Великосербская вдова

1991 год, Хорватия. Желько Ражнатович – или Аркан – и группа его «тигров» на танке, захваченном у хорватской армии

Светлану Величкович-Ражнатович, популярную белградскую певицу и вдову одного из самых кровавых полевых командиров недавней югославской войны Желько Аркана, арестовали через несколько дней после того, как 12 марта был убит премьер-министр Сербии Зоран Джинджич. По данным полиции, преступление организовали дружки Цецы и ее покойного мужа, лидеры Земунской банды, в недавнем прошлом – высокопоставленные офицеры специальных подразделений, воевавшие вместе с Арканом в Хорватии и Боснии. В подвале особняка Светланы, известной всей Югославии по прозвищу Цеца, в бронированной комнате, отыскали целый арсенал оружия. Как выяснили следователи, кое-кто из главных обвиняемых ночевал в доме певицы чуть ли не в ночь накануне убийства премьер-министра. Вокруг обстоятельств ареста и тюремного заключения Цецы кружили самые невероятные слухи. Через три месяца, однако, ее выпустили, и Цеца вышла на свободу еще более популярной, чем прежде.

В Белграде ее величают Сербской Вдовой. Бульварная пресса утверждает, что о ней собирается снимать фильм сама Мадонна. Ее последний альбом «Десятилетие» разошелся рекордным тиражом. Никто не сомневается, что ее супруг – бандит, но это не мешает Цеце собирать десятки тысяч зрителей на каждом концерте. Она стала иконой нового сербского национализма. Ее любимый жанр, «турбо-фолк», псевдонародная песня на рок-мотив, полностью совпадает с политическим стилем ее покойного супруга. Светлана Величкович, длинноногая брюнетка с силиконовым бюстом – как раз тот женский типаж, который прекрасно воспринимается мужскими компаниями и на сельском празднике, и в дешевой пивной, и в армейской казарме, и на трибуне футбольного стадиона. Над ней, вечной сестрой и вечной невестой, желанной для каждого, но недоступной никому, витает дух Аркана и дух несгибаемого и непонятого миром сербства.

Как убивали убийцу

Он входил в число двенадцати самых опасных преступников, разыскиваемых Интерполом. Его досье имелись в полиции 177 стран. Красная печать в углу досье означала: вооружен и очень опасен. Но мечу правосудия так и не суждено было покарать «полевого командира» Желько Ражнатовича по прозвищу Аркан.

…Убийца, видимо, знал, что Аркан носит под курткой кевларовый бронежилет. Поэтому и действовал наверняка, стреляя практически в упор. Естественно, поднялась паника, хотя в холле дорогого белградского отеля «Интерконтиненталь» вечером 15 января 2000 года было немноголюдно.

В парикмахерский салон «Интерконтиненталя» Аркана привез его партнер по бизнесу. На заднем сиденье мощного «шевроле» жена Аркана Цеца держала на руках четырехлетнего сына Велько. Не спеша вышли из джипа; мужчины решили выпить по чашке кофе. Пока Цеца прогуливала сынишку по внутреннему двору отеля, Аркан с телохранителями расселись в низких кожаных креслах в фойе напротив ресторана «Ротессери». Киллер не просто знал свою жертву в лицо – они вроде даже обменялись приветствиями. Одна из одиннадцати выпущенных убийцей пуль попала Аркану в глаз, две в голову, однако несчастный прожил еще почти полтора часа и скончался только после того, как карета «скорой помощи» доставила его в белградский Центр клинической медицины.

Аркан женился на Светлане-Цеце Величкович в 1995 году. Это событие удостоилось чести стать темой сербской народной баллады AP

В ходе следствия выяснилось, что никто из свидетелей толком ничего не видел, все в страхе попадали на пол. Один из спутников Аркана успел выстрелить в спину человеку, который, по его уверению, и был убийцей. 25-летний Доброслав Гаврич рухнул как подкошенный, но все-таки сумел доползти до выхода из гостиницы. Навсегда с того дня прикованный к инвалидному креслу, Гаврич получил в итоге 20 лет тюрьмы, но виновным себя не признал, утверждая, что явился в «Интерконтиненталь» на деловую встречу и в суматохе «какой-то дурак» выстрелил ему в спину

По делу об убийстве Желько Ражнатовича-Аркана проходили восемь обвиняемых. Один из них умер в тюрьме еще до оглашения приговора, а остальных осудили на разные сроки заключения. Судья Драголюб Джорджевич заявил, что допросы и показания семидесяти свидетелей дали достаточно оснований для вынесения приговора обвиняемым. Однако признал и другое: заказчики преступления так и не найдены. Он посетовал на небывалую сдержанность и немногословность свидетелей: «Поразительно, что ни один из них не рассказал ничего определенного».

Семья Аркана – мать, сестра Ясна Диклич и старший сын Михайло – возложили ответственность за преступление на сербские спецслужбы. Ясна в зале суда выступила с гневной речью в адрес тогдашнего главы службы безопасности Сербии Раде Марковича. А вот версия Михайло Ражнатовича: «Я не сомневаюсь, что убийство моего отца заказали органы госбезопасности и высокопоставленные политики. Все они предвидели, что в Сербии поменяется власть и что мой отец, как всегда, встанет на сторону народа». Еще более оригинальную версию выдвинул заместитель Аркана по партии Сербского единства и его политический наследник Борислав Пелевич: «Убийство совершило ЦРУ вместе с албанскими террористами».

Многие до сих пор считают главной версией убийства Аркана версию политическую. Есть основания искать его смертельных недругов и в белградском криминальном мире. За месяц до смерти Аркана в Белграде был убит лидер сурчинской преступной группировки Зоран Шиян. Его банда контролировала столичный рынок торговли крадеными автомобилями, и, как поговаривали, столкновение «деловых» интересов Ражнатовича и Шияна было неизбежным.

Но, как ни цинично это прозвучит, важнее причины и повода оказался результат. Вечером 15 января 2000 года в холле отеля «Интерконтиненталь» с жизнью расстался не просто закоренелый преступник и жестокий полевой командир. Желько Ражнатович-Аркан, убийца с глазами ребенка, был символом, кровавым «лицом» войны в Боснии и Хорватии. Его, как ни старались, не смогли достать ни Интерпол, ни следователи Гаагского трибунала. И вот надо же: настигла пуля киллера.

Откуда берутся национал-патриоты

«Люди решительные, готовые на все, с уголовным прошлым и тюремным стажем, контролирующие готовые к действию боевые структуры и сами, в свою очередь, находящиеся под контролем специальных служб». Такое почти научное определение дала в свое время одна из белградских газет расплывчатому понятию «полевой командир».

Утверждают, что к освобождению Аркана из хорватской тюрьмы в начале 90-х приложил руку сам Слободан Милошевич (слева рядом с Арканом)

В начале девяностых годов в Югославии стали появляться люди, которых использовали «для нетелефонных комбинаций и нетелефонных разговоров». Разговоры с глазу на глаз велись в тех случаях, когда требовалось привести к власти нужных политиков (или, напротив, убрать ненужных), сколотить отряды для проведения карательных акций, провоцировавших, в свою очередь, затяжные военные конфликты. Армию для этих целей Милошевич вначале опасался использовать слишком часто, не доверяя до конца генералам, которых не он на генеральские посты назначал.

Эти отряды и стали прообразом «паравоенных» вооруженных формирований. Из их рядов и выделились «полевые командиры», самым известным среди которых суждено было стать Желько Ражнатовичу-Аркану.

Пока требовалось нагнетать военную истерию и продолжать кровопролитие, печать прославляла полевых командиров как героев и образцовых патриотов. Когда войны закончились, многие ветераны вернулись в Сербию богатыми людьми. «Начальный капитал» они сколотили в ограбленных городах и селах. Теперь нужно было его отмыть и пустить в оборот. Так как на Балканах бизнесом невозможно заниматься без вмешательства в политику, многие организовали свои политические партии. Вчерашние бойцы за «сербское дело» становились публичными фигурами, создавали торговые и промышленные империи, приобретали общественное влияние и, главное, репутацию парней, с которыми ни в коем случае нельзя портить отношения. Югославия вскоре стала функционировать как система конфликтующих полувоенных группировок, и президент Милошевич возглавлял одну из них – пусть самую сильную и самую влиятельную.

И полевые командиры, и управлявшие ими политики в конце концов пали жертвами этой системы. Слишком много они знали о военных преступлениях и этнических чистках, о путях контрабанды оружия и наркотиков, денег и дефицитных товаров, о политических махинациях и незаконных приказах президентов и премьеров. Многие из «крутых парней» расстались с жизнью при «невыясненных» обстоятельствах – бывший командир отряда «Пантеры» из города Бьелина Любиша Савич Маузер, бывшие командиры Сербской гвардии Джордже Божович Глишка и Бранислав Лаинович Длинный. Но выстрелы в Аркана прозвучали громче всех остальных

Желько Ражнатович прожил 47 лет. После себя, помимо сотен, если не тысяч журналистских баек, оставил двоих жен и девятерых детей (шестеро внебрачных), роскошный пятиэтажный особняк со стеклянной крышей на белградской улице Лютицы Богдана и коллекцию полотен старых сербских мастеров стоимостью больше 10 миллионов долларов. Аркан не был знатоком живописи, его интересовала только батальная тема. Он прицельно собирал (и часто получал в подарок от приятелей) полотна баталистов, следовавших в обозах сербской армии во время балканских войн и Первой мировой. Но это так, милые сердцу пустячки: Аркану принадлежала сеть кондитерских, пекарен и ресторанов, несколько модных магазинов и футбольный клуб высшей югославской лиги. До последнего дня жизни он пользовался популярностью у западных журналистов, потому что свободно говорил на английском, французском и итальянском языках, чуть хуже – на голландском и немецком и мог, в отличие от подавляющего большинства товарищей по оружию, напрямую внятно объяснить телезрителям и читателям западного мира цели и задачи своей борьбы.

Впрочем, лучше слов о нем говорили его дела. Семнадцати лет от роду Аркан был осужден у себя на родине за серию краж, но быстро освободился по амнистии. Затем его арестовывали и судили еще дважды, в начале семидесятых годов он бежал за границу. В Германии Аркан быстро стал заметным членом банды Любе Земунца, специализировавшейся на ограблении банков. Грабили с переменным успехом, Аркан много раз оказывался за решеткой, несколько раз с подозрительной легкостью совершал побеги. Вероятно, ему покровительствовал не только Земунц, назначивший Аркана своим преемником еще при жизни.

противник Милошевича, премьер-министр Сербии Зоран Джинджич, был убит в марте этого года. После убийства была на время арестована вдова Аркана (внизу)

Действительно ли Аркан с молодых лет был агентом югославской службы безопасности? По крайней мере, только эта версия убедительно разъясняет многие детали биографии Ражнатовича. В частности, то, что к концу восьмидесятых годов, накануне распада Югославии, Аркан вдруг остепенился, словно решил подготовиться для куда более серьезных дел. Он женился на преподавательнице испанского языка Наталье Мартинович, правнучке премьер-министра королевской Черногории. Бывший грабитель банков отныне открыто жил во Франкфурте, часто наезжал к родителям (отец – отставной полковник авиации) в Белград, наконец получил образование – закончил среднюю школу и училище гостиничного хозяйства – и занялся вполне легальным бизнесом. Вскоре о нем заговорили в прессе: Аркан стал лидером фан-клуба белградской футбольной команды «Црвена Звезда». Вместе с командой он ездил на все ее матчи, организовывал на стадионах драки и погромы. Самое знаменитое из таких побоищ произошло во время игры «Црвены Звезды» и «Динамо» на загребском стадионе «Максимир» 13 мая 1990 года. С этого дня иногда ведут отсчет новейших балканских войн. Именно в этой драке между между сербами и хорватами – болельщиками из Белграда и Загреба – пролилась первая кровь.

Песня про генерала Аркана

Югославский футбол кончился. Началась югославская война. Аркан занялся кое-чем посущественнее драк на стадионах. В августе 1990 года генерал Югославской народной армии Марко Негованович подписал приказ о формировании специальной боевой единицы под командованием Аркана. Через два месяца у монастыря Покайница в присутствии прессы состоялся первый сбор Сербской добровольческой гвардии, получившей впоследствии известность под названием «Тигры Аркана». Костяк этой гвардии составили бывшие пламенные болельщики клуба «Црвена Звезда», их командир присвоил себе звание генерала. В конце 1990 года при попытке перевезти оружие бунтующим краинским сербам его арестовала хорватская полиция. Аркан вновь оказался в тюрьме, однако вскоре при непонятных обстоятельствах безнаказанно вышел на свободу; его всего лишь выпроводили из республики. Тогдашний министр внутренних дел Хорватии Иосип Больковац утверждает, что освобождение Аркана стоило Белграду около полумиллиона долларов и за этой сделкой стояли лично Слободан Милошевич и Франьо Туджман. По этой версии, Аркан был двойным агентом сербских и хорватских спецслужб, которые совместно или попеременно использовали его в своих интересах. Хорватскому руководству Аркан поставлял оружие и секретную информацию, в частности, данные о ходе боевых действий

Уже тогда Арканом заинтересовался Интерпол, и об этом интересе, надо полагать, прекрасно знали соответствующие службы и в Белграде, и в Загребе. Однако его ждала не тюрьма, а винтовка. До конца 1991 года «Тигры» воевали с хорватами в Восточной Славонии; в городке Эрдут располагалась их главная база. Место дислокации было выбрано не только по военным соображениям: благодаря ему бойцы Аркана получили контроль над добычей и контрабандным вывозом в Боснию, Сербию и Венгрию нефти из месторождений Джелетовац (150 тысяч тонн в год). Как раз в ту пору кто-то из журналистов прозвал Аркана «сербским Пабло Эскобаром».

Когда началась война в Боснии, «Тигры Аркана» участвовали в боевых действиях в районе Зворника и Бьелины. Воевали Аркан и его гвардейцы с перерывами, и данные о том, сколь успешными были их боевые действия, довольно противоречивы. Но вот зато в проведении этнических чисток они не имели себе равных. Мусульмане бежали из своих деревень, едва заслышав, что где-то поблизости действуют жестокие «Тигры».

Последний военный поход «Тигров Аркана» пришелся на осень 1995 года, когда армия Боснии и Герцеговины предприняла наступление на северо-западе, в направлении города Сански Мост. Туда Аркан и повел свою гвардию останавливать мусульман. Именно действия «Тигров Аркана» в этом районе дали основания следователям Международного Гаагского трибунала для выдвижения обвинений в совершении Ражнатовичем военных преступлений. Избиения и расстрелы десятков мирных жителей – боснийских мусульман в отеле «Санус», где размещался штаб «Тигров», и в деревнях Трнова и Сасина подтверждены показаниями многих свидетелей.

Вопрос о том, чего было больше в деятельности «Тигров Аркана» – боевых подвигов или военных преступлений, мародерства или патриотизма, грабежей или защиты сербских национальных интересов, – активно обсуждался по всей бывшей Югославии. В Сараеве именем Аркана пугали непослушных детей, в Загребе его считали циничным головорезом, в Белграде, в зависимости от политической конъюнктуры, верная режиму печать то превозносила его как народного героя, то напрочь забывала его имя, словно и не было вообще такого человека. В центр подготовки «Тигров» в Эрдут наезжали иностранные журналисты, не жалевшие эпитетов для описания устрашающего вида гвардейцев Аркана и любившие цитировать их заявления о войне за сербские интересы до победного конца. Двухэтажное здание штаба добровольческой бригады, за ворота которого мало кого пускали, охраняли здоровенные бойцы в черных комбинезонах, перчатках с «отрезанными» пальцами и в лихо заломленных малиновых беретах.

Военную карьеру Аркан успешно сочетал с карьерой государственного деятеля и бизнесмена. В 1992 году он решил заняться политикой, создал националистическую партию Сербского единства («Тигры» фактически стали ее военным крылом), после чего принял участие в выборах в парламент Сербии. Баллотировался Ражнатович в Косове, где избирателей несложно было привлечь ура-патриотическими речевками и предупреждениями о «мусульманской опасности», однако скучная работа депутата его не особенно привлекала. В парламенте он появлялся редко, предпочитая законотворческой деятельности ночные клубы в Белграде и поля сражений в Боснии и Хорватии. В середине девяностых Аркан выдвинул лозунг объединения всех сербских земель в одно государство – Соединенные Штаты Сербии, но с этой идеей, как выяснилось, он запоздал. Интересы Милошевича, под немилосердным международным давлением сдававшего одну политическую позицию за другой, так далеко уже не простирались. И Аркан из союзника сербского президента стал превращаться в его яростного критика. Незадолго до смерти Ражнатович заявил о намерении принять участие в выборах президента Сербии, но сделать этого не успел. Впрочем, на всколыхнувшейся после его убийства волне интереса и сочувствия к Аркану его партия неожиданно для многих прошла в парламент. Аркана уже не было, но его последователей еще долго хранила тень усопшего командира.

Не меньше политики Аркана интересовал спорт. Он поступил в Высшую тренерскую школу, защитил диплом по теме «Подготовка игрока к матчу» и принялся применять накопленные теоретические знания на практике, купив столичный футбольный клуб «Обилич». В 1998 году «Обилич», в который Аркан закачал значительные средства, выиграл чемпионат Югославии и добился права выступать в европейской Лиге чемпионов. Разразился скандал: участником самого престижного в Европе футбольного турнира стала команда, владелец которой разыскивается Интерполом! Но в самой Сербии это мало кого смущало – Аркан оставался модным участником белградского джет-сета, часто сиживал с приятелями в культовом месте встреч местной спортивной элиты, кафе «Мадери»

Одним из главных событий 1995 года в жизни этого джет-сета стала женитьба Желько Ражнатовича на модной певице Светлане-Цеце Величкович. Пугающий и притягательный образ Аркана к тому времени в Сербии и сербских районах Боснии в прямом смысле слова стал эпическим. «Женитьба капитана Аркана» – так называется баллада, исполняющаяся на народном южнославянском смычковом инструменте – гусле. В протяжной песне Аркан предстает в облике сурового и подчас жестокого народного героя.

Между прочим, свадьбу гуляли в том самом отеле «Интерконтиненталь»; жених, не скупясь, арендовал всю гостиницу. Венчались в кафедральном соборе, Аркан облачился в парадную генеральскую форму несуществующей королевской армии с массивным серебряным крестом на груди. На праздник пригласили и Слобо – Слободана Милошевича. Президент на торжество не пришел, ограничившись поздравлениями через партийных заместителей. Еще одно шумное пиршество закатили на родине невесты, в селе Житораджа на юге Сербии. В прошлом году староста Житораджи, тесть уже покойного Аркана Слободан Величкович, объявил о начале строительства в селе футбольного стадиона. Стадиону присвоили имя Ражнатовича.

Дело его бессмертно

После смерти Аркана на подвиги во имя сербской идеи стала сзывать простой люд его вдова, поп-звезда Цеца. Аркана, может, и забыли бы, не стань Цеца его идейной наследницей. Когда Аркан был жив, бульварные газеты писали, что он брил свою Цецу наголо, колотил так, что она не могла появиться в тренажерном зале. А когда Аркана убили, его посмертно «оправдали»: бил – значит, любил, все делал искренне, как истинно народный герой.

Новая беда пришла в роскошный дом Цецы, когда популярность, казалось, надежно оберегала ее от любых неприятностей. Цецу арестовали через несколько дней после того, как в Белграде был убит премьер-министр Сербии Зоран Джинджич. В камере у нее якобы началась «ломка», а полиция требовала за наркотики ценные свидетельские показания о связях самой Цецы и ее покойного мужа с преступным миром. Но все закончилось, как мы уже сказали, благополучно для Сербской Вдовы. Она вновь на свободе и вновь поет. Аркана убили, но имя и дело его живут в песнях Цецы.