Египет: некурортный сезон

Мурси свергли быстро, но что будет дальше, кажется, не знает никто

В2011 году взбунтовавшимся египтянам понадобилось три недели, чтобы свергнуть президента Мубарака.

В 2013-м достаточно было трех дней, чтобы свергнуть президента Мурси.

Логика в этом есть. Ведь режим, который возглавлял Мубарак – формально гражданский, фактически военный, – существовал 60 лет, а власть Мурси, представителя «Братьев-мусульман», – всего один год. Корни у первого были неизмеримо глубже и прочнее, и он мог, даже должен был удержаться, если бы не одно решающее обстоятельство: на площадь Тахрир вышел миллион человек. Что можно сделать с миллионом? Ничего. Не подавишь танками, не расстреляешь с воздуха. «Пусть себе топчутся и орут на площади хоть месяц»? Не выйдет, ведь вся жизнь остановилась, ни работы, ни зарплат, ни торговли. И генералы пришли к престарелому президенту: «Прости, но страна гибнет. Тебе надо уйти». И он ушел. Пожертвовали главной фигурой, чтобы спасти систему.
Что побудило молодежь (а именно она, причем городская, образованная, стала инициатором «арабской весны») беззаветно держаться вплоть до победы, привлекая к себе все более широкие слои народа, в том числе – чем дальше, тем больше – набожную бедноту, будущий электорат «Братьев-мусульман»? Ключевыми словами, описывающими настроение поднявшихся масс, могли быть такие: «Надоело! Не верим! Не боимся!»

В случае с Мурси это уже было не совсем так: надоесть за год он не успел. Но «не верим и не боимся» – это осталось. Люди почувствовали свою силу еще в январе 2011-го и уже разошлись, разбушевались. «Свалили одного президента – свалим и другого, что нам стоит!» А причина была на этот раз одна: разочарование. Глубокое разочарование народа, наивно верившего два с половиной года тому назад, что, сбросив тирана, революция принесет свободу и счастье. Свобода пришла, ее дыхание и позволило вновь безбоязненно выйти на площадь сотням тысяч людей. А счастья не было. Совсем наоборот.
Безработица, падение уровня жизни, перебои с электричеством, подорожание бензина (и двухчасовые очереди у бензоколонок) – вот что в первую очередь повлияло на настроение людей. Среди тех, кому меньше 24 лет, безработица составляет 40%. Валютные резервы сократились более чем наполовину, объем прямых иностранных инвестиций уменьшился на порядок. Гостиницы пустуют, три четверти судов, обслуживающих туристические круизы по Нилу, стояли на якорях в период рождественских каникул. Такого не было никогда.

Справедливости ради надо сказать, что после свержения прежнего режима никакое правительство не смогло бы не только поднять, но даже хотя бы удержать на прежнем уровне экономику. Любая революция приносит политическую дестабилизацию и экономическую дезорганизацию. Но кто знает историю, кто извлекает из нее уроки? Все недовольство народа сфокусировалось на злосчастном Мухаммеде Мурси – лишенном харизмы заурядном человеке, который вовсе не был лидером «Братьев-мусульман» или даже фаворитом при выдвижении кандидатов в президенты в 2012 году. Все знающие люди понимали, что основные политические решения принимает руководство «Братства» во главе с Верховным наставником Мухаммедом Бадие. Но оно было в тени, и весь удар принял на себя президент. После избрания его рейтинг достигал 80%, спустя год упал до 25. Фактически параллельно с рейтингом Мурси падала и популярность «Братьев».

Кому они «Братья»?

Эта ассоциация была создана в 1928 году школьным учителем Хасаном аль-Банна. Из группы образованных набожных людей, возмущенных отсталостью, беззаконием, коррупцией тогдашнего монархического режима, он превратил ее в самую мощную в Египте, дисциплинированную, строго иерархическую организацию, девизом которой стало: «Ислам – вот решение!» Идеологию «Братьев-мусульман» разработали исламские фундаменталисты из числа улемов (богословов, правоведов), утверждавшие, что все беды от того, что нечестивые правители отошли от чистого первоначального ислама, погрязли в мздоимстве и разврате. А практической деятельностью занимались молодые люди, обладавшие глубокой верой и неиссякаемой энергией; они помогали бедным, создавали мусульманские школы для детей, больницы, кассы взаимопомощи. Сельские и городские низы шли за «Братьями», видя в них защитников угнетенных.
Резкий контраст между этими бескорыстными набожными людьми и коррумпированной бюрократией стал причиной того, что власть боялась и преследовала «Братьев» и при монархии (в тот период, в 1949 году, убили аль-Банну), и при правлении молодых революционных офицеров – насеристов (они казнили следующего лидера «Братства», Сайида аль-Кутба, сочинение которого «Вехи в пути» по сей день остается настольной книгой всех исламистов, и Усама бен Ладен был его учеником). 83 года «Братья» были в подполье. И вот настал их час.

Обладая непревзойденной способностью быстро и эффективно мобилизовать массы, «Братья» в январе 2011 года примкнули к демократической светской молодежи, начавшей «революцию «Фейсбука» и «Твиттера». Довольно быстро создалось впечатление, что именно они перехватывают знамя революции, оттесняя светские силы. Большинство комментаторов и аналитиков во всем мире стали склоняться к мнению, что волна исламизма захлестывает арабский мир.
Среди исламистских организаций «Братья» считаются умеренными, они участвовали в выборах в египетский парламент (будучи вне закона, они, конечно, выставляли своих кандидатов в качестве независимых). Экстремистские, фанатичные, воинственные элементы всегда откалывались от «Братства», находя его чересчур умеренным. Так было, например, с группировкой, активисты которой убили Президента Египта Анвара Садата в 1981 году: среди них был нынешний руководитель «Аль-Каиды» Айман аз-Завахири

Естественно, «Братья» выступают за шариат как основу законодательства, но не надо забывать, что шариат – нормальный элемент устройства мусульманского общества, это свод правил, норм и установлений, определяющих всю жизнь верующего на основе Корана. Все дело в интерпретации шариата, и здесь всегда была видна разница между «Братьями-мусульманами», склонными к «мягкому» толкованию шариатских принципов, и фанатичными человеконенавистниками, мракобесами и изуверами, вроде боевиков Талибана и «Аль-Каиды».

Двойная обструкция

Давно обсуждается вопрос: совместим ли ислам с демократией? Не пойдут ли события после победы исламистов на выборах в соответствии с полушутливой формулировкой, перефразирующей известный принцип демократии: one man, one vote, one time (один человек, один голос, один-единственный раз)?
И нет ничего удивительного в том, что правительство Мурси столкнулось, если можно так выразиться, с двойным саботажем – внутренним и внешним, со стороны Запада. Источником «домашнего» саботажа было так называемое «глубокое государство». Так в Египте называют совокупность тех сил, которые реально управляют делами в стране: это бюрократия, силовики, связанные с властью коррумпированные капиталисты. Все эти слои общества опасались установления суровой, безжалостной клерикальной диктатуры.

Например, военные: ведь в Египте армия – не только вооруженные силы, это мощная экономическая корпорация, контролирующая около 30% всего хозяйства страны, начиная с бензоколонок и заканчивая цементными заводами и туристическими компаниями. Кроме того, многие губернаторы и мэры городов – отставные военные. При Мубараке генералы обогатились, настроили себе особняков и вилл, обзавелись роскошными автомобилями, срослись с чиновниками и частными компаниями. Естественно, представители «глубокого государства» побаивались того, что со временем «Братья», если они укрепятся и окончательно монополизируют власть, могут начать их раскулачивать.

Не поддержал Мурси и Запад. Руководители США и стран Западной Европы весной 2011 года не встали на защиту Мубарака, сообразив, что это уже бесполезно, его дни сочтены и в любом случае придется налаживать контакты с новой властью. Это была вынужденная, но вполне разумная линия поведения. Однако она не означала, что Запад решил эту новую власть реально поддерживать. Надо было выиграть время. А когда на передний план в результате выборов в конце 2011 года вышли исламисты («Братья» получили 47% голосов, более радикальная партия «Ан-Нур» – 24%), подозрения и тревоги на Западе только усилились. Правительство Мурси так и не дождалось обещанного Международным банком кредита на сумму 4,8 миллиарда долларов. А на него возлагали большие надежды, поскольку все понимали, что после этого откроется зеленая улица для кредитов и инвестиций и падение экономики приостановится. Но пришлось ограничиться помощью арабских стран. Один только Катар, главный союзник, опора и поддержка «Братьев-мусульман», предоставил Египту 8 миллиардов долларов. Помогали и Саудовская Аравия, и другие государства Залива, но вот Запад не торопился.

Поэтому скольжение Египта в экономическую пропасть продолжалось, и это стало первой причиной недовольства населения.

Другой фактор, способствовавший понижению политических акций новой власти, – все более укреплявшееся в обществе убеждение, что Мурси, обещавший быть «президентом всех египтян», на деле продвигает интересы «Братства», не считаясь с остальными. Особенное возмущение вызвала его декларация, согласно которой Мурси наделял себя исключительными законодательными полномочиями, а судебные органы лишались функций надзора за деятельностью верхней палаты парламента и Конституционной комиссии, в полномочия которой входила разработка основного закона страны. Референдум (при очень низкой явке голосовавших) утвердил эту декларацию, но победа Мурси была пирровой. Некомпетентность плюс самоуправство, стремление монополизировать власть – этого оказалось достаточно для того, чтобы отношение общества к Мурси и «Братьям» резко изменилось. И многие люди, прежде не верившие разговорам о том, что рано или поздно «Братья», верные своей идеологии, попытаются превратить Египет если и не в теократическое, то в клерикальное государство, стали менять свое отношение к исламистам. Клерикальная диктатура выглядит ничуть не привлекательнее, чем военная, особенно для образованных городских людей.
Дело в том, что времена меняются даже в древней, казалось, навсегда застывшей стране Нила. Прежде преобладало крестьянство, слова «египтянин» и «феллах» были почти синонимами, но сейчас выросло городское население, а внутри него – прослойка образованных молодых людей светской и демократической ориентации, не приемлющих идеи государства, в котором безраздельно господствует шариат. Эти группы интеллигентов и были застрельщиками демонстраций в январе 2011 года, они немногочисленны, но за ними, как выяснилось, идут средние слои. И одно дело, когда к малограмотному феллаху или горожанину-бедняку приходит агитатор и говорит: «Ты за ислам или за Америку и евреев? Раз ты мусульманин – голосуй за «Братьев». Другое дело – достаточно грамотные и познавшие вкус свободы люди, все больше опасающиеся жесткой, глубоко идеологизированной диктатуры

Ваше слово, товарищ маузер!

Так нарастал протест. По данным опроса, 73% респондентов считали, что Мурси за год не принял никаких хороших решений. Все большую популярность завоевывал ФНС (Фронт национального спасения) – разношерстная коалиция демократической молодежи и жаждущих реванша озлобленных «жирных котов», аппаратчиков и дельцов эпохи Мубарака. Во главе ФНС стояли два человека, каждый из которых еще с момента свержения Мубарака рассматривался как кандидат в президенты. Это бывший глава МАГАТЭ (Международного агентства по атомной энергии), лауреат Нобелевской премии мира Мухаммед аль-Барадеи и бывший министр иностранных дел Амр Мусса. Ко всеобщему удивлению, ФНС, ранее имевший репутацию организации весьма бестолковой и малоавторитетной, с путаными идеями и неэффективной тактикой, на этот раз провел весьма действенную кампанию, направленную на устранение Мурси путем массового сбора протестных голосов. Правда, не меньшую, а возможно и большую роль сыграло молодежное движение «Тамарруд» («Бунтари»). Оно возникло в апреле 2013 года: пятеро друзей, молодых демократов, решили повторить подвиг, совершенный прогрессивной молодежью двумя с половиной годами ранее, когда люди по призыву Интернета двинулись на площадь Тахрир. И вот теперь удалось собрать чуть ли не 20 миллионов голосов с требованием отставки Мурси. Народ опять хлынул на Тахрир.

И кульминационный момент – армия сказала свое слово. До сих пор безмолвствовавшая армия, обезглавленная после того, как Мурси в прошлом году запросто обыграл военную верхушку и уволил ведущих генералов. Армия – самый популярный институт египетского государства, с рейтингом 94%. От ее лица «дорожную карту», предусматривавшую отстранение Мурси, провозгласил министр обороны Абдель Фаттах ас-Сиси, популярный и харизматичный 59-летний генерал, ранее отвечавший за разведку и госбезопасность.

Переход власти к военным был нетипичным. Рядом с ас-Сиси стояли лидеры Фронта национального спасения и духовные лидеры мусульман и христиан. Переходная власть, временный президентский совет во главе с судьей из Высшего конституционного суда. Разработка новой Конституции и подготовка к выборам парламента и президента. Все цивилизованно, по-демократически.

Военным невыгодно открыто брать власть в свои руки, ведь они не больше, чем «Братья», понимают, как управлять современным государством, не знают, что делать с экономикой. Им не хотелось бы, чтобы через несколько месяцев народ сказал: «Вот эти генералы взяли власть – и что? Только хуже стало».
Генералы понимают, что без помощи Запада нельзя остановить сползание в пропасть, но Запад не сможет открыто поддержать военный режим. В США сразу же начались споры – как относиться к тому, что военные отстранили от власти и арестовали первого в истории Египта демократически избранного президента? Ведь по американскому закону нельзя оказывать помощь тем, кто свергает легитимную власть и устанавливает военную диктатуру. На канале «Си-Эн-Эн» полемизировали два известнейших политолога – Фарид Закария и Збигнев Бжезинский. Первый предлагал объявить новым властям в Каире, что они должны в двухмесячный срок доказать, что будут править не с помощью репрессий, а путем включения оппозиции в органы власти, второй указывал, что для Америки время ультиматумов восточным режимам прошло.

Остаться без американской поддержки египетским военным было нельзя. В год они получают от Вашингтона помощи на сумму 1,3 миллиарда долларов. Все генералы учились в американских военных академиях, армия оснащена американским оружием. Исходя из всех этих соображений, генералы и вступившие с ними в альянс светские либералы из ФНС должны сделать все, чтобы не оттолкнуть от себя оппозицию. Что делать с той частью народа, которая горой стоит не столько за Мурси, сколько «за ислам, против Америки и продавшейся ей клики Мубарака»? Если власть попробует исключить «Братьев-мусульман» из политической жизни, это не получится в любом случае, ведь за эту ассоциацию голосовала половина населения страны. Даже если предположить, что многие разочаровались, все равно – игнорировать симпатии значительной части народа невозможно. Должна быть сделана попытка включить «Братьев» в управление государством, добиться компромисса, консенсуса. Правда, с каждым днем это все труднее. И как поведет себя в «момент истины» руководство «Братьев» – люди волевые и решительные, вряд ли готовые безропотно смириться с бесславным окончанием исторического эксперимента, к которому они готовились в подполье в течение 85 лет?

Уже видно, как оно себя ведет. Мухаммед Бадие призвал «Братьев» к борьбе. «Не признаем военный переворот!», «Позор тем, кто силой сместил первого в истории Египта демократически избранного президента!», «Умрем, но вернем Мурси на его законное место!» – вот под какими лозунгами выходят на улицы сотни тысяч сторонников «Братьев». Их лидеры уже заявили, что не забудут и не простят расправы со своими сторонниками несколько дней тому назад, когда был убит 51 человек. Но именно поэтому и генералы, и их гражданские соратники будут опасаться даже намека на возможное возвращение «Братства» к власти: никому не хочется отправиться под трибунал. Значит, с обеих сторон будут расти ожесточение и непримиримость.

Катастрофой будет также, если среди исламистов возобладает мнение о том, что «демократия не для нас, нам все равно не дадут быть у власти, даже если мы выиграем выборы; права «Аль-Каида»: парламентским путем мы ничего не добьемся». Тогда станет возможным алжирский сценарий двадцатилетней давности, когда началась гражданская война, унесшая жизни полумиллиона человек. Конечно, египтяне – не алжирцы, но все равно последствия будут кошмарными.
Вот что говорит Эссам аль-Хаддад, бывший советник Мурси: «Этот сигнал прозвучит по всему исламскому миру громко и четко: демократия не для мусульман». Представитель Талибана Мухаммед Юсуф того же мнения: «Стало ясно, что так называемые выборы, глас народа, справедливость, свобода, безопасность и мир – это лишь пустые лозунги, используемые Западом и секуляристами для того, чтобы дурить народ». Пропаганда исламистов уже распространяет версию: Америка, евреи и продажные генералы привели в действие давно задуманный план подрыва ислама.

И никто в мире, как представляется, не может в данный момент предложить вариант выхода из египетского кризиса.