ПОЙМАТЬ МАНЬЯКА

Андрей Чикатило, Сергей Головкин, Михаил Попков – это отечественные серийные убийцы, на счету каждого из которых десятки зверских убийств. Их удалось задержать, и они понесли заслуженное наказание. Но, к большому сожалению, на смену одним маньякам вскоре приходят другие. Большую помощь в их поимке правоохранительным органам в зарубежных странах оказывают профайлеры – профессиональные психологи и криминалисты. В нашей стране профессии профайлера официально нет, но есть профессиональные «охотники на маньяков». Один из них – Дмитрий Кирюхин – офицер милиции, участник боевых действий в Чечне, бывший главный консультант Управления криминалистики СК РФ, преподаватель Санкт-Петербургской академии Следственного комитета РФ, Санкт-Петербургского университета МВД РФ и… киносценарист. Он поделился с «Совершенно Секретно» своим мнением о современной ситуации в России с серийными убийцами.

– Дмитрий, почему Вы решили связать свою жизнь с правоохранительными органами? Что Вас к этому подтолкнуло?

– Когда-то в далёком 1994 году, я попал служить во внутренние войска, в батальон специального назначения. Меня призвали со 2-го курса юридического факультета. Потом Чечня, война, ранения. Пока я воевал, страна стала немножко другой, учёба стала платной, учиться стало невозможным. Когда после госпиталя я пришёл в военкомат, вставать на учёт, нам сказали – подождите, сейчас за Вами придут. Приходит начальник отдела кадров милиции и с каждым проводит беседу. В итоге из десятерых семеро согласились работать в милиции. И так как мой старший брат уже работал в патрульно-постовой службе, то мой выбор был очевиден. Уже в процессе службы в ОВД ко мне пришло осознание «почему?», «зачем?» нужны правоохранительные органы и почему я буду заниматься серийными убийствами, убийцами-маньяками.

– Сравнивания институт профайлеров в России и странах Запада можно ли утверждать, что наша страна немного отстаёт в этом вопросе или же нет? С чем это связано?

– Начнём с того, что профессии профайлера официально в России не существует. Можете это прямо красным текстом выделить. Те, кто называют себя профайлерами, их с натяжкой можно назвать только психологами. Я знаком с курсом юридической психологии, который преподают у нас в Санкт-Петербургском университете МВД – он очень далёк от того, что преподают в Америке. У нас готовят «классических» психологов. Так же, как на следственном и оперативном факультетах готовят классических юристов, и только в процессе службы бывший выпускник становится первоклассным следователем, оперативником… но не каждый, 40% выпускников увольняются, не выдержав всех тягот и лишений службы.

– А чего не хватает этим курсам, чтобы они начали выпускать профессионалов, а не «полуфабрикаты»?

– В первую очередь желания. Когда есть желание – можно горы свернуть. Второе – финансирования, поскольку это очень затратное обучение. В своё время я поучаствовал в различных научных конференциях, где обменивались опытом, в том числе и с представителями полиции разных государств. Все говорили только об одном – чтобы создать свою службу профайлинга необходимо пройти курс стажировки в Академии ФБР, либо приглашать их специалистов читать лекции курсантам и студентам непосредственно на месте.

Можем, конечно, пойти своим путём. Поездить по всем колониям, опросить всех серийных убийц, педофилов и прочую «нечисть», составить определённую картину – аналитические таблицы, психологические таблицы, сравнить их со статистикой. Наши айтишники должны написать специальную программу, по-хорошему нужно подключить искусственный интеллект, который выдаст нам статистику способов преступлений на основе психологии подозреваемого, обвиняемого и осуждённого преступника. Например, почему одни преступники душат, другие режут ножом, третьи применяют огнестрельное оружие, а четвёртые всё вместе – и бьют, и стреляют, и топят, и душат. Это будет что-то наподобие американской VICAP (программа анализа насильственных преступлений). Отечественные АИПС «Монстр» и «Досье» себя не оправдали – необходима совершенно новая программа. Насколько мне известно, МВД уже объявляло тендер на создание чего-то подобного. Время покажет, к чему эти усилия приведут.

– Серийные убийцы: Чикатило, Головкин, Попков… Каждый из них оставляет после себя ужасающую статистику. Одних ловят, на смену им приходят другие. Можно как-то прервать эту страшную преемственность, или хотя бы уменьшить число жертв?

– Уменьшить можно путём скорейшей поимки маньяка. Предотвратить – не получится, потому что, если убийца решил убить, он всё равно убьёт. Вопрос только, как рано, при каких обстоятельствах и сколько успеет.

Прервать можно только при очень социализированном государстве, там, где фактически существует рай на земле. Но такого быть не может, поэтому у нас ни одна страна мира, на нынешний момент, даже самая высокоразвитая с экономической точки зрения (Норвегия, Швеция, Финляндия) не может похвастаться отсутствием серийных убийц, педофилов и прочих извращенцев. Гомицидомания (убийство себе подобного) – это выше человеческой природы. Животные инстинкты (пища, секс, самосохранение) – от них никуда не деться.

В Америке, например, существует 7 видов смертной казни. У нас раньше был только расстрел, сейчас действует мораторий на смертную казнь. Но даже если маньяков колесовать, как в старину, на Красной площади, поверьте, это их не остановит. Маньяк не станет маньяком, только если у него будет счастливое детство, если он не будет получать черепно-мозговые травмы, если он не будет болеть различными инфекциями, дающими осложнения на мозговые функции, что потом способствовало отклонениям их психики.

Юноша должен получать первый сексуальный опыт, который запомниться ему, девушка не должна поднять его по какой-то причине на смех. Один парень на это не обратит внимание, а другой затаит злобу и начнёт убивать. Понимаете, соблюсти все эти моменты невозможно. На то она и жизнь.

Маньяк «Беззубый» Саша Яковлев

Чикатило всегда ссылался на то, что в годы голодомора съели его брата, хотя это недоказуемо – не нашли никаких следов, а был ли у него вообще брат. По этому поводу я всегда говорю – город Ленинград, 900 дней блокады, свыше тысячи уголовных дел по каннибализму, из них больше 1000 человек расстреляно. Но в Санкт-Петербурге не появилось ни одного маньяка, который бы кричал, что съели его брата, сестру и тому подобное.

– Скажите, кто из серийных убийц произвёл на Вас наибольшее впечатление?

– Это, конечно, Владимир Тушинский или «Камчатский Чикатило». Он вобрал в себя все черты такого, я бы сказал, «американского» серийного убийцы. Меня пригласили на поиски без вести пропавших детей и одновременно у них (местных полицейских. – Прим. ред.) были нераскрытые дела об убийствах девушек на остановках. Благодаря моей практике, научному подходу к анализу всей картины преступления, удалось соединить эти две расследовавшийся отдельно серии убийств и выяснить, что здесь действует один серийный убийца. Были организованы целенаправленные поиски. Я выражаю огромную благодарность камчатским правоохранительным органам за то, что после составления психологического портрета маньяка, они выполняли мои рекомендации, и, когда было совершено очередное убийство, благодаря профилю подозреваемого в течение трёх дней Тушинского задержали. Как говорится, прямо «по науке», «по книжке». Это я считаю идеальным раскрытием, достойным описания в учебниках по криминалистике.

Дальше поимка была в Якутске, где была убита Анастасия С. Я приехал туда искать пропавших без вести малолетних девочек. Коллеги сказали: «У нас есть нераскрытое убийство, жестокое. Девушка пропала, потом нашли её тело, ужасно изуродованное. Была изнасилована». Изучив материалы дела, я составил профиль убийцы, порекомендовал, какие мероприятия провести. И в течение месяца они задержали убийцу.

Когда у тебя за плечами не только годы практики в отделе по раскрытию убийств, но и написанная диссертация, куча научной литературы – ты понимаешь, почему этот убийца будет действовать именно так, а другой убийца будет действовать по-другому. На многих конференциях, в научных докладах любят говорить: «Серийный убийца – это примерный семьянин, отличный сотрудник, не вызывающий подозрения, в общем, милашка…» Когда я начинаю лекцию, то говорю: «Серийным убийцей может быть любой человек от ранее судимого бомжа до человека с красным дипломом престижного вуза и хорошим достатком».

Но чтобы понять кто из них тебе нужен – необходимо побывать на месте преступления, увидеть труп, улики, опросить свидетелей, родственников потерпевших. Вот только тогда ты сможешь понять, кто это сделал: бомж, рабочий, служащий или бизнесмен, и начинать по крупицам складывать общую картину, которая выльется в профиль подозреваемого.

Ну и, конечно, это «Тюменский маньяк». Моя боль, поскольку маньяк в Тюмени до сих пор не пойман. Уже и не знаю, жив ли он, сидит за другое преступление или уехал на другой конец страны. Там не отнеслись к составленному мною профилю преступника должным образом.

Года два назад в Тюмени было «громкое» преступление – исчезновение и убийство Насти Муравьевой. Всех интересовал только один вопрос – старый это маньяк или новый. Сначала о девочке ничего слышно не было, как и о других жертвах. И только когда я в интервью сказал, что, если жертву найдут, и она будет изнасилована – значит, это «новый», если не изнасилована – то «старый» маньяк. Проходит ровно три дня, и находят труп с признаками изнасилования. Вскоре за данное преступление был задержан и осуждён В. Бережной. Следя за данным преступлением, я составил профиль подозреваемого, кто мог бы совершить такое преступление. Бережной не совсем укладывается в него.

Задача профайлера состоит не только в том, чтобы помочь следствию найти виновного, но, и чтобы случайно не осудили невиновного. История нашей криминалистики полна печальными фактами – за убийства Михасевича, Чикатило, Ретунских были осуждены и расстреляны невиновные.

– Психиатр Василий Бейнарович утверждает, что на сегодняшний день в России не пойманы 3074 убийц и маньяков. Это не только серийные убийцы, но и серийные педофилы, серийные вуайеристы и другие. Это мифические цифры или…?

– Это интересно, откуда он эту цифру взял. Какую статистику он видел? Надо спросить у Бейнаровича. Я считаю, что может сотня и бегает, «больших» и «маленьких» маньяков, например, как «Тюменский».

Если вот таких, как «Тюменский», будет хотя бы парочка, то считайте, у них уже сотня жертв будет. А у нас в России четверть страны незаселённая и убийца по тундре кочевать точно не будет. Что касается больших городов-миллионников Москва, Петербург, Екатеринбург т.п., то деятельность маньяка там сразу же заметят.

Например, в Петербурге, в отделе, где я работал, мои коллеги точно ни одного серийного убийцы из виду не упустят. То же и в Москве. Я до сих пор не понимаю, как в Ангарске, только когда пропало или было убито уже немало (более десятка) женщин, почесали затылок и сказали: «У нас маньяк, что ли, завёлся?» Ну, ребята, вы это серьёзно? Человеческая жизнь бесценна. И неважно чья она – бомжа, проститутки или ребёнка! Я считаю, за такое надо наказывать, но это моё личное мнение. В этом плане Санкт-Петербург может гордиться своим уголовным розыском. В середине нулевых город просто трещал от огромного количества серийных насильников, убийц, маньяков, педофилов («Сумочник», «Лифтер», «Доктор», «Сантехник», «Электрик», «Почтальон», «Беззубый», «Велосипедист» и т.д.). В нашем отделе по раскрытию серийных убийств и изнасилований работало всего 8 человек.

Маньяк-педофил Алексей Дегтярев

Не спали сутками. Дома неделями не появлялись. Жёны и дети забывали, как мы выглядим. И того же маньяка-убийцу Вороненко мы за полгода просчитали и задержали. Нужно «болеть» своей профессией. Недаром на Петербург приходится самое большое количество «пишущих» ментов!

– По Вашему мнению, какая самая большая сложность в поимке маньяка?

– Это понять, что он маньяк. Это самая большая сложность. И эта сложность преследовала меня всю мою карьеру. Ты приезжаешь и спрашиваешь: «А у вас были до этого преступления нераскрытые…» А в ответ: «Это всё другое, это не то. Это одна серия, это другая, а вон те – это вообще разные эпизоды». И когда ты начинаешь составлять общую картину и понимаешь: либо они (местные сотрудники органов. – Прим. ред.) правы и преступления не связаны между собой, либо как на Камчатке, как в Тюмени, являются звеньями одной цепи, и здесь действует серийный убийца. А дальше уже дело техники. Составляешь профиль, чтобы понять, почему его до сих пор не поймали: либо он слишком умный, либо ему сопутствует удача, какие мероприятия были проведены, а какие нет.

В Америке существует отдел профайлеров при ФБР (отдел поведенческого анализа. – Прим ред.). Если местные правоохранители понимают, что они не в состоянии поймать «серийника», они обращаются в этот отдел за помощью. Приезжают специалисты, которые составляют профиль и направляют полицию в нужное русло.

У нас такого отдела нет, но есть должности – «старший оперуполномоченный по особо важным делам», в СК – «старший следователь по особо важным делам». Это наиболее подготовленные сотрудники с большим опытом работы, как правило, в звании полковников. Этих специалистов и посылают в регион, где действует серийный убийца. Например, все знают Евгения Карчевского, которого послали в Ангарск, потом в Тюмень. Но один сотрудник, пусть даже самый подготовленный, не может заменить целый профильный отдел.

– Современный кинематограф буквально напичкан различными кинолентами о маньяках. Какие самые большие ошибки киношников стоит отметить, когда они создают киноленты?

– Я сам киношник. Фактически я первый, кто задал этот тренд. Сериалы «Одержимый» и «Профиль убийцы» – это фактически первые сериалы, которые рассказывают, кто такой маньяк, и как составляют его психологический портрет. Но тут над сценарием работал человек, который разбирается в данном вопросе, то есть я (смеётся). В большинстве же фильмов о «серийниках» снимают просто треш, от английского слова «хлам». Именно это слово подходит. Все хотят больше крови или чего-то подобного, что, с одной стороны, ошибка киношников, а с другой – помощь следственным органам. Нельзя маньякам раскрывать все секреты того, как ловят убийц, поскольку очень многие преступники черпают свои знания из кино и книг. И киношники в погоне за кровью, страхом, эмоциями, этого не делают. Меня часто спрашивают «Появились ли маньяки после просмотров фильмов о маньяках?» Я говорю: «После просмотра фильмов ни одного нового маньяка не появилось». А вот после прочтения автобиографичных документальных книг, написанных самими маньяками, появилось много подражателей, последователей и тому подобное.

– А Вы вообще сторонник того, чтобы для такой категории преступников возобновили смертную казнь?

– Вы правильно сказали «для такой категории преступников». Смертная казнь должна быть чётко обозначена. Должна быть отсрочка приговора: на пять, на шесть, на десять лет, но обязательно отсрочка. Потому что, если казнят невиновного, СССР и Россия через это неоднократно проходили, никто человека потом обратно не вернёт.

Поэтому порядок должен быть следующий: ловят преступника, суд осуждает, говорит, что вина доказана, но при этом даётся отсрочка приговора на 5–10 лет, в зависимости от того, насколько доказана вина. Если суд присяжных говорит единогласно, что виновен, то на 5 лет. Если среди присяжных нет единого мнения, и сам судья сомневается – 10 лет. Ни один серийный убийца, если вместо него поймали невиновного, 10 лет без убийств не вытерпит. Он снова выйдет на охоту, начнёт убивать, насиловать. И тогда мы поймём, что человек не виновен.

Фоторобот Дмитрия Вороненко — серийного убийцы, орудовавшим в 2006–2007 годах в Санкт-Петербурге, убил 4 девочек и девушек.

– И последний вопрос. Есть ли какая-то региональная специфика по серийным убийцам? Есть ли регионы, где такие преступники более активно возникают (в процентном отношении к населению региона)?

– По процентному соотношению – это Ростов и Ростовская область. Не зря этот регион называют «Бермудским треугольником». Именно там процент маньяков по отношению к численности населения значительно выше, чем в Москве и Санкт-Петербурге. Чем это обусловлено, я не знаю. Я читал очень много статей. В них говорят и о геопатогенных зонах, о том, что сама природа способствует. Возможно, в этом южном регионе народ просто более сексуально активный. Что касается Санкт-Петербурга, то здесь как на «американских» горках, то пусто – то густо. В данный момент нет ни одной серии. Тьфу, тьфу, тьфу (стучит по столу).

Фото из архива автора