Жёсткие пружины для мягкой мебели

Мебель фабрики «8 Марта» известна по всей России
Светским тусовкам Михаил Кравченко предпочитал путешествия по Африке

Михаила Кравченко, создателя мебельной империи «8 Марта», убили в ночь на 20 мая нынешнего года. Старенькие «Жигули» зелёного цвета выскочили навстречу «Мерседесу» президента холдинга, заставили свернуть с дороги и уткнуться в забор. Как только «Мерседес» остановился,  из «Жигулей» выскочили двое и открыли огонь. В Кравченко попали шесть пуль, из них три – в голову. Сорокашестилетний  бизнесмен скончался на месте.
Всё это произошло в подмосковном посёлке Переделки, где Михаил снимал дом. До дома он не доехал каких-то ста метров.

Главная версия
Уже через неделю правоохранительные органы арестовали первого подозреваемого, а в июне задержали ещё двоих. Было объявлено, что преступление раскрыто. Но родители погибшего Михаила Кравченко и родители подозреваемого в организации убийства Алексея Пронина не верят в официальную версию. Попытаемся разобраться почему. Но прежде несколько слов о самом  Михаиле – совершенно не вписывающемся в сложившиеся представления о российском предпринимателе. Кандидат экономических наук, успешный бизнесмен, автор очень чувственных стихов, он светским тусовкам предпочитал малярийные реки Африки и не испытывал потребности окружать себя роскошью – жил с родителями в московской квартире без излишеств. Не обзавёлся ни особняками, ни дорогими яхтами, не коллекционировал автомобили. Не пользовался охраной, сам сидел за рулём машины, которую его заставили купить друзья: ездить на прежней – вредить имиджу холдинга, считали они.
Шестнадцать лет назад в жизни Кравченко произошла трагедия, сильно изменившая его, – погибли жена и семилетняя дочь. Возможно, именно автомобильная катастрофа  окончательно расставила в нём на правильные места нравственные ценности, и деньги оказались далеко не на первом месте. Он прислушивался к себе и к окружающему его миру, а потому легко откликался на чужую беду и прощал долги.
Как и в первые дни после убийства, так и сегодня, спустя почти полгода, ни друзья Кравченко, ни его коллеги по работе не находят видимых причин, которые могли бы привести к смерти жизнелюбивого, щедрого, талантливого, многогранного человека. Значит, эти причины лежат глубже, и мы попытаемся понять где.
Как я уже упоминал, официальная версия, неоднократно изложенная в СМИ, утверждает: организовал убийство бывший партнёр Кравченко по бизнесу Алексей Пронин, первый заместитель генерального директора ОАО «Рязанская кинокопировальная фабрика» и владелец частной охранной фирмы.   «Коммерсант», например, ссылаясь на следствие, писал, что между  партнёрами возник конфликт из-за трёх гектаров земли в центре Рязани и 23 000 кв. метров помещений фабрики.  В советское время на этом предприятии делали копии художественных и документальных фильмов. К началу 2000-х оно фактически обанкротилось.
В 2002 году фабрику включили в программу приватизации, из ФГУП преобразовали в ОАО. Недвижимое имущество и земля были проданы ООО «Проммебель», ООО «Диванный край» и ООО «Цитадель» за 50 млн рублей. Следствие считает, что схема с тремя фирмами была использована, чтобы не привлекать к сделке Федеральное агентство по управлению государственным имуществом – агентство должно было бы одобрить (или не одобрить) сделку, если бы продавался сразу такой крупный кусок земли.  Как писал «Коммерсант», «Проммебель» и «Диванный край» контролировались Михаилом Кравченко, а «Цитадель» – Алексеем Прониным. Эти три компании перепродали землю и цеха ООО «Эрмитаж», учредителем которого стала тётя Кравченко.  Следствие полагает, сообщала газета, что Пронин не получил свою долю от этой сделки.

Михаил ему помогал, а он хотел его смерти?
Отец Пронина, генеральный директор ООО «Эрмитаж», при встрече рассказал мне, что сделка с приобретением фабрики Высшим арбитражным судом признана недействительной.  Вложившие немалые деньги в приобретение предприятия сегодня пытаются через суды вернуть потраченные средства.
Владимир Николаевич Пронин, в прошлом десантник, воевавший в Афганистане, рассказал, что отношения между его сыном и Михаилом Кравченко были весьма доверительные. Они безбоязненно выручали друг друга деньгами, причём речь шла о довольно больших суммах. Никаких расписок  партнёры друг от друга не требовали. 
Три года назад  Кравченко пригласил Алексея в Москву и попросил изучить работу снабжения. Он полагал, что поставки материалов, которые шли на изготовление мебели, осуществляются по неоправданно завышенным ценам. Алексей действительно вскрыл систему так называемых откатов, которые вели к существенному удорожанию мебели, и предложил провести кадровую чистку среди снабженцев. Кравченко ограничился лишь несколькими увольнениями, видимо, не рискнув разрушить хотя и порочную, но чётко работавшую систему. Как рассказал отец Пронина, Алексей отнёсся с пониманием к такой позиции, но с работы уволился. Это, по мнению отца, никак не сказалось на дружеских отношениях партнёров.
– Алексей и Михаил вместе в судах боролись за копировальную фабрику, – сказал Владимир Николаевич. – Они выиграли арбитражные суды всех уровней, и только Высший арбитражный  вынес решение не в их пользу. Фабрику мы фактически потеряли, а деньги в неё вложил в основном Михаил. Какой смысл Алексею  убивать Михаила, если после его гибели нам стало гораздо труднее получить назад свои деньги?
Владимир Николаевич рассказал о том, что именно Михаил оплатил дорогое лечение дочери Алексея Пронина в США и что примерно  за неделю до своей трагической гибели Кравченко получил от Алексея большую сумму денег. 
На мой  взгляд, это серьёзный факт, который ставит под сомнение версию следствия. Кто станет убивать человека, накануне одолжив ему большие деньги, которые уже никогда он не получит обратно?!

Странные улики
Мотив убийства – не единственное, как мне кажется, слабое место в версии следствия. В результате журналистских раскопок я наткнулся ещё на одно весьма странное обстоятельство. Насколько мне удалось выяснить, одна из серьёзнейших улик против Алексея Пронина – мобильный телефон, обнаруженный при обыске в его рязанском доме. А недалеко от места преступления сыщики нашли другой телефон, принадлежащий, как утверждается, одному из задержанных киллеров. К этому телефону резинкой были прикреплены две сим-карты. Одна из них использовалась в телефоне, который и обнаружили в доме Пронина. Как это объяснить? Доподлинно установлено, что Пронин на месте преступления не был: он в это время находился в одном из московских спортивных баров, тому множество свидетелей. Каким образом сим-карта и телефон оказались разъединены так ловко, что одна улика оказалась на месте преступления, а другая – на квартире того, кого заподозрили в организации покушения? Зачем было киллерам, только что расстрелявшим человека, испытывавшим колоссальное нервное напряжение, к телефону прикручивать две крохотные сим-карты, вместо того чтобы выбросить их где-нибудь подальше? Причём выбросить порознь. Чтобы их не нашли. А если предположить, что цель была иная: выбросить всё так, чтобы, наоборот, непременно нашли?
Удивляет и другое: почему организатор преступления сохранил дома телефон, по которому, как считает следствие, переговаривался с киллерами? Он что – идиот?
Насколько мне удалось выяснить, распечатка звонков, сделанная с телефона с «выброшенной» сим-картой, не столько доказывает причастность Пронина к преступлению, сколько ставит её под сомнение. В нескольких случаях неопровержимо доказывается, что Пронин в момент звонков со странного телефона киллеру был совершенно в иных местах. Если это так, то кто разговаривал со стрелком? Кто на самом деле владелец  телефона с «выброшенной» сим-картой? Сам Пронин заявляет, что обнаруженный на его квартире аппарат ему никогда не принадлежал. Cомнения могла бы развеять экспертиза: на телефоне (как и на сим-карте) должны остаться отпечатки пальцев их владельца. Насколько мне известно, было проведено несколько экспертиз, и ни одна не подтвердила того, что подозреваемый прикасался к уликам.
На Пронина вышли несложно. Полиция обнаружила те самые темно-зелёные «Жигули», которые подрезали «Мерседес» Кравченко и чья краска осталась на автомобиле погибшего. На «Жигулях» оказались перебиты номера, но следствие вышло на человека из Рязани, который приобрёл этот автомобиль. Приобрёл, как он утверждает, по просьбе Пронина. И хотя машину приняли совсем другие люди, Пронин, что называется, засветился.
Как показывает отечественная практика, заказные убийства крупных чиновников, бизнесменов, политиков раскрываются не быстро или не раскрываются вовсе. Убийство же Кравченко оказалось раскрыто практически через несколько дней. Следствие шло по уликам,  словно их, как в сказке, разбрасывал современный Мальчик-с-пальчик.

«Жучок» в машине
В убийстве Кравченко есть ещё несколько эпизодов, которые должны были бы прояснить ситуацию, но на сегодняшний день только запутывают её. Например, известно, что полиция изъяла видеозапись, сделанную с камер наружного наблюдения на доме, у которого произошло убийство. Как я ни пытался выяснить судьбу этой важнейшей улики, она для меня осталась неизвестной.
За несколько часов до преступления жители посёлка обратили внимание на два чёрных джипа, которые стояли примерно в том месте, где потом прозвучали выстрелы. Этих свидетелей почему-то не допросили. 
И ещё одна странность. Я вынужден коснуться деликатной сферы личной жизни Михаила Кравченко.
Примерно 10 месяцев назад он снял дом в Переделках. Жил он то в нём, то у родителей. В тот злополучный вечер Михаил позвонил маме и сказал, что скоро приедет. Но затем ему кто-то прислал sms-сообщение, и Кравченко изменил маршрут – отправился в Переделки. Предупреждённые кем-то киллеры его ждали. Кем они были предупреждены? По моим сведениям, в «Мерседесе» якобы обнаружили «жучок».

Дело Майнингера
Занимаясь много лет расследовательской журналистикой, мне приходилось сталкиваться с самыми разными историями, в том числе и с заказными убийствами. Например, с убийством  редактора газеты «Тольяттинское обозрение» Алексея Сидорова. Милиция быстро нашла преступника. Им оказался электросварщик Евгений Майнингер. Но родители погибшего не верили в эту версию и из потерпевших превратились в защитников обвиняемого. Их не смущало даже то, что рабочий парень дал признательные показания.
На месте с хронометром в руках я прошёл весь путь, по которому должен был проследовать Майнингер после приписываемого ему убийства. Пробежав метров 200, Майнингер, по версии следствия и по собственному признанию, поймал случайную машину, окровавленный (нанёс Сидорову 15 ножевых ранений) доехал до дома, поднялся на третий этаж, сбросил испачканную одежду, умылся, переоделся в чистое, грязную одежду сложил в полиэтиленовый пакет, спустился вниз, выбросил пакет в мусорный бачок. На машине доехал до плотины ГЭС, расположенной примерно в десяти километрах от дома, выбросил заточку, вернулся к месту преступления. Проделать всё это за десять минут, как утверждало следствие, рабочий не мог. Кроме того, это противоречило показаниям свидетелей, видевших настоящего киллера. Но как же признание? Через два месяца после ареста  Майнингер сделал заявление, в котором поведал о методах, с помощью которых из него это признание выбили. Суд присяжных оправдал человека, чья невиновность была очевидна с самого начала.

Дело Юшенкова
Этот эпизод связан с убийством депутата Государственной Думы  Сергея Юшенкова. Совершенно случайно мне довелось узнать одну весьма важную деталь. Оказалось, что сразу же после убийства депутата видеокамеры на одном из зданий зафиксировали двух бегущих через площадь Свободы со стороны, где было совершено преступление. А за сутки до убийства охрана фонда, расположенного в здании с видеокамерами,  обратила внимание на мужчину, который снимал на миникамеру прилегающую местность. Когда сотрудники милиции по просьбе охраны остановили незнакомца, тот предъявил удостоверение старшего офицера милиции.  Офицера отпустили, и больше о нём никто не слышал.
Видеозаписи  с неизвестными милиция изъяла, но в деле они так и не появились.
Обвинение сопредседателя партии «Либеральная Россия» Михаила Коданева в том, что это именно он заказал убийство известного политика, было основано на признаниях единственного свидетеля, который путался в показаниях и не смог их подтвердить во время  очной ставки.
Калининградское дело

В Калининградской области сотрудники УБОП задержали Александра Адамовича, в прошлом спецназовца,  который оказался агентом ФСБ. Завербовали его традиционно: подставили под перевозку через границу нескольких пистолетов, задержали, пригрозили долгим тюремным сроком, если не согласится сотрудничать. У парня не осталось выбора. Через какое-то время руководитель отдела по борьбе с терроризмом и защите конституционного строя РФ местного Управления приказал парню убить известного в городе бизнесмена. Назначенный киллер исполнил приказ под контролем капитана госбезопасности, который во время операции управлял автомобилем.  Обо всём этом Адамович рассказал под протокол и под видеозапись. Итог таков: Адамовича осудили, полковника милиции, раскрывшего преступление, арестовали, а у фигурировавших в показаниях стрелка офицеров ФСБ и волос не упал с головы.

Дело Козлова
История связана с убийством заместителя председателя Центробанка России Андрея Козлова. Как известно, заказчиком преступления признан Алексей Френкель, владелец ВИП-банка, на отечественном финансовом небосклоне малозаметного. Вместе с Френкелем осуждены и три киллера, выходцы с Украины, которые на протяжении длительного времени в качестве сотрудников частного детективного агентства вели скрытое наблюдение за Козловым. В этой истории столько нестыковок, противоречий, странностей, что у меня лично остались глубокие сомнения относительно чистоты правосудия при установлении всех обстоятельств вины осуждённых. Прежде всего – об орудии убийства, переделанном пистолете. По заключению экспертов Министерства обороны, из него невозможно было вести стрельбу в автоматическом режиме: в пистолете отсутствовал выбрасыватель гильз. После каждого выстрела гильзу нужно было вытряхивать, затем снова передёргивать затвор. А свидетели утверждали: стрельба велась автоматически.
Когда пистолет обнаружили, в канале его ствола оказался патрон, а в кожухе затвора… заклиненная гильза. Служившие в армии знают: пока из оружия не выброшена гильза, патрон не может попасть в ствол. Но раз она всё-таки оказалась в кожухе, значит, её туда запихнули. Зачем? И кто это сделал?
Сам пистолет без отпечатков пальцев обнаружили спустя сутки на пустыре, через который убегали киллеры. Собака с кинологом, прибывшие на место преступления всего через час, дважды прошли по маршруту киллеров и никакого пистолета здесь не нашли. Как такое возможно? И почему киллеры избавились от оружия на пустыре, вместо того чтобы бросить его в Яузу, возле которой их ждала  машина?
А теперь самая главная «странность» в деле об убийстве Козлова. Заместитель председателя Центробанка  лично пытался разобраться с деятельностью трёх банков, которые, как утверждали свидетели в суде, вели себя чрезвычайно агрессивно. Это банки «Дисконт»,  «Неман» и «Инвесткомбанк БЭЛКОМ». Ежедневно они обналичивали и выводили за рубеж огромные суммы. Например, было известно, что только «Дисконт» ежедневно проводит такие операции на полтора миллиарда рублей! Усилиями Козлова МВД возбудило уголовное дело. Началось следствие. Но как только  Козлова убили, расследование свернули, а офицеров департамента по борьбе с экономическими преступлениями, которые начали расследование, обвинили в различных преступлениях и осудили. Мне довелось ознакомиться с последней речью одного из них в суде. Оперативник рассказал, что банк «Дисконт» контролировали сотрудники ФСБ, что именно они во время зафиксированного телефонного разговора обсуждали судьбу Френкеля.
Если суммировать всё, что мне удалось собрать по убийству заместителя председателя Центробанка, выходит, что и само убийство, и ловкую операцию по прикрытию организовали профессионалы.

Откуда же дует ветер?
Через призму приведённых историй я сегодня и смотрю на убийство Михаила Кравченко. Например, связался в Рязани с коллегами и мне дали не очень лестную характеристику Алексею Пронину: был тесно связан с ОПГ, за ним долгое время охотились местные правоохранительные органы. На первый взгляд, такая характеристика только подтверждает правоту следствия, дескать, по своим моральным качествам бывший спортсмен вполне мог  совершить преступление. Но это только на первый взгляд. Вспомним, как ловко завербовали в Калининграде Адамовича, чтобы затем сделать послушным орудием убийства. Пронин со своими криминальными связями оказался чрезвычайно удобной фигурой для подставы. Такой же удобной, как Френкель, который должен был бы затаить обиду за то, что его банк лишили лицензии.
В каждой рассказанной истории читатель найдёт то, что делает их схожими с делом Кравченко.
Разумеется, Следственному управлению СК РФ по Московской области, которое расследует дело, известно гораздо больше, чем мне удалось накопать при моём непродолжительном журналистском расследовании. Вполне возможно, Управление обладает сведениями, которые и придают уверенность его действиям. Однако считаю своим долгом обратить внимание следователей на многолетний отечественный опыт, который говорит: не всегда стоит верить тому, что лежит на поверхности. Тем более
уликам, которые на первый взгляд так
легко идут в руки. Или признаниям, добытым под пыткой. До меня, например,
дошли слухи, что сына одного из предполагаемых киллеров жестоко избили,
пытали током, затем в таком состоянии предъявили отцу. После этого подавленный отец подписал нужные следствию показания.
При всём уважении к Следственному управлению СК РФ по Московской области, должен заметить, что расследование столь резонансного преступления, как убийство президента одного из крупнейших в России мебельных холдингов, было бы целесообразнее вести какой-нибудь федеральной структуре, обладающей более широкими возможностями.
Истинные мотивы убийства Михаила Кравченко, как мне кажется, до сих пор не ясны. Как не определено и направление ветра, принёсшего горе родным и друзьям бизнесмена. Более или менее  просматривается лишь одно: те, кто пошли на преступление, цель перед собой поставили не мелкую. Под прицел, вероятнее всего, попал весь бизнес Кравченко, все фабрики, объединённые в холдинг.  И хотя пока активных действий по захвату собственности не видно, они рано или поздно проявятся.