НОВОСТИ
23.11.2024 10:50
Совладелец ТЦ «Зимняя вишня», где заживо сгорели 64 человека, вышел на свободу по УДО, отсидев всего 2 года
494
23.11.2024 09:35
The Hill: американский Конгресс торопится принять закон, обязывающий Трампа помогать Украине
477
22.11.2024 13:25
На петербургском оборонном заводе мигранты организовали производство жевательного табака
975
22.11.2024 10:45
В российских вузах студентов незаконно заставляют проходить опросы о подробностях интимной жизни
926
22.11.2024 08:35
Финансист из США втихаря пытается купить газопровод «Северный поток-2» в целях полного контроля энергоснабжения континента
2315
21.11.2024 15:35
Международный уголовный суд выдал ордер на арест премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху
1092
21.11.2024 14:10
Скандального экс-заммэра Нижнего Новгорода задержали при попытке бегства за границу
1505
ЭКСКЛЮЗИВЫ
УДАР ПО ЯЙЦАМ
Совместно с:
29.07.2015
УНИКАЛЬНОЕ УРАЛЬСКОЕ ОЗЕРО УНИЧТОЖАЮТ БРАКОНЬЕРЫ И ИХ КИТАЙСКИЕ ДЕЛОВЫЕ ПАРТНЕРЫ
В России в Зауралье уничтожается уникальное озеро Медвежье – аналог Мёртвого моря на Ближнем Востоке. Браконьеры незаконно вылавливают рачков артемии, которые являются планктоном озера и обладают уникальными лечебными свойствами. Яйца (цисты) рачков артемии активно используются в косметологии, восточной медицине, при выращивании домашней птицы и в качестве корма в промышленном рыбоводстве, а также аквариумистике. Основными скупщиками у браконьеров цист артемии являются китайские компании. Вылов этого биоресурса приобрел такие масштабы, что региональным властям пришлось ввести запрет на его добычу. Подробности – в репортаже корреспондента «Совершенно секретно».
В Курганской области развернулась битва за яйцо артемии – ракообразного планктона, живущего в уникальном для России озере Медвежьем. Яйцо – размерами всего в 200 микрон – ежегодно золотит сотни метров побережья в прямом и переносном смысле. Цена биоресурса на черном рынке достигает 8 тысяч рублей за мешок, набрать который местный люд в состоянии за полчаса. В итоге браконьерство получило такой размах, что курганский губернатор Алексей Кокорин объявил мораторий на добычу, рискуя нарваться на иски со стороны официальных промысловиков экспортного сырья.
Фото: alektis.ru
«ДЯДЯ ВАСЯ, НЕ ЛЕЗЬТЕ ТУДА»
Озеро Медвежье давно в фаворе у кроссвордистов. «Озеро в Курганской области, по концентрации соли не уступающее Мёртвому морю» – ответ из восьми букв. Действительно, если в израильском водоеме на литр воды приходится до 350 граммов соли, то курганская «солонка» до последних лет граммов на десять была ядреней. Однако в последние годы концентрация соли в Медвежке упала до 25 %, что экологи сразу стали трактовать не в пользу околоозерной деятельности.
Дело в том, что испокон веку на берега Большого и Малого Медвежья ветер выбрасывает тонны яиц артемии, в народе именуемой просто рачками. Этот мелкий красноватый планктон, разлагаясь, служит основной питательной базой для грязевых бактерий, лечебные свойства которых общеизвестны в российском масштабе. (Само название озера напоминает об оздоровительном эффекте – якобы давным-давно к водоему пришел медведь с перебитой лапой и стал опускать ее в воду. В итоге вылечился. Старожилы рассказывают, что после Великой Отечественной войны у Медвежки был развернут госпиталь, куда доставляли на лечение грязями раненых солдат. – Прим. ред.).
Вернемся к рачкам. Ученые выяснили, что когда они находятся на стадии цисты (от греч. kystis – пузырь), то, по сути, являют собой живой стартовый корм для ценных пород рыб. Внутри пузырька спит эмбрион, который ждет благоприятных внешних условий – хорошо прогретой соленой водицы и света, чтобы стремительно пойти на выклев. Их инкубационный период удивительно мал – всего сутки, а хранить цисту в замороженном виде можно годами. Львиная доля продукта идет в Китай – на корм сотням тонн искусственно выращенной креветки (которую затем мы, россияне, покупаем в наших супермаркетах. – Прим. ред.).
Патриоты могут скрипеть зубами, но потребность в этой продукции в России крайне низкая. Дело в том, что живые корма годятся лишь для первых дней жизни. Объем таких видов рыб в нашей стране оценивается в 400 тысяч тонн. А их объем в Китае уже сейчас превысил 30 млн тонн. Добавьте сюда миллионы тонн креветок в Таиланде и Вьетнаме.
Добывают сырье как официальные промысловики, которые выиграли квоты от правительства Курганской области, так и теневики-перекупщики. В конце 2014 года, когда курс доллара резко взлетел вверх, последние обнаглели настолько, что расклеили объявления по ближайшим деревням о приеме цисты, посулив заоблачные барыши. В селах началась яйцевая лихорадка.
Вспоминает фермер из деревни Новое Ильинское Василий Игнатов:
– Я на КамАЗе около полуночи свои поля объезжал, смотрю – у озера какие-то маячки мигают. Подъехал, пригляделся – батюшки мой свет! – на берегу десятки машин. Квадроциклы, «уазики», трактора! Народ снует туда-сюда, мешки только и летают в кузова. Поймал я одного сопляка, нашего, деревенского. Какого лешего, спрашиваю, мои поля перетоптали техникой? А он мне: «Дядя Вася, не лезьте туда, там народу – человек триста. Со всего Петуховского района, еще и с соседнего Чистоозерья понаехали».
Фермер Игнатов – работяга с юности. В 1974 году, учась в Петуховском техникуме, он, молодой комбайнер, выиграл социалистическое соревнование во всем Зауралье на приз космонавта, дважды Героя Советского Союза Владимира Шаталова. Ездил в Звёздный городок на встречу с почти земляком (Шаталов родился в соседнем с Курганской областью казахстанском Петропавловске. – Прим. ред.).
Сегодня Игнатов не выбирает выражений, сравнивая работоспособность местной молодежи 40 лет назад и сегодняшней:
– Теперь никто из молодых на поле не идет. Я прошу сеялки засыпать – сам уже инвалид, но не могу найти ребят. Потому что выгоднее грязь черпать. Они днем спят, а ночью мешки нагребают. Легкая нажива. Один моему сыну так и сказал: «Коля, вот ты со свинотой копаешься (фермер загнул матом), так сколько ты за год, я за две ночи зарабатываю».
– А вы сами не хотели переквалифицироваться, – спрашиваю, – и тоже добывать эти яйца?
– Слушай, мне до того обидно стало, когда зимой не помогли убрать мой хлеб, что я приехал этой весной в управление и говорю: «Брошу все к такой-то матери! Трактор есть, телега есть, нагребу этой грязи и поеду продавать напрямую на Китай». Так мне сразу: «Михалыч, остановись! Тебя же посадят».
«Как, – говорю, – посадят? А чего-то не садят никого? По три сотни народу собираются каждую ночь у озера, и никого еще не посадили», – негодует Михалыч.
«ПОЛУЧИМ ВОНЮЧЕЕ БОЛОТО»
Деревня Новое Ильинское, или проще Ново-Ильинка, прилепилась сбоку к Медвежьему. Колеся по ее улицам и то и дело пропуская гусячьи ватажки, я заметил открытые гаражи, где чернели квадроциклы и крутилось мужичье. Не иначе как готовятся к путине.
Средняя цена за квадроцикл – пусть китайский, без наворотов – достигает 400 тысяч рублей. Еще одно ноу-хау – специальные фонарики, которые устанавливают на «уазики»: ночью они едут без света, но внизу себе подсвечивают. Ежу ясно, что новоильинские браконьеры вложились в нелегальный бизнес серьезно и надолго.
Ведь выгода налицо. Китайцы принимают цисту из расчета $10 за килограмм. Перекупщики балуют аборигенов ценами от $2 до $3,5 за кило. Орудия труда примитивны – тяпка, чтобы сгребать на песке верхний желтоватый слой, совковая лопата да мешок. За путину, которая начинается в июле и заканчивается осенью, сельчане отбивают годовые зарплаты. Практически все мясники из Петуховского района, сбывавшие раньше свинину в Казахстан, побросали это дело и переквалифицировались в яйцеловов.
Корень зла во всей этой схеме очевиден. На финишной прямой – на границе Российской Федерации – оказывается, никого не интересует способ добычи природного экспортного сырья. Ветслужба лишь проверяет соответствие товара.
…Мой объезд по периметру села, по всей видимости, не остался незамеченным. Когда я решил искупаться в Медвежке (чтобы испытать на себе знаменитый эффект гиперсоленых водоемов «не нырнешь и не утонешь»), рядом остановился новенький, с затонированными стеклами «уазик». Вышедшие парни источали уверенность клинтов иствудов.
– Обрати внимание, что «уазик» без номеров, – сказал мне покачивающийся на озерной волне гендиректор «Курганрыбхоза» Владимир Глушков.
Глушков руководит предприятием, которое добывает яйцо артемии официально, выиграв конкурс департамента сельского хозяйства Курганской области.
– Таскают все, – развивает тему браконьерства глава «Курганрыбхоза». – И никакой ответственности. Подбежал к берегу с тяпкой, сгреб слой цисты – и в мешок или ведро. А если поймали, бросил все это на землю и говорит, что ни при делах. Локти, мол, хотел лишь намазать лечебной грязью. Встречали мы и беременных женщин, и детей за этим делом. Вот что с ними прикажете делать?
По словам Глушкова, ажиотаж на Медвежке начался после того, как в Алтайском крае закрыли для нелегальных коммерсантов аналогичное по запасам цисты озеро Яровое.
– Воровали все на Алтае, – продолжает промысловик. – Но там конкурс выиграл парень, который поставил тройной заслон брэкам (так Глушков для краткости именует браконьеров. – Прим. ред.). Алтайцы перекинулись сразу к нам. А когда в прошлом году инфляция подстегнула и доллар вырос, то просто началась вакханалия. По нашим подсчетам, брэки скупили у населения до 50 тонн цисты. Из-за этого мы свою квоту (более 200 тонн. – Прим. ред.) вынуждены были урезать. В итоге мы забили тревогу.
В набат ударил и курганский территориальный отдел Федерального агентства по недропользованию. Причем промысловики и федералы так и не нашли общего языка. Если «Курганрыбхоз» и второй обладатель квот – фирма «К-Ником» из Омска за свой счет начали охранять озеро от браконьеров (омичи даже купили беспилотник), то «Курганнедра» выступили за полный мораторий на добычу цисты артемии. Естественно, первые заподозрили чиновников в теплых отношениях с теневиками, ведь очевидно, что запрет на сбор биоресурса будут соблюдать только официальные игроки. Брэкам же наплевать на моратории.
– Можно предположить, что вы лоббируете интересы условных алтайцев? – спрашиваю у начальника отдела геологии и лицензирования по Курганской области (те самые «Курганнедра») Виктора Крупца.
– Ни в коем случае, – помешивая ложечкой чай, говорит Крупец. – Меня интересует озеро как жемчужина. Прежде всего это месторождение лечебной грязи с бальнеологическим курортом, стоящее на балансе государства. Убежден, что безудержная добыча цисты ухудшает качества лечебной грязи и влияет на ее способность восстанавливаться в будущем (грязевые бактерии питаются именно рачком, разложившимся на органику. – Прим. ред.). Если мы этот процесс не прекратим, то в будущем получим вонючее болото, заросшее камышом.
Чиновник приводит пример:
– У нас под Курганом работают уранщики, так вот представьте: кто-то к ним пришел на площадку и начал добывать песок. Да они бы его пнули под задницу, и никто бы не пикнул.
По словам Виктора Крупца, в Зауралье насчитывается порядка 18 грязевых озер с артемией. Более того, они не стоят на госбалансе как грязевые месторождения с лечебным ресурсом.
– Казалось бы, добывай цисту там, и никто тебя даже не вспомнит, – продолжает недровик. – Но все дело в том, что на тех озерах линза грязи больше, чем зеркало воды. То есть прежде чем подойти к урезу воды, где скапливается циста, надо с десяток метров прошлепать по пояс в грязи. А на Медвежьем прошел по песочку и собрал. Это легкие деньги! Я губернатору говорил – у нас достаточно озер, где живет артемия. Пожалуйста, добывайте там. Зачем вы лезете туда, за что отвечают федералы?
Фото из архива автора
КОНКУРС «СБЕЙ БЕСПИЛОТНИК»
Главным признаком уже нанесенного вреда экосистеме называют замерзание озера минувшей зимой. Чуть ли не впервые за последние 100 лет.
– Раньше Медвежка шугой покрывалось, а в этом году лед! – восклицает тот же Крупец, но на мой уточняющий вопрос признается, что сам этого не видел, а говорит «со слов недропользователей».
С фактом замерзшего озера категорически не согласен гендиректор «К-Ником» Олег Никифоров, добывающий цисту. «Вопрос замерзания – это совпадение погодных условий, – говорит он. – Этой зимой шел дождь со снегом, и произошло элементарное запреснение верхнего слоя озера. Вот шуга и дала тонкую корочку льда. На нее ступить невозможно, даже дети это знают. Но когда ты проезжаешь мимо озера, то картинка красивая».
Кстати, насчет природных метаморфоз мне также кое-что рассказали в Ново-Ильинке. «Раньше искупаешься – сразу соль на коже выступает. Крупинками. А сейчас почувствовать соленый налет можно, лишь потерев кожу», – делится впечатлениями девушка, соседка фермера Игнатова.
– Если вы газета, то обратитесь к губернатору, чтобы он убрал всех отсюда к чертовой матери, – попросил на прощанье фермер. – И омичей, и наших петуховских коммерсантов. Природа не простит, погубим золотое озеро. Оно ж одно на всю Россию! Поставить сюда погранцов. Тут рядом их целый городок, сидят там, прохлаждаются, граница же с Казахстаном давно открыта. Четыре поста – и проблема решена.
– Закрывать водоем, зная, что сотни тонн экспортного сырья сгниют, тоже не выход, – спорит Олег Никифоров (в момент его беседы с корреспондентом «Совершенно секретно» еще не было известно, что губернатор Кокорин приостановил добычу цисты. – Прим. ред.). – Мы долгосрочные пользователи, законно выигравшие конкурс. Помимо добычи, занимаемся социальными программами в Петуховском районе.
– А налоги, – спрашиваю, – вы оставляете в Курганской области или по месту регистрации предприятия, в Омске?
– Сегодня наша компания реструктуирована, – отвечает директор. – Мы создали местное, курганское предприятие под названием «Аквакультура Зауралья». Так что карта, которая активно муссировалась, что омичи – не россияне, теперь бита.
«Пока гром не грянет, мужик не перекрестится», – думаю я, но Никифоров спешит опровергнуть русскую поговорку применительно к бизнесу:
– Процесс реорганизации был запущен задолго до всех совещаний у губернатора! (Потом мне передали слова главы Зауралья, сказанные на встрече с омскими промысловиками: «Мне не нравится такой бизнес!», когда руководство «К-Ником» уточнило, что в прошлом году получило прибыль в 78 млн рублей, а заплатило в бюджет Курганской области 230 тысяч рублей. – Прим. ред.)
По всей видимости, губернаторское «не нравится» взаимосвязано и с серьезными капиталовложениями омичей в охрану озера от браконьеров. «К-Ником» привез из Тюмени в Зауралье целый отряд ЧОПа, отказавшись от услуг курганских охранников, чтобы исключить коррупционную составляющую.
– Чего греха таить, местная полиция соберется в рейд на Медвежку, но еще выехать не успеют, а браконьеры уже все знают. А все почему – потому что родственники участковых в этой деревне живут, – говорит начальник охраны ЧОП «Комбат» Дмитрий Татаркин.
«Парни в черном» живут прямо в вагончиках и в круглосуточном режиме объезжают побережье на «уазиках» и квадроциклах. Плюс в ближайшее время будет запущен беспилотник стоимостью 4 млн рублей, который станет фиксировать на видео действия браконьеров (для судов это послужит отменным доказательством). Браконьеры уже конкурс меж собой объявили, кто первым собьет беспилотный аппарат.
– Когда начнется путина, трудности будут, – прогнозирует Татаркин. – Конечно, это связано с размерами охраняемого объекта. Озеро по своей территории сопоставимо с Антипинским нефтеперерабатывающим заводом, который мы также охраняем.
Представитель «Комбата» отметил, что «местные уже приходили, знакомились, оценивали нас. Кто-то говорил, что всю жизнь воровал и воровать будет. Кто-то пошутил, что девчушку подсунут, чтобы всю команду нейтрализовать. Проверяют, в общем, нас».
ФСБ ОТДЕЛАЛАСЬ ОТПИСКОЙ
Читатель спросит, почему с браконьерами, вывозящими за границу дорогостоящее природное сырье, борются лишь бизнесмены с чоповцами. А где же силовые структуры?
– Несколько лет назад у нас задержали 50 тонн цисты артемии, – рассказал начальник курганского Рыбнадзора Виктор Хахалев. – Природоохранный прокурор предпринял попытку возбудить уголовное дело, но владельцы биоресурса сказали, что приобрели его в Астраханской области. Мы пытались подключить Астрахань, но в итоге дело рассыпалось, а прокурора даже наказали за излишнюю инициативность. У меня тоже начались проблемы. Я понял, что зацепил более серьезную рыбу, чем какую-то пару сетей с карасиками.
И тогда Хахалев, по собственному выражению, сделал то, «чего никогда еще в жизни не делал».
«Я написал в ФСБ: мол, учитывая, что данный продукт имеет экспортную привлекательность, а 50 тонн – существенный объем, прошу уделить проблеме внимание. И еще про честь России добавил», – продолжил рыбинспектор. Но, по его словам, в итоге пришла отписка: дескать, это компетенция природоохранной прокуратуры. Лишь через пару лет к Виктору Хахалеву пришли оперативники из УФСБ, попросив рассказать про дело о 50 тоннах цисты.
– Спросили: знаете ли, Виктор Иваныч, о таком деле? Да как не знать, отвечаю. Я ж вам писал. А кому писали, – удивились, – когда? – посмеиваясь, вспоминает руководитель Рыбнадзора. – К тому времени мне уже две операции сделали, все от нервов на работе…
Сейчас внимание к браконьерам со стороны силовиков есть, но все познается в сравнении. В прошлом году в Курганской области было впервые возбуждено аж три уголовных дела о незаконной добыче цисты. Объемы, как признаются сами рыбинспекторы, карманные.
Одно дело было распиарено через все местные СМИ. Гражданина Елесина из Петухово суд приговорил к штрафу в 66 тысяч рублей за незаконный вылов в Медвежьем 275 килограммов цисты. При этом вначале мировой судья ограничился лишь рассмотрением административного правонарушения, оштрафовав браконьера всего на 2 тысячи рублей. Прокурор добился почти невозможного – привлек Елесина к уголовной ответственности. Правда, ждать, что подсудимый выплатит штраф, наивно, поскольку, как уточнили в полиции, Елесин отбывает уже реальное наказание в колонии за другое преступление. Но лиха беда начало.
Еще одна немаловажная проблема в этих делах – незавидная судьба изъятой цисты. Суды велят однозначно – подлежит уничтожению. Так прописано в законе. Подобная участь ожидает и артемию, фигурирующую в делах как вещдок. Например, у «Курганрыбхоза» хранится таких вещдоков на 4 тонны.
– Дела, суды, пересуды длятся по четыре года, за это время циста теряет жизнеспособность, поскольку нам запрещено ее очищать, приводить в товарный вид, – говорит директор «Курганрыбхоза» Глушков. – В итоге это уже, по сути, мертвый груз. А ведь стоит только перевести цисту в особо ценный биоресурс, дела изменятся.
Во-первых, закон требовал бы сразу выпускать в среду обитания незаконно добытых беспозвоночных. Как это сегодня происходит с осетром. А во вторых, существенно поднялись бы штрафы. Сейчас же, смешно сказать, штрафуют по ценам, зафиксированным постановлением времен перестройки.
…Пока я знакомился с красотами Зауралья, губернатор Алексей Кокорин принял сторону Роснедр, временно запретив добычу биоресурса. Для законных промысловиков такое известие, извините за каламбур, как серпом по яйцам. Действительно ли омский бизнес решится пойти на судебные тяжбы с курганским правительством, заключившим еще при бывшем губернаторе Богомолове договора, покажут время и переговоры. Можно, конечно, предположить, что новый глава Зауралья таким образом расчищает «медвежью» поляну для своих и бремя неустоек ляжет не на региональный бюджет, а на плечи потенциальных новых игроков.
Так или иначе, яйца курганской артемии рискуют сыскать славу яиц Фаберже – и по стоимости, и по скандальности. Только имя подрифмовать осталось.
Скажем, яйца Медвеже.
Автор: Андрей ВЫПОЛЗОВ
Совместно с:
Комментарии