Попугай-матерщинник

Самая известная собака России лабрадор Кони – постоянный участник встреч на высшем уровне
Дочь Александра III Ксения с любимцем семьи – лайкой по кличке Камчатка
Последний российский император Николай II с последней императорской собакой – спаниелем по кличке Джой
Владимир Ильич в костюме, в валенках и с безымянной кошечкой
Сотрудник 9-го управления КГБ Алексей Сальников удерживает медведя от слишком близкого общения с Н.С. Хрущёвым. Пицунда, 1962 год
Александр II со своим любимцем Милордом
Николай I и его Гусар
Благодаря этой фотографии россияне узнали, как выглядит одна из собак президента Медведева
Политически неактуальная коза Сказка – подарок Юрия Лужкова

Любимые питомцы царей, генсеков и президентов

Русские императоры и императрицы в течение нескольких столетий держали у себя домашних питомцев. Особенно любимы ими были собаки, причём различных пород: от самых редких и престижных до обычных дворняжек. Петр I сохранил для истории имена и образы двух своих собак. Первым был крупный пёс, внешне похожий на дога, по кличке Тиран. Вторая собачка, похожая на левретку, наоборот, была маленькой. Её Петр I купил в Лондоне в подарок своей жене Екатерине. Малышка по имени Лизетта довольно долго жила у царя дома, и, как вспоминали современники, общение с ней снимало у несколько неуравновешенного императора стресс. После смерти и Тигран и Лизетта по приказу царя были забальзамированы, их чучела сохранились до сих пор и экспонируются в Зоологическом музее Санкт-Петербурга и музее Петра I при Государственном Эрмитаже.
 Некоторых своих любимых собак забальзамировала и Екатерина II. Она увлеклась разведением левреток уже в зрелом возрасте. Её любимцами были «глава семейства» сэр Том Андерсон и Земира.
 Павел I, кроме охотничьих и сторожевых псов, имел и собственного любимца, не особо чистопородного шпица, к которому относился весьма трепетно. По словам историка и журналиста, известного знатока русской старины М.И. Пыляева, «Павел всегда спал в белом полотняном камзоле с рукавами, в ногах его лежала любимая его собака «Шпицъ»; император особенно любил собак, не разбирая род, и иногда простая дворняжка была его фаворитом… В Павловске, во дворце, во время вечерних отдохновений императора на половине императрицы, простая дворная собака лежала всегда на шлейфе платья государыни. Павел очень любил этого пса, брал его на парады и в театр, где он сидел в партере на задних лапках и смотрел на игру актёров. В день смерти императора собака эта, никуда прежде не отлучавшаяся, вдруг пропала».
У Николая I были собственные псы, которые «воинственно» были названы им Гусаром и Драгуном. А Александр II был привержен сохранению кличек своих любимцев. Сначала у него был чёрный английский сеттер Милорд, а потом ньюфаундленд с таким же именем. Последняя собака часто сопровождала императора в поездках и запечатлена на многих фотографиях.
 Александр III поначалу держал у себя комнатных мопсов, но в июле 1883 года матросы крейсера «Африка», вернувшегося из плавания по Тихому океану, подарили царю белую с подпалинами камчатскую лайку, которую тот и назвал Камчаткой. Этот пёс сопровождал императора везде, даже ночевал в его спальне в Аничковом дворце. Но в октябре 1888 года во время железнодорожной катастрофы любимец царя, да и всей семьи, погиб. Об отношении к этой собаке много говорит известное письмо Александра III супруге, относящееся к апрелю 1892 года: «Сегодня я воздержался кого-либо приглашать. Была закуска у меня в кабинете, и я ел один. В подобных случаях страшно недостает хотя бы собаки; всё же не так одиноко себя чувствуешь, и я с таким отчаянием вспоминаю моего верного, милого Камчатку, который никогда меня не оставлял и повсюду был со мною; никогда не забуду эту чудную и единственную собаку! У меня опять слёзы на глазах, вспоминаю про Камчатку, ведь это глупо, малодушие, но что же делать – оно всё-таки так! Разве из людей у меня есть хоть один бескорыстный друг; нет и быть не может, а Камчатка был такой!»
 Последний российский император сохранил, ставшее уже традиционным, отношение к домашним собакам. Ещё будучи цесаревичем, он получил в подарок колли по кличке Ворон, который, однако, прожил у царя, по собачьим меркам, совсем недолго.
 27 сентября 1895 г. расстроенный российский император Николай II записал в своём дневнике: «Только что встал, люди мне принесли грустную весть о том, что бедный Ворон сегодня околел от воспаления лёгких. Потеря моей верной собаки, которая прожила всего шесть лет у меня, совсем расстроила меня на целый день. Он всего неделю был болен. Я приказал его зарыть на Детском острове».
 Потом у царя были безымянные собаки, в основном полюбившиеся ему колли, а последним спутником семейства Романовых стал подаренный в 1914 году сыну Николая II цесаревичу Алексею спаниель по кличке Джой. Этот пёс был со своими хозяевами и во время войны, и двух революций. В России он находился до расстрела царской семьи, а в 1918 году его вывезли в Англию, где он доживал свой век в Букингемском дворце.
Нужно, правда, отметить и тот факт, что Николай II трепетно относился лишь к своим собственным собакам, безжалостно расстреливая при каждом удобном случае бродячих псов и кошек. Но это уже другая история…

Ильич и Женька
Об отношении вождя мирового пролетариата к животным известно не очень много. Что касается диких зверей и птиц, то он довольно успешно на них охотился. Не всегда, правда, эти «охоты» укладывались в нормы пролетарской морали и нравственности. Как отмечала Надежда Константиновна Крупская, во время ссылки Ильич мог запросто подплыть к островку, на котором приютились в половодье зайцы и, в отличие от Деда Мазая, «настрелять их поллодки». Но если говорить о домашних животных, то они в семье у Ленина были. История, правда, не сохранила их имён, но вождь и Председатель Совнаркома, был замечен в компании и кошек, и собак.
Первый из его известных псов появился у Владимира Ильича ещё во время ссылки в Шушенском. Как рассказывается в книге «Охота и политика», подготовленной авторским коллективом Федеральной службы охраны, Ленин сначала брал с собой на охоту хозяйскую собаку, которую приучил ходить с собой. Она, по его мнению, обладала хотя и небольшими, но всё-таки охотничьими навыками.
 Вторую собаку ссыльный социал-демократ Ульянов воспитал сам: «Вскоре завёл собственного рыжего сеттера по кличке Женька, взяв щенка, для воспитания которого выписал специальное руководство. Женька постоянно сопровождала Ильича на охоту и, по отзывам, хотя и не была первоклассной охотничьей собакой, не всегда держала стойку и слушалась свистка, но чутьём обладала достаточным…»
 Скорее всего, во время эмиграции, связанной с постоянными переездами на новое место жительства, а также в период революции и гражданской войны, Владимиру Ильичу было как-то не до зоообщения. Конечно, он мог приласкать какую-нибудь кошечку-собачку, но не более. Но в начале двадцатых годов, особенно во время обострений болезни, Ленин снимал стресс с помощью домашних животных. Существует его известная фотография в Горках с неопределённой породы кошкой на руках. Есть, кстати, сделанная там же фотография, где Председатель Совнаркома общается с собакой тёмной масти, породу которой определить довольно сложно. Но главный источник – это кинолента, которая запечатлела, как Ильич в пиджаке, галстуке и валенках двумя руками гладит полосатую кошечку. Дело происходит в его кремлёвской квартире. Хронометраж у ролика, вошедшего в фильм 1977 года «Ленин. Страницы великой жизни», небольшой, секунд десять, причём поначалу видно, что киске не очень комфортно и она норовит вырваться. После перебивки или склейки животное сидит уже более спокойно. Кстати, кадр из этой ленты был растиражирован и в качестве фотоизображения.
 Сюжеты с кошечками и собачками в руках Ленина и рядом с ним нашли своё отражение в изобразительном искусстве. Известны живописные полотна, которые изображают его с сеттером Женькой на охоте в Шушенском, а также карандашные наброски с «кремлёвской» кошечкой. Ну а если оценивать ленинское отношение к животным в целом, то его можно было определить как сдержанное.

Легенда о «собаке Сталина»
Как и Владимир Ильич Ленин, Иосиф Виссарионович Сталин впервые «приблизил» к себе собаку во время сибирской ссылки. В 1913 году он жил вместе с Яковом Свердловым на севере Енисейской губернии в посёлке Курейка. Никита Сергеевич Хрущёв в своих воспоминаниях воспроизводит рассказ Сталина о некоторых особенностях его питания, быта и отношения к домашним животным тех времён: «Мы готовили себе обед сами. Собственно, там и делать-то было нечего, потому что мы не работали, а жили на средства, которые выдавала казна: на три рубля в месяц. Ещё партия нам помогала. Главным образом мы промышляли тем, что ловили нельму. Большой специальности для этого не требовалось. На охоту тоже ходили. У меня была собака, я её назвал Яшкой». Конечно, это было неприятно Свердлову: он Яшка и собака Яшка. «Так вот, – говорил Сталин, – Свердлов, бывало, после обеда моет ложки и тарелки, а я никогда этого не делал. Поем, поставлю тарелки на земляной пол, собака всё вылижет, и всё чисто. А тот был чистюля».
 А в начале тридцатых годов генеральный секретарь ЦК ВКП(б) был замечен в общении с медведем. Ада Ивановна Юсис, дочь начальника сталинской охраны Ивана Юсиса, через много лет вспоминала: «Наверное, не всем известен такой факт, что Сталин был большим любителем природы – по крайней мере, в то время. Видела, как он вместе с агрономами однажды сажал мандариновые деревья: ведь на горе, где находилась «Пузановка» (санаторий ЦИК в Сочи, где отдыхал Сталин.– Авт.), почти не было растительности. А ещё ему нравилось наблюдать за медвежонком, которого как-то раз привезли сотрудники охраны – у него погибла мать. Медвежонок был прелестный, мы с ним играли, бегали от него. Сталин к нему настолько привязался, что, когда зверь уже вырос и постарел, категорически запретил его уничтожать и распорядился отправить в хороший зоопарк».
 Сейчас трудно с абсолютной точностью определить отношение Сталина к животным, которые находились рядом с ним, поскольку свидетельства приводятся самые противоположные. Например, Александр Орлов в своей книге «Тайная история сталинских преступлений» со ссылкой на рассказ начальника сталинской охраны Карла Паукера приводит следующий эпизод: «Летом 1932 года Сталин прибыл на отдых в черноморскую резиденцию, под Сочи. Ночью он проснулся от того, что где-то поблизости выла собака.
Встав с постели и подойдя к окну, он спросил: «Что за собака там воет, спать не дает?» Охранники, дежурившие снаружи, отвечали, что это собака с соседней дачи. «Разыщите её и пристрелите, она мешает мне спать!» – грубо приказал Сталин и захлопнул окно». По словам Паукера, охранники выяснили, что собака-поводырь принадлежала слепому – старому большевику. Тем не менее, Сталин приказал привести собаку, а потом не уходил в дом, пока её не пристрелили.
 На сталинских дачах в Москве и Подмосковье различной живности было достаточно много. Правда, «питомцами» этих домашних животных назвать было трудно. Хорошо обученные овчарки охраняли Ближнюю дачу в Волынском. Один из телохранителей Сталина Владимир Васильев вспоминал: «Лес, окружавший дачу, был густо заплетён спиралями Бруно. Если человеку даже удалось бы через них пробраться, то я бы ему не позавидовал. На него набросились бы немецкие овчарки, бегавшие вдоль проволоки, натянутой между столбами». Думаю, что у «вождя народов» не было особой охоты приласкать этих сторожевых псов.
 Другие домашние животные жили на сталинских дачах либо в качестве источника свежего мяса и молока, либо как тягловая сила. Алексей Рыбин, отвечавший за сталинскую ложу в Большом театре и прилежно коллекционировавший рассказы сослуживцев – охранников Сталина, вспоминал: «Всё началось с молодого барашка, поданного с гречневой кашей на даче в «Семёновском».
Сталин полюбопытствовал:
– Где взяли барашка?
– Доставили на самолёте из Абхазии, – простодушно признался комендант Соловов.
– А самолёт что, водой заправляли?
Соловов начал оправдываться, но Сталин резонно заявил:
– Не крохоборничайте, не занимайте, ничего не просите ни у кого. Разводите всё сами.
Подсобное хозяйство заняло двадцать гектаров рядом с территорией дачи. Появились коровы, поросята, куры и гуси. Сталин знал количество белков и калорий в каждом продукте. Поэтому особенно ценил лосиное мясо».
 На самом же деле началось все гораздо раньше, ещё в то время, когда Сталин с семьёй жил на даче в Зубалове. Светлана Аллилуева вспоминала, что там по приказу отца была устроена пасека, а затем разведены домашние птицы: «В отдалении от дома отгородили сетками небольшую полянку с кустарником и развели там фазанов, цесарок, индюшек; в небольшом бассейне плавали утки… …Правда, всё это хозяйство больше занимало отца, чем маму».
 На Ближней даче тоже был птичник, в пруду и бетонном бассейне разводили рыбу – налимов и зеркальных карпов, жили в Волынском лошади и коровы…
 Из «полудомашних» животных Сталину в послевоенный период больше всего нравилось общение с белками. В 1945 году Хрущёв привёз ему в подарок первую белку, которая жила на закрытой веранде основного дома Ближней дачи. Затем в 1948 году генералиссимус попросил привезти ещё нескольких, а к 1953 году беличья колония разрослась до 44 особей. Сталин часто приходил в бельчатник, устроенный к западу от его жилища, и лично кормил белок орехами.
 Во второй половине пятидесятых годов появилась легенда о том, что Сталин приказал вывести новую породу собаки. Считалось, что «собака Сталина» должна была отвечать следующим требованиям: густая шерсть, с которой собака легко выдерживает морозы, массивное телосложение, злобный характер и хорошая обучаемость. Рассказывают, что её планировали использовать для охраны заключённых. Нужных стандартов добились, скрещивая ризеншнауцера с различными крупными собаками других пород. Родоначальником породы считается ризеншнауцер Рой, привезённый из Германии. Работы по выведению новой породы, получившей название «Русский чёрный терьер», велись в питомнике «Красная звезда», но первый «Русский чёрный» появился на свет лишь в 1954 году, уже после смерти «вождя и учителя». Тем не менее, до сих пор эту породу даже специалисты–кинологи неформально именуют «собака Сталина».
 Интересно, что Сталин держал в своём жилище увеличенную фотографию девочки, кормящей ягнёнка. Это было фото Олега Кнорринга из журнала «Огонёк» под названием «Подшефный ягнёнок колхоза «Гигант» Новосибирской области». Вождь лично вырезал её из журнала и возил с собой, а потом распорядился увеличить и повесить в Большом зале Ближней дачи. На диване под этой фотографией он и умер 5 марта 1953 года…

Никита Хрущёв: от медведя до дворняжки
Интересная вещь: оказывается, у Сталина и Хрущёва было много общего. И не только в том, что они в разное время возглавляли коммунистическую партию и советское правительство, но и в привычках. Они, например, оба любили гулять по даче и при этом слушать приёмник. Да-да, и у Сталина был портативный импортный приёмничек, который он вешал на ремешке и гулял с ним, подобно какому-нибудь пэтэушнику семидесятых годов. Однажды, как рассказывается в историческом путеводителе «Ближняя дача Сталина…», ему не понравилась какая-то передача, и он в гневе зашвырнул красного цвета приёмник в снег. Через несколько дней приказал найти, но прибор был испорчен. Пришлось оперативно принести ему другой, тоже импортный, но чёрный…
 У Хрущёва приёмники были отечественные, как вспоминал его многолетний охранник Алексей Сальников, либо рижского производства, либо марки «Сокол». И он, подобно Сталину, бродил по даче и слушал разные передачи, в основном, конечно, новости. И гулял он тоже один. До самой своей отставки.
 А ещё, что любопытно, Хрущёв на даче в Пицунде, как и Сталин на сочинской даче, любил играть с медведем. Ну, конечно, не с взрослым, а с медвежонком. Зверь был небольшой, но шустрый, и на фотографии, предоставленной нам бывшим сотрудником «девятки» Алексеем Сальниковым, видно, как он придерживает животное в тот момент, когда глава государства гладит мишку. Как и «сталинского» медведя 30-х годов, подросшего «хрущёвского медведя» отправили в зоопарк.
 Мы уже упоминали, что до своей отставки Хрущёв любил гулять один, если не считать коллег по работе и родных. А в день Октябрьского (1964 года) пленума ЦК, который, собственно, эту отставку и зафиксировал, у Никиты Сергеевича появился новый компаньон. Вот что вспоминал об этом сын Первого секретаря ЦК Сергей Хрущёв: «После обеда отец вышел погулять. Всё было необычно и непривычно в этот день – эта прогулка в рабочее время и цель её, вернее, бесцельность. Раньше отец гулял час вечером после работы, чтобы сбросить с себя усталость, накопившуюся за день, и, немного отдохнув, приняться за последнюю почту. Час этот был строго отмерен, ни больше, ни меньше. В тот день бумаги – материалы к очередному заседанию Президиума ЦК, перевод доктрины министра обороны  (США – от ред.) Роберта Макнамары, сводки ТАСС – остались в портфеле. Там им было суждено пролежать нераскрытыми и забытыми до самой смерти отца. Он больше никогда не заглядывал в свой портфель.
 Мы шли молча. Рядом лениво трусил Арбат, немецкая овчарка, собака Лены – моей сестры. Раньше он относился к отцу равнодушно, не выказывал к нему особого внимания. Подойдёт, бывало, вильнёт хвостом и идёт по своим делам. Сегодня же не отходил ни на шаг. С этого дня Арбат постоянно следовал за отцом».
 Сергей Хрущёв вспоминал и о других домашних питомцах, которые появились у пенсионера-Хрущёва: «У окна, выходящего в сад, стоит красно-жёлтое кресло – подарок президента (Финляндии– от ред.) Урхо Кекконена. Спинка кресла при нажиме откидывается, подножник приподнимается, и можно занять полулежащее положение. В этом кресле так удобно читается или дремлется с сибирской кошкой на коленях.
 По выходным рядом сидели все мы, но чаще всего его единственным спутником был неизменный Арбат.
Он любил живность. Как-то подобрал выпавшего из гнезда грачонка, выкормил его. Птенец ещё не научился каркать по-взрослому и, когда видел пищу, широко раскрывал клюв и поквакивал. За это его назвали Кавой. Постепенно он стал совсем ручным. Всюду летал за отцом, ел из его рук. Теперь они гуляли втроем: отец, Арбат и Кава. В доме ещё жили сибирская кошка, канарейка, которыми поначалу занимались внуки, а потом подбросили деду. В саду стояли ульи с пчёлами – хозяйство Лены».
 Потом Арбат умер, да и Хрущёв постепенно состарился. «События последних месяцев заметно подорвали моральные и физические силы отца, – вспоминал сын опального первого секретаря ЦК,– здоровье на этот раз возвращалось очень медленно. Он быстро уставал. Уже не мог без отдыха пройти до опушки леса: по дороге усаживался на раскладной стульчик, который по-прежнему носил с собой. Арбата уже не было. Он умер в весьма преклонном возрасте, и таскать стульчик стало некому. Отец завёл себе новую собаку – дворняжку. Назвал её Белкой за рыжую шерсть и живой характер. Она повсюду бегала за ним, преданно смотрела в глаза, лизала руки, но такта и воспитанности Арбата ей явно не хватало. Мы ему предлагали взять породистую собаку.
– Дворняжки и умнее, и преданнее, и неприхотливее. Зачем мне оболтус с родословной? – отказался отец.
 Интересен тот факт, что хотя Хрущёв вообще относился к животным довольно спокойно, он, сам того не желая, стал инициатором разведения в СССР двух популярных пород собак. Кинологи считают, что пудели стали популярными в нашей стране после того, как английская королева Елизавета II ещё в середине 50-х прислала ему большого королевского белого пуделя. И этот пёс дал начало большому московскому пуделиному роду: пуделей до этого у нас было очень немного. Никита Сергеевич в ответ, как говорят, послал королеве медведя.
 А кто-то из латиноамериканских революционеров, скорее всего Че Гевара, подарил Хрущёву двух длинношёрстных чихуахуа. Сам Хрущёв их разведением не занимался, но потомство от этих «подарков» стало основой «московской» ветви породы. Ещё Никите Сергеевичу дарили афганских борзых, правда, как утверждают специалисты-собаководы, – не самой чистой породы. Но гулял Никита Сергеевич под конец жизни, как мы уже писали, не с ними, а с обычной дворняжкой…

Котик Булганина и попугай-матерщинник Молотова
Домашние питомцы и животные, с которыми членам высшего партийно-советского руководства приходилось контактировать, в том числе и в зарубежных странах, доставляли немало хлопот сотрудникам 9-го управления КГБ. Им приходилось проявлять и изобретательность, и твердость, дабы обеспечить спокойствие и безопасность своих подопечных.
 Министр обороны СССР маршал Булганин был любителем кошек. Как рассказывал один из ветеранов госохраны Александр Шаров, он привёз из командировки в Сибирь огромного белого кота сибирской же породы. Котик спокойно жил себе в особняке на улице Алексея Толстого (сейчас это Спиридоновка), свободно разгуливал по участку. Но наступила весна, заорали московские кошки, и сибирский гость сбежал. Сделать это было не так уж и сложно, хотя особняк был окружён сплошным забором – мышь не проскочит. Но кот забрался на дерево, перепрыгнул на другое, затем на забор – и был таков. В результате предпринятой спецоперации животное изловили и доставили обратно. А для того, чтобы попытка побега не повторилась, вокруг каждого дерева были сделаны металлические козырьки, которые не давали коту залезть достаточно высоко и выскочить на волю.
 Вольной жизнью, как рассказывал автору офицер «девятки» Алексей Сальников, жил попугай у секретаря ЦК Вячеслава Молотова. Ему разрешалось летать по всему первому этажу дачи. И иногда он даже залетал в комнатку, где между поездками отдыхали шофёры. Супруга Молотова Полина Семёновна очень любила принимать гостей. И как-то приехали к ней подруги. Сидят они по-простому, пьют чай, семечки грызут. И попугай летает вокруг, садится на стол, бормочет: «Попке чаю!», «Попке чаю!» Внимания на него никто не обращал, пока он не произнёс, причём довольно чётко, фразу: «Попке чаю! Ё..т… м…!» Тут уж все заметили присутствие птицы. Было назначено расследование, в результате которого быстро выяснилось, что попугай оказался очень восприимчив к шофёрскому лексикону. И отучить его от задолбленных им слов никакой возможности не было…

Гепард-телохранитель
В зарубежных поездках были ситуации с животными, которые заканчивались не всегда благополучно. Офицер «девятки» Дмитрий Селиванов, семнадцать лет охранявший кандидата в члены Политбюро ЦК и министра культуры Демичева, рассказывал о том, как тот пострадал от встречи с лошадью. Дело было в Улан-Баторе на празднике, посвящённом дням культуры СССР в Монголии. Хозяева составили программу, в которую входил показ того, как монгольские «ковбои» объезжают полудиких скакунов. Гости встали в ряд, но вдруг один из объездчиков не справился с лошадью, и она понесла его прямо на «группу товарищей». И надо же было такому случиться: конь взбрыкнул и ударил копытами в бок высокого советского гостя. Тот рухнул, как подкошенный. Срочно были привлечены посольские и местные врачи, затем самолётом прилетел доктор из Москвы, который, сделав рентген, определил у Демичева перелом ребра.
 По словам Селиванова, больше всех была недовольна жена главы Монголии Юмжагийна Цеденбала: «Эта Настя, жена Цеденбала, которая в Монголии-то в основном руководила, своего министра культуры отчитывала, он почернел прямо. Она его прямо с грязью смешала, говорит: «Какой дурак повёз? Почему мне не доложили?»
 А факт был поучительный – никто не мог ничего сделать, мы все стояли рядом, я только успел выскочить вперёд, но было поздно. На какие-то доли секунды опоздал. А стояли-то рядом. Министр культуры ГДР, крупный такой, весом в сто двадцать килограммов, наверное, Людмила Живкова, министр культуры Болгарии. Никто не ожидал такого момента. Вот, пришлось писать тогда объяснение. Я говорю охраняемому: «Пётр Нилыч, меня ведь тоже это как-то касается…». «Вы-то тут при чём? Вы тут не виноваты. Я скажу, в крайнем случае, что вы тут не могли ничего сделать и предвидеть».
 Но, к счастью, в остальных случаях охраняемых всё же удавалось уберегать от нападений животных. И не только, например, в часы охоты, а опять-таки во время официальных поездок. Евгений Родионов, участвовавший в подготовке визита Главы правительства СССР Алексея Косыгина в Эфиопию, рассказывал, что близ дворца, в котором размещалась резиденция Косыгина, сотрудники госбезопасности вдруг обнаружили… гепардов. «Когда мы спросили, а почему гепарды здесь, нам ответили – охрана». Удивлённые офицеры попросили «охранников» убрать: «Чёрт его знает, что у него в голове», – говорит Родионов. Чуть позже пришлось просить временно отстранить от обязанностей и другого «охранника» – медведя. На всякий случай: были опасения, что он может вскарабкаться на здание и поранить высокого гостя из СССР…

Брежнев и голуби
Леонид Ильич Брежнев любил животных: на диких охотился, а за домашними предпочитал наблюдать. Была легенда о том, что у генсека имелся подаренный Далай-ламой чёрный кот, якобы дважды уберегавший Брежнева от неприятностей и несколько раз предупреждавший о них. Далай-лама, которого после изгнания приютила Индира Ганди, как гласит легенда, преподнёс генсеку чёрного кота, наделённого, по словам религиозного лидера, даром провидения. Сказал, что тот убережёт его от смертельных опасностей, но кормить его должен будет всегда сам Леонид Ильич лично. И беречь должен будет как зеницу ока: умрёт кот – вскоре за ним последует и хозяин. Согласно той же легенде, кот жил в отдельной комнате на брежневской даче в Заречье, признавал только генсека и несколько раз пытался предупредить его о какой-то опасности. Рассказывают и о покушении на Брежнева в 1969 году, и об аварии с брежневским ЗИЛом, и о гибели кота незадолго до смерти самого генсека. Документальных подтверждений этим историям, однако, не существует…
 А вот голубей на даче в Заречье Брежнев, действительно, разводил и с удовольствием наблюдал за их полётами. Его телохранитель Владимир Медведев вспоминал: «Особой любовью Брежнева была голубятня. Десятка два красавцев голубей (отдельно – молодняк, отдельно – крупные) он иногда сам подкармливал. Водитель рядом с интересом наблюдал, и Леонид Ильич как-то спросил его:
 – Соображаешь в голубях-то?
 – Соображаю.
 – Вот и займись, корми.
Комендант брежневской дачи Олег Сторонов подтверждал сообщения об этом увлечении генсека: «У него была голубятня, за голубями следили парковые рабочие. И Юрий Михайлович Чурбанов на нашей территории тоже построил голубятню. Так что они между собой там соревнования устраивали. Это было в выходные дни, если Леонид Ильич приезжал из Завидова пораньше или не ехал в Завидово… И махал сам, и свистел, и кормил голубей, смотрел, как они высоко-высоко летали».
А ещё, по словам Олега Сторонова, на даче в Заречье было много других животных. Некоторые жили там постоянно, другие по нескольку дней: «У нас был вольер такой на берегу реки Сетунь. Там у нас жили бараны, были куры, собаки. Из Индии привезли обезьян и небольшого слонёнка. Слонёнка почти сразу отправили в Уголок Дурова, а обезьян поместили в пустой бассейн и накрыли сверху. Они там за ночь всё изгадили и испоганили. Брежнев говорит: «Нет, это не дело». Изловили их и убрали с дачи. Ещё попугаи были. Вот, пожалуй, и всё».
Но с собаками Брежнев особенно не общался. И даже не охотился с ними. Как вспоминал личный переводчик Брежнева Виктор Суходрев, в середине семидесятых в Кремле проводился приём для членов Американо-советского торгово-экономического совета. Мероприятие было серьёзное, от имени главы государства, поэтому Леонид Ильич присутствовал на нём лично. Естественно, генерального секретаря гости одаривали: «Сначала подарили электронные часы с калькулятором, которыми он живо заинтересовался и даже пытался, хотя и без особого успеха, нажимать на кнопки, а затем объявили о сюрпризе: «Генсеку сказали, что ему дарят охотничью собаку, но так как в Кремль её привести нельзя, то в Грановитой палате выставили живописный портрет этой собаки, а Брежневу вручают красивый ошейник для неё. Я почувствовал, что Леонид Ильич сильно расстроился.
Между тем обед продолжался. Брежневу в то время пить запретили, из бутылки с наклейкой «Столичная» ему наливали обыкновенную воду. Об этой его «спецбутылке» я уже знал и понимал, что Леониду Ильичу довольно скучно за столом. Да и подарок его расстроил. Повернувшись ко мне, он сказал:
– Вот дураки-то, не знают, что я не хожу на охоту с собаками. А тут зачем-то собаку прислали, какой-то ошейник подарили. И вообще я здесь есть ничего не могу.
Он действительно почти не притрагивался к еде, официанты только меняли тарелки, убирая нетронутые им блюда одно за другим. Потом он снова обратился ко мне:
 – Ты знаешь, Витя, я, пожалуй, пойду. Приеду сейчас домой, там и покушаю, съем варёное яичко, две сосиски – вот и весь мой ужин…»
Обед, однако, был в самом разгаре, и покидать его хозяину было бы совсем неприлично. Поэтому переводчику пришлось срочно занимать его разговорами на бытовые темы: о квартире на Кутузовском, о дочери Галине. Правда, до конца обеда расстроенный «собачьим подарком» генсек всё-таки недосидел: ушёл перед десертом.

Лабрадор Косыгина
У главы советского правительства Алексея Косыгина своя собака была. Относился он к ней, правда, довольно спокойно. Как рассказывал Алексей Сальников, работавший с премьером 15 лет, чёрного лабрадора ещё щенком Косыгину подарил какой-то бизнесмен в Канаде в 1967 году. И именно на Сальникова были возложены обязанности заниматься собакой в Монреале. А как это делать? Щенок ведь, он к туалету не приучен, а в дорогом отеле ковры – ноги по щиколотку утопают, запросто мог их испортить. Но справился, и через день пёс был отправлен фельдсвязью в Москву. Он до самой смерти Косыгина жил на даче в Архангельском, правда, не в доме, а в будке на улице, но исправно бегал к воротам встречать своего хозяина…
 Первые руководители СССР и России послебрежневского периода в особой тяге к животным замечены не были. Андропова и Черненко больше волновали вопросы их собственного здоровья, а Михаил Горбачёв просто не увлекался домашними питомцами. Глава правительства СССР Николай Рыжков держал у себя спаниеля и регулярно лично выгуливал его на даче. А вот первый Президент Российской Федерации Борис Николаевич Ельцин, как утверждают весьма компетентные люди, домашних животных в принципе не признавал. Их не было даже у членов семьи Ельцина. Интересно, что когда имиджмейкеры Бориса Николаевича предложили президенту для создания благоприятного имиджа сфотографироваться с собакой, он коротко ответил: «Нет!» И одобрил фотографию, где он опирается спиной о дерево…

Президентский зоопарк
Как модно сейчас говорить, «нулевые годы», породили новые нравы и тенденции. Теперь для первых лиц стало обязательным иметь какую-нибудь живность и желательно фотографироваться с ней. Помню, как после появления первых фотографий Владимира Путина–президента редактор отдела политики «Московского комсомольца» Катя Деева говорила мне: «Вот появились фото спортсмена–Путина, значит, скоро очередь и собаки Путина». И как в воду глядела: в ход пошла фотография новоиспечённого президента с белым пуделем Тосей. А потом у этой собачки появилось потомство, и её сын Родео тоже стал членом семьи. Тося в 1999 году стала для дочек Путина заменой погибшей ещё в Питере овчарки, принадлежавшей семейству будущего главы государства. Сам ВВ, как говорят, сомневался в чистоте породы и называл Тосю «пуделем с намёком на болонку». Но через некоторое время (это мое субъективное мнение) имиджмейкерами президента было решено, что увлечение мелкими пуделишками недостаточно подчеркивает мужественность гаранта Конституции. Пуделиное семейство было объявлено «собаками Людмилы Александровны». А Сергей Шойгу подарил Владимиру Владимировичу вполне «мужского» пса – чистокровную чёрную суку-лабрадора с официальным именем Конни Полгрейв, которая, появившись на свет в 1999 году, воспитывалась в кинологическом центре МЧС.
 Эта любимая собака Путина обладает позитивным спокойным характером, замечательно общается с журналистами и гостями президента и даже принимает уч