Голубые ели в Кремле. И пили тоже

– Товарищ милиционер, там в садике голубые к прохожим пристают!

– А ты не ходи в наш садик, противный!

Несмешной анекдот про Александровский сад

Если к рядовому сотруднику московского ОВД «Новые Черемушки» тихонько подойти и столь же тихо, желательно на ухо, сказать всего лишь четыре слова: «19 июля 1994 года», – могу поспорить, что сотрудник грязно выругается и отойдет от вас подальше. Впрочем, немедленное применение резиновой дубинки тоже не исключено.

Хотя день этот начинался тихо и никаких перемен в налаженной правоохранительной жизни не сулил: задержанные в «обезьяннике» к утру угомонились, разве что запертый во второй камере азербайджанец продолжал вполголоса канючить что-то у охраны. Дежурный клевал носом, рассматривая обрывки одному ему известных милицейских снов.

Да и утренний звонок был для Москвы почти обычным: под окнами дома № 37, корпус 1, по улице Архитектора Власова соседи нашли гражданина Сергея Б., сорока с лишним лет от роду. Приехавший наряд милиции отметил в протоколе целый ряд серьезных переломов – от сломанных ребер до раздробленного бедра и трещины в позвоночнике. Лицо потерпевшего было синим от побоев.

Гражданина Б. отправили на «скорой» в ближайшую городскую больницу. А причину переломов нашли быстро – из распахнутого окна квартиры на третьем этаже свисали связанные узлом галстуки.

– Шелковые, – определил один из милиционеров. – Узел развязался, вот он и упал.

Осмотр квартиры № 10 лишь подтвердил привычную для наряда версию: разбросанные бутылки из-под водки, окурки в углах, разбитые стаканы. Очередная «бытовуха», в общем. Только зачем он в окно полез?

В ЭТО ВРЕМЯ В КРЕМЛЕ

Начальнику Службы безопасности президента генералу Коржакову о происшествии сообщили буквально через несколько часов: мать Сергея Б. позвонила в Кремль. Еще через час доклад о падении из окна был передан Ельцину. Потерпевшего немедленно перевезли в реанимационную палату ЦКБ – знаменитой «кремлевки», а расследование было поручено руководству московского РУОПа. В течение суток все бумаги были изъяты из местного отделения милиции, а дело взято на особый контроль Службой безопасности президента.

На следующий день в «Коммерсанте» появилась информация о покушении на одного из руководителей пресс-службы Кремля.

КВАРТИРА № 10

Осмотр квартиры на улице Архитектора Власова поразил даже видавших виды руоповцев и сотрудников президентской Службы безопасности. В одной из комнат нашли толстую пачку «полароидных» фотографий. На них потерпевший сотрудник президентской пресс-службы был запечатлен в голом виде в компании с самыми разнообразными мужчинами, а выбор любовных позиций сделал бы честь крутому порноизданию для гомосексуалистов. На остальных снимках – цветное пособие для начинающего мазохиста.

Такого в Кремле еще не видели. Ходили, правда, упорные слухи о не совсем традиционных привычках одного из последних идеологов ЦК КПСС, но все это было пусть и не в годы застоя, но все же при коммунистах. А в 1994 году в демократической России, отменившей к тому же печально знаменитую 121-ю статью УК – за «мужеложство», – и наказывать за сексуальную ориентацию было бы как-то не по-европейски, что ли. Во всяком случае, международные организации этого бы не одобрили.

Поэтому дальнейшее расследование вели в обстановке строжайшей секретности. Все документы ложились на стол начальника Службы безопасности президента.

Именно фотографии, с любовью сохраненные пострадавшим кремлевским чиновником, позволили следствию раскрутить дело. И пока сотрудники президентской пресс-службы ездили в правительственную больницу к больному товарищу, отвозя столь необходимые фрукты и соки, офицеры Службы безопасности проверяли «внеслужебные связи» Сергея Б.

Выяснилось, что помимо нескольких случайных партнеров был у чиновника и постоянный «друг» – чеченец средних лет. Летом 94-го Сергей сообщил ему о грядущих переменах в «семье»: купив квартиру на Мосфильмовской улице в Москве, он готовился к переезду. Старую – на Архитектора Власова – собирался продать.

«Друг» сообщение о новоселье воспринял болезненно и вечером 18 июля заглянул к Сергею с двумя земляками. Те считали, что две квартиры для одного человека – это слишком, поэтому новую следует переписать на чеченцев. И «объясняли» Сергею столь очевидную вещь всю ночь: его связали и изнасиловали втроем, по очереди. Потом вместе пили, избивали и опять насиловали.

Под утро он не выдержал и, выждав момент, когда «гости» ушли на кухню, связал несколько галстуков из собственного гардероба и попытался выбраться через окно. Галстуки, к несчастью, все до одного были шелковые…

В ЭТО ВРЕМЯ В КРЕМЛЕ

О результатах расследования пришлось докладывать президенту. В Кремле говорят, что Ельцин покраснел как рак и, буркнув что-то невразумительное, доклад прервал. Об этой истории он вспомнил только однажды, прокомментировав с верхней палубы теплохода падение в Енисей одного из самых близких своих чиновников: «Вон еще один «голубой» плавает!»

А через пару лет с легкой руки генерала Коржакова всю кремлевскую пресс-службу окрестили «голубой командой».

Сергей Б. почти год провел в ЦКБ и, оправившись после четырех операций, попытался вернуться в Кремль. В отделе кадров ему ласково объяснили, что инвалидам столь ответственная работа противопоказана, и оформили вполне приличную пенсию. С тем и попрощались.

Но кремлевская Служба безопасности не спешила закрывать «голубую» тему.

БЛИЖЕ К ТЕЛУ

Пару лет назад сотрудники СБ начали замечать странные вещи. В небольшом скверике у памятника Героям Плевны, в ста метрах от Старой площади, где расположились администрация президента и некоторые службы Кремля, по вечерам стали появляться группы людей молодых и не очень. Они были явно знакомы друг с другом не первый день и подчеркнуто сторонились женщин. Так и слонялись часами в чисто мужской компании.

Один из «гуляющих», задержанный милицией по просьбе Службы безопасности осенью 94-го (все же режимный объект рядом!), столь странный феномен объяснил просто: 

- Товарищ милиционер, там в садике голубые к прохожим пристают!  — А ты не ходи в наш садик, противный!

– Раньше мы в скверике у Большого театра собирались, но там теперь ремонт. Вот вся гей-тусовка сюда и переместилась.

   – К тому же, – добавил второй, поправляя выбившийся из-под шапки локон, – здесь удобнее: клиентура близко.

И в виде доказательства вытащил толстый блокнот, битком набитый визитными карточками. Перед глазами ошарашенных сотрудников СБ замелькали фамилии высоких чинов МВД, сотрудников администрации президента и кремлевских чиновников. Если верить «молодым людям», то все эти государственные мужи, отдав ежедневный долг Родине, спешили в скверик напротив.

Последовавшая затем проверка кремлевских «закоулков», предпринятая службой контрразведки СБ, заставила офицеров вздрогнуть: в одной только администрации президента трудились пятнадцать сотрудников с нетрадиционными сексуальными привычками. А по некоторым данным, до двадцати процентов госчиновников страдало «нарушением ориентации».

Выстраиваемая годами и казавшаяся столь незыблемой система кремлевских подводных течений рассыпалась на глазах. Выяснилось, что помимо всем известных «нефтегазовых», «банковских», «алмазных» и «оружейных» группировок в руководстве страны существует и вполне сформировавшаяся «голубая группа», четко отслеживающая собственные интересы, ни при каких обстоятельствах не дающая в обиду своих и, наконец, активно привлекающая в «команду» все новых и новых членов.

И хотя говорить о серьезном политическом влиянии «голубой мафии» пока не приходилось, некоторые успехи были налицо. Один из бывших сотрудников президентской администрации, запомнившийся налогоплательщикам тихим голосом и мягкими манерами, посадил своего «любовника», которого он, впрочем, делил с уже известным нам Сергеем Б., в собственную же приемную. В его служебные обязанности входило совсем «немногое» – готовить документы на подпись и ставить печати. О том, сколько может стоить подпись высокопоставленного чиновника на нужном документе, в Кремле предпочитают не говорить.

О странных, для непосвященных, привычках одного из тогдашних руководителей правоохранительной системы страны говорила в свое время вся Генеральная прокуратура. А в списках, которые начали составлять сотрудники кремлевской Службы безопасности после падения Сергея Б. из окна, появлялись все новые персонажи: самый молодой и самый скандальный генерал страны, получивший это звание сразу после лейтенантского, а ныне отбывающий тюремный срок. Друживший с ним тележурналист, известный постоянными поисками истины, ответственный сотрудник МИДа…

Все эти люди были своими в Кремле.

Упреки в «зоологической гомофобии» и предвзятом отношении к секс-меньшинствам сотрудники СБ отметали сразу. Во-первых, учитывая отношение общества к столь деликатным проблемам, «голубой» чиновник представляет из себя замечательный объект и для вербовки, и для элементарного шантажа, а во-вторых, если госслужащих отбирают не по деловым, а по чисто физиологическим признакам, это, согласитесь, напрямую связано с безопасностью. Страны в том числе.

Но начавшееся было расследование пришлось заканчивать, так толком и не начав. Слишком уж высоко забрались оперативники, а по неписаным кремлевским законам для разработки, например, заведующего отделом администрации нужна личная санкция президента.

Потом была предвыборная кампания, серия громких отставок и не менее громких назначений. А затем произошло событие, многим показавшееся невероятным: в кремлевских коридорах вновь появился Сергей Б. Сильно прихрамывающий, но бодрый и оптимистично настроенный. Говорили, что в Кремль его вернул свеженазначенный чиновник, с которым они дружили еще с конца шестидесятых.Вместо P.S. Подвыпивший мужик дебоширил прямо на Васильевском спуске, метрах в двадцати от Кремля.

– Ну что за страна, – разорялся мужик, призывая в свидетели случайных прохожих. – Они что, все решения через ж… принимают?!

Мужик и не подозревал, насколько он близок к истине.

В АМЕРИКЕ ЗА «ЭТО» ПОКА НЕ УВОЛЬНЯЮТ

Если не считать пары скромненьких гомосексуальных скандалов в вооруженных силах заокеанского потенциального противника да периодически возникающих сенсаций вроде перехода того или иного актера в стан нетрадиционно ориентированных сограждан, Америка пережила этап перехода к «сексуально терпимому» государству на удивление спокойно.

Переходили, впрочем, долго. Лет двадцать. Но зато теперь в стране давно победившей демократии выходит по меньшей мере несколько тысяч гей-журналов, существуют сотни гей-клубов, а самых знаменитых в США гомосексуалистов и лесбиянок назовет любой мало-мальски подкованный школьник.

Но как только речь заходит о политике, хваленую американскую терпимость и политическую корректность как рукой снимает. Нетрадиционную сексуальную ориентацию позволено иметь певцам, актерам и прочим художникам. Все остальные должны представлять собой образец, полностью отвечающий полузабытому теперь «Моральному кодексу молодого строителя коммунизма».

Первый громкий скандал разгорелся в американском конгрессе в 1989 году. Тогда представителя от штата Массачусетс демократа Джерри Статса, примерного семьянина и отца двоих детей, уличили в многолетней связи с мужчиной. После целой серии статей в прессе и специального обсуждения в одном из комитетов конгресса Статс был вынужден уйти в отставку.

Год спустя член конгресса от того же Массачусетса Бони Фрэнк был почти изгнан из палаты представителей, когда газеты сообщили о том, что конгрессмен периодически пользовался услугами мужчин-проституток. Спасло Фрэнка только то, что он никогда и не скрывал своей сексуальной ориентации.

В 1996 году добрались и до республиканцев. Конгрессмен от штата Аризона Джим Колби, узнав о том, что один из гей-журналов собирается опубликовать материал о некоторых подробностях его интимной жизни, предпочел публично рассказать о своих пристрастиях. После этого рассчитывать на переизбрание ему уже не приходится…

Впрочем, все это заокеанские штучки. Россия всегда отличалась тем, что на ее территории чужой опыт как-то не приживался.