(а)пирене или оксиде углерода, то надо понимать, что эти вещества образуются при сжигании абсолютно любого топлива, будь то уголь в малой котельной или дрова в печке частного дома. И эти источники мы проконтролировать уже никак не можем.
При этом именно они как раз и дают высокие концентрации канцерогенов в приземном слое атмосферы. Кроме того, в таких «малых источниках» и эффективность сжигания угля существенно ниже чем, например, на крупных ТЭЦ. Значит, и просто самих по себе выбросов они дают пропорционально больше.
Автор: Юлия СТАРИНОВА
Совместно с:
Комментарии