ВМЕСТО ЛЕКАРСТВ БАДЫ ПО РЕЦЕПТАМ

ФОТО: ДМИТРИЙ РОГУЛИН/ТАСС

Инициативы от Минздрава продолжают бить по здоровью нации. На этот раз под угрозой оказались жизни сотен тысяч пациенток, страдающих онкологическими заболеваниями. Сразу два эффективных импортных препарата для лечения рака молочной железы – «Абраксан» и «Пикрэй» – с 2024 года будут исключены из механизма финансирования за счёт ОМС. И это притом, что среди женских онкопатологий это заболевание стоит едва ли не на первом месте.

И дело тут не в санкциях. Просто федеральные чиновники решили скинуть проблему закупок дорогостоящих препаратов на плечи регионов. А поскольку регионы уже сформировали свои бюджеты на предстоящий год, то возможность лечения от этого вида онкологии вообще ставится под вопрос.

«Если эти препараты станут недоступны, рак молочной железы лечить у нас будет нечем. «Пикрэй» – это единственный на сегодня эффективный препарат. Можно сказать, только он и спасает. Препарат дорогой, упаковка стоит около 300 тысяч рублей. Самостоятельно купить его человеку не под силу. Заменить его нечем, аналогов нет», – рассказал журналистам доктор медицинских наук, онколог Максим Рыков.

С проблемой дефицита препаратов сталкиваются не только онкобольные. Так, к примеру, лекарства от гепатита С и ВИЧ, закупленные на весь 2023 год закончились уже в июле. По некоторым препаратам дефицит составляет 50–60% по всей стране. Врачи оценивают ситуацию как катастрофическую и бьют тревогу, потому что эти недолеченные заразные заболевания грозят реальной вспышкой их распространения среди населения.

ИИ И ВИЧ

Почему же так происходит? Почему в параноидальном порыве оцифровать всё и вся, чиновники из Минздрава отказываются замечать очевидные и страшные вещи? Порой возмутительная некомпетентность первых лиц ведомства просто обескураживает.

Чтобы не быть голословной, в качестве примера приведу два заявления, сделанные 1 декабря 2023 года – во Всемирный день борьбы со СПИДом. Одно принадлежит главе Минздрава, второе – академику РАН.

«В целом за четыре года заболеваемость ВИЧ-инфекцией в стране снизилась почти на 35%», – рассказал министр здравоохранения России Михаил Мурашко на IX Всероссийском форуме для специалистов по профилактике и лечению ВИЧ/СПИДа.

«В январе 2023 г. руководитель Роспотребнадзора А.Ю. Попова представила статистику по 85 (на тот момент) регионам России за 2022 г., согласно которой заболеваемость СПИДом в стране выросла на 15–20%. Наша страна входит в пятёрку стран по возникновению новых случаев СПИДа. Официально в России около 900 тыс. инфицированных», – сообщил научный руководитель Института иммунологии и физиологии Уральского отделения РАН, академик Валерий Черешнев.

Вы почувствовали масштаб расхождения в оценке реальной ситуации? А ведь именно на основе таких исходных данных и формируются объёмы производства и закупок лекарственных препаратов, необходимых для поддержания здоровья населения страны.

Но вместо того, чтобы вкладывать средства в исследования и разработку лекарств нового поколения, подготовку квалифицированных кадров в области медицины и фармацевтики и обеспечения доступной профилактики, миллиарды бюджетных (читай – наших с вами) рублей вбухивают в создание частных цифровых платформ, куда хотят сливать данные о здоровье всех россиян. Как вы думаете, каждый ли человек с подозрением на «стыдную» болезнь пойдёт к врачу, зная, что данные его анализов окажутся в открытой, в том числе для мошенников, шантажистов и манипуляторов, базе? Я вот что-то в этом сомневаюсь.

В докладах руководства Минздрава идёт сплошная реклама цифры и ИИ (искусственного интеллекта), как прорывных достижений в медицине. Возможно, современные технологии, действительно могут в чём-то облегчить работу врачей, которых, к слову, у нас в стране катастрофически не хватает. Но вылечить понос или золотуху и уж тем более гепатит или ВИЧ искусственному интеллекту пока точно не под силу. Нечем попросту.

РОССИЯ ПОТЕРЯЛА АНТИБИОТИКИ

Понять, насколько деградировала наша фармацевтическая промышленность, можно на примере антибиотиков. Это жизненно важные и незаменимые препараты, которые составляют 10% от всех лекарств. Именно благодаря их появлению, многие некогда смертельно опасные заболевания перестали быть таковыми. Во времена СССР была создана мощная индустрия по производству антибиотиков, которая базировалась на штаммах микроорганизмов отечественной селекции. К середине 80-х годов прошлого века объём их производства составлял 2300 тонн по 40 наименованиям, что полностью обеспечивало стратегический запас страны лекарственными препаратами первой необходимости.

Однако к концу 1990-х единая фармацевтическая промышленность практически развалилась, и объём производства отечественных лекарственных средств, включая антибиотики, сократился на 60%. Если брать сегодняшний день, то картина и вовсе удручающая. В России просто нет условий для собственного производства высокоэффективных субстанций для антибиотиков новых поколений, а препараты старого образца производят из импортного сырья.

«К сожалению, после развала нашей биотической промышленности, после переориентации фарминдустрии отечественное увековеченное производство антибиотиков сейчас находится в угнетающем состоянии», – заявила начальник отдела микробиологии НИИ по изысканию новых антибиотиков имени Г. Ф. Гаузе, доктор биологических наук Вера Садыкова в конце октября на Всероссийском научно-практическом конгрессе с международным участием «Биотехнология и устойчивое развитие».

По словам биолога, на данный момент в России производится всего один отечественный синтетический антибиотик – «Грамицидин С», открытый ещё в 1942 году микробиологами Георгием Гаузе и Марией Бражниковой. К нему, спустя 81 год, по-прежнему отсутствует резистентность, но он предназначен лишь для наружного применения.

Для производства новых антибиотиков необходимы большие финансовые вложения. А если учесть, что антибиотик в среднем живёт 10 лет, то эти вложения никогда не отобьются. «Новых антибиотиков нет, потому что для того, чтобы выпустить новый антибиотик, не синтезировать, а провести все испытания, которые требуются для него, надо вложить 5 млрд долларов. И никогда ни одна фирма, вложившая такие деньги, их не окупит, – рассказал «Совершенно секретно» доктор химических наук, профессор Павел Бабенко. – Они сами себя загнали в угол. Потому что сейчас новые антибиотики, которые выпускаются, это, как правило, смесь 2–3 антибиотиков, выпущенных ранее. А потом начинают рассказывать сказки, что народ привыкает к антибиотикам».

Как же так получилось, а? Нет, ну понятно, что с переходом на рыночную экономику кто-то не выдерживает конкуренции. Но вот чтобы разрушить так, до основания, это надо очень постараться. Заграница, надо сказать, в этом деле нам очень помогла.

GMP ПРОТИВ ГОСТ

Раньше производство лекарств в России регулировалось специальным документом под названием ГОСТ Р 52249-2004 «Правила производства и контроля качества лекарственных средств». Система контроля была довольно надёжной и обеспечивала защиту от подделок. Но в 2010 году глава Минздрава РФ Татьяна Голикова заявила о том, что отечественные ГОСТы «плохо совместимы с международной практикой» и что с 1 января 2014 года российские производители обязаны перейти на новый стандарт GMP, рекомендованный ВОЗ.

Стандарт GMP – это международная система норм производства лекарств, медицинского оборудования, диагностики, продуктов питания, пищевых добавок и активных ингредиентов. Препараты, соответствующие этому стандарту, могут продаваться на мировом рынке. Чиновникам, предвкушавшим приличные барыши, наверное, и в голову тогда не пришло, что их просто-напросто развели. Как всегда. Ну, если подумать, для каких-таких целей нашим западным «партнёрам» своими руками создавать себе конкурентов?

«GMP для чего нужно было внедрять? Чтобы наша продукция реализовывалась на Западе? Много у нас лекарственных препаратов продаётся на Западе? Да и в странах третьего мира, думаю, так же. Там рынок сбыта давно захвачен крупными западными корпорациями, и мы вряд ли туда прорвёмся, – рассказал нам доктор химических наук Павел Бабенко. – А ведь у нас в каждом регионе было министерство местной промышленности, которое занималось тем, чтобы обеспечить людей необходимой продукцией и занятостью. И туда же входили мелкие фабрики, которые выпускали йод, зелёнку, мазь Вишневского, бинты, вату и пр. На кой хрен им нужно было GMP? Их заставили сделать GMP и разорили. Государство не помогло в этом деле ничем».

Пока мы гнались за западными стандартами, распыляя деньги на реконструкцию производственных помещений, переоборудование и переподготовку персонала, и разоряли мелкие предприятия, лишая людей возможности приобретать дешёвые отечественные препараты, Запад ушёл далеко вперёд. Наша фармпродукция из импортного сырья опять оказалась не востребована за границами РФ.

Но это не единственная свинья, которую нам подкинули западные «друзья». До перехода на новый стандарт решение о необходимости введения того или иного лекарственного средства в оборот принималось на коллегии головного клинического учреждения с другими профильными НИИ. Минздрав тогда выступал в роли координатора. Сейчас, согласно новой концепции, окончательное решение по легализации препарата принимается исключительно чиновниками ведомства. Причём результат решения может зависеть от анонимного «эксперта», который и специалистом-то может не быть. Вспомните, кто входил в оперштаб по борьбе с коронавирусом. Вы там видели хотя бы одного вирусолога или инфекциониста? Вот то-то и оно со всеми вытекающими отсюда последствиями.

БАД КАК ЛЕКАРСТВО?

Честно говоря, зная ситуацию, которая сейчас сложилась в отечественном здравоохранении, лишний раз обращаться к врачам, в особенности к иностранным специалистам с сомнительными дипломами, которыми сегодня кишмя кишат городские поликлиники, не очень хочется. Поэтому в межсезонье, когда вероятность простудиться закономерно велика, руки инстинктивно тянутся к витаминам и БАДам, как к средствам профилактики. Ассортимент данной продукции в аптеках представлен гораздо шире, чем ассортимент лекарственных средств. Что удивительно, число производителей БАДов только увеличилось за последние годы.

«Если делать лекарственный препарат, это займёт несколько лет. Потому что там нужно проводить определённые исследования по выведению этого препарата из организма. Там регистрация занимает от 3 до 5 лет. Сейчас есть какая-то упрощённая форма, но я не знаю, сколько она проходит. Упрощённая форма применима по отношению к дженерикам. Это аналогичные продукты, выпускаемые другой компанией, – просветил нас профессор Павел Бабенко. – Если вы хотите производить БАД, вы проводите свой продукт через институт питания и Роспотребнадзор. Они производят анализ того, что вы сделали, и выдают вам свидетельство о государственной регистрации. Сейчас это занимает порядка 3–4 месяцев и стоит до 200 000 рублей за единицу продукции, в зависимости от того, где это делать».

Казалось бы, хоть тут без заморочек. Наша страна богата лекарственными дикоросами. На безлекарствье и БАД на что-то да сгодится. Так ведь нет же! «Допустим, я выпустил БАД. И таблетировал его в какой-то фирме Х, у которой есть разрешения на производство по моей зарегистрированной рецептуре. И вот, условно говоря, эта фирма разорилась. И для того, чтобы мне найти нового производителя, который будет делать то же самое, я должен делать документы заново, – рассказал нам Павел Бабенко. – Отдать 200000 рублей и потерять 4 месяца. Почему так? Чтобы ещё раз подоить». Разумеется, эти поборы закладываются в конечную стоимость продукта. Поэтому и цены на биологически активные добавки в аптеках неумолимо стремятся вверх, не уступая лекарственным препаратам. Некоторые отечественные БАДы сегодня даже дороже своих заграничных аналогов.

«Вот смотрите. Морская капуста, которую я выпускал, и фукус, который я выпускаю, раньше стоила порядка 50–60 рублей за килограмм. Сейчас морская капуста стоит от 600 до 1500 рублей за килограмм. Это исходное сырьё. С конца 1990-х сырьё подорожало в 10 раз. Дальше – логистика. Бензин подорожал, соответственно, перевозки тоже подорожали, – объяснил нам наш собеседник. – Упаковка. Если хочешь выпустить красивую упаковку, нужно покупать импортный картон. Он стоит пропорционально стоимости валюты. Дальше. Краски, машины, которые печатают всю это полиграфию, тоже все импортные. Импортные запчасти. Плёнка на упаковку тоже импортная. Вот растёт и цена».

Скорее всего, цена на БАДы и дальше будет расти. Дело в том, что пару месяцев назад правительственная комиссия по законопроектной деятельности одобрила инициативу, которая позволит врачам назначать пациентам БАДы и выписывать на них рецепты. Регулировать структуру БАДов будут по аналогии с контролем лекарственных препаратов и медицинских изделий – при помощи маркировки. «Теперь и на БАДы воткнули «Честный знак». Сейчас идёт обкатка всего этого дела. Нам рассказывали, что «Честный знак» – это 50 копеек сам «Честный знак» и 10 копеек – это НДС, который получает государство. То есть 60 копеек. Но я должен купить оборудование, которое печатает эту матрицу, я должен купить краску, которой печатается эта матрица. А краска, опять же, импортная. Я должен купить сканер, который будет всё это сканировать. Соответственно, я загружаю дополнительной работой бухгалтерию и склад. Соответственно, эти службы требуют повышения заработной платы, потому что у них увеличилась работа. На одном из моих продуктов это выросло в 7 рублей 50 копеек, а не на 60 копеек, как мне объяснили, – рассказал Павел Бабенко. – Одна наша крупная компания – производитель питьевой воды, вложила в маркировку продукции 50 млн рублей. Это неподъёмные деньги для многих компаний, они будут разоряться».

ЧТО ЕСТЬ, ЧТОБЫ ЖИТЬ?

По мнению нашего эксперта, наличие маркировки на упаковке БАДа вряд ли повысит качество продукта. И уж точно не заменит лекарство, когда речь идёт о серьёзных проблемах со здоровьем.

«БАДы не могут заменить лекарства в любом случае. Потому что в биологически активных добавках активных веществ в несколько раз меньше – от 15 до 20 %, чем должно быть в лекарстве, – объяснил наш собеседник. – БАДы стали выпускать тогда, когда вся пищевая продукция обесценилась с точки зрения полезных свойств. Оттуда вытащили всё, что только могли. Например, если взять муку высшего сорта и зерно, так вот в муке высшего сорта вообще ничего не осталось. В ней в 600 раз меньше полезных веществ, которые были в исходном зерне. И когда говорят, что нужно кушать хлеб цельнозерновой, покажите мне цельнозерновой хлеб. Его нет. Цельнозерновой хлеб – это когда взяли зерно, помололи его вместе со всем, что там было, и из этого испекли хлеб. Но это не технологично, потому что такая мука долго не хранится».

А между тем диета, включающая в себя полезные и качественные продукты, является основным методом лечения некоторых заболеваний. Например, гастрита или пищевой аллергии. Конечно, одними кашами, овощами и фруктами онкологию или диабет не победить, но вот предотвратить болезнь, укрепив организм от воздействия негативных факторов, наверное, вполне реально.

«Продолжительность жизни в первую очередь связана с питанием и образом жизни. Есть такое понятие – функциональные продукты питания. Продукт, который не просто кушаешь, а вместе с ним получаешь определённую группу веществ, полезных и необходимых для организма. Допустим, йод, которого у нас не хватает у 80% населения. Даже добавив туда лекарственные растения, можно сделать функциональный продукт питания, – считает доктор химических наук, профессор Павел Бабенко. – Мы уже 4 года заседаем в Торгово-промышленной палате на эту тему, но никак ни к чему не придём. Потому что никому это не интересно».