Умер! Но как?

Зазвонил будильник, и вот я уже в душе. Нет никакой возможности побыть в постели сегодня утром. Я слишком взволнован! Первый день моей будущей работы, и я до сих пор не верю в это после стольких неудачных попыток. Финансы – это вообще было не мое, все эти фондовые биржи, авуары, балансы, доходность акций… Впрочем, я работал в приемной… Это я нажимал на кнопку, чтобы пропустить клиентов.… А потом меня отблагодарили, что называется: как-то вечером перед закрытием я пропустил трех человек, у которых на головах были маски Микки… И мы тут же оказались все связаны, привязаны друг к другу, это было очень неприятно, потому что я оказался в паре с Андре, бизнес-менеджером, а он все время потеет… Я потом все объяснил следователям, сказал, что, по-моему, это был карнавал, поэтому я и открыл, но они ответили, что карнавал бывает в феврале. А это был июль… Был у меня также период торговли дорогой маркой одежды! Но там случилась эта история с пальто из шерсти альпаки, одолженным на один вечер и испачканным… Это была вина моих приятелей, это они заставили меня попробовать пунш после еды, и я не выдержал… Меня вырвало кус-кусом прямо на пальто. Мне было плохо… Пальто – тоже… Острый пастообразный соус из перца чили здорово окрашивает альпаку…

К счастью, мама взяла дело в свои руки, как она всегда говорит. Она записала меня в полицейскую школу, чтобы я стал детективом. Я подумал, что это круто: «господин инспектор», как на сервисе для просмотра фильмов на подключенном к Интернету устройстве… Мама рассказала мне, что однажды она застала своего брата, дядю Жака, с овцой в его комнате на ферме. Надо сказать, что родители мамы были крестьянами… Дядя Жак тогда покраснел и сказал, что ничего не было! Мама поверила ему только наполовину. У него трусы были на лодыжках, а овца слишком громко блеяла.… Он пообещал, что больше не будет… А мама пообещала, что никому ничего не скажет…

Когда мы пошли в полицейскую школу, где мой дядя был директором, он сначала отказался меня брать, потому что, видите ли, у меня не тот уровень, и это якобы противоречит этическим нормам… Мама ничего на это не ответила, она просто проблеяла: «бее... бее...»

Короче, дядя позаботился обо всем: о фальшивых дипломах, о рекомендательных письмах... И он принял меня на год в полицейскую школу. И, кстати, правильно сделал, потому что я стал лучшим в выпуске! Ну, правда, перед каждым экзаменом он приходил к маме и давал ей ответы… Он сказал маме, что с нетерпением ждет, когда все это закончится…

Не стоит опаздывать в первый день. У меня встреча с комиссаром в девять часов. Я знаю, что он получил мое досье, присланное дядей Жаком, и что дядя даже позвонил моему будущему начальнику, чтобы рассказать ему, до чего я хорош.

Когда я приехал в комиссариат, все уже знали, что скоро прибудет новичок. И дежурный сказал, что мне повезло, что меня выбрали. Я подошел к двери комиссара: тук-тук…

– Войдите.

Голос серьезный, и я узнал в одном этом слове уверенного в себе человека, вождя, пример для всех. Я толкнул дверь и представился, как мама заставляла меня репетировать дома.

– Инспектор Жан-Поль Нареф прибыл, господин комиссар.

– Не надо так. Ты будешь говорить мне «шеф», как и все твои коллеги. Я видел твое досье.… Ну, похвально-похвально. Тебе остается только воплотить все это в жизнь…

Комиссар прервался, так как дверь приоткрыл дежурный.

– Извините, шеф, тут позвонил один чувак, который нашел труп своего соседа и не знает, что делать.

Комиссар встал и озабоченно спросил:

– Сесель и Али уже работают…

А потом – повернувшись ко мне:

– Ты поедешь туда, Жан-Поль, дежурный будет сопровождать тебя, а ты держи меня в курсе. Давай, двигай!

Ух ты, мое первое дело, и я их удивлю, да и мама будет мной довольна! Дежурный потянул меня за рукав, указывая, где находятся служебные машины. Там оставалась только белая «Клио».

– Я сяду за руль, а ты указывай мне дорогу, – сказал я, торопливо заводя мотор и включая милагку.

Не более чем через пять минут, на улице Эро, дежурный крикнул мне:

– Стоп, это там – 14-й номер!

Удивленный тем, что меня предупредили слишком поздно, я резко нажал на тормоз, чтобы припарковаться у тротуара. Маневр заставил вздрогнуть находившегося там человека. Не зная, о чем идет речь, парень предпочел убежать в обратном направлении.

Сосед, который вызвал полицию, ждал перед домом. Я решительно вылез из машины и приказал дежурному:

– Возьми показания у соседа, а я поднимусь наверх.

Я реально чувствовал себя героем из детективного сериала «Шестеренки», я обожаю свою профессию…

Войдя в гостиную, я обнаружил лежащее на спине тело мужчины. Я не слишком люблю мертвецов, но все равно приблизился. Он выглядел мертвым! Я обошел гостиную: небольшой книжный шкаф, нежно горит синяя ароматическая свеча, маленький бар. Открыл его и обнаружил бутылку коньяка. Так вот, сказал я себе, это мое первое дело, и это надо обмыть: достал стакан, обильно его наполнил и поставил бутылку на стол. Увы, бутылка, поставленная слишком близко к краю, качнулась и разбилась рядом с ногами жмурика. В панике я попытался ее подхватить, но задел свечу, и та, в свою очередь, упала на коньяк. Ба-бах! Жидкость воспламенилась: норвежский омлет гарантирован! Ай-ай-ай, мне срочно надо что-то делать. В подъезде я заметил огнетушитель. Я побежал, схватил его и возвратился туда, где мертвец уже начал обугливаться, глядя на инструкцию по эксплуатации огнетушителя. Войдя в гостиную, я зацепился ногами за ковер и почувствовал, что все качается. И вот я в замедленном режиме, как в кино: мое безвольное тело летит к земле, руки все еще вокруг огнетушителя, а тот мягко, но неумолимо ускользает от меня. В последнем желании сделать все правильно, я с силой подбрасываю его вверх. Он описывает довольно замысловатую петлю, а мое тело в это время падает в огонь. А огнетушитель с силой врезается в правую сторону черепа мертвеца. Несмотря на жестокость удара, тот не шелохнулся. Он мертв… Ой, я убил метрвого! Поднявшись на ноги, я понял, что мое падение заглушило огонь. Наконец-то хорошая новость! На штанах убитого, конечно же, остались следы. Я подобрал огнетушитель, и в это время на место происшествия прибыла «скорая», которую вызвал дежурный. Не говоря ни слова, работник «скорой» наклонился над телом, взял пульс, осмотрел череп, разбитый огнетушителем, и повернулся ко мне, делая знак «нет» головой.

– Он умер от сильного удара по голове, я внесу это в свой отчет… Привет.

Они развернулись и ушли.

«Кукарача, Кукарача...»

Мой телефон вывел меня из оцепенения.

– Алло, Жан-Поль, что там?

Это шеф!

– Мы на месте с дежурным. Он допрашивает соседа, а я делаю первые выводы…

– И что…

– Этот человек умер…

– Да, это и так известно! Это убийство?

– Кажется, да! - воскликнул я.

Что делать, что говорить, не в первый же день такое… О нет, мама с ума сойдет!

Но нужно было что-то сказать.…

– Да, это убийство, жертва была убита ударом... огнетушителя…

Я в панике оглянулся по сторонам и вспомнил про обгоревшие штаны!

– Сразу после того, как его пытали, поджигая ноги.

– Убийство с пытками? Ты выхватил козырного туза, Жан-Поль! Ты же разберешься со всем этим… Сейчас приедут криминалист и медэксперт. Увидимся после. Браво, Жан-Поль!

А я не смог не ответить ему:

– Все нормально, шеф, это простое дело.…

Едва повесив трубку, я увидел медэксперта. Пятидесятидвухлетнего, довольно приятного на первый взгляд.

– Значит, это ты новенький. И где же наш клиент?

Подойдя вплотную к телу, он наклонился и ощупал его.

– Он получил удар по правой стороне черепа тупым предметом.

– Вот он – тупой предмет! Этот огнетушитель, посмотрите, на нем следы крови.

Я гордо показал ему огнетушитель.

– Да, ты прав! Пахнет горелым, – фыркнул он, глядя на его обгоревшие штаны.

– Ну да, должно быть, хотели заставить этого типа говорить.

– Опять дело о наркотиках. В конце концов, не мне это утверждать. Давай, я отвезу его в морг, – усмехнулся он.

– Согласен с вами, доктор, это, конечно же, дело о наркотиках. Я разрешаю вам забрать тело, а сам возвращаюсь в участок.

На этот раз я чувствовал себя комиссаром Муленом из одноименного сериала…

На следующее утро я добрался до офиса рано. То есть это я думал, что рано, потому что комиссар уже был там со всеми моими коллегами…

– Жан-Поль, в мой кабинет!

Опаньки, даже не успел попить кофе… Да тут настоящий завод.

– Я иду, шеф.

И вот я у комиссара в его логове.

– Я получил доклад от технической службы. В доме не было и следа другого человека. Впрочем, твои отпечатки и ДНК повсюду, что за хрень... – он откашлялся.

– Я делал все быстро, шеф, но я еще не успел получить латексные перчатки и специальные бахилы… Прошу прощения.

– Ах да, верно, ты прав.… Раймон обследовал жертву. Он чист. Не появляется ни в одной базе. И не нашли никаких следов.… В его медицинской карте зафиксированы два сердечных приступа несколько месяцев назад, и это все, что у нас есть! – сказал он мне.

Я почти раскрыт, о, боже мой! Что скажет мама? Я должна как-то отреагировать, найти решение, чтобы выпутаться из этого, ради мамы…

– Мне кажется, когда мы приехали с дежурным, я увидел какого-то парня... – пробормотал я, поднося руку ко лбу.

– Это важно! Мы сделаем фоторобот! Я позвоню нашему специалисту, – обрадовался шеф.

И я в очередной раз не смог промолчать и добавил, гордясь собой:

– Не стоит, шеф! У меня дар работать карандашом. У вас есть бумага и карандаш?

– Да он все умеет! – сказал он, доставая из ящика блокнот и карандаш. – Садись за мой стол, я хочу это увидеть.

Он встал и усадил меня в свое начальственное кресло.

Теперь, когда я устроился, я должен был создать рисунок, но что было рисовать? Того парня, которого я напугал своим «Клио»? Но я его едва видел. Я всегда умел рисовать, это правда. Я сделал много портретов мамы.… Вот так: быстро прорисовывается контур, соблюдаются пропорции, набрасываются тени, и рисунок кажется черно-белой фотографией. Едва я закончил, босс схватил портрет и понес его в соседний кабинет.

– Фоторобот нужно размножить. Внимание, преступник потенциально опасен.

Он возвратился в свой кабинет, протянул мне руку:

– Браво, Жан-Поль! И добро пожаловать в команду! А теперь верни мне мое кресло, – закончил он со смехом.

Ух, на этот раз я справился! Я сяду за свой стол, чтобы немного отдохнуть. Хорошо бы вздремнуть…

Менее чем через час в кабинет влетел дежурный:

– Мы его арестовали! Мы поймали убийцу!

Боевая готовность по всем кабинетам. Вошел полицейский, гордо держа человека за запястье, а тот выглядел так, будто он приземлился с планеты Марс.

– Быстро в комнату для допросов. Жан-Поль со мной! – бросил комиссар.

И вот мы в комнате без окон с двусторонним зеркалом. Странно, я действительно чувствую себя в сериале! Я даже ищу глазами камеры, которые снимают очередной эпизод.

– Итак, где ты был вчера днем? Тебе лучше сразу признаться, судья может быть к тебе снисходителен. За кого ты меня принимаешь? – спросил комиссар, стараясь, чтобы задержаному сразу стало неуютно.

– Но почему я здесь? Я пожарный, и я сегодня должен быть на работе. Мне пора, – удивился задержаный.

– Заткнись! Где ты был вчера днем? – шеф стукнул кулаком по столу.

– Вчера днем? Это смущает меня, потому что я был не один, это же был мой выходной день, и я зашел на наш сайт. А вчера днем меня выбрали… Вы понимаете, что я имею в виду?

– Плевать, рожай быстрее!

– Хорошо, хорошо, но это так неловко... Она же замужняя женщина. Ее зовут Эмилия... – признался пожарный.

Комиссар нахмурился.

– Эмилия – забавное имя… Я видел его на синей карточке, когда она платила за гостиничный номер. Митюд, или что-то такое…

Комиссар закашлялся, перестал дышать.… И, конечно же, я не смог не вмешаться:

– Титюд? Фамилия – как у комиссара!

– Да, именно так! Эмилия Титюд. Это она, прекрасная крашеная блондинка! – воскликнул задержаный, жестикулируя себе в поддержку.

Комиссар опустился на стул и со вздохом выдавил из себя:

– Это она! Она крашеная блондинка... Она сказала мне, что пойдет к маме варить конфитюры…

Слезы начали катиться по его щекам. И вот я снова в беде, неизбежной, жирной, как клубничное варенье… Черт, нет, только не варенье! Я должен взять это дело в свои руки! И сначала – освободить пожарника.

– Что же, господин пожарный, большое спасибо за все эти сведения, которые будут нам очень полезны для текущего расследования. Можете идти домой. Извините нас за беспокойство.

Говоря это, я пожал руку пожарнику и решительно подтолкнул его к выходу. Он тут же исчез. Теперь была очередь шефа.

– Шеф, вы должны… Я думаю, что вы нужны Эмилии. Если хотите, я займусь закрытием этого дела. Давайте, шеф, высушите глаза и погасите этот огонь… Идите и уладьте это дело с мадам комиссаршей…

Я осторожно заставил его встать и тоже подтолкнул к выходу. Положив руку ему на плечо, я сказал:

– Я с вами, шеф, в это трудное время.

Он как-то смутно посмотрел на меня, взял меня за руки и прошептал:

– Спасибо, Жан-Поль. Пожалуйста, оставь это при себе, я буду помнить это…

Он обнял меня и ушел, весь дрожа, несмотря на солнце, которое обильно дарило всем свои лучи.

Нельзя было терять время. У нас больше нет убийцы, но мы обойдемся без этого. Я сделаю доклад, как меня учили в школе дяди Жака. Факты, только факты, как говорили преподаватели.

«После многочисленных и точных расчетов можно утверждать, что погибший стал жертвой пресловутой неловкости. После еды, желая сделать приятно пищеварительному тракту, он случайно разбил свою бутылку коньяка, алкоголь растекся по штанам и по полу. В раздражении он задел зажженную свечу, отчего коньяк воспламенился на паркете гостиной и нижней части его брюк. Пострадавший обезумел и бросился к огнетушителю, который находится в его подъезде, но, вернувшись к месту пожара, он поскользнулся на коньячной луже и в падении подбросил огнетушитель в воздух, а сам тяжело упал на пол, что затушило пламя. Огнетушитель, по несчастью, тяжело падая, пробил ему черепную коробку, что привело к остановке сердца, что привело к смерти жертвы.

Дело раскрыто в тот же день.

Инспектор Жан-Поль Нареф».

А потом прибежал дежурный:

– В доме нашли женщину, априори мертвую. Кто берется за это дело?

– Я раскрыл дело неуклюжего человека. Я возьму и следующее, – сказал я, вставая. – Дежурный, ты поедешь со мной. У нас сложилась хорошая команда.

И мы побежали к «Клио».

На этот раз я буду осторожен, тем более что перед домом образовалась небольшая толпа. Я приказываю дежурному (правда, ведь я тут главный):

– Нейтрализуй толпу, а я посмотрю, в чем дело.

И я пробиваюсь сквозь толпу к двери. Я слышу, как одна женщина говорит: «Осторожно, у нее там собака!»

Как только я вхожу в дом, я слышу рычание, и это меня настораживает. Я достаю табельное оружие, готовый защищаться от какой-нибудь громадины. Обнаруживаю лежащее тело: женщина, лет сорока, довольно классная. Я наклоняюсь, чтобы проверить, мертва ли она, но мне мешает белый карликовый пудель, который звонко лает мне прямо в уши. Удивленный нападением, на каком-то странном рефлексе я стреляю в собаку, чтобы она не напала на меня. Ой, я промахнулся! Собака, испуганная шумом, впадает в истерику и мчится к входной двери, которую я не закрыл. Я хихикаю, думая, что мы не скоро увидим ее снова. Возвращаюсь к своим наблюдениям, а там – ужас! Я упустил собаку, а пуля разнесла голову моего трупа. Черт! Я снова убил мертвеца!

Вот мама мне задаст… Вдалеке слышу приближающуюся полицейскую сирену. Быстро, мне нужно срочно найти какое-нибудь решение…