База особого назначения

Генерал-майор Александр Перминов

-Григорий Федотович, почему информация о том, что на территории СССР действовала база, предоставленная для авиации США, скрывалась почти шестьдесят лет?

– Во время войны она, естественно, была сверхсекретной, хотя немцы о существовании базы все-таки узнали. А после внезапной и загадочной смерти президента Рузвельта наши отношения с Америкой стали резко ухудшаться. Вспоминать о боевом сотрудничестве уже не было смысла.

– Как же возникла эта база?

– Ее идея родилась у американцев в 1943 году. Они располагали могучим воздушным флотом, бомбардировщиками высокой грузоподъемности, но базировалась эта армада вдали от главного театра военных действий – в Англии и Италии. Сложности у союзников возникали главным образом из-за того, что у истребителей сопровождения был гораздо меньший радиус действия. Американские «летающие крепости» не достигали многих объектов в восточной части Германии, а также на территории ее сателлитов.

Тогда и возник оригинальный план: организовать сквозные полеты из Англии и Италии в СССР с попутным нанесением бомбовых ударов по военным объектам противника. Дозаправившись на нашей территории – заправки в воздухе тогда еще не было – и загрузившись бомбами, эскадра должна была повторить маршрут в обратном направлении.

Проекту придавалось столь большое значение, что президент Рузвельт с просьбой о предоставлении такой базы напрямую обратился к Сталину. Наш верховный дал согласие, взял проект под свой контроль и поручил маршалу авиации Александру Александровичу Новикову продумать все вопросы, связанные с организацией базы и снабжением американских самолетов всем необходимым. 2 февраля 1944 года Сталин принял посла США в Москве Гарримана. Во время беседы были уточнены количество и типы самолетов, которые будут базироваться на нашей территории, количество и качество снаряжения.

– Были сложности при решении этих вопросов?

– Невероятно большие. Англо-американская авиация совершала налеты, в которых участвовало от 1000 до 2500 самолетов. За один такой вылет они теряли более сорока машин. Принять тысячу-две машин после такой бомбардировки мы не могли. Как я понимаю, нелегко было обеспечить такое количество самолетов горючим, бомбами, боеприпасами для бортовых пушек и пулеметов.

4 февраля Сталин вызвал маршала Новикова и объявил, что под базу выделяется очень большая территория, так называемый авиаузел, в районе Полтава – Пирятин – Миргород. О чем тут же были оповещены союзники. Уже 5 февраля глава американской военной миссии в СССР генерал Дин сообщил маршалу Новикову, что в челночной операции «Фрэнтик» («Бешеный») с посадкой под Полтавой будут участвовать 360 бомбардировщиков Б-17 («летающая крепость») и Б-24 «либерейтор» («освободитель») и до двухсот истребителей сопровождения. В месяц планировалось осуществлять шесть челночных операций, то есть более трех тысяч самолетовылетов.

Командиром 169-й авиационной базы особого назначения (АБОН) был назначен генерал-майор Александр Романович Перминов. Он занимался приемкой грузов, поступавших и с нашей, и с американской стороны через Мурманск, Архангельск и Иран. Одновременно создавалась противовоздушная оборона: рыли щели для солдат и офицеров, устанавливали зенитные орудия. С воздуха базу должна была прикрывать 310-я авиационно-истребительная дивизия ПВО. Руководителем американского персонала на базе стал генерал Кесслер.

15 мая 1944 года в Полтаву прилетел заместитель командующего ВВС США на Европейском театре военных действий генерал Андерсен. В составе его делегации был капитан Эллиот Рузвельт, сын президента.

– Президент Рузвельт посылал сына на самые ответственные участки, очень ему доверял. Эллиот Рузвельт выпустил позднее книгу о сотрудничестве с отцом – «Его глазами».

– Делегация убедилась в готовности базы. Генерал Андерсен остался доволен сделанными приготовлениями. Темп организационных работ был таким, что уже 2 июня 1944 года аэроузел принял первых «челноков»; 750 самолетов 15-й воздушной армии США бомбили военные объекты в Восточной Европе. Большая часть самолетов, отбомбившись, вернулась на базу в Италию, а 127 бомбардировщиков Б-17 и 64 истребителя Р-51 («мустанг») во главе с командующим 15-й воздушной армией генералом Эккером приземлились в районе аэроузла. «Летающие крепости» сели под Полтавой. Истребители – в Миргороде и Пирятине. На всех произвело большое впечатление, когда почти 200 самолетов, проделав тяжелый путь, подошли к Полтаве точно к 13 часам. Посадка проходила организованно, в хорошем темпе. Авария случилась только у одного бомбардировщика: надломилась стойка шасси, перебитая зенитным снарядом

Генерал армии США Альфред Кесслер

Встречал гостей весь персонал базы – не одна сотня человек. Из Москвы специально прилетел посол США в СССР Гарриман и другие лица. Генерал Эккер прямо на летном поле доложил встречающим, как прошла первая челночная операция, вручил генералу Перминову личное благодарственное письмо от президента Рузвельта и прикрепил к его мундиру редкую для наших офицеров награду – орден «За заслуги». Закончилась встреча грандиозным банкетом.

Гарнизон базы с первых часов зажил в очень напряженном ритме. Заокеанские бортинженеры и борттехники провели осмотр самолетов, которые должны были возвратиться в Италию, и дали заявки нашим специалистам на проведение ремонтных и профилактических работ. За двое суток все починки были завершены. Удивленные американцы отметили, что качество проделанных работ было выше, а сроки выполнения значительно короче, нежели у американских техников. А ведь с ремонтом зарубежных машин советские мастера столкнулись впервые. За 48 часов все американские самолеты были полностью подготовлены и отправились в обратный путь.

– Делились американцы своими планами бомбардировок?

– В том, что касалось действий в зоне советского-германского фронта, да. Во время переговоров между штабом стратегической авиации союзников в Европе и советским Генеральным штабом генерал Дин сообщил, что в первой же челночной операции предполагаются налеты на авиазаводы в Риге и Польше, что должны быть нанесены удары по аэродромам в Венгрии и Румынии.

Наше верховное командование в это же время готовилось к наступательной операции в Белоруссии и высказало пожелание, чтобы американская сторона воздержалась от намеченных налетов, так как они могли насторожить германское руководство и подсказать ему направление предполагаемых наступательных действий Красной Армии. Американцы операцию отменили.

– А были у американских и советских летчиков совместные боевые действия?

– 6 июня 1944 года американские бомбардировщики во взаимодействии с советской авиацией нанесли сокрушительный удар по аэродрому и порту Галац в Румынии. Это ни разу не освещалось в печати ни в США, ни в Советском Союзе в силу тогдашней абсолютной секретности. К сожалению, подробности этой совместной операции еще предстоит выяснять.

– В истории Полтавского аэроузла был и трагический эпизод…

– Появление на советско-германском фронте сразу сотен американских самолетов, в том числе самых тяжелых в ту пору, не могло остаться для противника незамеченным. Немцы резко усилили агентурную и воздушную разведку. Стали отслеживать направление движения американских самолетов. Скрывать Полтавскую базу становилось все сложней.

21 июня очередная группа американских самолетов совершила посадку на Полтавском узле. Вскоре после этого в воздухе на предельной высоте был замечен фашистский самолет-разведчик «Хенкель-111». Наши истребители перехватить «хенкель» не смогли. В 19 часов в тот же день был замечен другой самолет-разведчик, но уже над Миргородом. Это стало еще одним сигналом об угрозе воздушного нападения.

Командир 169-й АБОН Перминов распорядился привести в полную готовность все средства ПВО и обратился к американскому командованию с настоятельным предложением: за оставшееся светлое время суток перебазировать самолеты с полтавского аэродрома в Пирятин и Миргород.

Трудно объяснить, почему американское командование это разумное и единственно правильное в той обстановке предложение отклонило. Возможно, в штабе союзников привыкли к более спокойной обстановке на базах Англии и Италии и сочли, что генерал Перминов излишне перестраховывается. В штабе американского командования согласились лишь рассредоточить бомбардировщики по периметру летных полей.

«Летающие крепости» на случай бомбардировки расставили подальше друг от друга, а летчиков и часть технического персонала просто вывезли за пределы полтавского авиагарнизона. Пилотами американское командование дорожило много больше, нежели боевыми машинами

Бомбардировщик Б-17 «летающая крепость»

В 23 часа поступило сообщение, что мимо Киева на большой высоте прошли немецкие бомбардировщики. Их точное число установить не удалось, но по гулу моторов несложно было определить, что самолетов много. На базе объявили боевую тревогу. Орудия расчехлили. Наши летчики-истребители сидели в машинах с прогретыми двигателями.

В 0.45 сначала над Миргородом, а затем и над Полтавой появились первые бомбардировщики немцев. Они подвесили над аэродромами осветительные бомбы. Наши зенитчики открыли огонь. Но взмыть в небо успели лишь несколько ночных истребителей. Первыми же бомбами были приведены в негодность взлетно-посадочные полосы. В довершение беды одна из тяжелых бомб угодила прямо в командный пункт зенитно-артиллерийской части.

На земле загорелось несколько самолетов. Вспыхнул склад топлива, где хранилось полторы тысячи тонн бензина и большой запас технических масел. Пожар угрожал сохранности американского склада со специальным техническим имуществом, а главное – с запасными деталями для самолетов.

Наши офицеры, сержанты, рядовые и вольнонаемные бросились спасать наше и американское имущество, просили разрешения у командиров принять участие в тушении пожаров, не считаясь с опасностью для их жизни. Позднее более ста человек были отмечены благодарностью командования за храбрость и самоотверженность и представлены к наградам.

– Сколько времени длился налет?

– Он продолжался 1 час 40 минут. В нем участвовало около 120 немецких самолетов. Они сбросили около 27 тысяч фугасных, осколочных, зажигательных, осветительных бомб. По непонятным причинам более 22 тысяч не взорвалось, не загорелось. Их потом извлекали и обезвреживали.

– Каковы же были потери?

– Сорок четыре американских бомбардировщика были уничтожены, двадцать пять повреждены. Сгорели на земле пятнадцать наших истребителей.

– А людские потери?

– У американцев – трое убиты, пятнадцать ранены. У нас – тридцать убитых, восемьдесят раненых. В числе погибших наши журналисты С. Струнников, П. Кузнецов и П. Лидов, который впервые рассказал на страницах «Правды» о подвиге Зои Космодемьянской.

– А как прошла ночь в Пирятине и Миргороде?

– Относительно спокойно. Там ущерб от налета оказался минимальным. Это подтверждало правильность рекомендации генерала Перминова, который предлагал перебазировать туда часть бомбардировщиков. Парадокс заключался и в том, что после налета, когда стали приводить в порядок аэродром в Полтаве, американцы по просьбе Перминова без возражений перегнали в Миргород и Пирятин уцелевшие машины. В Одессе в подобных случаях говорят: «Если бы я сначала был такой умный, как моя жена потом!»

– Как американцы отнеслись к своим потерям?

Бомбардировщик Б-24 «либерейтор»

– Утром генерал Кесслер обратился к генералу Перминову с претензиями. Он утверждал, что самолетов на земле могло сгореть много меньше, если бы активнее действовали части ПВО. Перминов напомнил Кесслеру о своей просьбе рассредоточить бомбардировщики по трем аэродромам и объяснил, что на земле сгорело бы гораздо больше машин, если бы не самоотверженность советских бойцов и офицеров, которые спасли от огня многие самолеты, вспомогательную технику и склады.

Напомнил Перминов и о том, что с нашей стороны были убиты и ранены сто десять человек, с американской – в пять с лишним раз меньше. Но прервал их полемику странный эпизод. Над летным полем снова на большой высоте появился немецкий разведчик. Навстречу взлетели два истребителя «лайтинг». Их точно вывели на вражеский самолет, но американские пилоты не вступили с ним в бой. Не сделав ни одного выстрела, они вернулись. Генерал Кесслер не стал продолжать разговор…

– Долго длился этот конфликт?

– Сутки. Американское верховное командование, вероятно, рассудило, что сгоревшие самолеты не вернуть, а база должна работать. 23 июня 1944 года командующий стратегической авиацией союзников в Европе генерал Спаатс прислал в Полтаву соболезнования семьям погибших во время налета. Он отметил, что война, естественно, связана с жертвами, тем самым признав нецелесообразность и неправомерность обвинений с американской стороны, и запретил публиковать в американской печати какие-либо сведения о налете немецкой авиации на базу в Полтаве.

– Сколько американцев было на базе?

– Постоянно 1235 человек. Еще до сотни так называемый «переменный состав», выздоравливающие летчики и члены экипажей, которые ждали завершения ремонта своих самолетов.

– А как складывались отношения между нашими летчиками и американскими в повседневной жизни?

– По-разному. Американцы из эмигрантских семейств вели себя очень нагло и грубо. Остальные, наоборот, очень тепло. Один из американских офицеров, капитан Берман, говорил: «В подготовке материальной части американские механики отстают от русских. Если бы с самого начала мы работали вместе, война давно бы закончилась». Руководитель американской медслужбы на Полтавской базе майор Коерке докладывал главному хирургу американских стратегических ВВС в Европе: «Русская медпомощь, оказанная нашим людям… выше всяких ожиданий. С точки зрения хирургии она соответствует хорошим американским стандартам… Большинство наших пациентов покидали госпиталь (советский. – Б.К.) с сожалением».

В полтавской земле навечно остались лежать сыны американского народа, отдавшие свои жизни в совместной борьбе Советского Союза и США против гитлеровской Германии: ст. лейтенант С. Эстл Раймонд; ст. лейтенант Пауль Р. Хиббард; мл. лейтенант Джозеф Лукачк; сержант Дональд Симпсон; рядовой Ричард Г. Керкнер.

Возможно, в Соединенных Штатах отыщутся их родственники, друзья.